– Это такие же персиковые деревья, как и то, что росло здесь? – спросила она у Колина, и тот нагнулся над ее плечом, чтобы рассмотреть снимок.

Наклоняться так низко было вовсе не обязательно, но Уилла даже не сомневалась, что он сделал это нарочно.

– Точь-в-точь. Интересная зацепка.

Пролистав альбом до конца, она обнаружила свидетельство об окончании школы для мальчиков-сирот в Аптоне, штат Техас, выданное некоему Такеру Девлину.

– Тебе это о чем-нибудь говорит? – осведомился Колин, по-прежнему нависая над ее плечом, как огромный вопросительный знак.

– Вроде бы нет, но… – Она запнулась, уставившись на последнюю страницу в альбоме.

С древнего снимка на нее смотрел красивый мужчина в светлом костюме и фетровой шляпе – может, даже в той самой, что нашли в земле рядом с чемоданом. Он прекрасно знал о своей красоте, это было видно. И наверняка не сомневался, что стоит ему захотеть – и весь мир будет лежать у его ног.

– Но – что? – продолжал допытываться Колин.

– Не знаю. Кого-то он мне напоминает. – Однако Уилла так и не поняла, кого именно, и закрыла альбом.

– Найденная в чемодане эшвиллская газета датирована августом тридцать шестого – в этом году Джексоны съехали из «Хозяйки», – сообщил Колин, выпрямившись.

– А еще в августе тридцать шестого был основан Женский общественный клуб – твоя сестра так написала в пригласительном билете, – добавила Уилла, вставая. – Но мне ничего об этом не известно. К сожалению. У меня на чердаке хранятся кое-какие бабушкины вещи. Я покопаюсь в них – вдруг найдется что-нибудь про этого Такера Дев-лина.

– Было бы здорово, – улыбнулся Колин. – Хочешь заглянуть в «Хозяйку»?

Ей пришлось призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не завопить: «Еще бы!»

Колин направился к огромной филенчатой двери. С обеих сторон ее украшал ряд круглых стекол ручной работы. Слева висела медная пластина с надписью: «Гостиница „Хозяйка Голубого хребта“. Особняк начала XIX века». С виду массивная, дверь открылась на удивление легко.

С трясущимися от волнения руками Уилла переступила порог прошлого. Сначала она увидела парадную лестницу, уходящую вверх длинной широкой дугой. Там, где дуга заканчивалась, висел портрет темноволосой сероглазой женщины в великолепном платье сапфирового оттенка. Женщина глядела задумчиво и печально.

А ведь бабушка жила в этом доме. Невероятно, но Джорджи в кресле-каталке и Джорджи, когда-то порхавшая среди этих дивных, пышно убранных покоев, – один тот же человек. Уилле очень хотелось испытать особую связь с этим местом, ощутить хоть что-нибудь… Но она стояла, смотрела по сторонам – и не чувствовала ничего.

Вообще ничего.

Передняя превратилась в холл гостиницы. За темно-вишневой стойкой регистрации женщина, одетая в джинсы и футболку, разговаривала по телефону. Увидев Колина, она помахала ему рукой.

Колин помахал в ответ и повел свою спутницу в правое крыло дома. Пройдя через арку, они оказались в просторном обеденном зале, который утопал в солнечном свете, льющемся из огромных, во всю стену, окон. Все пространство было занято несколькими десятками круглых столиков, внушительным камином и расставленными вокруг него старинными стульями.

– Пэкстон говорит, что нашла шеф-повара, который возглавлял ресторан в пятизвездочном оте-ле. У него превосходные рекомендации. «Ребекку» скоро откроют, вот только все столики здесь уже забронированы чуть ли не до начала следующего года.

– Почему «Ребекка»? – не поняла Уилла.

– В честь жены твоего прапрадеда. Это ведь для нее он построил «Хозяйку Голубого хребта».

– Вот как, – смущенно пробормотала Уилла, не решаясь признаться, что впервые об этом слышит.

Они покинули зал, и Колин повел ее к арке с противоположной стороны холла, пояснив:

– Раньше это была библиотека, а теперь – гостиная. Постояльцы будут пить здесь чай.

Отделка гостиной, как и почти всего первого этажа, была выполнена в темных тонах. Камин ничем не отличался от того, который они видели в обеденном зале, разве что обрамлением в виде книжных полок со старинными книгами. Повсюду стояли кушетки и стулья, обитые цветастой тканью.

Внезапно на пороге комнаты возникла женщина – та самая, что сидела за стойкой регистрации.

– Извини, Колин, у нас тут постоянно какие-то проблемы! Я уже с ног сбилась, чтобы найти поблизости прачечную. Пэкстон меня огорошила, спросив, сможем ли мы после приема оставить гостей на ночь.

Колин счел нужным представить их друг другу:

– Уилла, это Мария, наша управляющая. Пэкстон переманила ее из «Гран Деверо Инн» в Чарльстоне. Таких профессионалов поискать. Мария, перед тобой Уилла Джексон, прямой потомок первой хозяйки Голубого хребта. Особняк был построен ее предками.

– Для меня это большая честь, – сказала Мария. – Добро пожаловать, Уилла.

– Спасибо, – пролепетала та в ответ.

Ей становилось все больше не по себе, краска смущения заливала шею, подбираясь к лицу. Она здесь лишняя. И всегда это понимала. Ее семья десятки лет назад лишилась прав на этот дом, вот почему Уилла даже не приближалась к нему. Но с самого детства в ее душе теплилась надежда на чудо: она представляла, как в один прекрасный день вдруг выяснится, что произошла какая-то ошибка и на самом деле все это принадлежит ей, Уилле Джексон.

– Вот Мария подтвердит, что здесь водятся привидения, – произнес Колин. – Ты же видела плывущую по воздуху шляпу?

Управляющая засмеялась:

– Да мне просто померещилось. Если тебе говорят, что в доме водятся призраки, то поневоле каждый шорох будешь списывать на их проделки.

– Я собирался показать Уилле второй этаж. Комнаты для гостей еще не заперты?

– Нет, – ответила Мария. – Приятной экскурсии.

Они вернулись в холл.

– Там, за стойкой регистрации, – банкетный зал, – рассказывал Колин, пока они поднимались по лестнице. – В нем и будет проходить торжество.

Он остановился у портрета дамы в сапфировом платье.

– А это – Ребекка Джексон, твоя прапрабабушка. Картину нашли в чулане завернутой в одеяла. Просто удивительно, что за все эти годы она не стала добычей мародеров.

Уилла не отрываясь смотрела на портрет. Значит, вот какая бабушка была у ее бабушки. А Джорджи, интересно, ее застала?

– У меня такие же глаза, – вдруг вырвалось у нее.

– Я знаю.

– Никогда ее прежде не видела.

Колин покачал головой:

– Не понимаю, почему Пэкстон не приглашала тебя сюда во время реставрации.

– От меня бы все равно не было толку, – заверила его Уилла. – А Пэкстон и сама блестяще справилась.

– Что ж, пойдем, покажу тебе гостевые комнаты, – предложил Колин и направился дальше, но Уилла не шелохнулась.

– Не нужно. Хватит на сегодня.

– Что случилось?

– Ничего. Это место великолепно. Спасибо, что показал мне его, но я должна идти. Очень жаль, что не смогла помочь тебе с кладом.

Если, как Уилла думала, все это не имеет к ней отношения, то почему же тогда ей так тяжело?

Она уже собралась спуститься с лестницы, как вдруг пол задрожал у нее под ногами.

Уилла замерла. Взглянув в темные глаза Колина, она поняла, что и он растерян ничуть не меньше.

– Ты тоже почувствовал? – прошептала она.

– Да, – ответил он и нахмурился. – Не нравится мне это.

– Это… это призрак, да?

Несколько секунд Колин смотрел на нее, улыбаясь от умиления, а потом помчался вниз по лестнице. Девушка бросилась следом и вместе с ним выбежала из дома. Снаружи трясло еще сильнее.

В недрах земли слышался какой-то гул, а массивная люстра, висевшая в портике, раскачивалась из стороны в сторону.

Колин вгляделся в даль: там, где раньше росло персиковое дерево, зияла внушительных размеров яма.

– Похоже на взрыв газа, но сомневаюсь, чтобы строители могли задеть газопровод – он проходит не здесь. А места остальных коммуникаций мы пометили.

Гул усиливался, казалось, еще чуть-чуть – и барабанные перепонки не выдержат.

– Сейчас рванет! Давай в дом, живо!

Колин подбежал к краю портика и замахал руками, стараясь привлечь внимание рабочих.

– Уходите оттуда! – крикнул он. – Быстро уходите!

Услышав его, рабочие тут же со всех ног кинулись прочь от раскопа.

Колин повернулся и увидел Уиллу. Она все еще стояла в портике, одной рукой цепляясь за колонну, чтобы не упасть. Он подскочил к ней, схватил в охапку и, не давая девушке опомниться, вместе с ней прижался к стене. С каждой секундой мир вокруг сотрясался все сильнее, и Уилла уже не со-мневалась: сейчас случится что-то ужасное. Раздастся взрыв… земля расколется пополам… нечто вырвется на поверхность… Она зажмурилась и спрятала лицо на груди у Колина, вцепившись ему в рубашку. И вдруг, в один миг, все закончилось. Гул и дрожание, достигнув своего пика, резко прекратились, и воцарилась пугающая, сверхъестественная тишина, которую нарушал лишь скрип покачивающейся люстры.

Колин отстранился и посмотрел на Уиллу. Несколько долгих мгновений они не сводили друг с друга глаз, а потом одновременно повернулись туда, где стоял экскаватор. На нем уже устроились какие-то черно-желтые птицы – их явно заинтересовало содержимое ямы. Один из рабочих осторожно приблизился к краю раскопа. Заглянув туда, он изменился в лице.

– Что там? – крикнул ему Колин.

Парень озадаченно поправил каску и крикнул в ответ:

– Вы лучше сами посмотрите!

Колин повернулся к Уилле.

– Тебя не задело? – спросил он, погладив ее по щеке.

Уилла мотнула головой и медленно разжала кулаки, выпуская его рубашку. Колин сбежал вниз по ступеням портика и зашагал к раскопу. Девушка, переведя дыхание, пошла за ним.

Колин немного опередил ее. Заглянув в яму, он ошеломленно произнес:

– Черт возьми.

– Да что там такое? – спросила она.

– Сдается мне, мы нашли хозяина чемодана, – ответил Колин.

Уилла заглянула в раскоп. Сначала она не увидела ничего, кроме большого белого камня, но уже через пару секунд поняла, что ошиблась. Это был не камень, а человеческий череп.