— О Господи! — пробормотала она. — Прекрасно! Эванджелина.

— Эванджелина, — повторил он. — Очень мило.

— Спасибо. Я передам моей матери, что вы одобрили ее выбор.

Коннолл вскинул бровь:

— Похоже, вы не страдаете излишней застенчивостью, не так ли?

— Вы мне надоели, — парировала она. — У меня нет ни малейшего желания изображать для вас милашку.

— А вот мне нравятся подобные игры! Ее щеки вспыхнули.

— Не сомневаюсь. Предлагаю в следующий раз найти кого-нибудь, отвечающего вам взаимностью.

Коннолл протянул руку, как бы желая распушить пальцами рукав ее кремового муслинового платья.

— Знаете, я чувствую облегчение, — сказал он, думая о том, как близок он к пропасти, и в то же время испытывая желание ринуться в нее на полной скорости. — Есть женщины моего круга, которые готовы использовать мои… ранние ошибки, чтобы заполучить мужа и титул. Вы же, судя по всему, просто мечтаете отделаться от меня.

Эванджелина Манроу выразительно поджала губы, что лишь добавило ей привлекательности.

— Вы были пьяны до потери сознания в десять утра. Совершенно искренне и честно говорю вам, милорд, что никак не могу восхититься подобным поведением и не желаю впредь поддерживать регулярные отношения.

— Что ж, сказано без обиняков, — признался он, тем не менее, не выглядя слишком обиженным. — Могу сказать, что обычно я не бываю столь пьяным ранним утром. Пообещайте станцевать со мной сегодня на вечере у Гэвистона, Эванджелина. Я полагаю, вы там будете.

— Да вы с ума сошли! Я пытаюсь убедить вас оставить меня в покое с самого первого мгновения, как только вы появились на моем пути. Что заставляет вас думать, будто я испытываю желание танцевать с вами? И к тому же я не позволяла вам называть меня по имени.

— Я уйду, но не раньше, чем вы скажете, что потанцуете со мной сегодня вечером. Или же немедленно поцелуете меня снова. Предоставляю вам выбор.

— Если бы я была мужчиной, я вызвала бы вас на дуэль, — прошипела Эванджелина.

— Если бы я был женщиной, я бы опять меня поцеловал. К сожалению, дверь утренней комнаты распахнулась раньше, чем она успела ответить.

— Доброе утро, моя дорогая, — проворковал женский голос. — О, я вижу, у тебя гость! Пожалуйста, познакомь меня, Эванджелина.

Девушка вынуждена была сдержаться, а Коннолл с некоторым запозданием отступил от нее.

— Да, конечно, мама, это маркиз Роли. Милорд, моя мать, виконтесса Манроу.

Мать была на несколько дюймов выше дочери, но волосы той и другой были янтарного оттенка, а глаза у обеих карие. Любой другой мужчина мог бы сказать, что они похожи, как сестры, и, судя по ее слишком молодежной прическе и платью с низким вырезом на груди, леди Манроу явно напрашивалась на подобный комплимент. Коннолл поклонился:

— Миледи. Карета вашей дочери и моя столкнулись сегодня утром, и я пришел справиться о ее здоровье.

— О! Так это тот самый джентльмен, о котором ты говорила, Джилли?

Джилли! Это имя ему понравилось, хотя оно звучало слишком уж… дружелюбно для такой колючей девчонки. Еще один фрагмент загадки, которую он разгадает, чего бы ему это ни стоило.

— Ничего особенного, мама, — сказала Джилли, — как я уже говорила тебе. А сейчас лорд Роли предложил заплатить за возможные повреждения.

— Весьма галантно с вашей стороны, милорд. — Леди качнулась вперед, подавая руку. — Даже с учетом того, что это была ваша вина.

Коннолл сжал ее пальцы, затем отпустил их. В свои двадцать восемь лет он не стоил бы и понюшки табака, если бы не мог отличить мать, сватающую свою дочь, на другой стороне улицы, а тем более в пределах комнаты. И этой матери он не понравился.

— Да, в самом деле, вина была моя — отсюда и предложение.

— Очень любезно. Не хотите ли чаю?

Пусть даже эта женщина была не слишком дружелюбной, он все-таки хотел получше познакомиться с ее дочерью. — Я…

— Боюсь, что у лорда Роли, как он уже сообщил мне, важная встреча в другом месте, — перебила его Эванджелина.

Коннолл встряхнулся, чувствуя себя неготовым померяться силами с женщинами клана Манроу.

— Да, это так. Не окажете ли вы мне честь проводить меня к выходу, мисс Манроу?

— С удовольствием, милорд.

Когда он предложил руку, она обвила пальцами его рукав и, можно сказать, потащила его в сторону холла. Однако после выхода из утренней комнаты он вынудил ее остановиться.

— Чтобы была полная ясность между нами, — сказал он, понизив голос и глядя в ее глаза, которые превратились при свете ламп в зеленые, — я вам не нравлюсь.

— Вы мне не нравитесь, — согласилась Эванджелина.

— Вы знаете, я богат, — сказал он, снисходительно улыбаясь. — Неприлично богат. И мне говорили, что мои качества создают в целом весьма неплохой облик.

— Да, это так, — признала Эванджелина, игнорируя его новые попытки обольщения и подталкивая его к дверям. — Осмелюсь признать, что вы весьма красивы.

Ага, это уже кое-что.

— Я очень рад, что мы хоть в чем-то достигли согласия. Скажите, что вы станцуете со мной.

— Я не теряю попусту время с пьяницами, — шепотом проговорила Эванджелина, отпуская его, в то время как дворецкий стал открывать входную дверь. — Я нахожу их скучными, навязчивыми и… не способными здраво рассуждать.

Коннолл шагнул за дверь и открыл, было, рот, чтобы сказать ей, что он думает о девчонках, которые занимают высокое положение и считают себя непогрешимыми, но Эванджелина взялась за ручку двери и закрыла ее перед ним.

Несколько секунд он смотрел на дверь, затем спустился и взял поводья Фаро из рук ожидавшего лакея. Значит, она хочет, чтобы он признал поражение и убирался вон без всякой борьбы? Очевидно, она не имела представления, что он собой представляет. Для умной девочки она совершила недопустимый промах. Он не любит проигрывать. Женщина, которая так целуется, даже с учетом того, что была застигнута врасплох, не имеет права быть такой ограниченной. С Эванджелины Манроу явно необходимо немножко сбить спесь. Заставить говорить на полтона ниже либо даже на целый тон.

Мрачно улыбнувшись, он направил Фаро по Гросвенор-стрит в сторону дома. Сегодня вечером на рауте у Гэвистона она поймет, что вступила в поединок с настоящим мастером.


Глава 3


— Ты встречала маркиза Роли? — спросила шепотом из-за веера Леандра Хэллоуэй. — Я даже не знала, что он снова вернулся в Лондон.

— А где он был до этого? — проявила неожиданное любопытство Эванджелина.

— Это зависит от того, кого ты об этом спросишь, — ответила подруга тем же заговорщицким тоном. — Некоторые говорят, что он и его последняя любовница находились в одном из его имений в Шотландии.

Последняя из его любовниц определенно носит имя Дейзи.

— В одном из его имений?

— О да! Их у него несколько. А вот мой кузен говорит, что Роли вообще не был в Шотландии, а ездил по делам во Францию. — Леандра помахала веером. — Я должна сказать, что мне безразлично, где он был. Я знаю лишь то, что если бы он влюбился в меня, я стала бы маркизой Роли.

— О, ради Бога! Добро пожаловать к нему. — Эванджелина помахала рукой, когда еще одна ее подруга вошла в бальный зал. К счастью, Роли пока не появился. Вероятно, он снова надрался и забыл, что собирался танцевать с ней.

— Но ты, конечно, знаешь, что его мать из рода Спенсеров. Он владеет половиной Девоншира и, по меньшей мере, четырьмя имениями в Шотландии.

— Богатство — это прекрасно, но я не могу сказать ничего хорошего о его манерах, поскольку их у него нет. — Эванджелина сделала глоток лимонада. Он был тепловат, но в душном, переполненном людьми зале она была благодарна даже за такой освежающий напиток.

Да, у Роли очаровательная улыбка, очень красивые черты лица и он потрясающе целуется, но это не тот мужчина, которого она хотела бы видеть среди своих воздыхателей. Он определенно считал себя неотразимым, и чудовищное самомнение не давало ему возможности держать себя в руках, не говоря уже о множестве других его отрицательных качеств. И все же…

— Так он из рода Спенсеров?

— Выходит, ты даже не знаешь, как его имя? Я думала, что вы с ним прямо-таки заклятые враги, если судить по тому, что ты о нем говоришь, Джилли.

— И как же его зовут? — Он был, вычеркнут из списка слишком быстро, чтобы узнать о нем более того, что выходит за пределы самых общих сведений.

На щеках подруги от улыбки снова появились ямочки.

— Ну что ж! — Она театрально откашлялась. — Коннолл Спенсер Аддисон, виконт Ходфорд, граф Уэлдон, маркиз Роли. И я рада, что он тебе не нравится, потому что он нравится мне. Конечно, он никогда не приглашал меня на танец.

— Откуда ты знаешь его, если находишься в Лондоне не дольше меня?

Леандра пожала плечами.

— Мы с мамой составили список в начале сезона, — призналась она, понижая голос. — Ну, ты понимаешь, имеются в виду те мужчины, чье внимание я могла бы поощрять. Его имя было в самом верху списка. Так досадно, что его здесь не было.

Гм… Очевидно, требования подруги расходились с требованиями Эванджелины. Семья Леандры нуждалась в деньгах, в то время как вектор желаний Эванджелины был нацелен — как это выразилась ее мать? — на власть и респектабельность, сдобренные податливостью. Роли, судя по всему, был в этом отношении антиподом. И к тому же ей претит его пьянство.

— Довольно о Роли! — воскликнула она, махнув рукой. — Ты видела мое новое сокровище? — Она показала на ожерелье.

— Я старалась не смотреть на него с того момента, как ты вошла в зал, — с улыбкой проговорила подруга. — Это нечто невообразимое!