Дверь внезапно открылась, заскрипела, царапая этим блядским звуком мои измученные нервы. Доронин, улыбаясь как конченый ублюдок подошел ко мне, держа в руках стакан с водой.

- Доктор сказал, что всё в порядке, - торжественно заявил мэр, пока я боролась с жаждой выхватить стакан из его жирных рук.

- Что вы все со мной сделали? – прохрипела я, ухватившись за руку, в которой была воткнута игла капельницы. Что-то больно стало.

- Почистили, - спокойно ответил Доронин. – Сейчас ты попьешь воды, помоешься и поедешь к своему ненаглядному Вадиму. Он уже кипишь навел из-за твоего недолгого отсутствия. Придумаешь, что ему сказать насчет твоего исчезновения. Найдешь то, что мне нужно и можешь идти на все четыре стороны, поняла?

- Какой же ты урод, - медленно поднимаясь на ноги, шепчу. – Такая тварь как ты не заслуживает жизни. Как тебя вообще земля еще носит?

- Деточка, именно такой как я и удерживают этот мир на плаву. Пей уже воду и на выход, я и так слишком много времени на тебя потратил.

- Не буду ничего делать, - протест получился слабым.

- Еще как будешь. Я твоего ублюдка не пожалел, думаешь, сжалюсь над твоими дружками? Мы это уже проходили, дорогуша. Поздно бастовать, - мэр протянул мне бокал. Игнорируя жажду, я выбиваю этот бокал из рук Доронина, вся вода растекается по полу. – Дурацкое у тебя проявление гордости, Алиса.

- Пошел ты, - в висках заломило, я зажмурилась.

Меня оттащили в ванную комнату. Руки и ноги плохо слушались, ровно, как и голова. Я почти ничего не понимала, кроме того, что моего ребенка убили. И всё это из-за меня, моей тупости, трусости, убежденности, что со всем можно справиться одной.

Всё то, через что мне пришлось пройти в прошлом – глупости. Теперь… Теперь-то я была сломлена по-настоящему. Разорвана на миллионы кусков и сожжена. Чувство вины душило, уничтожало тот пепел, что когда-то был мной. Всё было кончено. Всё. И никто в этом не виноват, кроме меня. Похоже, права была Стелла Георгиевна, мной действительно управляет дьявол, я проклята.

Я не мылась, просто позволила теплой воде скользнуть вдоль моего тела. Голова постепенно начинала работать, и это только усугубляло мое положение – я отчётливей стала понимать глубину всей своей личной трагедии.

Вышла из ванны, меня как безвольную куклу, отвели и посадили в машину. Я не видела смысла сопротивляться. Раньше надо было, а теперь это не имело никакого значения. Доронин расположился рядом. Мы поехали. За окном уже была ночь. Я сидела и не шевелилась, будто мертвая.

- Высадим тебя неподалёку от твоего дома, - объявил мэр. – Взбодрись, дорогуша, и начинай работать, иначе хуже будет.

Я ничего не ответила, только до онемения в пальцах сжала руки в кулаки.

- Слышишь меня? – Доронин пнул меня в плечо.

- Да! – рявкнула я, давясь собственными слезами.

- Хорошо.

Меня высадили рядом с домом. Ноги едва держали. Дойдя до подъезда, я увидела несколько «Мерседесов». Он здесь… От этой мысли мне стало совсем дурно. Я остановилась. Слезы против воли скользнули по щекам, я быстро их вытерла руками и пошла дальше.

Что мне говорить? Как смотреть в глаза Вадиму и друзьям? Что же я наделала! Эта ошибка слишком многого мне стоила, и я не знала, даже не представляла, как выберусь на поверхность, как соберу себя по кусочкам. И вообще возможно ли это?

Конец!