– Думаю, в этой области к женщине должно быть больше доверия, – произнес Рендалл с легкой улыбкой. – Надеюсь, с графиней все будет в порядке. Я поражен, что на свете может существовать женщина, желающая Давентри в качестве мужа, но она, похоже, ясно видит, что он собой представляет, и при этом граф все ещё ей нравится. – Он покачал головой. – Женщины – вот уж поистине странные существа.

 Джулия рассмеялась.

 – Мужчины и женщины очень часто представляют друг для друга загадку. Я и сама поддалась вульгарному любопытству и спросила, почему же она вышла за него замуж. Графиня оказалась весьма откровенна. Сказала, что нашла его по-байроновски привлекательным.

 – По-байроновски? – в голосе Рендалла сквозило явное недоверие.

 – Ты ведь сам только что сказал: женщины могут быть очень странными существами, и их часто привлекают сильные мужчины. После того, как её милость овдовела, она совершенно не была готова погрузиться с головой в вышивку и благотворительность. Брак с Давентри сделал её графиней, богатой и влиятельной. Конечно же, это тоже её привлекло.

 – Ну конечно, – произнес Рендалл ещё более сухим тоном.

 Мысли Джулии повернулись со здоровья графини на последствия для Рендалла.

 – Ты расстроился, что теперь тебе не достанутся ни титул, ни наследство?

 – Думаю, наш успех неоспорим. – Он смотрел в окно кареты на многолюдную улицу, его профиль походил на мраморное изваяние. – Не прошло и трех дней, а нас с тобой уже отказались признать двое из самых влиятельных людей в Англии.

 – Фактически мой отец отрекся от меня много лет назад, так что его нынешние слова не изменили моего положения, – возразила она. – Но тебя-то не просто не признают, ты, скорее всего, потерял титул графа. А это совсем другое.

 Снаружи высокий голос с выговором кокни[41] закричал на какого-то кучера. И они успели обменяться парой-тройкой взаимных оскорблений, прежде чем Рендалл произнес:

 – Я действительно начал привыкать к мысли, что стану следующим графом. В этом мне виделась некая справедливость. – Он отвернулся от окна и взял её за руку. – И мне бы хотелось сделать тебя графиней.

 – Все равно такое положение было бы ниже того, которое мне полагалось по праву происхождения, так что не велика потеря, – беспечно заявила Джулия, – а вот из тебя вышел бы очень хороший граф. Справедливый, мудрый и привыкший повелевать людьми.

 Он отмахнулся от комплимента пожатием плеч.

 – Большую часть своей жизни я и не помышлял о возможности наследования титула: передо мной находилось слишком много других претендентов. Так что пройдет совсем немного времени, и я снова привыкну к положению простого майора.

 – Ты честно заслужил свой армейский чин, а это гораздо больше того, чем может похвастаться какой-нибудь пэр.

 – Звание пэра и собственность неразделимы, – согласился Рендалл. – Даже будучи предполагаемым наследником, я всегда знал, что поместье отойдет ко мне только потому, что является майоратом. Давентри никогда по доброй воле не отдал бы мне своего имущества. Так что, как и в твоей ситуации, отказавшись от меня, как от наследника, он всего лишь формально подтвердил уже существующее положение.

 Расслышав в его голосе не совсем обычные нотки, Джулия внимательно к нему присмотрелась. Карета качнулась, и солнечный свет, хлынув в окно, ясно обрисовал выражение лица Рендалла. И она была потрясена тем, что увидела в его глазах...

 Возможно, потеря графства на самом деле не особо его задела, но Давентри был человеком, оказавшим огромное влияние на его детские годы. Пусть Рендалл и стойко выдержал ярость и оскорбления своего дяди, они не прошли для него бесследно. Так же, как она сама не смогла отбросить гнев и отвращение своего отца.

 Раненная душа будет болеть гораздо дольше, чем заживала бы физическая травма. Неохотное принятие Рендалла лордом Давентри в качестве своего наследника не ахти что, но, как она подозревала, это было хоть какое-то одобрение, когда-либо виденное её мужем от своего опекуна. Сегодня Давентри безжалостно разорвал на кровоточащие кусочки и эту хрупкую связь.

 Рендалл оказался бы не так чувствителен к случившемуся, не будь его восприятие сформировано трудным детством. Джулия представила маленького настороженного мальчика, вечно наблюдающего за окружающими в целях безопасности, точно так же, как и она всегда была бдительна рядом с Бранфордом. Теперь боль испытывал Рендалл. И настало её время позаботиться о нём, как он заботился о ней.

 – В это время нам придется долго добираться до дома. – Джулия потянула вниз шторку на своём окне, затем перегнулась через Рендалла, чтобы опустить занавеску с его стороны. – Давай используем это время, чтобы забыть наш довольно тяжелый визит в Давентри-Хаус.

 В ставшем тусклым освещёнии она заметила, как его брови поползли вверх.

 – И что ты предлагаешь?

 – Я подумала о поцелуях. – Несколько нерешительно Джулия подняла голову и прижалась губами к губам мужа. – До сих пор всегда целовали меня, я же – никогда, но я очень надеюсь, ты не станешь от меня шарахаться.

 – С какой стати я совершу такую глупость, когда сам делал все возможное, чтобы соблазнить тебя и заставить подобраться ко мне поближе. – Его рот приоткрылся, и поцелуй стал более глубоким.

 Джулия упивалась игрой и скольжением их языков, что дало возможность забыть разгневанные голоса обоих стариков. Сейчас для неё существовал только этот единственный мужчина, заставлявший её пульс учащаться всякий раз, стоило им прикоснуться друг к другу. Его руки ласкали ей спину, а Джулия впивалась пальцами в его плечи, пока в ней медленно закипало наслаждение. Теперь ей стало более чем понятно, почему компаньонки стараются уберечь девочек от поцелуев. Такое дурманящее удовольствие напрочь лишает всякого здравого смысла. Однако этот опасно привлекательный мужчина – её муж, так что разум можно оставить в стороне.

 Под цветастой шалью, подаренной графиней, рука Рендалла обхватила её грудь, ласкающий большой палец через слои ткани пробуждал поразительные ощущения в чувствительной плоти. Желая тоже исследовать его тело, она скользнула рукой вниз по его торсу, наслаждаясь ощущением упругости его мышц под строгими линиями одежды лондонского джентльмена.

 её ладонь легко провела по твердой выпуклости в его бриджах. Джулия с изумлением отметила, что обрадовалась, а вовсе не встревожилась, почувствовав это бесспорное доказательство того, что он находит её привлекательной. Получая удовольствие от результатов своего воздействия на Рендалла, она начала расстегивать его бриджи. Он перехватил её руку.

 – Вы не обязаны делать это, миледи, – резко произнес Рендалл, – достаточно того, что вы меня целуете.

 Джулия откинула голову и перехватила его взгляд.

 – Алекс, до сих пор наш брак приносил пользу только мне. Но сейчас я хочу сделать что-то и для тебя.

 Он прерывисто вздохнул.

 – Если ты уверена...

 – Полностью.

 Она вернулась к пуговицам, высвобождая напряженное твердое древко и сжимая его пальцами. Джулия по опыту знала, что мужская плоть может быть использована как оружие, но сейчас это знание стало для неё далеким воспоминанием, более не существенным.

 Значение имело только то, как его руки обхватили её, и то невероятное удовлетворение, которое она получала, угождая ему, лаская и дразня. В самом начале своего первого брака Джулия узнала, как удовлетворить мужчину.

 Обучение было суровым, но урок она усвоила хорошо. Позже Джулия использовала эти навыки в качестве самозащиты, надеясь, что, пресытившись, Бранфорд не сделает ей больно.

 Теперь же, вспоминая те навыки, Джулия была с мужчиной, который не причинит ей боли. Ей пришло в голову, что она может доставить ему ещё большее наслаждение, но заколебалась, не уверенная, что готова к такой близости. Потребовалось время, чтобы понять: её желание угодить ему гораздо сильнее всех её опасений. Она сделала глубокий вдох, затем наклонилась и обхватила его губами.

 – Мой Бог, Джулия! – Его руки судорожно впились ей в плечи.

 Встревожившись, она подняла голову.

 – Ты хочешь, чтобы я остановилась?

 – Нет! – его дыхание стало прерывистым. – Боже милостивый, нет!

 Довольная, Джулия снова наклонилась, её рот и язык помнили утонченные приемы, которые она так давно не применяла. Странно, но ей понравилась такая близость и не только из-за удовольствия, которое она доставляла Рендаллу, но также из-за власти над ним, которую ощущала, делая это. Даже сам воздух в карете, казалось, пропитался страстью, а её собственное возбуждение стало отражением желания мужа. Рендалл тяжело дышал, его тело застыло, что заставило Джулию почувствовать себя равной ему в интимном отношении, настоящим партнером, а не жертвой или пассивным участником.

 В своём рвении Джулия привела его к кульминации быстрее, чем намеревалась. Рендалл вскрикнул и сцепил руки в её волосах, низ его туловища сотрясался. Когда его тело успокоилось, она положила голову ему на живот, чувствуя себя весьма удовлетворенной.

 Его пальцы расслабились, становясь нежными.

 – Ты самая невероятная женщина, Джулия, – с трудом выдохнул он. – Позволь мне... – Он сгреб её в охапку и посадил на колени. – Ты как раз нужного размера.

 – Мне понравилось, – заявила она, как только поудобнее устроилась в его руках. – Полагаю, ты уже забыл свой визит в Давентри-Хаус?

 – Никогда не слышал о таком месте, – мгновенно ответил он. Его левая рука поглаживала её ногу, лаская голень и лодыжку перед тем, как скользнуть под юбки.

 Его теплая ладонь на внутренней стороне её бедра мгновенно перевела её из состояния простой удовлетворенности в состояние глубокого томления. У неё перехватило дыхание. Он раздвинул её ноги так, чтобы рука могла подняться выше, ещё выше. Она задохнулась от сладостного потрясения, почувствовав прикосновение к своей самой интимной части. А стоило ему усилить давление, как её разум и вовсе затуманился. На этот раз экстаз не вызвал удивления. Он был... ожидаем.