- Дела-а, - протянула Наташка, ошарашено глядя тебе в глаза. – А ты не перепутала? Вдруг это не он написал?

Ухмыльнулась, покачала головой.

- Ну, - продолжала свою теорию подруга, - ты отвлеклась на Ромку, он тебе глазки строил, например, обещал любовь до гроба, а в этот момент на билете расписывался… Артем! И все это – один большой розыгрыш…

- Ага, конечно! – ситуация начала раздражать тебя, а недоверие подруги подстегнуло желание продолжать на своем. – Они, блин, дети малые, чтобы так вот шутить!

- Ну, если бы это касалось Ромы, то я подумала бы…

- В смысле?!

- О шутке. Да ну тебя, Юльк! – неожиданно возмутилась она. – Вот какого хрена ты и меня накручиваешь? Хочешь ехать – езжай!

- Я вообще-то совет спросила!

- А хочешь начистоту?

Ты уперла руки в бока и воинственно выпятила подбородок:

- Хочу!

- Так вот: если бы я была на месте Саши, то пригласила бы на вечеринку какую-нибудь длинноногую красавицу-модель или «звездную» блондинку… Все фанаты знают о том что старший Воробьев повернут на светловолосых девушках! А ты, мягко скажем, далека от его идеала.

- Ах так? – почувствовала, как глаза наполняются слезами. Ну да, ты не Клаудия Шифер, но и не Страшила, в конце концов! – Хочешь сказать, что я уродина, на которую ни один мужчина и внимания не обратит, да?

Наташа, видимо, поняла, что только что ляпнула:

- Юль, извини… Нет, конечно…

Было поздно – по щеке поползла предательская слеза, размазывая макияж.

- Значит, я настолько обычная, что ни один интересный мужчина не посмотрит в мою сторону… А почему ты думаешь, что Саша Воробьев…что…Сашка…

Дальше ты уже и говорить не смогла – закрыла лицо руками, чтобы не показывать слез. А они все текли и текли. Ты даже забыла о косметике, растирая щеки и глаза.

Обидно, господи, как же обидно… Ты и без того всегда была невысокого мнения о своей внешности, а получить такой нелестный отзыв от подруги…

- Юль, прекрати! – не выдержала Наташка. Она знала, что утешениями ничего не добьешься, поэтому заговорила с тобой кратко, сухо, как на деловых переговорах. – Ведешь себя, как большой ребенок. Хватит истерить! На твоем месте я вообще бы напряглась, получив подобное приглашение – а за кого он тебя считает? Это же почти что съем! Только за бесплатно. Или ты себя так мало ценишь, чтобы отдаться незнакомому человеку только потому, что он – брат твоего кумира, а?

Слова резкие, как пощечины. Ты почувствовала, как горит кожа на лице, и поспешила опустить глаза: как бы Наташка не догадалась, что эти же мысли приходят и тебе на ум.

Черт…

Разве ты не боялась?

Но…все ли дело в том, что Саша – брат Ромы?

Когда там, в коридоре, ты столкнулась с ним взглядом, то ощутила острое напряжение, вспыхнувшее мимолетно, как молния, между вами. От всей души надеялась, что это показалось не тебе одной. Во всяком случае, Саша смотрел так же заинтересованно, загадочно, с любопытством, как и ты на него. Ни разу до этого не обращала столь пристального внимания на барабанщика – а ведь он, оказывается, красивый мужчина. По-своему, но все равно красивый. Они с Ромкой были совсем разные, но что-то особое их роднило – незримая связь, взгляды, которыми они обменивались во время концерта и после, осторожные прикосновения. Ты жадно следила за каждым движением рук, за каждым поворотом головы, все больше убеждаясь, что старший Воробьев – такой же необычный и интересный человек, как и его младший брат.

Да и о какой логике тут вообще могла идти речь?!

У тебя все внутри переворачивалось, едва ты только вспоминала, как Саша улыбался тебе, как он медлил, прежде чем написать тебе это сообщение, как будто действительно волновался.

А вдруг?

Вдруг это не блажь и не прихоть, вдруг такое приглашение, просьба не являются его постоянными действиями?

Вдруг он вполне обычный, земной человек без звездных закидонов?

И ты упустишь такой момент, даже не захочешь убедиться в ложности своих глупых, бредовых предположений?!

Наплевать! Да хоть мир будет рушиться на глазах, но ты не откажешься от самой маленькой возможности узнать парней из группы поближе.

Наташка выразительно посмотрела на тебя и покрутила у виска пальцем.

Ты не дрогнула.

Только поняв, что все уговоры бессмысленны, она пошла искать Андрея. Ну, не отпустит же она тебя одну в клуб!





Рома.

Темно… И хорошо что темно. По крайней мере, невозможно прочитать по лицу, как ты расстроен. Глаза бы выдали, да только ты их прячешь за стеклами очков.

Все…

Ты здесь – и не здесь, ты в своем собственном мире, и наплевать на тех уродов, кто будет домогаться до тебя сегодня.

- Воробей, что пить будешь?

- Ром, - мрачно изрекаешь ты. Рыжик понимающе ухмыляется и направляется к барной стойке.

Горький и сладкий… То, что нужно в этот момент. Лениво покачиваешь большим бокалом, глядишь по сторонам: как обычно, много народа, много дури и травы, много музыки.

- Будешь? – спрашивает Артем, подавая маленький пакетик.

Не успеваешь ответить, как Сашка тут же выхватывает его из рук гитариста:

- Блять, да пошел ты! Сунешь ему еще раз эту гадость – всего разукрашу, понял? Завязывай. И ты, - поворачивается к тебе, - только посмей прикоснуться…

- Закройся, – устало произносишь в ответ. Нет сил спорить, да не собирался ты сегодня нюхать ничего…

В воздухе повисает напряжение – такое же густое, терпкое, как напиток в твоем бокале. Не отрываясь, смотрите друг на друга – и ты недоумеваешь, почему его взгляд такой тяжелый, ведь он же смотрит на свое отражение в очках. А вот ты – ты видишь его глаза, и в них странная боль, бессилие, слабость.

Захотелось – до ужаса захотелось вдруг остаться с ним наедине, задать какие-то вопросы, просто быть с ним, обнимать, чувствовать… И чтобы не было вокруг этой равнодушной толпы…

- Эй, братишки, не ссорьтесь! – восклицает Рыжик, как обычно, уловив начинающийся конфликт. – Мы приехали отдыхать! Расслабьтесь!

Сашка откидывается на спинку кресла, прикрывает глаза. И ты вдруг отчетливо понимаешь, что он устал – по тому, как поникли его плечи, как тяжело лежат руки на коленях, как он обводит взглядом беснующихся людей на танцполе.

У вас вип-места, вы сегодня – короли и королевы, к вашим услугам самое дорогое виски, шампанское и девушки…

Когда-то - усмехаешься, будто сон вспоминаешь - когда-то это было действительно круто. Вы только начинали путь к успеху. Вас уже начали узнавать на улицах, приходилось постоянно менять номера мобильных телефонов – и как фанатки так быстро узнавали? Хотелось жить красиво, как в сериалах: и чтобы квартира была огромная, и машин несколько в гараже, и атрибутика «звездной» жизни присутствовала…

Вечеринки, клубы, встречи, after-party, красные дорожки, лимузины… Тебе опротивело все это уже через месяц. И фальшивые улыбки на глянцевых лицах перестали быть привлекательными. И жадный блеск в глазах невозможно было списать только на яркое освещение.

Это фольга. Мятая, блестящая, тонкая и очень хрупкая. За ней – настоящая жизнь… Может быть, не такая красивая, но именно настоящая.

И ты стал избегать всех. На какое-то время – пока длилась запись последнего альбома – ты стал практически затворником. Дом - студия, студия – дом – вот и все твои перемещения за последние несколько месяцев. Журналисты сходили с ума в попытках выловить тебя, менеджер, ассистент рвали волосы в досаде от того, что ты отказываешься от самых лакомых предложений о съемках… Тебе было наплевать. Главным стало – найти себя, не заблудиться, очиститься от грязи и фальши, снова стать самим собой.

Что помогло тебе? Музыка?

Когда песни были готовы, ты кинул листы на стол и сказал парням: «Вот моя душа и мое сердце. Нравится – ради бога, не нравится – хоть на помойку выкидывайте. Я больше ничего не желаю слушать».

Был момент, когда они смотрели на тебя безумным взглядом, ничего не понимая. А ты – ты взял в руки гитару и принялся напевать одну из новых песен «Прощай». И вот тогда они сломались.

Музыка выворачивала наизнанку, ломала все сложившиеся стереотипы о тебе, бросала вызов.

Ты другой… Ты не просто симпатичный мальчик с правильными чертами лица и красивой фигурой, ты не бездушная оболочка, приманка для любого дельца с солидной пачкой денег. Ты – живой, настоящий. Кто не видит этого – путь валит на все четыре стороны. А ты не намерен прощать или идти у кого-то на поводу.

Все, время игр закончилось. И ты ничуть не сожалеешь об этом.

На долгом-долгом пути сюда, к своему новому статусу и положению, ты многое потерял, ты поставил на карту все – и выиграл. И теперь ты говоришь, что нет плана «Б», некуда отступать. Ты не думаешь о поражении, когда планируешь новую жизненную авантюру – даже если окружающие вертят у виска пальцем и хмурятся. Ты умеешь рисковать, ты научился быть жестким и требовательным.

Все здесь – лишь внешняя шелуха: и дорогой интерьер, и улыбки администратора, и любой каприз на любой вкус. Важно только уметь видеть по-настоящему.

Сейчас ты четко научился распознавать эту тонкую грань.

Может быть, поэтому тебе хочется уйти отсюда?..

- Эй, Воробей, не дергайся! – тяжелая ладонь Рыжика ложится на упрямое плечо. – Мы даже присесть не успели, как тебя потянуло на подвиги…

- Я домой…

- Чего?

Он удивленно приподнимает брови, думая, что ты шутишь, а вот Сашка напрягается.

- Меня дела еще ждут… Росяева прислала сценарий, я почитать хотел… И еще…

- Господи, да ты хоть умеешь отдыхать или всегда о работе думаешь? – начинает смеяться Рыжик.

- Он на нервах умеет играть, - тихо замечает Саша. И ты понимаешь, что он не купился, что он понял истинную подоплеку твоих «важных дел».