Лори Макбейн - Когда сияние нисходит

Небрежно прислонившись к столбику веранды и скрестив ноги, он глотнул мятного джулепа и продолжал речь:

— Ах, какие предстоят скачки! Право, не знаю, сумею ли запомнить все пари! И кроме того, уже начинаю сомневаться в истинных мотивах тех, кто желает свести со мной знакомство, ибо каждый умудряется упомянуть несравненную красавицу Ли Александру Треверс из Треверс-Хилла и осведомиться, не являемся ли мы, случайно, родственниками. «Вряд ли», — отвечаю я с подобающим недоверчивым фырканьем, поскольку меня явно считают деревенским простачком из глуши. Однако кому-то очень повезет, так что нам надо с большой тщательностью приглядываться к поклонникам Ли. Следует отбирать лучших из всего выводка. По крайней мере половина, если не весь штат, ринется сюда, так что твои драгоценные розы, матушка, уж точно не выживут. Поэтому, чтобы не ошибиться и не принять пустую породу за золото, следует быть крайне осторожными. В конце концов, все мы получим огромную пользу от счастливого сочетания красоты и грации моей дорогой сестренки Ли, не говоря уже о том, что именно ей принадлежат Дамасена и маленький Капитан. Она всегда, даже в детстве, умела определить истинных чистокровок.

Молодой человек тряхнул головой, и на высокий лоб в беспорядке упали каштановые локоны.

— Ну, это уж слишком! На этот раз ты чересчур далеко зашел, Гай Патрик Треверс! — воскликнула мать, окончательно возмущенная вульгарными высказываниями сына. — Можно подумать, ты толкуешь о племенных кобылах и сборе денег за пользование жеребцами-производителями!

— Мне не следовало разрешать тебе поездку в Европу с Адамом, — процедил отец. — Прости, Натан, я не хотел порочить твое доброе имя, но…

— Но Адам гордится своей репутацией повесы, — докончил Натан, ничуть не оскорбившись мнением тестя. — Мой брат не тот человек, которого вы выбрали бы в наставники для своего впечатлительного сына, и, разумеется, совершенно правы.

— Вижу, что никто из вас не желает принимать меня всерьез, — вздохнул Гай.

— Особенно я, если ты немедленно не прекратишь болтать и не отведешь этого паренька в стойло, — напомнил отец.

— Сейчас, папа. Дай мне допить джулеп. Ужасная жажда, видите ли.

— Это твой второй бокал. И Бродяга тоже хочет пить.

— Я не пьянею так легко, сэр, на этот счет не волнуйтесь, и позабочусь о старине Бродяге. И чтобы окончательно успокоить всех относительно Ли, подозреваю, что истинный джентльмен Мэтью Уиклифф завоевал ее сердце, — признался Гай, гладя любимцев гончих и нагибаясь, чтобы скрыть ухмылку.

— Уиклифф? Ты в самом деле так считаешь? — задумчиво пробормотала мать, тут же забывшая о своем гневе при этой приятной перспективе.

— Это еще что? — неприятно удивился отец. — В прошлом месяце мы беседовали с Уиклиффом, и он ничего не сказал. Ни один джентльмен не посмеет сделать девушке из приличной семьи подобное предложение, не испросив прежде разрешения у ее отца. Не ожидал такого от Уиклиффа. А еще из хорошего рода. Хм-м… теперь понятно, почему он так великодушно рвался помочь… впрочем, для него это еще и выгодная сделка. И все равно этот юный щеголь повел себя непристойно. Я сдеру с него…

Мистер Треверс вовремя осекся, вспомнив о присутствии дам, и вместо этого пробормотал:

— Я охолощу молодого жеребца, если он посмел дотронуться до Ли. Говорю же, не стоило соглашаться на этот проклятый пансион. Но вы настояли, мадам!

— Мы и Алтею Луизу посылали в Чарлстон, — резонно возразила Беатрис Амелия. — Именно там она вышла за нашего дорогого Натана.

— Это совсем другое дело. Алтея всегда была послушной дочерью, а Ли — норовистая кобылка, за которой нужен глаз да глаз, — глухо пробормотал он, начиная все больше сердиться при мысли о любвеобильных молодых щеголях в Чарлстоне.

— Иногда у вас удивительно раздражающая манера выражаться, мистер Треверс, и, к вашему сведению, я не племенная кобыла, так что будьте добры не говорить о моих детях в подобной манере.

— Миссис Треверс, позвольте сказать…

— Пожалуйста, папа! Мэтт ведет себя безупречно, как истинный джентльмен, каким он всегда и был, — поспешно вмешался Гай, успокоив страхи отца и загасив быстро распространявшийся пожар. — Просто, поскольку мы с ним старые друзья, а я еще и брат Ли, он мне признался во всем во время последней встречи в Чарлстоне. Он очень хотел побольше узнать о нашей семье, а ты сам упоминал, что вы с ним ведете дела. Мэтт клянется, что уже ощущает себя нашим родственником. Мало того, заявил, что собирается в конце недели приехать и попросить твоего разрешения потолковать с Ли, поскольку уверен, что его предложение будет принято благосклонно. А сама Ли засыпала меня вопросами о нем. И в ночь барбекю у Крейгморов танцевала с ним все танцы. Ах, юная любовь… Мало того, Мэтт ничем не запятнал своего доброго имени и безупречной репутации, как, впрочем, и нашей. Лично я сказал Мэтту, что рад такому зятю. И это чистая правда.

Закончив речь, Гай облегченно вздохнул, зная, что предотвратил беду и что его вспыльчивый отец в два счета набросится на ни в чем не повинного Мэтью Уиклиффа.

— Да, в последнее время он что-то зачастил к нам, а ведь в Уиклифф-Холле одна из лучших конюшен в обеих Каролинах. Она славилась, еще когда я была девочкой, — кивнула Беатрис Амелия, считавшая, что Мэтью будет прекрасной партией для средней дочери, и мысленно наказавшая себе немедленно и серьезно побеседовать с этой молодой мисс. Сколько сплетен ходило во всех пяти округах, когда Алтее удалось поймать такого завидного жениха, как Натан Брейдон, и все несмотря на то что они любили друг друга с юных лет и сама Беатрис никогда не сомневалась, что роман закончится свадьбой. Однако до той минуты, пока Алтея Луиза Треверс не стала миссис Натан Дуглас Брейдон, из семьи Брейдонов с плантации Ройял-Бей, положение было весьма неопределенным, так что вся семья гордилась девушкой в тот день, когда она давала обеты у алтаря. Такая прелестная невеста… прием произвел настоящий фурор… все, включая губернатора, были там… а если теперь Ли собирается выйти за Уиклиффа… больше никаких блужданий по лесу и сбора диких ягод! Царапина на щеке может уничтожить все ее шансы, мучилась Беатрис Амелия, вспомнив заодно о злосчастных веснушках, которые наверняка появятся на носу Ли, если та снимет соломенную шляпку, что она, несомненно, и сделает. Ах, с Ли Александрой иногда бывает так трудно! Совсем не так сговорчива, как Блайт Люсинда, такая воспитанная милая крошка, во всем похожая на свою сестру Алтею, которая всегда вела себя пристойно и удачно вышла замуж.

Отложив вышивание так порывисто, что все тщательно разложенные по цветам нитки спутались, Беатрис Амелия решила немедленно сделать еще одну бутылочку лимонно-огуречного лосьона. «Чем скорее, тем лучше», — размышляла она, возбужденно блестя глазами при мысли о празднике и о том, что ее девочки вполне могут стать соперницами, поскольку Блайт исполняется шестнадцать и малышка уже обещает стать несравненной красавицей. Что же, ее младшая дочь покорит немало поклонников еще до конца недели, поклялась себе урожденная Беатрис Амелия Ли с той же решимостью, которая помогла ей завоевать положение хозяйки Треверс-Хилла.

Конечно, этого следует ожидать, ибо разве сама она в четырнадцать лет не была признанной красавицей?! Даже тогда ее танцевальная карточка заполнялась за несколько месяцев до любого бала! Все достойные и не слишком джентльмены так ревностно искали ее руки, что ситуация становилась почти скандальной.

Беатрис Амелия слегка улыбнулась, вспомнив о том давнем сезоне. Той весной она еще посещала французскую школу для молодых леди мадам Тальван. Тогда она впервые увидела Стюарта Треверса. Все одноклассницы шептались о красивом джентльмене из Виргинии, из семьи тех самых Треверсов, что выращивают породистых лошадей. Беатрис немедленно и без колебаний решила, что Стюарт займет особое место среди ее поклонников. Потом, после бесконечной цепи развлечений: приемов, балов, пикников, скачек, охоты и маскарадов, — в конце концов, это ее первый сезон, — она благосклонно примет его предложение, ибо у Беатрис Амелии Ли не было ни малейших сомнений, что в один прекрасный день Стюарт Треверс обязательно станет ее мужем. Ах, как приятно, когда все идет, как задумано!

Она оглядела собравшихся на веранде членов семьи: каждый служил олицетворением ее осуществившихся заветных желаний. Правда, нельзя всегда рассчитывать на вмешательство фортуны: куда разумнее планировать каждый шаг, и тогда за углом тебя не ждут неприятные сюрпризы. Именно таково и было кредо Беатрис Амелии Ли Треверс.

— Пожалуй, следует добавить лишнюю столовую ложку лимонного сока, — пробормотала она себе под нос и, вежливо извинившись, поспешила в комнаты, живо представив тонкие белые руки дочери в фиолетовых пятнах от раздавленных ягод. Ах, неужели девушки не догадаются надеть перчатки?

Беатрис Амелия не заметила мимолетной усмешки Алтеи. Та по озабоченности, сменившей безмятежное выражение материнского лица, мигом поняла, что теперь никто не будет знать ни отдыха, ни покоя до самого праздника. Хоть бы сестры вели себя прилично и не раздражали мать!

Однако в ее памяти еще был жив тот случай, когда Ли исчезла на весь день из дома. Оказалось, что она искала мед, а вместо этого принесла на голове осиное гнездо!

Алтея вздохнула и, чмокнув Ноуэлл в макушку, с тоской задалась вопросом, удастся ли им провести мирно сегодняшний вечер.

Ли Александра Треверс с огромной охапкой дикой лаванды в руках грациозно скользила по высокой зеленой луговой траве. Со стороны сценка казалась прямо-таки пасторальной: прелестная девушка идет по воздушным голубым цветам нигеллы, цепляющимся за подол легкого муслинового платья, за ней бредет гнедая кобыла, впереди весело скачет озорной жеребенок, и на синем небе медленно плывет единственное пушистое облачко. Беатрис Амелия облегченно вздохнула бы при виде дочери, поскольку широкие поля соломенной шляпки защищали ее нежное, как лепестки чайной розы, личико, сберегая белизну кожи, так ценимую светскими дамами.