Карен Хокинс - Как заполучить принцессу

— А вот и спальня. — Он прошел вглубь комнаты, где находилась маленькая ниша, закрытая рваной занавеской. В ней стояла кровать с кожаными ремнями, на которые полагалось класть уже несуществующий соломенный тюфяк.

— Я велю привезти из замка пуховую перину. Кровать еще крепкая, и я буду спать, как младенец. — Он положил руку на низкий столбик и попытался его расшатать, но безуспешно.

Бабушка неохотно пробормотала что-то одобрительное и огляделась.

— Полагаю, когда твое безумие пройдет, из этого может получиться уютный охотничий домик.

— Так и будет. Я прикажу своим людям немедленно начать работу. Нужно все убрать, отремонтировать и запасти дров.

— Позволишь слугам сделать всю работу? — Она послала внуку веселый взгляд. — Ты, простолюдин?

— Я им помогу, но я никогда раньше не крыл крышу черепицей. Глупо медлить, когда вот-вот начнутся дожди.

— По крайней мере, у тебя сохранилась толика здравого смысла.

— Весь здравый смысл при мне. — Он протянул руку. — Пойдемте, бабушка. Я отвезу вас домой. Пора пить чай.

— Только не английский. Он такой слабый, что совсем не имеет вкуса. Как вода.

— Нет-нет, — улыбнулся молодой человек. — Я напою вас хорошим чаем с нашей родины. Мы привезли с собой годовой запас, хотя пробудем здесь месяц или около того.

Прежде чем переступить порог, бабушка помедлила.

— Не думаешь, что месяц — слишком короткий срок, чтобы убедить женщину выйти за тебя? Ту, которая посчитает, что бессмысленный титул и этот коттедж — все твои владения?

— Думаешь, нам придется остаться надолго? — удивился он.

Великая герцогиня покачала головой и погладила внука по щеке.

— Вольф, богатого наследника женщины будут любить всегда. Но не простолюдина. Придется потрудиться, чтобы привлечь внимание женщины, и даже тогда этого может быть недостаточно. Любовь не может появиться просто потому, что ты так приказал.

Вольф улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.

— Ты так мало веришь в меня? Мне следовало бы оскорбиться!

Герцогиня покачала головой. Судьба всегда улыбалась этому мальчику. Он очень красив, красивее многих, богат и к тому же принц.

— Твой план так же безрассуден, как и глуп. Считаешь, что встретишь ту самую женщину, и вы оба безумно влюбитесь? Но так не бывает.

Его улыбка померкла. Зеленые глаза потемнели.

— Бабушка, я рассказал вам о своем сне. Поэтому мы здесь.

— Да-да. Сон о Шотландии. О женщине с рыжими…

— Не рыжими. Медными с золотым отливом. Цвета летнего дождя. И не говори, что не веришь в сны, потому что я слишком хорошо знаю тебя и цыган.

— Снам в нашей семье всегда придавали значение. — Герцогиня нахмурилась. — Но очень редко их смысл так ясен, как в твоих грезах.

— Я четыре раза видел один и тот же сон. И каждый раз в нем присутствовала все та же женщина, которая…

Воздух разорвал женский крик.

Вольф повернулся к двери.

Бабушка схватила его за рукав.

— Пусть охранники…

— Нет. Оставайся здесь. — И он выбежал из дома, на ходу приказав своим людям позаботиться о бабушке, и исчез.

Лили медленно пришла в себя и попыталась понять, что произошло. Она пошевелилась и застонала: каждая косточка в теле протестовала против малейшего движения.

На ее щеку легла теплая рука.

— Спокойно, — донесся до нее низкий голос с ощутимым акцентом. — К счастью, вы упали в кусты, но все равно сильно ушиблись.

Должно быть, она все еще без сознания, если слышит такой приятный голос. И о каком падении он говорит? О, теперь она вспомнила. Скакала верхом, а дорогу перебежала лиса.

Лили с трудом подняла веки и уставилась в темно-зеленые глаза самого красивого мужчины из тех, кого ей приходилось встречать.

Незнакомец был огромен. Широкие плечи загораживали свет, руки были так велики, что его ладонь почти закрывала ту часть ее лица, на которой лежала. Его черты словно были выточены резцом: прямой нос, высокие скулы, небольшая бородка, до которой ей так хотелось дотронуться.

Он выглядел слишком совершенным, чтобы быть реальным.

Она положила на его ладонь свою. В ее заледеневшие пальцы просочилось тепло. Это не сон!

Лили охнула и попыталась сесть, но ее немедленно прижали к земле.

— Нет, — сказал гигант. Его голос рокотал над ней, как волны, бьющиеся о скалистый берег. — Не стоит подниматься.

— Нет? — удивилась она.

Он поморщился.

— Я хотел сказать, что вам нельзя шевелиться.

— Я прекрасно вас поняла, просто поражена тем, что вы мне приказываете.

Его лицо потемнело, и у нее сложилось отчетливое впечатление, что он не привык к такому отпору.

— Кто вы? — спросила она.

— Неважно. Важно то, что вы ушиблись и отказываетесь от помощи. Это глупо.

Она так неосторожно приподнялась на локте, что шляпка, приколотая к тщательно заплетенным волосам, свалилась на землю.

Мужчина не сводил взгляда с ее волос. Широко раскрыв глаза, он пробормотал что-то себе под нос на неизвестном языке.

— Что-то не так? — спросила Лили.

— Ваши волосы. Они рыжие.

— Вовсе не рыжие, а светлые. Это солнце подсвечивает их рыжим… — Она нахмурилась. — С чего это я говорю с вами на подобные темы? Я даже не знаю вашего имени.

— Но и свое вы тоже не назвали, — рассудительно заметил он.

Он прав. Но ей по какой-то причине вовсе не хотелось этого делать.

Лили потянулась к шляпке, но тут же поморщилась от боли.

Незнакомец немедленно прижал ее к земле.

— Лежите! Вы покалечились! Не двигайтесь! Я позову своих людей и…

— Но мне не нужна помощь. Пожалуйста!

— Вам следовало взять с собой конюха, — неодобрительно заметил он. — Красивым женщинам не стоит бродить по лесу в одиночку.

Она вспыхнула. Он считает ее красивой!

Странно, но эта мысль обрадовала ее куда больше, чем следовало бы. Возможно, потому что и она считала его красивым.

— В моей стране вы не поехали бы в лес без защиты.

— Но конюх вряд ли уберег бы мою лошадь от испуга!

— Нет, но не дал бы чужаку приблизиться к вам.

Она невольно улыбнулась, услышав в его словах иронию.

— Чужаку вроде вас?

Брови незнакомца поползли вверх.

— А! Вы считаете меня… как это… слишком дерзким?

— Да.

— Но вы покалечены…

— Вовсе нет.

— Вас сбросила лошадь, вы упали на землю с высоты, и это я называю «покалечились». — Его брови сошлись на переносице. — Я неверно употребил слово «покалечились»?

— Нет, но…

— Тогда не спорьте. Вы покалечились, и я помогу вам.

Не спорить?! Боже, как он самоуверен!

Лили села ровнее, хотя при этом оказалась еще ближе к этому огромному куску скалы в человеческом обличье.

— Полагаю, у вас есть имя?

— Я Петр Романович из Оксенберга. Это маленькая страна рядом с Пруссией.

Название страны показалось ей знакомым.

— Несколько дней назад в «Морнинг пост» упоминали об Оксенберге.

— Мой кузен Никки сейчас в Лондоне. Возможно, газеты писали о нем. — Петр провел рукой по бородке. Золотистый свет, пробивавшийся сквозь листву, играл на его черных волосах. — Можете сесть. Но не вставайте, пока мы не убедимся, что у вас ничего не сломано.

— Ничего, — отрезала она. — Мне лишь стыдно, что я упала с лошади.

В его темно-зеленых глазах заиграли веселые искорки.

— Может, вы заснули в седле?

Лили сдержала порыв вернуть улыбку.

— Не заснула. Дорогу перебежала лиса. Она и испугала лошадь, которая встала на дыбы, а потом сбросила меня и удрала.

Молодой человек, хмурясь, оглядел ее сапожки.

— Неудивительно, что вы упали. Эти сапожки не годятся для верховой езды.

— Эти? Прекрасные сапожки!

— Но не для седла. Вам нужно что-то вроде этого. — Он показал на свои сапоги, с более толстым и высоким каблуком.

— Никогда таких не видела.

— Потому что вы, англичане, не умеете ездить верхом, особенно в таких сапогах, как ваши. Сидите в седле неуклюже, как мешок с зерном, и…

— Я не англичанка, а шотландка, — перебила она. — Неужели не поняли по моему выговору?

— Англичанка или шотландка? — Он пожал плечами. — Существует какая-то разница?

— Конечно! И большая! Я…

Он воздел руки к небу.

— Не знаю, почему вы возражаете против любого сказанного мной слова. Потому что женщина? Или потому что шотландка?

Лили нахмурилась.

— Возможно, отчасти и то и другое. Шотландки терпеть не могут, когда ими командуют, а как женщина… представить не могу, что вы знаете о моем состоянии больше, чем я сама.

Петр широко улыбнулся и встал.

— Вполне справедливо. Если вы так энергично со мной спорите, вам не может быть так уж плохо. Давайте посмотрим, сможете ли вы встать, — кивнул он, протягивая руку.