— Диктор посоветовал нам заняться чем-нибудь эдаким, на что у нас не хватало времени…

— Дэвид, я не думаю, что…

— А я думаю, что он абсолютно прав.

Его руки обняли ее за талию, и она почувствовала, что не в силах бороться с ощущениями, которые пробуждал в ней Дэвид. Когда очередной порыв ветра тряхнул «уинбаго», Чарли попыталась выйти из состояния сладостной истомы. Кофе из чашки, которую она продолжала держать в руках, полностью выплеснулся на Дэвида, и он беспомощно посмотрел на коричневое пятно, расплывшееся на его голубых джинсах.

— Ну и везунчик же вы, кофе почти остыл, — пыталась она шутить. Она встала за салфеткой, но, забыв о низком потолке, ударилась о него затылком. Он тоже встал, и в этот момент ураганной силы ветер затряс «уинбаго». Она потеряла равновесие, прислонилась к Дэвиду и оказалась в его объятиях.

— Позвольте я посмотрю, не ранены ли вы, — ласково сказал Дэвид, разбирая рыжие пряди ее волос.

— Ничего опасного.

— Но у вас кровь.

Он взял аптечку и принялся обрабатывать ссадину, затем очень бережно поцеловал ее в лоб.

— Чарли, я хочу вас. Мне тридцать шесть лет, но ни одна женщина не вызывала во мне такого сильного желания, как вы.

Он обнял ее, осторожно поцеловал, давая ей время понять, что она волнует его не только физически… Чарли закрыла глаза и, едва слышно постанывая от удовольствия, стала перебирать пальцами волосы Дэвида. Она приоткрыла губы, и поцелуй получился долгим и страстным. Когда он отпустил ее, она почувствовала себя оглушенной от счастья.

— Чарли Файл, не хотите ли вы лечь со мной в постель?

Глаза женщины блестели, и радостная улыбка делала ее лицо еще более красивым.

— Это самое восхитительное предложение, которое когда-либо мне делали. Разве я могу сказать «нет»!

Он улыбнулся. Она обняла его за шею, и он увлек ее за собой на кровать. Не сводя с нее восторженных глаз, он медленными, ласковыми движениями начал раздевать ее. От прикосновения к ее телу он чувствовал себя на седьмом небе. Не переставая наслаждаться ее мягкими формами, он начал снимать с себя одежду.

С жаром пылкого, но бесконечно нежного любовника он покрыл ее тело ласками, насыщая свое желание тысячью любовных прикосновений. Без оглядки отдавшись страсти, которая горячей волной захлестнула обоих, она открылась ему, тихо крича от жгучего желания встретить его в себе. Глаза Дэвида пропитались ее красотой, а руки прокладывали огненные дорожки на ее коже. Охваченная все возрастающим чувством, она, вцепившись в его плечи, бросала свое тело навстречу Дэвиду и выкрикивала его имя. Он нежно отвечал ей, и их согласованные в унисон движения уносили обоих в королевство сказочного наслаждения.

— Ты знаешь, я не хотела бы быть такой счастливой, — сказала Чарли спустя некоторое время.

Он улыбнулся и поцеловал ее в уголок рта.

— Почему?

— Мы с тобой не просто любим друг друга, Дэвид… Наша близость не только физический акт… Я не подготовила себя к такому «приключению».

— Что же ты собираешься делать?

— О! Я не знаю. Хочу полностью сконцентрироваться на поисках… Ты ни о чем не будешь сожалеть, возвратившись к своей обычной жизни?

— Чарли, я не собираюсь использовать это лето как эпизод для написания эссе о радостях и неудобствах кочевой жизни.

— А ведь из этого может получиться что-то интересное, — сказала она, нежно проводя рукой по его лицу.

Он прижал ее к себе.

Они услышали стук в дверь, когда постучали во второй раз. Дэвид быстро встал.

— Минутку! — крикнул он, поспешно одеваясь.

* * *

Час спустя они сидели за столиком в небольшом ресторанчике и допивали третью чашку кофе. Полицейские, которые обнаружили их на обочине, вызвали техпомощь, а Чарли и Дэвида отвезли в ближайшую деревню.

Механик заверил, что быстро отремонтирует машину.

— Дэвид, ты уверен, что твоя мать никогда не говорила о своем друге в Абилене? Это может быть, например, знакомый твоего отца, старый сосед или коллега твоей матери. Вспомни, это очень важно.

— Заверяю тебя, на этот счет у меня нет никаких идей. Да и нет доказательств, что она направилась в Абилен. Хозяева кемпингов, расположенных в этом направлении, которым я звонил, не встречали ее. Мы должны ехать к Большому Каньону и никуда не сворачивать.

Чарли уже не слушала его. Она думала… Не прошло ли что-то мимо ее внимания, когда она осматривала квартиру Милдрид?

— Послушай, Дэвид, у меня есть идея… Дай ключ от квартиры твоей матери.

— Ключ? Для чего?

— Я перешлю его почтой-экспресс одному из своих коллег. Возможно, он что-нибудь обнаружит там… Например, письмо со штемпелем Абилена, которое мы не заметили…

Дэвид равнодушно пожал плечами. Он не очень в это верил, впрочем, ничего нельзя оставлять без внимания. Он отдал ключ Чарли, и она тут же пошла на почту. Она позвонила отцу и все ему рассказала. Он внимательно выслушал и согласился помочь ей.

— Чарли, не кажется ли тебе, что надо рассказать правду этому профессору?

— Какую правду?

— Чарли?

— Послушай, папа, он мне доверяет. Стоит ли создавать ему трудности?

— Ты плаваешь в опасных водах, Чарли. Будь осторожна!

Она пообещала и сказала, что завтра позвонит из Абилена.

Полчаса спустя она сидела уже за рулем. Она подъехала к ресторану, и Дэвид тут же сел рядом с ней.

— Мне не хватало тебя, — не глядя на нее, сказал он.

— Но я же недолго отсутствовала…

— То, что я чувствую к тебе, Чарли, серьезнее, чем я думал.

— Дэвид, давай займемся тем, чем мы должны заниматься… Но когда ты на меня так смотришь — делать это невозможно.

Он улыбнулся, притянул ее к себе и поцеловал.

И опять чувство вины овладело Чарли. Все! Решено! Как только они найдут Милдрид, Чарли все ему расскажет…

Глава 6

Среда, 13 июля, полдень, Абилен, Техас


Жара стояла невероятная.

Чарли быстро спустилась по ступенькам лестницы комиссариата в Абилене. Заметив ее, Дэвид пошел навстречу.

— Ну, что?

— Ее будут разыскивать по номерному знаку машины. А сейчас, пока ты заправишься, я позвоню своему другу в Нью-Йорк.

Она собралась уходить, но Дэвид взял ее за запястье.

— Постой… не торопись…

— Но, Дэвид…

Он посмотрел на нее с таким чувством, что она замолчала, словно оцепенела. Он улыбнулся, и это окончательно обезоружило ее. Чарли почему-то казалось, что он читает ее мысли. Необязательно быть детективом, чтобы догадаться, что они испытывали одни и те же чувства.

Он обнял ее.

— Маленькая колдунья, кто еще заставил бы меня полюбить природу! А путешествовать в автомобиле?

Он поцеловал ее в кончик носа.

— Чарли, ты сводишь меня с ума… С тех пор как мы вместе, со мной происходят невероятные вещи. Я совершенно перестал думать о лаборатории, об исследованиях, о лекциях, которые должен подготовить к осени… Если бы не эта история с матерью… я…

— Мы никогда бы не встретились.

Слова Дэвида тронули ее сильнее, чем ей бы этого хотелось. Она знала, что, если всерьез откликнется на его чувства, она только причинит себе боль. Да, он изменился, но он возвратится в свою лабораторию и забудет о ней… Такова жизнь.

Как же не похож их образ жизни! В мире науки она не найдет себя. А Дэвид?.. Разве сможет он оставить лабораторию, чтобы с рюкзаком за плечами мотаться по стране? Этого она не могла представить.

Их история — это история одного лета. От таких мыслей ей стало вдруг грустно.

— Честное слово, мне очень нужно позвонить. Через двадцать минут я возвращусь.

Он разжал объятия, и она убежала.

Сев в «уинбаго», он задумчиво смотрел вслед Чарли. Потом посмотрел на себя в боковое зеркало и подумал, что начинает превращаться в посмешище. Ему было знакомо чувство страсти к женщине, но он никого и никогда так не любил, как Чарли.

В своей жизни Дэвид никогда не пренебрегал осторожностью и безопасностью. Он всегда действовал так, чтобы можно было контролировать ситуацию и избегать двусмысленных положений. Относительно Чарли Дэвид иллюзий не питал: она никогда не согласится следовать за ним. Надо же было случиться такому, что он оказался рядом с ней, такой на него непохожей, но именно той, о которой мечтал.

Не в силах решить эту проблему, он устало покачал головой и завел двигатель.

* * *

Чарли быстрым шагом направлялась к «уинбаго». В течение двадцати минут она разговаривала с отцом по телефону и почти час провела в комиссариате. Молодой офицер охотно откликнулся на ее просьбу и дал ей все необходимые сведения. Но полного удовлетворения от имеющейся у нее информации она не испытывала.

— Извини, задержалась, — сказала она, подойдя к машине.

Она пыталась говорить беззаботным тоном, в то время как мысли будоражили ее мозг. Дэвид рассеянно улыбался. Казалось, он решает свои проблемы. Чарли, к счастью, ничего не заметила.

— У меня появилась зацепка, — сказала она, садясь рядом.

— Чарли, может, оставим ее в покое?

— Что ты сказал?

— Я подумал… если ей хочется, пусть путешествует одна… ну… открывает для себя новые места, встречается с людьми… Я начинаю понимать, что для нее это путешествие нечто необычное, что-то такое, чего у нее не было никогда в жизни.

— Я не совсем в этом уверена.

Он с любопытством посмотрел на нее.

— Тебе знакома фамилия Янгмэн?

— Янгмэн… Нет, не думаю.

— Он жил…

— Постой! Янгмэн… профессор Питер Янгмэн… Да, я знаю его. Он работал в Колумбийском университете вместе с моим отцом. Математик и очень умный человек. Отец часто говорил о нем. Да, да… Янгмэн вырос в Куинсе. Его семья жила по соседству с домом моей матери. Они ходили в один и тот же лицей. Будучи студентом, я посетил несколько его лекций. Он был несколько эксцентричен, но как человек — замечательный. На моего отца трудно было произвести впечатление, но Янгмэн очаровал его. Однажды он уволился из университета и уехал… Даже не знаю, что с ним теперь. Возможно, преподает в другом университете. Только не говори, что он тот человек, к которому моя мать направилась в Абилен. Но если это так, тогда я совершенно спокоен.