Овладев наконец собой, Грей отправился на поиски Кейт. Ему не пришлось долго ее искать, так как вкусный аромат свежевыпеченного хлеба привел его на кухню. При ви-де ее, стоящей у горячей плиты в поношенных штанах, Грей так рассердился, что его слова прозвучали резче, чем он того хотел:

– Разве нельзя нанять кого-нибудь в помощь в ближайшей деревне? Кажется, она называется Честертон?

Том чуть не подавился едой, а Кейт с удивлением уставилась на Грея.

– Значит, вы все знаете, – устало сказала она и покраснела, то ли от жаркого огня, то ли вспомнив, как он мылся на кухне прошлой ночью.

– Да, я знаю, что это Харгейт, а вы, дочь графа Честера, доведены до положения судомойки. И я намерен выяснить, кто в этом виноват.

Том и Кейт молча недовольно смотрели на Грея, а он, искушенный политик, выругал себя за то, что распустил язык. Да он просто не мог сдержаться при виде нежных ручек Кейт, запачканных грязной работой!

– Мы справляемся. – Кейт отвернулась от него, гордо выпрямившись.

Грей хотел извиниться за свою бестактность, но, черт возьми, еще больше он хотел поцеловать ее, а затем узнать у нее правду и отомстить опекуну.

Однако… такой взрыв страстей! Никуда не годится. Вздохнув, Грей уселся за стол.

Наверное, сначала надо заняться более насущными проблемами.

– Да, вы очень хорошо справляетесь, – спокойно сказал он, глядя, как Кейт ставит перед ним тарелку с яичницей, жареной колбасой и гренками. – Просто замечательно, – пробормотал Грей. Вкусный запах напомнил ему, что он голоден. – Однако помощь вам не повредит. Я позабочусь о расходах, – добавил он. Кейт не успела возразить, а Грей уже повернулся к Тому, уставившемуся на него с открытым ртом: – У меня есть для тебя поручение – надо сегодня же отвезти письмо в мой лондонский дом.

Старик закрыл рот и недоверчиво сказал:

– А почем я знаю, что вы нас не посадите в тюрьму из-за того, что Кейт немного зацепила вашу светлость?

Грей взял вилку и с удивлением поднял брови:

– Немного зацепила? Да у меня вполне приличная дырка в плече, но мы-то с Кейт знаем, что это несчастный случай. И если ты не собираешься меня на самом деле убивать, то для тебя же лучше дать знать моим слугам, где я. Хотя я, бывало, исчезал в неизвестном направлении, увлекшись, например, карточной игрой, но рано или поздно меня хватятся. Чем дольше ты будешь откладывать поездку в Лондон, тем больше шума можно ожидать. Я уверен, что ты не хочешь привлекать ненужного внимания к дочерям графа.

Скрытая угроза маркиза заставила Тома умолкнуть, а Грей повернулся к Кейт, которая тоже села за кухонный стол.

– Откуда вы все узнали? – тихо спросила она, при этом не заплакав и не устроив ему сцену. Грея восхитила ее уравновешенность. Такая маленькая и такая сильная. К тому же разумная и красивая.

– Я вам уже говорил, что бывал здесь раньше, – ответил он. – Выйдя сегодня утром из дома, я сразу узнал северный фасад.

Том недоверчиво хмыкнул, но Грей предостерегающе посмотрел на старика. Видимо, Том забыл, о чем они с маркизом договорились накануне вечером.

– Ты что-то сказал? – холодно осведомился Грей.

С мрачным видом старик отрицательно покачал головой. Грей снова устремил взгляд на Кейт. Она подняла на него свои потрясающие глаза.

– Я с родителями приезжал сюда отпраздновать ваше появление на свет, – мягко сказал он. Ему хотелось добавить, каким чудесным младенцем она была, но при глазеющем Томе делать этого не стоило.

Кейт не проявила никаких эмоций, лишь кивнула головой, как будто эта новость явилась еще одним бременем, упавшим на ее хрупкие плечи. Грей был разочарован и даже раздражен. Почему она ему не доверяет? Кейт держалась с достоинством и не желала нарушать едва различимую границу, пролегшую между ними. Грей понимал ее состояние, но тем не менее был раздосадован. Он стиснул зубы, чтобы снова не сказать что-нибудь необдуманное. Тут в кухне появилась Люси. Она только поднялась с постели и вышла к готовому завтраку. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять – несмотря на беды, постигшие Кортлендов, ей удавалось сохранять манеры графской дочки. Правда, при этом собственную сестру она превратила в служанку.

У Грея пропал аппетит, так его раздражала ее томная поза. Вот бы вздуть хорошенько эту глупышку! Грей вцепился в вилку, стараясь взять себя в руки. Он ведь часами спорил в парламенте с безмозглыми дураками и никогда не терял голову. Что с ним, черт возьми, происходит?

– Значит, теперь вы уедете?

Тихое замечание Кейт еще больше взвинтило Грея. Ага, она тоже жаждет от него отделаться. Дамы высшего света давным-давно поняли, что им не следует бросаться Грею на шею, так как подобные приемы вызывали у него только презрение Он предпочитал выбирать сам или по крайней мере соглашаться, если уловки, чтобы попасть к нему в постель, были искусными и ненавязчивыми. Но ни разу, даже в юности, никто его не отвергал. Он не привык получать отказ.

– Я не уеду до тех пор, пока не узнаю, кто присвоил мое имя, – сказал Грей с удивившей его самого горячностью.

Вообще-то ему вовсе не нужно было лично этим заниматься, для этого имелись сыщики полицейского суда либо частные детективы. При его неограниченных возможностях он, конечно, найдет виноватого. Но Грей уже отверг подобные варианты. Даже самый дорогостоящий и осмотрительный сыщик может допустить утечку информации, а Грею не хотелось, чтобы кто-либо узнал о самозванце. Он занимал высокое положение в обществе и не собирался выставлять себя на посмешище.

Правда, ему вовсе не обязательно оставаться в Харгейте, поскольку по соседству у него есть охотничий домик – небольшой, но все необходимое в нем есть, а слуги за пару дней устроят там нормальный быт. Идея неплохая, но Грей отмел ее, потому что не хотел спугнуть свою добычу. Лучше оставаться здесь, в Харгейте. Грей убеждал себя, что это решение совершенно разумно и не имеет никакого отношения к его нежеланию оставлять крошку Кейт одну со старым грубияном и избалованной и строптивой сестрицей.

Задумавшись, Грей не сразу заметил, что Люси тихонько плачет над тарелкой с завтраком.

– Что с вами, черт возьми? – сердито спросил он, хотя понимал, что мог быть и полюбезнее, пусть и не привык завтракать под аккомпанемент рыдающих дам. Но эта особа его раздражала своим тщеславием.

Люси посмотрела на него бледно-голубыми глазами, которые лишь чуть-чуть были похожи на глаза Кейт:

– Вы не останетесь здесь! Я этого не допущу!

Кейт строго оборвала сестру, но Грей не обратил на это внимания.

– Простите, мисс, но у меня создалось впечатление, что вы желали бы узнать, кто отец вашего ребенка, – сказал он.

Люси в растерянности поднялась из-за стола.

– И что потом? – вскрикнула она. – Что произойдет, когда вы найдете его? Вы закуете его в цепи! Вы повесите моего возлюбленного! – Она залилась слезами и выбежала из комнаты в сад.

Наступила гнетущая тишина. Том и Кейт обменялись беспомощными взглядами, затем оба посмотрели на Грея: Том с негодованием, Кейт с осуждением и отчаянием. У Грея на скулах задвигались желваки. Выругавшись про себя, он встал и, бросив взгляд на недоеденный завтрак, пошел следом за маленькой негодницей, понимая, что другого выхода, кроме разговора с ней, у него нет.

Глава восьмая

Конечно, он не раз бывал свидетелем истерических сценок, так как в Лондоне хватает капризных девиц и матрон. У некоторых действительно были серьезные неприятности с мужьями, любовниками или карточные долги. Иногда Грей даже произносил какие-то слова утешения, но он не принадлежал к числу мужчин, умеющих утешать, и женщины, зная это, не рассчитывали на его сочувствие.

Стараясь побороть раздражение, Грей направился к высокой ольхе, под ветками которой на каменной скамейке укрылась плачущая девушка. Для себя Грей решил, что разговор с ней станет первым шагом в его розысках. Люси обезумела от горя, но Грею это было на руку – таким образом легче выведать у нее, – правду. Хладнокровный и расчетливый, он убеждал себя в том, что на его действия не влияет ни выражение на лице Кейт, ни собственное желание снять с ее хрупких плеч хоть малую толику забот.

Грей неслышно подошел к скамье и сел – Люси не обратила на него ни малейшего внимания.

– Уверяю вас, что у меня нет намерения убивать вашего возлюбленного, – сказал он.

– Это вы просто так говорите!

– Это на самом деле так, – повторил Грей, стараясь, чтобы голос его звучал помягче. – Может быть, вы расскажете мне, что же все-таки произошло?

Люси сидела, отвернувшись от Грея, и тихонько хныкала.

– Что вы с ним сделаете? Грей цинично улыбнулся.

– Я постараюсь увериться в том, что он больше не воспользуется моим именем, – ответил он, не уточняя, как этого добьется. Конечно, от покойника меньше неприятностей, но, возможно, этого парня удастся еще использовать. – Я сделаю все, чтобы он женился на вас, – добавил Грей, подумав: “Если у него уже нет жены и пятерых детей в придачу”.

Люси мгновенно обернулась.

– Его не нужно заставлять жениться! Мы уже поженились бы, но с ним что-то стряслось, – прерывающимся от рыданий голосом, сказала она. – Я твердо знаю – что-то произошло!

– Тогда позвольте мне вам помочь, – уговаривал ее Грей.

Она не стала больше спорить и неохотно кивнула головой, вытирая платочком глаза, которые у нее были на удивление ясные. Грей засомневался – не устроила ли она представление, чтобы ее пожалели.

Люси опустила взор и слегка наморщила лоб.

– Вы себе не представляете, как нам жилось после папиной смерти.

– Расскажите об этом, – попросил Грей.

Люси с жалобным видом вскинула на него влажные ресницы. Но она не знала, что Грея на это не поймать.

– О, это было ужасно! Мы сидели здесь взаперти, никого не видели. Я думала, что не вынесу этого!