Рейс в Новый Орлеан в аэропорту Кеннеди задержали на три часа. Мелани пришла в ярость и металась по залам в поисках повода для скандала. Наконец ее приметил служащий, проводил в отдельную комнату и ублажил с помощью водки.

Эдна в ожидании отлета нетерпеливо листала журналы. Ей не хотелось опаздывать на день рождения Эла. Ведь именно ради этого дня она и затеяла все путешествие, не так ли?


— Слава Богу, что тебя там не было. — Пол взял лицо Линды в ладони и поцеловал.

Она высвободилась.

— Все самое интересное пропускаю. Когда подумаю, какие бы я сделала снимки…

— Тебя могли затоптать. Я никогда ничего подобного не видел. Бог знает, сколько жертв окажется на этот раз.

— С Элом все нормально?

— Немного перепугался. Мы до сих пор ищем Эвана. Никто не знает, был он там или нет.

— Я его видела в вестибюле, но это было задолго до концерта.

— Там в театре сейчас Берни, а мне надо съездить в больницу. А тебя я попрошу немедленно приостановить все приготовления к вечеринке. Надеюсь, мы попозже все-таки сможем ее устроить. А пока пойди и посиди с Элом и, если объявится Эван, свяжись с Берни. — Он поцеловал ее. — Я скоро вернусь, радость моя.

Линда сделала все, как он велел. „Какая бы из меня получилась секретарша для какого-нибудь везучего начальника, — подумала она, бегая по гостинице и раздавая распоряжения. — Не жена, нет. Именно секретарша".

Когда все было сделано, она поднялась в номер к Элу. Он сидел сгорбившись перед телевизором и смотрел последний выпуск новостей.

— Ничего себе день рождения! — заметил он с горечью.

— Еще не вечер, — быстро проговорила она. — Об Эване не слышно?

— Нет. Мне не надо было разрешать ему шляться повсюду с этими двумя чудищами.

— Откуда тебе было знать, что такое случится.

Эл скорчил гримасу.

— Я должен был бы знать, где, мать его, он шляется. А я так обрадовался, что он нашел себе друзей, черт бы их побрал, что разрешал ему все.

— Хочешь выпить? — спросила Линда, подходя к бару и разглядывая бутылки.

— Коньяк с кока-колой. Побольше первого, поменьше второго.

— Будет сделано. — Пока она смешивала напитки, зазвонил телефон. — Хочешь, я послушаю?

— Да. Не хочу ни с кем говорить, если только это не касается Эвана.

Она взяла трубку.

— Нашел! — похвастался Пол. — Немного помят, но жить будет.

— Замечательно! — воскликнула Линда и протянула трубку Элу. — Пол нашел Эвана, он в порядке.

— Слава Богу! — произнес с явным облегчением Эл.


Девица была совершенно голой, если не считать золотой краски, которой было вымазано ее соблазнительное тело. Появилась она из огромного торта и держала в руках торт поменьше, с тридцатью восемью зажженными свечами.

— Смотри, сиськи не опали! — крикнул кто-то, и все дружно заржали.

Эл, уже нетвердо стоящий на ногах, принял торт.

— Должен всех поблагодарить, — произнес он заплетающимся языком, — за этот вечер. Особенно Пола. — Он похлопал голую девицу по заду. — Ты — еще один подарок, дорогуша?

Он сел во главе длинного стола. Справа от него сидел мрачный Эван, в синяках, с рукой на перевязи. Слева Пол, а дальше за столом — остальные участники гастролей. Ужин в честь дня рождения весьма удался, все здорово поддали, стараясь сбросить напряжение и забыть о том, что сегодня произошло.

Элу подарки понравились. Пол преподнес ему золотые часы. Берни — золотые запонки в форме голой женщины. Линда — переплетенный в кожу альбом с лучшими фотографиями, сделанными во время гастролей. Остальная компания — свитера, рубашки и всякое другое. Эван не подарил ничего, а Нелли поставила его в неловкое положение, презентовав толстый золотой браслет с надписью: „От Нелли с вечной любовью".

— Режь торт, — попросила Линда. — Он выглядит очень аппетитно.

— Разумеется, — согласился Эл. — Со стола слезть не желаешь, дорогуша?

Голая Золотая дама разрешила свести себя со стола под аккомпанемент двусмысленных замечаний.

— Дайте ей стул, — приказал Эл. — Садись рядом со мной, дорогуша, выпей шампанского. — Он протянул ей бокал, который тут же убрал, едва она потянулась к нему рукой. Он повторил этот фокус трижды, а она сделала вид, что шутка ей нравится. Затем он внезапно вылил на нее весь бокал, и подтеки жидкости проделали причудливые дорожки в ее золотом макияже.

Она рассмеялась вместе со всеми и села.

— Торта желаешь? — спросил Эл, стараясь угодить присутствующим.

— Ой, нет… — начала она, но было уже поздно. Эл взял торт и залепил им прямо в грудь девушки. Шоколадный крем, взбитые сливки, глазурь прилипли к ее бюсту.

— Кто-нибудь желает десерта? — засмеялся Эл.

Сидевшая поодаль Нелли встала и выбежала из комнаты.

Эван смотрел ей вслед и жалел, что не может бежать за ней. Рука болела, все тело ломило, и хотелось знать, куда подевались Плам и Глория.

— Эй, Эван, сынок, — обратился к нему Эл, протягивая ложку. — Съешь немного торта. Давай, не стесняйся!

Глава 41

— Если после одного дня в Палм-Спрингс он подпишет с тобой контракт, то почему не поехать? — настаивал Коди.

— Не понимаю я тебя, — бушевала Даллас. — Ты дурак или что? Мужик хочет трахнуться. Т-Р-А-Х-Н-У-Т-Ь-С-Я. Ты хочешь, чтобы я это сделала ради контракта? Если это так, валяй, скажи мне, и мы будем знать, что к чему.

— Ты с ним сладишь.

— Ха! Я с ним слажу. Мило. Но мне он на дух не нужен. Ты понял меня? Я не хочу.

— Я не имел в виду физически, глупая.

— Не смей называть меня глупой. Я вовсе не глупа. У меня была трудная жизнь, и, будь я дурой, я бы не находилась здесь сегодня.

— Ну какая могла у тебя быть жизнь? С твоей-то внешностью?

Даллас горько рассмеялась.

— Эх ты! Тебя ведь мое прошлое вовсе не интересует. Какая тебе разница? Вот она я — делай из меня звезду. Какое значение имеет мое прошлое? Плевать ты на него хотел. — Она помолчала, устало глядя на него. — Отвези-ка меня домой, Коди.

Около ее дома они продолжали спорить. Она устала и сердилась. Она ненавидела всех и вся — вечеринку, ту чушь собачью, которую там пришлось выслушать, и Коди — за то, что затащил ее туда.

— Арон Мэн позвонит мне с утра пораньше, — сообщил Коди. — Я обещал ему поговорить с тобой.

— Почему бы тебе не поехать с ним в Палм-Спрингс? — вкрадчиво предложила Даллас. — Ты ему нравишься, он старый, выживающий из ума… я уверена, он и не заметит, кто чешет ему яйца, ты или я.

— Ты иногда говоришь ужасные гадости.

— Твое предложение еще большая гадость.

— Ничего я не предлагаю, — отчаянно сопротивлялся Коди. — Я только говорю, что, если бы ты поехала в Палм-Спрингс, контракт на рекламу был бы у нас в кармане. Ты можешь в тот же день вернуться. Он просто хочет, чтобы его с тобой видели, вот и все. Я могу с вами поехать, если хочешь.

— Коди, ну как можно быть таким наивным? Как может человек жить в этом городе, работать в кинобизнесе и остаться таким наивным!

— Поверь мне, Даллас. Я ведь организовал тебе телесериал, верно? Договорился о великолепных условиях? Ну так я тебе обещаю контракт на миллион с фирмой Мэн. Хочешь? Поехали в Палм-Спрингс, я от тебя не отойду, обещаю.

— Ты обещаешь? — Она начала колебаться.

— Слово чести наивного агента!

— О Господи! От тебя не отвяжешься.

— Точно. Так поедешь?

Она вздохнула и улыбнулась.

— Полагаю, миллион долларов — это достаточно соблазнительно. Но ты не должен…

— Отходить от тебя, — закончил он за нее. — Я тебе позвоню и сообщу расписание.


В Палм-Спрингс оказалось страшно жарко. У Арона был там „маленький" домик. Шесть спален с ванными, огромная гостиная, бассейн олимпийских размеров и скромное поле для гольфа.

— Неплохое местечко, — сухо заметила Даллас.

— Я им редко пользуюсь, — объяснил Арон, — всего лишь два или три раза в году. Если у тебя возникнет желание, не стесняйся, приезжай и живи здесь когда хочешь и сколько хочешь.

— Сейчас бы мне хотелось позагорать, — решила Даллас.

— Разумеется, — согласился Арон, — а потом мы устроим небольшой обед в твою честь.

— В мою?

— Поскольку у меня было мало времени, я со многими не успел связаться. Но двадцати пяти человек будет достаточно.

— Ну конечно, — согласилась Даллас, подмигивая Коди. — В узком кругу, так сказать.

Она переоделась в белое бикини и растянулась на шезлонге.

Арон в халате уселся на стул в тени зонтика. Он не отводил от Даллас своих маленьких, как бусинки, глаз.

Коди неохотно облачился в плавки. Он не мог похвастать атлетической фигурой, ему никогда не хватало терпения заниматься спортом, чтобы держаться в форме. Он был определенно толстоват в средней части и неприлично белокож для человека, постоянно живущего в Калифорнии. Ему было стыдно показываться Даллас в таком виде, так что он умело воспользовался полотенцем, чтобы, не слишком привлекая ее внимание, улечься между нею и Ароном.

Арон довольно долго и внимательно рассматривал Даллас и наконец произнес:

— А ты изменилась.

Она прикрыла глаза ладонью от солнца и спросила:

— В самом деле?

— И даже очень. Ты в Нью-Йорке была совсем другая.

— В чем же?

— Я был уверен, что ты одна из тех девушек, которые за деньги пойдут с любым мужчиной.

Она зевнула.

— Ну и на собственном опыте убедились, что ошиблись, так?

— Ты извини, если я тебя как-то обидел. Теперь я вижу, что ты вовсе не такая девушка.