Впрочем, едва ли все это ей поможет. Ее чувства к Малику не изменятся от того, что между ними окажутся континенты. Она лишь надеялась, что, если не будет каждый день видеть его лицо, слышать его голос и представлять его губы на своем теле, это поможет ослабить боль. Когда-нибудь. В будущем.

Рэчел взяла Вахида за руку.

– Присматривайте за ним, – попросила она.

Она спустилась по лестнице во двор. Сердце колотилось так часто, что Рэчел начала сомневаться в себе, в своей решимости. Внутренний голос кричал, чтобы она осталась, боролась за свое счастье, и с каждым шагом этот голос становился все громче.

Рэчел опустила голову и уставилась в пол. Она не могла себя заставить поднять глаза и взглянуть на Малика и детей. Она не хотела прощаться и не знала, сможет ли выдавить хотя бы одно слово. Она была уверена, что поступает правильно, но эта уверенность не облегчала боли.

Сделав над собой титаническое усилие, Рэчел подняла голову и немедленно встретилась взглядом с Маликом. Они смотрели друг на друга десять долгих секунд, и перед глазами Рэчел промелькнуло все, что случилось за последние два с половиной месяца. Она вспомнила человека, которого впервые увидела, приехав во дворец, – холодного, отстраненного шейха, который почти не разговаривал со своими детьми. Она вспомнила их первые споры относительно методов обучения и тот первый раз, когда Малик признал, что был не прав. Она вспомнила первые организованные им поездки и то, как он медленно учился общаться с детьми. За два с половиной месяца Малик прошел путь от сурового, жесткого шейха до заботливого отца, который легко понимает, чего хотят дети и в чем нуждаются.

– Аахил, Амира, идите сюда, – сказал Малик, подзывая старших детей туда, где он сидел с Хакимом.

Рэчел не сомневалась, что два с половиной месяца назад Малик предоставил бы кому-то другому сообщить детям, что гувернантка уезжает. Но теперь он был готов говорить с ними сам, отвечать на вопросы, пусть даже трудные.

Когда Малик заговорил, Рэчел чуть было не остановила его. Она не хотела уезжать. Она хотела быть частью жизни детей, частью его жизни. Она хотела проводить дни, помогая детям расти и развиваться, а ночи – свернувшись в постели под боком у Малика. Она поняла, что еще никогда ничего не хотела так сильно и вот-вот все потеряет.

Она подумала о компромиссе. Быть может, остаться в Гурии и довольствоваться дружбой и партнерством Малика все же лучше, чем бежать?

Малик продолжал смотреть на нее. Когда их глаза снова встретились, Рэчел поняла, что еще немного – и у нее разорвется сердце.


Малику казалось, что в него ударила молния. Он заглянул в полные боли карие глаза Рэчел и удивился, как он мог быть таким идиотом. Он был слишком занят, пытаясь решить, каким образом человек может понять, что влюбился, и даже не подумал прислушаться к своему сердцу. Внезапно все обрело смысл: и моменты радости и наслаждения, и боль, которую он испытал, когда оттолкнул Рэчел. Конечно, он любит ее. Он подозревал, что влюбился, уже после их поцелуя под звездами в пустыне, после того, как она с напряженным вниманием выслушала его рассказ об Алие. Теперь ему даже не верилось, как он мог обманываться и убеждать себя, что не влюблен в нее. Он боялся, что прошлое может повториться и ему придется снова пережить страдания. И только теперь, глядя на Рэчел, он отчетливо понимал, что она никогда не причинит ему боли, по крайней мере намеренно.

Возможно, уже поздно, и он навсегда оттолкнул ее своей слепотой и глупостью. Малик понял, что не вынесет этого. Только не сейчас, когда он наконец понял, что такое любовь. Любовь – это когда смотришь на другого человека и понимаешь, что он значит для тебя больше, чем собственная жизнь. И здесь нет никаких фантазий, просто старомодное обожание.

– Дети, я должен вам кое-что сказать, – заговорил Малик, на ходу подыскивая слова, чтобы объяснить сложившееся положение детям.

Рэчел остановилась в нескольких шагах от них. Судя по ее виду, она едва сдерживала слезы.

– Я знаю, вам нравится мисс Тэлбот. За те месяцы, что она провела здесь, ваша жизнь заметно изменилась к лучшему.

Амира взглянула на Рэчел и прищурилась.

– Вы уезжаете?

Рэчел не сумела произнести ни звука.

– Мисс Тэлбот больше не будет вашей гувернанткой, – подтвердил Малик.

Хаким спрыгнул с его коленей, подбежал к Рэчел, обнял и уткнулся лицом в ее юбки.

– Мисс Тэлбот… Рэчел стала много значить для нас всех, – сказал Малик, наблюдая, как озадаченность на лице Рэчел сменяется надеждой. – И я искренне надеюсь, что она согласится остаться во дворце в качестве моей жены.

На несколько секунд воцарилась тишина. Сам Малик затаил дыхание. Она все еще может отказаться и уехать. Он жестоко отверг ее. Возможно, Рэчел слишком обижена и не согласится остаться.

– Ты будешь нашей мамой? – спросил Хаким.

Малик видел, как Рэчел опустилась на колени рядом с малышом и взяла его за руку.

– Я тебя очень люблю, – сказала она ребенку.

Малик ощутил укол паники. А вдруг она сейчас скажет, что все равно не может остаться?

– Я тоже тебя люблю, – выпалил он.

Нет, не так он собирался сделать это признание, но у него будет время для романтики и цветистых слов позже. А пока ему необходимо, чтобы она согласилась остаться.

Рэчел подняла глаза, и Малику показалось, что ее взгляд проник прямо ему в сердце.

– Ты меня любишь? – спросила Рэчел так тихо, что он едва расслышал ее слова.

– Люблю, – подтвердил Малик.

– Я стану самой счастливой женщиной на свете. Я выйду замуж за вашего отца и каждый день, каждую минуту буду видеть, как вы трое растете и развиваетесь.

Малик сделал два быстрых шага, заключил Рэчел в объятия и крепко поцеловал ее в губы, не обращая внимания на изумленный возглас Аахила и презрительное «фу-у-у» Амиры. Он хотел передать в одном поцелуе, как сильно любит Рэчел, как будет заботиться о ней и как благодарен, что она дала ему второй шанс.

– Я тебя очень люблю, – сказал он.

Щеки Рэчел порозовели, а глаза слегка затуманились.

– Я думала… – неуверенно начала она.

Малик энергично покачал головой.

– Я был глуп, боялся и ошибался. Простишь меня?

К восторгу Малика, Рэчел ответила на этот вопрос поцелуем.

– Вы действительно собираетесь выйти замуж за моего отца? – спросил Аахил, словно никак не мог поверить в столь неожиданный поворот.

– Да, – улыбнулась Рэчел.

– А теперь мы должны это отметить, – тихо сказал Малик Рэчел. – Все будут стремиться поздравить нас и пожелать всего хорошего, но я хочу хотя бы недолго побыть сегодня с тобой наедине. Давай встретимся на крыше, когда дети лягут.

Ему показалось правильным пригласить Рэчел в то самое место, где они сидели в первый день ее приезда во дворец.

А когда она повернулась к нему и нежно улыбнулась, Малик почувствовал себя счастливейшим человеком на свете.


Поцеловав детей на ночь и пожелав им спокойной ночи, Малик отправился на крышу, желая проверить, все ли в порядке. Все было в точности так же, как в тот первый вечер, – низкий столик и уложенные вокруг подушки. Малик заказал еду, которую они могли подать себе сами, чтобы обеспечить полную уединенность.

Рэчел вышла на крышу через несколько минут. Ее глаза возбужденно сверкали. Малик взял ее за руку, подвел к перилам, и какое-то время они стояли рядом молча, оглядывая королевство.

Когда Рэчел повернулась к нему, он поднес ее руку к губам и поцеловал костяшки пальцев.

– Рэчел, я был слепым глупцом, но теперь хочу провести остаток жизни, показывая, как люблю тебя. – Он замолчал, готовясь сделать романтический жест, о котором, вероятнее всего, мечтала Рэчел. – Я пытался убедить себя, что не могу любить, но у моего сердца было другое мнение, а я оказался слишком слеп, чтобы его понять. – Малик привлек Рэчел к себе. – Ты окажешь мне величайшую честь, согласившись стать моей любимой, моей женой, моим другом.

Рэчел улыбнулась своей теплой, любящей улыбкой, и у Малика запело сердце.

– Конечно. Теперь я самая счастливая женщина на земле.

Малик поцеловал ее нежно, мягко, томно, словно в его распоряжении была вечность. Он знал, что так и есть. У него впереди целая жизнь, чтобы целовать ее, изучать каждый дюйм ее роскошного тела. И в конце концов он обязательно узнает ее лучше, чем себя. Он отстранился и с улыбкой взглянул на будущую жену.

– Я счастливый человек, – сказал он.

– Я тоже, – улыбнулась Рэчел и погладила его по щеке.

Малик повел ее к разложенным на полу подушкам, сел и прижал к себе. Он хотел чувствовать тепло ее тела, держать в своих объятиях и никогда не отпускать. Он выбрал лакомство из тех, которыми был уставлен стол, и положил ей в рот. Она закрыла глаза, наслаждаясь вкусом.

– Ты отдаешь себе отчет, на что согласилась? – спросил Малик.

– Я согласилась стать твоей женой, – засмеялась Рэчел.

– Не только моей женой.

– О да, конечно, есть еще дети.

– И не только.

Рэчел задумалась, слегка приоткрыв рот. Малик воспользовался моментом, чтобы положить в него другое лакомство.

– Когда мы поженимся, ты станешь королевой Гурии. Все женщины королевства будут смотреть на тебя, словно на икону, станут подражать тебе.

Рэчел заметно побледнела.

– Думаю, ты станешь сказочной королевой, – шепнул он.

Эпилог

Рэчел стояла в середине комнаты, а рядом суетились женщины. Несмотря на болтовню вокруг, мысленно она была далеко – с человеком, женой которого собиралась стать ровно через пятнадцать минут.

Она думала о Малике, одетом в великолепные одежды, и удивлялась, как же ей повезло. Найти человека, которого можно любить всю жизнь, и заставить его ответить на твою любовь – это воистину дар небес. Осталось только выйти за него замуж.

Подготовка к свадьбе длилась много месяцев. Рэчел и представить не могла подобных подготовительных мероприятий. В течение пяти месяцев после того, как Малик сделал ей предложение, она каждый день делала что-то, связанное со свадьбой. И теперь время пришло.