— Какие-то проблемы, мадам?

— О, да, — твердо начала Миранда. — Этим рейсом летит один человек… Так вот, думаю, полиции очень хотелось бы побеседовать с ним. Впрочем, возможно, полицейские уже едут сюда. Честно говоря, не понимаю даже, — Миранда окинула взглядом опустевший зал, — куда они запропастились?

— Хорошо, мадам. Я все понял. Если вы не возражаете, давайте отойдем в сторону и немного подождем, чтобы не задерживать посадку. — Другой молодой человек невозмутимо занял его место, с приветливой улыбкой забрав из рук припозднившихся пассажиров посадочные талоны. Собеседник Миранды, вежливо взяв ее под руку, отвел в сторонку. Все это время глаза его ни на минуту не отрывались от ее лица. — Вы не могли бы дать нам подробное описание человека, о котором говорите?

Миранда снисходительно улыбнулась:

— Это я, дурачок. Разве вы не поняли? Я сдаюсь. Так что звоните в полицию, и давайте покончим с этим поскорее.

Юноша, не сводя с нее глаз, кивнул и, сделав незаметный жест рукой, отодвинулся в сторону. И тут же стоявший поблизости телефон пронзительно зазвонил.

— Извините, я на минутку.

— Наверное, это насчет меня, — усмехнулась Миранда.

Юноша поднес трубку к уху. Взгляд его по-прежнему был прикован к Миранде. Повернувшись к нему спиной, она бросила взгляд в сторону двери. Может, кто-нибудь уже едет сюда? Конечно! Вот и они! Двое мужчин рысцой пересекли зал и, даже не взглянув на эскалатор, одним махом взлетели по лестнице. Нагруженные сумками пассажиры провожали их удивленными взглядами. Работая локтями, парочка протолкалась сквозь сплошной поток людей, устремившихся к другому выходу. Теперь они почти бежали. Оба были в обычных костюмах, не в форме.

— Не спешите, ребята… — пробормотала Миранда. С бесстрастным лицом она ждала, когда полицейские подойдут ближе. Вбежав в зал, откуда пассажиры проходили на посадку, оба огляделись по сторонам и перешли с рыси на быстрый шаг. Один из них, с выпуклым «пивным» животиком, распиравшим рубашку, на ходу сунул руку в наплечную кобуру. Другой, худой и темноволосый, остановил его:

— В этом нет необходимости.

Миранда, услышав эти слова, смяла посадочный талон, отсчитывая про себя последние секунды. И вот они уже возле нее. От долгого бега лицо у толстяка стало багрово-красным. Этот, скорее всего, из Интерпола, подумала она. А второй, с гривой черных, как вороново крыло, волос, был ей хорошо знаком. Он посмотрел на Миранду, и в глазах его вспыхнула злость.

— Привет, Джас. — Стащив темные очки, она посмотрела ему прямо в глаза. — Что так долго?

— Миранда, — он пытался отдышаться, — какого дьявола?! Что за игру ты затеяла?

— Кончились мои игры, Джас… — Она протянула ему билет, посадочный талон и паспорт. — А теперь… я требую, чтобы мне, как свидетелю, была обеспечена защита. А после этого я сделаю все, чтобы утопить одного ублюдка в дерьме.

Глава 22

Последующие несколько недель прошли, как в тумане. И если события, предшествовавшие аресту Миранды, остались в памяти Эллы как сон, то все, что последовало за этим, больше смахивало на ночные кошмары.

Миранду арестовали, прошение об освобождении под залог было отклонено. Для Фэйт и Эллы это стало страшным ударом. Они обивали пороги суда, перебрали всех своих знакомых, пытаясь найти того, кто мог бы помочь, — но тщетно. И Миранда по-прежнему оставалась в тюрьме. У Эллы по этому поводу произошло крупное объяснение с Джасом — впрочем, не единственное, поскольку после известных событий им волей-неволей приходилось встречаться. Но ее справедливое возмущение не произвело на него впечатления — Джас остался тверд и на все ее упреки не реагировал. Она была в отчаянии. Но больше всего ее бесило другое — Элла не понимала, почему ее так тянет к этому невыносимому, бесчувственному негодяю?! Естественно, Джас ничего об этом не знал — она ни за что не призналась бы в этом. Только один-единственный раз он, осторожно коснувшись ее руки, прошептал: «Доверься мне!» — но Элла сердито отбросила его руку. Теперь она уже не знала, кому верить.

Ей с Фэйт удалось-таки пробиться в тюрьму. Увидев бледную, унылую Миранду, они окончательно пали духом. Что-то, казалось, сломалось в ней — от прежней остроумной, бесшабашной Миранды осталась только тень. Элла, сжав ее руки в своих, поклялась, что комната будет ждать ее, так что пусть возвращается, как только окажется на свободе. А Фэйт, расплакавшись, пообещала, что немедленно позвонит Джайлсу и все ему объяснит. Тут в глазах Миранды тоже заблестели слезы. Запинаясь, она невнятно пробормотала, что, дескать, не догадывалась, какие они верные друзья. А потом, немного повеселев, поклялась, что устроит всем троим сногсшибательные каникулы, вот только ей вернут паспорт. Ну, а если не вернут, то пусть они отправляются вдвоем и вспоминают о ней.

По дороге домой Фэйт заговорила об ужасах, которые творятся в женских тюрьмах, и это окончательно добило Эллу. Нужно действовать, и немедленно, решила она. В следующие несколько дней она только и делала, что звонила, писала и встречалась со всеми, кто, по ее мнению, мог хоть как-то повлиять на ход этого дела. Эффективнее всех это мог бы сделать адвокат Миранды, а он — точнее, она, энергичная дама из Бирмингема, не терпевшая пустопорожних разговоров, — не торопился выкладывать карты на стол. Не посвящая их в свои планы, она твердила только, что все необходимые меры будут своевременно приняты, а сейчас, дескать, ее клиентке лучше оставаться в тюрьме. Оставалось надеяться, что приговор — учитывая безупречное прошлое Миранды — будет не слишком суровым. И адвокат, и Джас вели себя как заговорщики. Оба решительно отказывались сообщать хоть что-то о выдвинутых против Миранды обвинениях. По их словам, нужно только ждать и верить в беспристрастность тех, кому поручено это дело.

Таким образом, руки у Эллы оказались связаны. Однако к тому времени она успела побывать несколько раз в полицейском участке — ее вызывали то дать свидетельские показания, то дополнить их, то уточнить какую-то мелочь — и внезапно обнаружила, что стала там почти своим человеком. По-видимому, ее считали особой здравомыслящей, а убедившись в искреннем желании помочь, полицейские и вовсе перешли с ней на дружескую ногу. Дело дошло до того, что как-то раз ей даже предложили просмотреть кусочек записи, сделанной в тот вечер, когда на нее было совершено нападение. Сидя в мрачной, темноватой комнате между Джасом с одной стороны и женщиной-констеблем — с другой, Элла смотрела на экран. Джас то и дело ставил пленку на паузу, чтобы Элла могла получше рассмотреть, как все произошло. Напала на нее в самом деле Лорна. Держа в руках какое-то письмо, она нерешительно шла по дорожке к дому. Видимо, она колебалась, то ли бросить его в почтовый ящик, то ли постучать в дверь. Тут неожиданно появилась Элла и получила удар по голове пустой винной бутылкой, которую Лорна до этого выудила из мусорного контейнера. Когда пленка закончилась, Элла решила, что это и есть ее последний шанс.

— Конечно, я не собираюсь выдвигать против нее обвинение, — сдержанно заявила она. — У вас и без того полно дел, так что не стоит тратить время на подобные пустяки. Это наше личное дело.

— Ты так считаешь? — Джас удивленно вскинул брови. — Ведь нанесение тяжких телесных повреждений является уголовным преступлением. К тому же нет никаких сомнений, что это была она. Думаю, ее муж тоже в курсе. Так что, если ты боишься подставить ее…

Элла, решительно покачав головой, поднялась:

— Нет. Я знаю, больше она этого не сделает.

— Послушай, будь же благоразумна. Если бы она набросилась на незнакомого человека… А тут ведь совсем другой случай. Лорна явно хотела отомстить. И откуда тебе знать, что будет дальше? А что, если она захочет довести дело до конца? Мало ли что придет ей в голову.

— Повторяю: больше она этого не сделает.

Джас включил свет. Уже возле самой двери Элла обернулась и, глядя Джасу прямо в глаза, с нажимом сказала:

— Мало ли что может натворить человек в порыве страсти! Как правило, рецидивов не бывает.

Оставив Джаса размышлять над сказанным, Элла выскользнула за дверь. На первый раз достаточно, удовлетворенно подумала она. Джас неглуп, он обязательно поймет ее намек. Время бежит быстро. Очень скоро ему предстоит жениться. Больше он не делал попыток заговорить с ней на эту тему. Надеяться было не на что — разве что на собственную твердость.

Между ними произошла еще одна бурная ссора. Это случилось в конце недели. Элла сделала последнюю попытку уговорить Джаса привлечь их с Фэйт к суду в качестве соучастниц по этому делу. По мнению Эллы, то, что они не передали полиции найденный пакетик с героином, — вполне достаточное для этого основание. Поскольку помочь Миранде они не могли, оставалось только разделить с ней наказание. Джас заставил Эллу показать то место, где она спрятала пакетик с героином. Вслед за ней он перебрался через ворота и молча ждал, пока она шарила среди кустов. Пакетик оказался на месте. Вытащив его из-под пожелтевших листьев, Элла торжествующе сунула Джасу под нос:

— Вот! Теперь что скажешь?

— По-моему, вы обе рехнулись. Впрочем, хорошенько подумав, можно сказать, что ты просто запаниковала, вот и кинулась его прятать. Ничего удивительного. — Забрав у нее пакетик, Джас окинул взглядом поле, где по-прежнему не было ни души, и рассеянно заметил, что для тайника место выбрано просто идеальное. Он и сам не смог бы найти лучшего. Теперь он не удивляется, почему она так часто бывает тут.

— С чего ты это взял?

— Несколько раз проезжал мимо и видел твою машину у дороги. — Элла от удивления разинула рот. — Я ведь как-никак полицейский, — добавил Джас, заметив ее реакцию. — Мы обычно замечаем подобные вещи. Пару раз ты даже не выходила из машины — просто сидела, наблюдая, как садится солнце. Иногда ты стояла, прижавшись к живой изгороди. И, надо сказать, чертовски красивое было зрелище. Твой загар и рыжевато-каштановые волосы прекрасно гармонируют с цветом осенней листвы.