- Останься. Теперь у тебя есть деньги, и ты можешь уехать. Но ты останься, Линда.


Она молчала какое-то время. А потом вдруг сама обняла его за пояс и уткнулась лицом ему в грудь.


- Я не понимаю. - тихо сказала она. - Не понимаю, почему ты это делаешь. Как ты можешь меня… хотеть. Почему хочешь быть со мной. Ведь я не… У меня нет ничего. Ни дома, ни денег, даже гордости и смелости у меня нет. А еще у меня дети, и я беременна. И ты все равно говоришь… Я не понимаю, и поэтому мне страшно.

- Я не знаю, о ком ты рассказываешь сейчас. - вздохнул Ян, в душе ликуя, что Линда доверчиво сейчас прижимается к нему и обжигает его кожу под майкой своим дыханием. Что он просто держит ее в своих руках и вдыхает запах ее мягких волос. - Я не вижу тут никакой нищей трусихи. Я вижу отважную женщину и любящую мать. Я даже завидую ей, потому что у нее есть все сокровища мира, Линда. Их зовут Сара, Дора, Курт, Саймон и еще один драгоценный камень, который пока находится на стадии огранки и еще не понятно, кто там получится, но скоро мы это узнаем. И теперь скажи мне Линда, кто богаче тебя? Если сравнивать, то я просто нищий.


Линда уже вовсю плакала, не стесняясь шмыгать носом и откровенно вытирать слезы о его майку.


- Ну, теперь ты не совсем нищий. - всхлипнула она. - Считай, что тебе выдали кредит, под большие проценты. А скоро… через несколько месяцев, точнее через пять с половиной будет бонус.


Ян с облегчением выдохнул, обхватил ладонями заплаканное лицо Линды и прижался своим лбом к ее.


- Спасибо. - прошептал он.


Он хотел бы побыть с ней подольше. Но уже слышал, что Саймон и дети вернулись в дом. Поэтому Ян отстранился и собрал разбросанные на кровати деньги и заложил их в жестяную банку Линды. Туда же сунул и карту с кодом. Плотно закрыл крышкой и вложил в руки Линды.


- Не надо! - взволнованно покачала головой Линда, явно расстроенная. - Это не обязательно! Ты не должен…

- Убери это. Если это как-то придаст тебе уверенности, то пусть так и будет.


Он пошел к двери, но ва переполнивших его чувств. Они постояли так еще несколько мгновений, а потом Ян ушел, не забыв предварительно подать Линде пакет с ужином. Хорошо, что кроме салата Линда ничего не ела на ужин, иначе ей пришлось бы довольствоваться холодной едой. Но он пообещал Линде прислать к ней Саймона с горячим чаем. А вот о том, что он собирался поговорить с подростком, Ян промолчал. Волнений для Линды было и так достаточно.

28 глава

Терпение. Последний месяц терпение стало его жизненным кредо. Он и сам не предполагал, что может быть таким терпеливым по отношению к кому-то. Но Линда нуждалась в его понимании, и Ян делал все возможное, чтобы дать ей это. Не сказать, что он не добился определенного успеха. Если сравнивать то, что было, и как стало теперь, то можно сказать, что прогресс на лицо. Но это если не принимать в расчет, что он хотел большего.


Иногда Яну казалось, что он какой-то извращенец. Он хотел беременную женщину, которая все еще немного его побаивалась. Но было бы еще более странным, если бы Ян не хотел Линду. Она была красивой. Особенно теперь, когда болезненная худоба прошла. Она все еще была хрупкой, но уже не изможденной. Но особенно она была красива в тот момент, когда улыбалась. А это случалось все чаще. Теперь из ее глаз почти исчезло затравленное выражение. Да и чистый страх больше не появлялся. А вот улыбка очень часто появлялась на ее лице. И если она была обращена к детям, то Ян испытывал болезненную нежность. А когда Линда улыбалась ему, то он желал ее каждой клеточкой своего тела.


Это была особенная улыбка. Уголки ее губ едва ли приподнимались, но что-то менялось в ее лице. А может быть, все дело было в глазах. Их темная глубина, когда Линда улыбалась ему, наполнялась светом, смягчая их выражение. Это длилось недолго, но было так значимо. И Ян боялся все испортить. Действовал так медленно и осторожно, как только мог. За весь прошедший месяц он ни разу ее не поцеловал. И иногда ему казалось, что не выдержит больше ни минуты. И как только увидит, вопьется в ее губы поцелуем, утоляя в себе потребность. Но как только видел ее доверчивый взгляд, ее улыбку, то заталкивал свои инстинкты куда подальше. Он подождет. Столько сколько нужно. Ведь не менее важным, чем поцелуй, была возможность ее обнимать.


Она позволяла ему себя обнимать. Первую неделю она лишь принимала его объятия. Замирала в его руках, и казалось, почти не дышала. Но в последние дни она порой сама тянулась к нему. Ян видел, что порой она и сама этого не замечает. Как немного наклоняется в его сторону, когда он садиться или встает рядом с ней. Совсем чуть-чуть, но этого достаточно. Ян рад был дать свои объятия. И она прижималась к нему, тихонько вздыхая. А он наслаждался ощущением ее тела в своих руках.


Ян боялся нарушить то равновесие, что установилось между ними. Понимая, что для большего нужно время. И просто, как мог, заботился о ней.


Но у него была отдушина. Дети. Впервые за много лет, он чувствовал себя счастливым. И не понимал, как мог жить без этих малышей. Иногда ему становилось страшно, от мысли, что их могло не случится в его постылой жизни. Но они случились, и он с жадностью брал от них то, что они готовы были отдать. А отдавали они так много и так бескорыстно, что Ян готов был кричать от восторга. С каждым днем они проникали в него все больше и больше. А они принимали его. Они не жалели для него ни объятий, ни улыбок ни поцелуев. Они рисовали для него картинки, заваливали вопросами, и позволяли смазывать их содранные коленки, стараясь быть аккуратным, но, как правило, заливал зеленкой все вокруг, а потом дул на ранку, чтобы облегчить боль. Он научил Курта кататься на велосипеде, которого у него никогда не было. И обещал научить малышек. Но когда дело дошло и до них, то в отличие от сестры, Сара испугалась.

Она была робкая малышка, застенчивая и нерешительная. Она была так похожа на мать.

Тогда Ян подарил ей вместо велосипеда самокат. И Сара подолгу каталась на нем, мыла каждый вечер от пыли, чтобы он блестел как новенький.

Линда плакала в тот вечер, когда Ян принес Саре самокат. Он вошел в дом, оставив детей с Саймоном, чтобы помочь Линде с ужином и застал ее врасплох. Она сидела на стуле, возле кухонного стола и плакала. Заметив Яна, она не отвернулась и не попыталась скрыть слезы, как часто бывало. Просто смотрела на него и позволяла соленым ручейкам бежать по щекам. Ян подошел и поднял ее со стула, прижал к себе.


- Спасибо. - тихо сказала она, вытирая слезы о его рубашку.

- Не благодари. Это и для меня.

- Я не знаю, как благодарить тебя за все это, что я могу…

- Просто верь мне…


Он не знал, показалось ли ему или нет. Но когда Линда, привстав на цыпочки, обняла его за шею, то прежде чем уткнуться лицом в его плечо она коснулась губами его щеки. Она его поцеловала. Вот так невинно и немного по-детски. Но если бы кто-то мог только представить, как потряс и ошеломил Яна этот поцелуй. Его сердце зашлось на вдохе, а грудь сдавило так, словно он столкнулся с каменной плитой.


Он позволил Линде прятаться на его плече всего минуту, а потом отстранился, обхватил ее лицо ладонями и заставил посмотреть на него. Он готов был поцеловать ее в тот момент. И она позволила бы ему. Она прикрыла глаза, задышала немного чаще. Он медленно стал наклоняться, не веря, что это случиться.

Но в следующую секунду он услышал, как Дора зовет его с улицы. И все, что он позволил себе, только погладить большими пальцами мокрые от слез щеки Линды. А потом вышел на улицу.


Он решил, что подождет, когда дети поужинают и отправятся спать.


* * *

В доме было так тихо, что Линда отчетливо слышала тихое постукивание клавиатуры ноутбука, за которым работал Ян. Ей нравилось смотреть на него в этот момент. И в то же время это рождало какую-то настороженность. Потому что Ян Ривз становился не похож сам на себя. Но тут же возникала мысль, что возможно он именно такой. Спокойный и собранный, сосредоточенный. По сути, Линда ничего о нем не знала. Когда они встретились, то она с легкостью определила его как пьяницу. Да и что она могла подумать, если во время их первых, не совсем приятных встреч, он всегда был в той или иной степени пьян. Но теперь она с каждым днем убеждалась, что совершенно ошибалась. Он прекрасно вписывался в этот маленький захолустный городок с его размеренным полусонным течением жизни. С устоявшимся укладом. И даже в ее маленьком домишке, со всей этой убогой мебелью и с минимумом удобств Ян не казался чем-то чужеродным. И все же он был другим. Особенно теперь, когда перестал пить и взял заботу о ней и ее детях на себя. В этом мужчине появилось что-то властное, но что удивительно совершенно не пугающее.


Он теперь не работал на ферме, а подолгу сидел за компьютером или говорил по телефону. И когда обрывки этих разговоров доносились до ее ушей, то приводили Линду в смятение. Его тон, голос, порой непонятные термины, которые Ян употреблял, явно говорили о том, что Ян не был простым рабочим на ферме. Она легко могла представить его в каком-нибудь кабинете, в костюме, а не на ее крохотной кухоньке, в неизменной белой майке и распахнутой рубашке.

И это от чего-то тревожило ее. Она не хотела ничего другого. Слишком дорого досталось то, что было сейчас. Спокойные, счастливые дети, не пугающиеся каждого шороха. Все чаще и чаще шалившие, открыто смеющиеся. Даже Саймон не смотря на свою угрюмость, кажется, немного оттаял. Стал более спокойным. И Линда вздыхала с облегчением, когда все реже стала видеть в его глазах ожесточенность и ненависть к отцу. И еще Ян. Непостижимый мужчина, подаривший ей все это. Зачастую она просто не верила, что такое могло случится. Как могла она так быстро привязаться и довериться мужчине, которого совершенно не знала еще недавно. Как могла ощущать все то, что заставляло ее дыхание замирать, а сердце биться с удвоенной силой, стоило только Яну посмотреть на нее одним из тех его тяжелых темных взглядов. И страх был тут совсем не причем.