Эппле Гриин - Карма (СИ)

— Эй, девочки! Куда пошли? Милые! Айда с нами, куколки! — Арсен, вихрастый брюнет восточной внешности, запрыгнул на капот своей тачки и, распахнув руки в стороны, старательно зазывал в компанию проходящих по парковке супермаркета мини-юбочных, призывно-ногастых девиц. Девчонки смеялись, переглядывались, скользили заинтересованными взглядами по пестрой компании явно непростых мальчиков — золотых, отборных, избранных.

Леха хмыкнул и качнул головой. Туса собиралась знатная — все свои, проверенные, круговой порукой связанные, через огонь, воду и приводы в полицию прошедшие… Предстоящая вечеринка обещала стать угарной. Впрочем, по-другому и быть не могло.

— Банечка, банечка! Пора идти за банечкой! — проорал Старый, которого на данном этапе девочки мало волновали, а вот тема с бухлом была актуальной. А там и о девках подумать можно.

Сходняк у супермаркета ожидаемо затянулся: назначенная на пять вечера стрелка — условное время.

Это уже традиция, часть предстоящей вечерины — часа два съезжаться к центру, чтобы потрындеть, обменяться текущими новостями, суть которых — залезь под капот, погладить гладкие бока «подружек», похвастаться новым обвесом или очередным апгрейдом в мозгах машины, покрасоваться перед слабым полом, между делом прихватить самых-самых с собой. Еще полтора — шатание по магазину, больше похожее на выездной цирк забытых клоунов: ящик дорогущей «конины», шашлык и прочая выпивка-закуска. Потом звездная, со шлейфами, визгом тормозов и подначиванием запоздалых автолюбителей шумная поездочка по вечереющему городу: наперегонки, играя в «шашки», с деланным смирением притормаживая у светофоров, чтобы выстрелить ракетой по проспекту, уйти на окружную и на трассе «втопить» по-настоящему, по-взрослому. Игнорируя камеры наблюдения — ворох штрафов не беда сегодняшнего дня. С этим потом-потом-потом.

А сейчас — скорость, драйв, вжатое в сиденье напором мощного двигателя тело, двигателя, услаждающего слух мерным рычанием отлаженно работающего организма…

Поворот на проселочную дорогу, а там — бескрайнее поле, спонтанно выбранное Михеем место для вечерины. Тачки кругом, и под свет фар Димасик устанавливает генератор, подключает к нему микшерский пульт, колонки — погнали! Гулкий бит разрывает тишину — опен-эйр под звездным небом. Количество приглашенных ограничено.

По центру — импровизированный стол, жрачка, выпивка. Белый шустро колдует над шашлыками. Арсенчик разливает бухло по стаканам. Девчонки хохочут, флиртуют, позволяют себя тискать, но для проформы бьют по шаловливым рукам — игра. Киса с умным видом, отточенными движениями прибивает траву в «беломорины».

Атмосфера правильная, отвязная. Хорошо.

Леха присел на капот своей старенькой, но способной дать фору многим и многим тачкам «супры». Он, конечно, выпадал по социальному статусу из компании друзей, но потому они и были друзьями — это не имело значения. А вот то, что у него руки золотые и никогда не откажет вне очереди подлатать пострадавшую «детку», ценили. А еще за простой, открытый нрав, добродушность, принципиальность, верность данному слову и сильный, несгибаемый характер. Приятелям «мицубиши», «бэхи», «субару» и «мазды» родители презентовали, Леха… Леха влился в тусу иначе.

Безотцовщина, мать — врач-педиатр — ясно, да? Обычная двушка, никаких излишеств — детство, можно сказать, в нищете провел: кое-как с матерью тянули от зарплаты до зарплаты. Работать пошел в тринадцать, когда невыносимо стало в обносках ходить и видеть, как мать гробится на выездах, а потом — на приеме в поликлинике, где озверевшие в очередях мамаши слова доброго не скажут. Бегал курьером, пока не упросил дядю Митю к себе в гараж взять — помогать тачки ремонтировать. Тот попыхтел, но взял. И пообещал выгнать, если Леха с шантрапой шляться будет вместо того, чтобы в дело вникать.

Ха! Да на хрен ему сдались дворовые — мечта сбылась! Машины были Лехиной страстью, и дорваться до возможности изучить их от и до… Он сутками торчал у дяди Мити в гараже, на подхвате, оказавшись толковым, рукастым и покладистым. И к шестнадцати мог на слух любую поломку определить, с закрытыми глазами ориентировался в чреве автомалышек — ремонтироваться ехали уже к нему, пацану.

Как-то незаметно дядин Митин гараж перерос в полноценный автосервис: деньги пошли серьезные, машинки «помолодели», люди начали приезжать другие — состоятельные. Пришлось осваивать новомодную «электронику». Леха, недолго думая, поступил в местный технический универ, на факультет транспортных систем, чтобы досконально изучить профессию и получить диплом инженера-механика. Он болел делом, поэтому ему жизненно необходимо было не просто устранять последствия, а понимать причину.

О своем авто Леха мечтал, конечно, но первые хорошие деньги потратил на то, что необходимее: наконец-то с матерью ремонт сделали, мебель обновили, приоделись, съездили отдохнуть в первый раз на курорт за границу… И только потом потихоньку начал откладывать на ту самую, давнишнюю, заветную — Toyota Supra 1996 года, машинку, которую собирался довести до совершенства, чтобы на равных гонять с навороченными спорткарами приятелей.

Собственно, через сервис Леха и познакомился с будущими приятелями. Началось все с Арсена, который однажды пригнал к нему на покоцанной передком «импрезе» и с ходу выпалил:

— Ты Леха Самойлов? Говорят, спец. Выручай, брателло! Послезавтра гонка!

Выручил. А пока ремонтировал ярко-синюю, кокетливо поблескивающую боками, тюнингованную «субару», сошелся с хозяином. Арсенчик два дня терся возле него в сервисе, присев на уши неумолкаемым «трындельным ящиком». Леха удивленно его слушал, даже не подозревая, что, оказывается, в родном захолустном городке есть тусовка стритрейсеров. А когда закончил, Арсен, пожимая ему обе руки, выпалил:

— Слышь, поехали со мной. С нашими познакомлю. Покатаемся по городу. У нас весело. Ребята все чумные, но правильные, без пальцев. Войнушек не ведем, ставки на кону простенькие. Но не в этом ж дело! Сам кайф — в гонке. Чувак, это нереальные ощущения. Ну как?

Леха пожал плечами и кивнул.

И да, кайф — нереальный. Круче секса, наркоты и рок-н-ролла.

Самойлов не смог бы точно назвать тот момент, когда вдруг понял, что живет именно этими мгновениями — стремительным полетом по трассе в остро-возбуждающем желании вырваться вперед.

— Потанцуем? — к нему подошла Маринка и обняла за шею, прижавшись немаленькой грудью. Чудеса, да и только: еще недавно у подружки едва первый размер рисовался под пушапистыми бюстиками, а теперь вот — крепкая, пружинистая «четверочка» под мало что скрывающей обтягивающей майкой. Потянулась к нему полными, накаченными опытным пластическим хирургом губами. Да, девочки в их компании — как на подбор, тоже тюнингованные. Только… не возбуждали — пресытился их искусственно-подтянутыми и совершенными телами, устал от цинично-оценивающего и потребительского отношения. Хотелось настоящего, взрывного… бешеного чувства, чтобы от одного взгляда крышу рвало.

— С Михеем потанцуй, — отозвался Леха, расцепляя руки девушки.

— Опять отмораживаешься? — усмехнулась Маринка.

Самойлов пожал плечами, развернул ее к себе спиной и подтолкнул в сторону красавчика Михея — рослого, статного парня, сына владельца крупнейшей в городе строительной компании.

Где-то с месяц Леха встречался с Маришей, и из всей тусовки девушка была, пожалуй, самой интересной: неглупой, умеющей поддержать беседу, с юмором, но… откровенно давшей понять, что в ее планы на жизнь простой автомеханик не вписывается — не того полета птица. У нее запросы солидные. Но, мол, нравится, и она не прочь поотжигать какое-то время вместе. Леха тогда не сильно расстроился — почему бы и нет? Но секс с Маринкой быстро приелся — как будто чего-то не хватало: особенной искры, способной зажечь пламя. Расстались без обид и претензий.

После Марины Леха больше не пытался из себя джентльмена строить — трахнулись под шумок и забыли. Но и банальная разрядка со случайными девицами, которой требовал молодой организм, со временем перестала приносить удовольствие. Каждый раз оставалось ощущение грязи и пустоты.

— Слишком заморачиваешься, — заметил как-то Арсен, с которым Леха сдружился крепче остальных.

Под водку, помнится, неизменный разговор про тачки свернул на логичное продолжение про баб, и Самойлов пьяно признался, что противны ему и девки эти, и от секса кайфа нет — сплошное разочарование. И как им самим не западло подстилками одноразовыми служить?

— Да ты пойми… — втолковывал Арсенчик. Его к красавчикам сложно причислить: густые брови, насмешливые, цепкие темные глаза, выдающийся нос с характерной горбинкой, тонкие губы, мелким бесом вьющиеся волосы, но обаятельный черт. Девки на него гроздьями вешались, и даже не будь он наследником главы армянской диаспоры, вешались бы. Энергетика у него потрясающая — жизнелюбивый и жизнерадостный, оптимистично-позитивный, с извечной присказкой: «Не ссы — прорвемся». — Нормальные они девки — не хуже, не лучше других. Ну, может, кто-то падок на бабки, кто-то слаб на передок, ну так и мы — золотые мальчики, м? Не устоять! — широко улыбнулся и подмигнул. — И чего сейчас, в нашем возрасте, на отношениях заморачиваться? И они это понимают, и мы… Мы к ним цинично, и они к нам — с таким же подходом. Кому замуж надо — не в нашей тусовке крутятся. Все по-честному. А любовь… Лех, не там ищешь. Да и оно тебе надо? Найдется такая «звезда» и будет мозг компостировать, на привязи держать. Чувства всякие… Нафиг не надо, — он поморщился и опрокинул рюмку с водкой.

Самойлов хмыкнул — ну-ну. Только вот тот же Гаспарян год убивался по Лизке, видной девчонке, с норовом. Полгода встречались, а потом она его кинула — к другому ушла, сделав ручкой «Ариведерчи». Сказала, что будущего у них все равно нет — папаня Арсенчика прочил ему в нужном возрасте женитьбу на девушке из правильной армянской семьи. Парень тогда с горя «импрезу» свою чуть не угробил окончательно — в кювет на скорости вылетел: помяло машинку так, что Леха ее месяц восстанавливал. Сам Арсенчик, слава богу, не пострадал. Ну почти — взгляды на жизнь поменялись. Он после этой аварии как будто разом перечеркнул в себе романтические порывы: против отца не попрешь — чего заморачиваться? Лучше веселиться, пока молод и свободен.