Мэй Макголдрик - Кольцо с изумрудом

«Во весь опор», – с ужасом подумала Элизабет. Она не была уверена в том, сможет ли она вообще сейчас ехать верхом.

– Ты в состоянии? – Эмрис стоял с ней рядом, свежий и подтянутый, протягивая ей руку, чтобы проводить в столовую. – Пойдем завтракать.

Она позволила ему вести себя под руку. Когда они направились к дверям, Элизабет вдруг в панике вообразила себе картину – толпа слуг, прислушивающихся за закрытыми створками двери к крикам удовольствия, которые доносятся из галереи. Непроизвольно она залилась густым румянцем. Спокойнее. Ей надо быть немного раскованней и спокойнее. Подойдя к дверям, она еще раз окинула взглядом стены галереи.

Вдруг она остановилась как вкопанная. Там, слева по стене, она не могла ошибиться – висела ее картина!

Эмрис проследил, куда устремлен ее взгляд. Честно говоря, он очень хотел, чтобы Элизабет сама обнаружила здесь свою работу. Именно для этого он попросил старого Джейка провести ее в галерею. И сам спустился сюда с единственной целью – посмотреть на выражение ее лица, когда она увидит свою картину.

Он стоял, ожидая ее реакции. Элизабет повернулась к нему.

– Ты – гнусное ничтожество!

Она была готова спустить с него шкуру!

Видя, что Элизабет наступает на него, сжимая в руке тяжелый меч, который она ухитрилась взять из коллекции оружия, Эмрис попятился. Он не был готов к такому обороту событий. Ее реакция превзошла все его ожидания!

– Положи меч на место, пока ты не поранилась, – приказал он.

Элизабет даже не замедлила шаг.

– Поранить кое-кого здесь очень даже следует! – злобно прошипела она и взмахнула мечом. Широкое лезвие сверкнуло на солнце. – И этот кое-кто – ты!

Меч прошел на расстоянии ладони от его головы.

– Хорошо, но почему бы тебе не взять тогда мой меч. Им ты быстрее сможешь меня убить. Он очень удобный, – Эмрис подошел к столу, – и, в отличие от того, что у тебя в руке, – хотя бы острый!

Взгляд Элизабет тоже переместился к столу. Ярость вспыхнула в ней с новой силой.

– Нет! – отрезала она. – Это будет слишком быстро, а ты этого не заслужил. Ты заслуживаешь долгой и мучительной смерти.

Совершенно озадаченный, Эмрис с удивлением взирал на ее пылающее гневом лицо. Было заметно, что разъярена Элизабет не на шутку.

– Ты не могла бы все же сначала объяснить мне, что происходит? – осторожно начал он.

Элизабет проигнорировала его вопрос.

– Итак, – кипя от гнева, прошипела она, – выходит, что он опоздал?

У Эмриса брови полезли вверх от изумления.

– Не прикидывайся невинной овечкой! Ты, волк в овечьей шкуре! Ты хотел, чтобы он вошел сюда, когда мы занимались на столе любовью? – Она наклонилась над столом и с размаху стукнула по нему кулаком. – Или ты надеялся на прошлую ночь? Ты наверняка поместил меня в его комнату в надежде, что он застанет нас, когда приедет!

Шотландец оперся кулаками о стол и озадаченно посмотрел на Элизабет.

– О ком ты гово…

Широкое лезвие мелькнуло над столом, Эмрис поспешно убрал руки, и вовремя, потому что меч воткнулся в стол как раз в том месте, где он только что опирался на него.

Гибким кошачьим движением он перехватил руку Элизабет и, вывернув кисть, отнял у нее оружие. С недоумением он взглянул на рассвирепевшую Элизабет. Не желая причинять ей боль, Эмрис наклонился через стол, чтобы перехватить ее поудобнее за плечо, но Элизабет резко отпрянула и, не удержав равновесия, шлепнулась на пол на спину.

– Послушай! Да о ком идет речь? Про кого ты говоришь? – Эмрис двинулся к ней, обходя стол.

– Не смей приближаться ко мне! – дернулась она в сторону.

– Кто такой должен был прийти, когда мы занимались любовью? – Он склонился над упавшей Элизабет, протягивая ей руку, чтобы помочь подняться.

– Не притрагивайся ко мне! – Элизабет увернулась от его протянутой руки.

– Элизабет! – Эмрис схватил ее и крепко стиснул, не давая ей вырваться. Но она извивалась и брыкалась, как разъяренная дикая кошка.

– Что такого я сделал? И про кого ты говоришь, что он должен прийти?

Попытавшись ударить его ногой в пах, она неловко зацепилась за край его сапога и опять стала падать. А поскольку Эмрис не намеревался выпускать ее из рук, то они покатились на пол вместе.

– Маркиз! Владелец усадьбы! И не прикидывайся дураком! – Элизабет вновь попробовала ударить его, но он увернулся. – Про кого я говорю! Он еще спрашивает! Герцог Бурбонский, вот про кого я говорю!

– Кто? – переспросил Эмрис, не веря своим ушам.

Элизабет воспользовалась его мгновенным замешательством и, изловчившись, нанесла ему удар в пах, а затем быстро откатилась в сторону. Вскочив на ноги, она обвиняющим жестом ткнула в висящую на стене картину.

– Он купил эту картину у меня!

Она посмотрела на Эмриса. Тот скорчился на полу, скривившись от боли. Элизабет бросилась к нему.

– Эмрис! Боже! Что я наделала! Эмрис!

Он одним молниеносным движением схватил ее и, повалив на пол, прижал сверху своим телом.

– Я еле могу дышать, – просипела Элизабет.

– Чудесно! Значит, мы в равном положении, – хрипло ответил Эмрис.

Элизабет попробовала вытащить из-под него руку, но безуспешно.

– Я ненавижу тебя!

– Миледи, врать очень нехорошо, но давай все же выясним все по порядку. Что такое ты сказала насчет герцога Бурбонского?

– Ты отлично меня слышал! Ты, свинья!

– Какого черта тебе такое пришло в голову?

– Сначала отпусти меня, ты, лживый пес! Тогда и поговорим!

– Ну нет, милая, ни за что! Мне еще дорога моя жизнь. – Он прижал ее еще сильнее к полу, так, что Элизабет и в самом деле еле могла вздохнуть.

– Ну как? Ты согласна говорить?

Элизабет нехотя кивнула, и Эмрис сдвинулся, чтобы ей было посвободнее.

– Осел! Моя картина! Та, что на стене. Я продала ее герцогу Бурбонскому четыре года назад. Это было в Золотой долине. Он коллекционировал картины.

– И?

– Да разве это не его усадьба? Не его охотничий домик? – процедила она сквозь зубы. – Титул, поместье? Разве все это не его?

– Какая разница, кому все это принадлежит?

– О! Никакой! – презрительно фыркнула она.

– Ну и что дальше?

Элизабет глубоко вздохнула.

– Послушай, если ты думаешь, что я куплюсь на невинное выражение твоих голубых глаз, то ты глубоко заблуждаешься.

Элизабет ожидала, что он станет ей возражать, протестовать, но он просто продолжал молча пристально глядеть на нее. В конце концов она не выдержала.

– Разве это не твой подлый план – завлечь меня сюда с тем, чтобы потом появился герцог Бурбонский и застал нас вдвоем? И не изображай такое изумление! Я в курсе всех мужских уловок. Сама живу и вращаюсь в их кругу вот уже четыре года! Знаю, на что способны мужчины, когда им что-то нужно.

Элизабет глубоко вздохнула, пытаясь умерить охватившее ее разочарование.

– Ты хотел выставить меня перед ним, похвастаться! Трофей! Как будто я дикое животное, на которое можно охотиться! Знаю я такие фокусы! И кроме того, последний раз, когда вы встречались, вы еще и дрались из-за меня. Учитывая все это, разумно предположить, что ты просто хотел, что называется, утереть ему нос. Продемонстрировать, что вот, мол, – она моя! Похвастать добычей перед тем… как от меня избавиться!

Эмрис смотрел на нее некоторое время с недоверчивым изумлением, потом по губам его скользнула улыбка, и через минуту он уже трясся от хохота.

Скатившись с Элизабет, он сел на пол, не переставая трястись от смеха. Элизабет молча наблюдала за ним. У него от смеха даже выступили слезы. Ей казалось, что она сейчас разорвется на части от душивших ее чувств.

– Все так и было? – деревянным голосом пробормотала она.

Как жаль, что она не может скрыть своего глубокого разочарования! Элизабет попробовала встать, но Эмрис вдруг притянул ее к себе, не давая двинуться с места.

– Послушай! Ну да, я привел тебя сюда. Но ведь я не соблазнял тебя. Если припомнишь, то это ты сама пошла в решительное наступление. И кроме того, у меня нет привычки хвастать тем, что мне принадлежит. Я очень дорожу всем, что имею или достиг. Может, это оттого, что я второй сын в семье и мне все не так просто достается. Но не люблю ничего демонстрировать на публике. И, наконец, хотя мне и жаль тебя разочаровывать, но я ни в коем случае не намерен от тебя избавляться. Я собираюсь быть с тобой рядом и лелеять в меру моих сил. Вопрос заключается в том, как мне это осуществить.

– Не пытайся меня одурачить! Все это красивые слова. В них нет ни крупицы правды. Ты все выдумываешь! – Элизабет отвернулась от него. Слезы брызнули из ее глаз.

– М-м, видишь ли, Элизабет. – Эмрис говорил, тщательно подбирая слова. – Видишь ли, все, что рассказал тебе я, – чистая правда. Тогда как та занимательная драматичная история, какую я услышал только что от тебя, это… м-м, это чистая фантазия от начала до конца.

– Это правда!

– Нет, моя дорогая, ничего подобного.

– Ну, может, я не знаю деталей, может, все происходило немного иначе, но в основном я права, – безнадежно сказала Элизабет.

– Я же тебе сказал, что ничего подобного!

Элизабет устало пожала плечами.

– Можешь продолжать врать, если это тебе так нравится.

Эмрис открыл рот, чтобы возразить, но она не дала ему говорить.

– И знай, Эмрис Макферсон, что я с этой минуты не поверю ни единому твоему слову!

– Хорошо, Элизабет, я понял, – задумчиво сказал Эмрис.

– А теперь отпусти меня. Мне надоело здесь валяться!

– Э-э, нет, так не пойдет! Я тебе не доверяю. – Эмрис пристально вглядывался в лицо Элизабет. – Может быть, ты все же выслушаешь меня?

– Ты что, глухой? Я не верю ни единому твоему слову!

– Это я слышал, – подтвердил Эмрис.

– А что я тебя ненавижу?

– Тоже слышал.

– Тогда…

Эмрис вдруг зажал ей рот рукой.