— Вы неправильно поняли. Я пошел на менеджмент, потому что мои чувства никогда не затухали.

— И из этих глубочайших чувств вы решили подставить меня на форуме? — Маша начала злится. Как-то много ей в последнее время говорят о любви. Только странная это какая-то любовь…

— Мария Петровна, конечно, приятно, что вы столь высокого мнения о моем интеллекте, но я не волшебник. И даже не учусь. Понимаете, вероятность того, что Вереин раскроет личностьPoint'a, стремилась к нулю. Да ее попросту не существовало! Для этого нужно было предположить, что на вашем компьютере нет пароля; что у Вереина тоже нет пароля, и он искренне считает, что это норма; что он окажется один на один с вашим компьютером и у него будет достаточно времени, чтобы выйти на форум. Ни один человек в здравом уме не смог бы такое спланировать.

— Тогда зачем?…

— А зачем вам — ВАМ — Вереин? Невежда, безграмотный дикарь, самовлюбленный хам?! Ему никто, кроме него самого, не нужен. Он доводит вас до слёз, а вы бежите за ним хвостиком, стоит ему свистнуть?

— Игорь, — осторожно начала Маша, — а с чего вы взяли про слёзы и свист?

Молодой человек покачал головой, печально усмехаясь:

— Прямо не разговор, а сплошные нравственные дилеммы по Кольбергу. Вам ответить честно или правду?

— Давайте начнем с правды.

— Андрей сам признался.

— А если честно?

Егоров отвел взгляд.

— Я видел, как вы плакали у ресторана перед Новым Годом.

— Случайно?

— Случайно.

— Это правда или честно?

Игорь хмыкнул и промолчал.

— Игорь, боюсь, что когда бы этот разговор ни состоялся — раньше или позже — ничего бы не изменилось. В любом случае, если выбирать из Андрея и вас, я бы выбрала Андрея.

— Это правда или честно? — уточнил Игорь с усмешкой.

— Это и правда, и честно. Хотя бы потому, что для Андрея это — одно и то же.

На самом деле, это даже и правдой до конца не было. Маша отдавала себе отчет, что если бы вчера у Егорова с Андреем не состоялся некий разговор, который стимулировал сегодняшние откровения, вполне возможно, не было бы у нее никакого выбора. Обезьяна спокойно дождалась на дереве, когда тигры внизу передерутся. Теперь, когда ни Вереин, ни Залесский не представляли угрозы, Игорю оставалось всего лишь своевременно убрать с «доски» возможных ухажеров. Со временем она вполне могла поддаться обаянию умного, образованного и симпатичного мальчика, который всегда готов прийти на помощь. И жила бы себе в семейной идиллии, где исполнялись бы все ее желания, не замечая клетки, искусно сплетенной из «правдиво-честно».

— Прости, но у тебя не было шансов, — подчеркнула Маша на всякий случай.

— У меня был шанс, Маша, — Егоров посмотрел с вызовом. — И если бы я им не воспользовался, никогда бы себе этого не простил.


Горская анализировала этот разговор, и ее слегка потряхивало. Она, разумеется, не поверила в то, что Игорь случайно оказался свидетелем ее ссоры с Андреем. И три года «увлечения» были дополнительным аргументом в пользу этой версии. Нужно будет Женьку попросить проверить автомобиль. Поставить маячок на машину — самый простой вариант отследить перемещения человека. И доступный практически любому.

Маша пошла на кухню и заварила себе ромашковый чай. Нужно как-то успокоится перед сном. Она чувствовала себя героиней мелодрамы. Эсмеральда, блин. Три поклонника, пылающих к ней высокими чувствами. И где она оказалась в итоге? У разбитого корыта. А это уже не мелодрама. Это уже сказка. Так и надо всем говорить: «Я чувствую себя, словно попала в сказку».

Она почистила зубы, нанесла на кожу вечерний крем и направилась в постель. В свете уличных фонарей ей был отлично виден большой перекидной календарь местной футбольной команды, станицы которого украшали самые сексуальные игроки. Кто-то мог сказать, что Маша торопится жить, но что поделать, если руководитель пресс-службы клуба был Мистером Декабрь? Вереин улыбался с плаката, демонстрируя обнаженный торс. Восемь кубиков адреналина на ночь. Маша повернулась на бок. Андрей думает о ней, иначе Егоров не стал бы так суетиться. Он знает о лже-Point'e. Теперь ход за ним. Осталось ждать.


Первым делом, выйдя от Игоря, Андрей позвонил Косте. Без подробностей сообщил, что возможны проблемы со стороны Егорова и попросил временно заблокировать сайт. Следующим утром он подключил связи, чтобы найти гарантированно независимых спецов для аудита своей 1С-ки и сайта. Заодно и бухгалтерию решил проверить. Костя — человек хороший, и Вереин его знал уже больше пяти лет, но когда имеешь более веские основания для доверия, на душе становится спокойнее. Тем более, такой повод хороший.

Потраченное на утрясание личных проблем время пришлось компенсировать вечером. После зимних каникул возобновились игры Чемпионата России. На носу был выездной матч, планировался альтернативный репортаж на сайте клуба. Нужно было и технические вопросы решить, и о противнике сведения освежить, и организовать коллективный просмотр для болельщиков в недавно открытом спорт-кафе. Время трансляции из-за разницы часовых поясов с местом проведения матча благоприятствовало. В общем, дел была масса. Но мысли Андрея нет-нет да и возвращались к сделанным накануне открытиям.

Любовь измеряется мерой прощенья… Простил ли он Машу? Нет. Потому что прощать, собственно, было нечего. Андрей оглядывался назад и понимал, что Горская была права во всем. Ну, практически во всём. В футболе-то она не разбиралась. Как мартеновская печка грела мысль о том, что ради него Маша бросила Залесского. По всей вероятности, до их ссоры. Потом какой смысл был? Значит, устраивая сцену ревности, он тоже был ослом. Но с этим фактом Вереин уже смирился. Зато не лось с роскошными рогами. Непонятно, правда, каковы отношения Маши с экономистом теперь, хотя вряд ли Егоров просто так сделал бы вывод, что для ее бывшего жениха важнее любовь к фирме. Поэтому всё сводилось к вопросу, насколько сильны были чувства Маши и как много готова простить она?

В любом случае, бросать на самотек процесс выбора Марии Петровны Андрей не собирался. И в «джентльменство» Игоря не верил. Освободившись в районе восьми, он напрвился домой — освежиться под душем после трудового дня и переодеться. Потом заехал в гипер-маркет — не с пустыми же руками идти в гости. В очередной раз завис перед полками со сладостями. И решительно направился в сторону цветов. «Ведь я мечтаю о том, что и ты тоже, — разливались под потолком звуки знакомой песни. — Чтобы журавль в руках, а клинок в ножнах, иметь дочурку и сына к тридцати примерно, и быть не просто отцом, а быть примером». Андрей хмыкнул, вспоминая слова Егорова. Всё меняется. Полгода назад он был твердо убежден, что не существует женщины, которую бы он хотел пустить в свой дом и свою жизнь. Потому что они того не стоят. Но Олег был прав — нужно было просто встретить СВОЮ женщину. Шутки богов порой непонятны людям. Скажи Вереину год назад, что этой женщиной окажется представительница вражеского лагеря — «училка», — он бы послал умника лесом-полем. Забавно: теперь Андрей даже не считал преподавателей вражеским лагерем. Злейший враг человека — он сам, и не нужно искать источник бед в других.

Когда он вышел из машины, в небе светили звезды. Почти полная луна проглядывала сквозь ветви деревьев. Света в Машином окне не было. В душу Андрея заполз холодок сомнения: а что его ждет по ту сторону двери? Какая разница! С ним за эти самые полгода столько всего приключилось, на фоне чего «холодок сомнения» не воспринимался достойным внимания зверем. Вереин решительно направился к подъезду. Вопреки распространенному мнению, чтобы справиться с домофоном, много ума не надо. Силы достаточно. Андрей уперся ногой, потянул за ручку, напряг мышцы… Это же всего лишь магнит, а не полноценный замок. Дверь для виду посопротивлялась, но сдалась. Сердце бешено колотилось. Будем считать, что от физического напряжения. Кнопка звонка: цзынь! Цзынь! Цзынь!

Внутри послышались шаги.

Дверь открылась.

Маша жмурилась от света. На ней был уже знакомый шелковый халатик. Как же он соскучился по этому халатику. И по этой квартире. И по ее хозяйке.

— А у меня еще были сомнения, кому не спится в ночь глухую… — пробурчала Маша.

— Привет. Я был не прав.

— Знаю.

— Я был дважды не прав.

— Есть такое дело.

— И даже трижды.

— Охотно допускаю.

— Ты меня простишь?

— Вот так сразу?

— Можно не сразу. Для начала меня достаточно просто впустить.

— Ага, тебя впустишь, ты опять в мой ноут полезешь!

— Маш, я больше не буду.

— Конечно не будешь, — согласилась Горская. — Я пароль поставила.

— Хочешь, я тебя за свой комп пущу?

— Предварительно почистив историю?

— Мне скрывать нечего. Я даже тебе скажу, где у меня порно лежит.

— Думаешь, меня оно заинтересует?

— Надеюсь.

— Ты скотина, Вереин!

— Угу. Скотина. Осел. Баран. Домашнее животное. И ты в ответе за тех, кого приручила.

— Еще скажи, что Сент-Экзюпери читал.

— Не читал, — честно признался Андрей. — Но если это нужно, чтобы ты меня впустила, то я осилю.

Последовала мучительная пауза, и Маша отошла, открывая проход. Он вошел внутрь и протянул цветок.

— Это намек на меня или на тебя? — поинтересовалась хозяйка.

— В мою юность — как давно это было! — считалось, что кактусы вытягивают из компьютера всякую гадость. Так что это намек на будущее, — Андрей повесил куртку на вешалку. Как же он соскучился по этой вешалке! — Ты меня чаем напоишь? Кстати, что ты предпочитаешь к чаю? Я сегодня голову сломал, что взять.