Дрожа всем телом и задыхаясь, Дана уткнулась головой ему в плечо. Джоржан обнял любимую, и на это ушли последние силы. Оставалось надеяться, что способность владеть руками и ногами когда нибудь вернется к нему.

Сейчас он просто лежал — истерзанный, обессиленный и счастливый.

— Что скажешь? Полегчало?

— Значительно. А ты как?

— Жалоб нет. Когда у меня перестанет звенеть в ушах, расскажешь, что тебя сегодня так расстроило.

— Ничего конкретного. — Дана приподняла голову, чтобы убрать волосы и почувствовать щекой его кожу. — Просто ощущение полного провала, а потом я вспомнила, что кое что умею делать хорошо.

— Вторую часть твоего заявления оспаривать не буду. И все таки в чем дело?

— Хочешь весь список? Сначала возникло ощущение, что ключ рядом, нужно лишь протянуть руку, и я возьму его, но продлилось это недолго. Потом мне показалось, что ключ ужасно далеко и все закончится катастрофой… Кроме того, почти весь день мне пришлось красить стены. Как выяснилось, я совсем, или почти совсем, не умею обращаться с инструментами.

— Значит, говорить, что у тебя краска на волосах, не стоит.

Дана тяжело вздохнула:

— Знаю. Даже Мэлори работает шуруповертом лучше, чем я, хотя она такая хрупкая. А Зоя? Настоящий Боб Вила в женском обличье. Ты знаешь, что у нее пирсинг в пупке?

— Правда? — последовала непродолжительная пауза. — Да а… — с явным мужским интересом протянул Джордан, и Дана рассмеялась.

— Продолжаю, — она перевернулась на спину. — В общем, нахлынуло все вместе. Потом я мысленно принялась за подсчеты и поняла, как близок финансовый крах. Одни расходы и никаких доходов… Конечно, без первоначальных вложений ничего не будет. А когда появятся доходы, придется заниматься настоящей эквилибристикой, чтобы свести концы с концами.

— Я могу дать тебе денег, тогда ты получишь пространство для маневра. — Молчание Даны было красноречивым, и Джордан поспешил объясниться: — Для меня это выгодная инвестиция. Подумай сама! Я писатель, ты — хозяйка книжного магазина. Все логично.

— Мне не нужны инвесторы. — Голос Даны звучал бесстрастно, но под внешним спокойствием чувствовалось раздражение. — И новых партнеров я не ищу.

— Ладно, — он пожал плечами, потом дернул Дану за волосы. — Понял. Тогда обсудим другой вариант. Я могу платить тебе за секс. Сама сказала, что в этом деле ты мастер. Цена в каждом конкретном случае будет разная, и мне кажется, было бы справедливо установить систему скидок — каждый четвертый раз я получаю удовольствие бесплатно.

Джордан следил за выражением ее лица. Ямочки на щеках Даны дрогнули, словно она с трудом сдерживала улыбку.

— Ну и дурак же ты! — Она перевернулась на живот и приподнялась на локтях. — Говоришь гадости, чтобы подбодрить меня?

— Делаю, что могу. — Джордан провел пальцем по ее щеке. — Готов поспорить, ты голодная. Хочешь, куда нибудь сходим?

— Не имею ни малейшего желания вылезать из дома.

— Хорошо. Я тоже не имею такого желания. — Джордан слегка подвинулся и сделал невинное выражение лица. — Значит, ты сама что нибудь приготовишь?

— Еще чего!

— Ладно. Придется это сделать мне.

Дана от неожиданности села и потрясла головой.

— Я не ослышалась? Ты сказал, что собираешься готовить?

— Не волнуйся так! Я имел в виду всего лишь яичницу и гренки с сыром.

— Черт с ним, с холестерином! Хочу и того, и другого. — Дана наклонилась и поцеловала Джордана. — Спасибо. А я пока схожу в душ.

Когда она вышла из ванной, облаченная в спортивный костюм, Джордан хозяйничал на кухне — разбивал яйца в кастрюльку и поджаривал хлеб. Мо уже припал к миске с кормом.

Не хватает только фартука с оборкой, подумала Дана, хотя картина и без этого была потрясающей.

— Мистер домохозяин?

— Даже жители Нью Йорка должны уметь приготовить что нибудь на скорую руку. Может быть, поставишь тарелки?

«Нью Йорк, Нью Йорк… — повторяла Дана, открывая шкафчик и доставая посуду. — Не стоит забывать, что этот парень живет в Нью Йорке и не собирается регулярно делать мне гренки с сыром».

Она накрыла на стол и даже зажгла свечи.

— Отлично! — похвалила Дана, откусив первый кусок. — Очень вкусно. Спасибо.

— Мама делала такие гренки, когда я бывал чем то расстроен.

— Действительно успокаивают.

— М-м-м. Послушай, мои руки можно использовать не только для того, чтобы будить в тебе безумное желание. Завтра утром я свободен.

— Если хочешь, помоги нам.

— Нужно бы прийти сегодня, но у меня была домашняя работа. — Он показал глазами на конверт, который принес с собой и сейчас захватил на кухню.

— Угу. Ты ее уже сделал?

— Думаю, да. Можешь взглянуть, вдруг я что нибудь пропустил.

— Круто! — Дана вскочила из за стола и схватила конверт.

— Тебе никто не говорил, что читать во время еды вредно?

— Нет, — она снова села и улыбнулась. — Чтение не может быть вредным. — Дана вытащила из конверта листы, удивляясь тому, что их так много. — Ты неплохо потрудился.

Джордан положил себе добавку яичницы.

— Решил, что лучше все сделать за один раз.

— Посмотрим, что получилось.

Дана ела и читала, читала и ела. Джордан перенес ее к самому началу истории, в тот день, когда она в грозу ехала в Ворриорз Пик. Заставил снова все увидеть, почувствовать. И последующие события тоже.

Вот в чем состоит его дар, поняла Дана. Его искусство.

Джордан изложил все в форме рассказа. Персонажи были яркими и живыми, сюжет развивался стремительно. Дочитав такое до конца, невольно ждешь продолжения.

— Флинн был прав, — признала Дана, перевернув последнюю страницу. — Это помогло мне увидеть картину полностью. Нужно все обдумать, перечитать еще раз. Тем не менее все, что с нами произошло, теперь представляется одной извилистой дорогой, а не хаотичными тропинками, которые случайно пересекаются друг с другом.

— Я должен был все написать, ничего не упустив.

— Тебе удалось это сделать. Отлично удалось. — Она опустила глаза.

— Нет, тут только часть. В лучшем случае половина. Я собирал эти листы и вдруг подумал, что, когда все закончится, нужно будет написать об этом книгу. Ты не против?

— Не знаю. — Дана погладила листочки. — Наверное, нет, но ощущение какое то странное. Я еще никогда не была персонажем книги.

Джордан собирался что-то сказать, но передумал. Она не была персонажем книг, которые уже прочитала.

15

— Посмотри, — сказал Кейн, — как ты предаешь себя во сне.

Дана стояла рядом с кроватью, на которой спали они с Джорданом. Лежащий на полу Мо дергался и взволнованно повизгивал.

— Что ты сделал с Мо?

— Подарил ему сон, кстати, очень приятный. Он гоняется за кроликами весенним солнечным днем. Его нужно было отвлечь, потому что нам с тобой надо многое обсудить.

— Мне нечего обсуждать с тем, кто ночью незваным приходит ко мне в спальню.

— Я просто наблюдаю. Ты мне интересна, Дана. У тебя пытливый ум. Это не может не вызывать уважение. В моем мире очень ценят ученых. Тебя, пожалуй, можно отнести к этой категории. А рядом с тобой человек из числа тех, кого когда то называли бардами, — он показал на спящего Джордана. — Казалось бы, вы прекрасная пара, но мы с тобой знаем, что это не так.

Дана испуганно и в то же время восхищенно смотрела на обнявшихся мужчину и женщину на кровати.

— Ты нас не понимаешь и никогда не поймешь.

И победить тоже не сможешь.

Кейн в ответ слегка улыбнулся.

— Ты ищешь, но не находишь. Иначе и быть не может. Твоя жизнь, Дана, — это фантазия. Сон, подобный этому. Смотри, как во сне ты прильнула к мужчине. Сильная, умная женщина, считающая себя независимой. Однако ты кидаешься в объятия мужчины, который однажды уже бросил тебя и готов бросить снова. Ты позволяешь страсти управлять собой, и это делает тебя слабой.

— А разве тобой движет не страсть? — возразила Дана. — Честолюбие, жадность, ненависть, тщеславие — разве это не страсти?

— Ты мне нравишься все больше. С тобой можно вести интересную беседу. Да, страсти свойственны не только смертным. Но чтобы согласиться на страдания только ради любви и удовольствий плоти… — Кейн покачал головой. — Ты была мудрее, когда ненавидела его. А теперь позволяешь этому человеку снова использовать себя.

Он лжет. Лжет. Нельзя поддаваться магии этого вкрадчивого голоса и забывать о том, что его обладатель лжет.

— Никто меня не использует. Даже ты.

— Возможно, тебе стоит кое что вспомнить.

…Шел снег. Дана чувствовала его хлопья — мягкие, холодные, влажные — на своей коже, но не видела, как они падают. Снежинки словно парили в воздухе.

Она чувствовала обжигающий ветер, но не слышала его и не ощущала холода.

Мир вокруг напоминал черно белую фотографию. Черные деревья, белый снег, белые вершины гор, тянущиеся к белому небу, а вдали черный силуэт Ворриорз Пик.

Неподвижность, холод и молчание.

Чуть дальше на улице мужчина с лопатой расчищал тротуар. Лопата была поднята, ком снега застыл в воздухе.

— Узнаешь это место? — спросил Кейн.

— Да. Три квартала к югу от супермаркета, два квартала к востоку от Пайн ридж.

— И дом?

Крошечный двухэтажный домик — белый с черными ставнями. Два маленьких окна на втором этаже, по одному на каждую спальню. Одинокий кизиловый куст с тонкими заснеженными ветками, узкая подъездная дорожка рядом с ним. На ней две машины. Старый универсал и подержанный «Мустанг».

— Дом Джордана, — у Даны пересохло во рту. — Бывший… дом Джордана.

— Настоящий, — уточнил Кейн. — В остановленное мгновение.