Я не могла произнести ни слова, мне хотелось поскорее увидеть его лицо полностью, в то же время надо было учитывать, что картина очень старая, и делать всё аккуратно. Когда красавца на картине можно было разобрать, меня ожидал очередной сюрприз. На меня смотрел мой новый друг, официант в моём отеле, мой ночной гость, Мэтт. Интересный поворот, вот только у Мэтта были карие глаза, а так сходство просто поразительное. С другой стороны, эти глаза я узнаю из миллиона других. Я на еле сгибающихся ногах спустилась со стула и попятилась к Лее.

– Ну, что скажешь? – не оборачиваясь, спросила я.

– Да что тут скажешь, про внешность точно не соврали, – ухмыльнулась Лея.

– Так что ты там говорила про волков? – осторожно поинтересовалась я.

– Ну вроде как он принадлежал древнему роду волков-оборотней, их вид разбросан по всему свету, живут в основном обособленно, отшельниками, семьи создают крайне редко. Скрывают свои способности от людей. Со временем развивались и примерно в 18 веке научились более-менее контролировать превращение, но не до конца.

– В смысле? Через раз, что ли? – не поняла я.

– Нет, в смысле в полнолуние они себя не контролируют, поэтому многие прячутся на это время, а вот в остальное время могут превращаться туда и обратно, как только захотят.

– Интересно, а ты прям, я смотрю, все легенды изучаешь.

– Ну почти, дело в том, что волки своей эволюцией во многом обязаны ведьмам из семьи Вильч, я тебе про них вчера рассказывала. У них было что-то вроде договора. Видишь ли, на волков не распространяются заклинания ведьм, и они могут вполне себе спокойно их убивать, с другой стороны, ведьмы могут безошибочно узнать в человеке оборотня. Ну и вот чтобы не мешать друг другу, они договорились, что одни не трогают других. Взамен этого волки охраняли семью ведьм, а те, в свою очередь, научили их контролировать превращения. И ещё кое-чему… – тут Лея замялась.

– Ну, говори же, чему?

– Ну-у-у, ещё в легенде об этом волке говорилось, что он был безумно влюблён в ведьму, но по понятным причинам этому союзу не суждено было состояться. А в период инквизиции эту ведьму сожгли на костре, но она успела заколдовать свою душу в амулет, и для оживления было необходимо, чтобы её верный волк научился проникать в сны других людей. Как только он выбирал жертву и надевал ей амулет на шею, душа ведьмы переселялась в тело девушки, и они могли быть вместе.

– А девушку он как выбирал? – мне плохело с каждым словом.

– Исключительно по внешности, после обряда это единственное, что от неё останется.


32 33


Я побледнела, до меня наконец окончательно дошёл смысл всего сказанного. То есть, получается, все мои сны были обманом. Мир рухнул. Мой Тилль, вот, значит, что ему было надо – моё тело, для своей любимой. Зачем же он приходил вчера?

Я стала пятиться назад, сначала медленно, потом быстрее, слёзы потекли из глаз, Лея повернулась ко мне, ей было не понятно что именно случилось. Звук внутренней боли заглушил все внешние звуки: я сквозь слёзы видела, как шевелятся её губы, кажется она звала меня по имени, но мне было так больно, что я не слышала её, только громкие удары разбитого сердца. Выйдя в коридор, я побежала. Я не видела ничего перед глазами, кроме его глаз и теперь уже человеческого лица, обрывки наших прогулок, вчерашние посиделки. Разве можно вот так разрушать чужую жизнь?

Вдруг всё начало кружиться перед глазами с бешеной скоростью, я не понимала, что происходит. Как будто меня пинали или я катилась по лестнице. Последнее, что я увидела, был странный свет, потом я сильно ударилась головой и потеряла сознание.

* * *

Не знаю, что чувствуют люди, находясь между жизнью и смертью, и чувствуют ли они что-нибудь вообще, но лично мне показалось, что я очень долгое время бродила где-то в промежуточном пространстве. Сначала вокруг было темно, я ничего не видела, но чувствовала, что вокруг что-то есть. Просто чувствовала, и всё. Потом появился небольшой свет, я решила пойти на него. Под ноги постоянно что-то попадалось – я спотыкалась, иногда даже падала. Я попыталась нащупать, что это, но у меня ничего не получилось: предметы как будто растворялись в моих руках. Прошло какое-то время, прежде чем света стало достаточно, чтобы разглядеть себя и предметы вокруг. Моя собственная кожа показалась мне очень странной, она вроде как светилась изнутри, да вообще всё вокруг было каким-то волшебным.

Наверное, такое же состояние у наркоманов, которые принимают галлюциногены. Я наконец-то вышла из темноты. Мне предстал шикарный вид озера. Оказалось, что сейчас ночь, а свет исходил от полной, яркой луны. «Полнолуние», – подумала я. Вокруг никого не было, ни единой живой души. Я решила немного посидеть на берегу и насладиться видом. Посмотреть действительно было на что. Безупречная гладь озера, в ней ровное отражение луны, посеребрённые кромки деревьев и тишина. Как раз можно переварить всё произошедшее. Итак, что мы имеем: минус муж, минус лучший друг, минус мечты и надежды, – да уж, а что же мне осталось? В принципе, осталась я, наверно. Я же даже не знаю, где я, жива ли я вообще, а может, просто сплю и мне всё это приснилось. Я села на песок. Интересно, а какой сейчас месяц? Из одежды на мне только лёгкий сарафан, и на улице довольно тепло.

Пока я даже не представляла, чем я буду заниматься, в общемто особых финансовых проблем я никогда не испытывала, спасибо папе с мамой, обеспечили. Наверно, начну путешествовать, а что, мне же хотелось поездить по миру – самое время начинать. Где понравится больше всего, там и останусь, или вообще буду каждые полгода менять место жительства. Так я за этими мыслями и уснула.

Мне приснилась Ба. Как будто я проснулась в её доме, на своём обычном, любимом месте. По дому уже распространился аромат свежих блинчиков, которые Ба пекла на кухне. Я, предвкушая встречу с ней, выбежала на кухню. Она стояла у плиты, молодая, красивая и живая. Господи, как же я по ней соскучилась! Я кинулась ей на шею, она обняла меня крепко-крепко.

– Ба… Ба, как я рада тебя видеть! Ну где же ты была столько лет???

– Рядом, Валерочка, я всегда была, есть и буду рядом с тобой, – тихо, умиротворяюще ответила Ба.

Взгляд был таким родным, таким добрым, таким нежным. Чувство абсолютного счастья захлестнуло меня, я улыбнулась.

– Моя Валери, – на французский манер назвала меня Ба, – наконец мы можем поговорить, вот только покормлю тебя сначала, тебе понадобятся силы.

Я послушно села за стол и стала уплетать самые вкусные в мире блинчики. Мы постоянно переглядывались и улыбались друг другу. Она налила нам чай и села напротив меня.

– Ба, у меня столько всего произошло с тех пор, как мы не виделись, мне так много надо тебе рассказать, – начала тараторить я.

– Ну поскольку я всегда была рядом с тобой, то я в курсе всего, – спокойно сказала Ба, отпивая чай.

– Да? – удивилась я. – А тебе не кажется, что пришло время нам поговорить?

– Ты права, давно надо было это сделать – многого можно было бы избежать, но, с другой стороны, ты получила драгоценный опыт.


34 35


– Ага, я практически по колено в таком опыте, что дальше некуда.

– Родная, не сгущай краски, мне и так тяжело. Хотя я и всегда понимала, что рано или поздно этот разговор состоится, но всё равно, оказывается, была не готова. Если бы не этот идиот мохнатый, может, этот разговор вообще бы состоялся лет через пятьдесят, – последняя фраза была произнесена с особым раздражением.

– В смысле «через пятьдесят»? К тому времени я бы уже на тот свет отправилась.

– К счастью, нет, моя дорогая.

– Так, а вот с этого момента прошу поподробнее.

– Ну ты же уже в курсе о семье ведьм, оборотнях и прочей нечисти.

– Ага, значит, ты и есть та самая дочь Карлы и Адана, Мила? – я слегка обалдела.

– Ну, в общем, да, – спокойно ответила Ба.

– А я-то надеялась, что это только легенды… Блин, с моим коэффициентом везучести вообще лучше свалить подальше и на люди не показываться.

– Ну зачем ты так?

– А как? Ты какой реакции ожидала, стесняюсь спросить? Думаешь, мой мозг вполне способен вот так запросто принять эту информацию? – я разозлилась. – Скажи мне, пожалуйста, в моей жизни было хоть что-то настоящее? А как же родители? Муж, в конце концов?

– Родители не в курсе, муж твой урод моральный, но, с другой стороны, чего можно ожидать от инкуба.

– От кого?

– Инкубы – это мужчины-вампиры, только питаются они не всегда кровью, точнее кровью, но им нужна постоянная партнёрша, именно поэтому он был столь привлекателен и сексуален, ну и поэтому, когда ты исчезла, он сразу притащил другую женщину.

– То есть ты, зная, что я живу с каким-то монстром, спокойно стояла в сторонке и наблюдала?

– Ну родная, он же не причинял тебе вреда, тем более что лучше любовника не найти.

– Ба, ты в своём уме? Ты себя слышишь сейчас?

– Эх, молодёжь, вот будет тебе столько лет, сколько и мне, – узнаешь, как важно иметь хорошего любовника. И потом, он был под моим контролем.

– Вот сейчас ты меня успокоила, – не могла не съязвить я. – Ладно, так что за разговор?

– А… ну, в общем, в легенде, которую тебе рассказала Лея, не всё правда. Никакой великой ведьмы из меня не получилось, способности, конечно, есть, но совсем не те, что ожидалось.

– Ты расстроилась? А как, кстати, ты узнала про свои таланты?

– Как в сказке, в день моего восемнадцатилетия. Когда я легла спать, мне приснился сон, в котором моя мама всё рассказала: о себе, как она родилась, как жила и всё остальное.

– Я хочу знать, – решительно ответила я Ба.

– Хорошо.

И она начала рассказ.

* * *

Осень, пожалуй, самое прекрасное время года. Воздух остывает от летней жары, наполняется приятной прохладой, листья на деревьях меняют цвет с зелёного на целую палитру, от светло-жёлтого до ярко-красного, временами идёт дождь, ещё тёплый, приятный, дарящий свежесть. Карла всегда любила осень. Ещё с детства она обожала бегать по утрам, сбивая росу с травы и безудержно хохоча при этом.