Маргарита Южина - Хозяйка нудистского клуба

– Я, значит, прихожу к Карине за рецептом, а она мне бутылочку сует. И все бубнит какие-то рекомендации. Ну ясно же, не сама девка эликсир молодости приготовила. А кто тогда, если бабушка ее уже три года, как к праотцам отправилась?

– А просто спросить не могла? – бубнил Акакий.

Он все еще сильно переживал свой порыв. А главное, Жора видел, как он нюни распустил, вот ведь что обидно!

– Могла. Но вдруг бы девчонка насторожилась или гада этого спугнула бы? И что тогда? Заново ждать, пока преступник раскроется?

– А почему вы сразу догадались, что тут преступник? – восхищенно удивлялся Жора.

– Интуиция, мальчик мой, интуиция, – немножко свысока глянула на него Клавдия. И уже проще объяснила: – Я вообще-то не думала, что она – тот преступник. Я думала, что Карина просто решила от меня отделаться, чтобы я не мешала вам встречаться. Но когда она начала глаза к небу закатывать и не своими словами говорить, поняла – не одна девка задумала меня со свету сжить, кто-то ей помогает. Ну и... притворилась дурочкой.

Жора снова не выдержал:

– А у вас классно получилось! Как будто и в самом деле ненормальная.

Клавдия комплимент не одобрила, фыркнула, но продолжала.

– А тут еще Карина эта стала подчеркивать, мол, надо выпить настойку только в двенадцать часов, да только под налоговой ивой. Нет, ну будто я совсем дура! Темнее того места и не сыскать. Да еще в полночь, мол, обязательно, чтобы уж точно никаких помех. Надо, видишь ли, чтобы запах трав усиливался! А при чем тут травы, если сидеть надо под ивой?

– А зачем ты из себя парализованную-то корчила? – не унимался Акакий. – А вдруг бы старикан и вправду пальнул?

– Из чего? – уставилась на него Клавдия. – Пистолет ведь у нас. А чтобы новый купить, время надо. Он же днем-то копать не пошел бы, значит – вечером. И потом, я была уверена, что, как только он покажется, вы мне сразу позвоните. Ну и к тому же у меня еще и кое-какие предосторожности были – я в груди подушку запихала, и на туловище тоже. Ну, Кака, я же тебе показывала!

– Правильно, когда я тебя с этими подушками протащил, ты мне потом и показала!

– А сидела я недвижимая, – продолжала Клавдия, – чтобы усыпить бдительность старика. Они, преступники, всегда своими преступлениями перед жертвами хвастаются. Он и похвастался бы, да тут вас нелегкая принесла...

– Старикашка теперь Ане хвастается, – мотнул головой Жора. – Думаю, она завтра придет и расскажет все подробности. Как-никак, это же мы раскрыли преступление!

Разошлись они, когда уже вовсю светило солнышко, а дворники усердно скребли асфальт. Едва за Жорой закрылась дверь, как Распузоны, не сговариваясь, рухнули в постель и сразу же провалились в сон.

Наутро Аня не пришла. Зато заявилась Лиличка – любимая невестка, жена Данила.

Невестка находилась на последнем месяце беременности и отчего-то решила, что от дома ей удаляться никак нельзя. А потому приходила к свекрови теперь совсем не часто.

– Лиличка! – воскликнула обрадованно Клавдия. – Кака, Тимка, вы посмотрите, кто к нам пришел! Проходи, детонька... Пирожки будешь? Кака сейчас испечет.

– Нет, спасибо, – проговорила Лиля умирающим голосом, – я не хочу.

– А что? Чего хочешь? – приседал возле невестки уже и Акакий Игоревич.

– У меня... у меня проблемы... – наконец пролепетали пухленькие губки. – Только умоляю, не говорите Дане, он будет переживать.

Клавдия рухнула тут же на табурет и ухватилась за сердце. Акакий постарался сохранять спокойствие, но голос его все равно дрожал:

– Что-нибудь со здоровьем? С малышом?

– Да нет! Ну что вы такое говорите? – возмутилась будущая мать. – Вовсе даже нет!

– Что-то с Даней? – еще раз закинул удочку Акакий.

– С Даней все замечательно!

Клавдия потихоньку стала выпрямлять спину. Главное, все живы-здоровы, а остальное поправимо.

– Девочка моя, если ты не хочешь, чтобы мы прямо тут же скончались от нервного приступа, быстро рассказывай, в чем дело, – посоветовала Клавдия.

Лиля и сама уже увидела, что ее загадки весьма дурно сказываются на родственниках.

– Дело в том, что я была в магазине, – выдохнула она и услышала их долгий, дружный вздох облегчения.

До недавнего времени Лиля тяжело страдала от любви к магазинам одежды. Платья, блузочки, брючки и костюмы барышня скупала килограммами. Носить все приобретенное великолепие она не успевала, деньги таяли, а супруга старательного Дани мучилась от того, что в шкафах нет места для новых покупок. И что только с ней не делал Данил, как только не пытался ее лечить, даже к психологу обращался – бесполезно. Все изменилось, когда Лиля забеременела. Местами пополневшая фигура не вдохновляла молодую женщину бежать в магазин и закупать платья сотнями. Семья тихо радовалась. Однако преждевременно.

Очень скоро Лиля переключилась на детские вещи, и новое увлечение поглотило ее целиком. Она могла запросто опоздать на прием к врачу только потому, что никак не могла выбрать, какого цвета купить малышу очередной костюмчик. При чем и Даня, и Лиля категорически отказывались узнавать пол ребенка. Поэтому вещи для будущей «ляльки» покупались в двойном экземпляре – для мальчика и для девочки. Чего только уже не хранилось в купленном новеньком шкафчике будущего дитяти – и пеленки, и распашонки, и даже сандалики с кроссовками... В отдельной комнате уже стоял крошечный велосипед – на тот страшный случай, если вдруг к моменту рождения ребенка велосипедная индустрия всего мира рухнет в одночасье. Конечно же, имелись в арсенале бутылочки разных форм и расцветок, а уж про игрушки не стоит и говорить.

– Я была в магазине, – еще раз проговорила Лиля, видя, как светлеют лица свекрови и свекра, – и видела там верблюда.

– Да что ты! – всплеснула руками Клавдия. – А чего его в магазин занесло? Никак в цирке кормить перестали?

– Нет, Клавочка, – пошел дальше Акакий. – Просто, вероятно, магазин организовал очередную рекламную акцию, вот и притащил верблюда. Вполне естественно.

– Да нет же! – чуть не плача, пояснила Лиля. – Верблюд игрушечный, но в натуральную величину. Он такой... Он больше вас, Акакий Игоревич!

– Да уж, Кака у нас не верблюд, – качнула головой Клавдия. – И что? Чего с тем верблюдом случилось?

Лиля отвернулась к окну и проглотила слезу.

– Ничего с ним не случилось. Там стоит. И никто его не покупает. А, между прочим, наш ребеночек родится, увидит на улице настоящего верблюда, и с ним может случиться испуг. Да! Потому что он не приучен к таким экзотическим животным. А вот если бы верблюд с рождения стоял у него в детской...

– То испуг случился бы намного раньше, – продолжила Клавдия. – Ребеночек даже и ходить бы не научился. Ну как крохе пережить, если у него в доме такой ужас?

– Вот и Даня так же говорит, – подхватила Лиля. – А его все равно кто-нибудь купит, не побоится! И у кого-то будет, а наш ребеночек... так и останется... без верблюда...

Клавдия обняла невестку.

– Ну зачем нашему маленькому Распузончику какая-то горбатая лошадь? Ну что он у нас, араб какой, чтоб на верблюдах разъезжать? Вот у нас Кака... – тут она быстро подмигнула мужу, – случайно зашел в магазин и увидел игрушку похлеще – домик, как дворец маленький, а в нем белка. И тоже в натуральную величину. Да еще и из натурального меха, он спрашивал. И все это чудо в единственном экземпляре изготовлено. Вот уж кому-то достанется...

У Лили мгновенно высохли слезы, появился нездоровый блеск в глазах, и она накинулась на Акакия Игоревича:

– А где вы видели? В каком магазине?

– В этом... в зоологическом... – пролепетал свекор. Он был застигнут врасплох и еще не успел придумать ловкого ответа.

– А-а-а-а... – раздосадованно протянула Лиличка, – так белка живая...

– И ничего не живая. Правда, Кака? – уже обоими глазами мигала Клавдия.

– Да. Она уже того... чучело, – поправился Кака.

Теперь уже обе женщины воскликнули в один голос:

– Зачем ребенку чучело?!

Акакий Игоревич отмахнулся и ни с того ни с сего предложил:

– Ты бы, Лиля, дурью не маялась. Вот есть же у вас роскошный загородный дом? Есть! Возьми вон с собой Клавдию Сидоровну или маменьку свою, поезжайте туда и отдыхайте. А между тем устраивайте детскую площадку – туда и верблюдов тащить можно, и слонов, и всех в натуральную величину.

Лиличка задумалась, потом быстро поднялась и заторопилась уходить.

– Пойду я, – мотнула она головой. – А то... с этой детской площадкой столько дел – надо план составить, смету расходов... Ой, столько дел, боюсь, опять к врачу придется опоздать...

А вот Аня не звонила. Жора уже весь телефон оборвал – жаждал узнать развязку. Клавдия Сидоровна даже внучку подговорила:

– Яночка, деточка, как только мамочка домой придет, ты сразу раз – и позвони мне. Хорошо?

Девочка обещала. Но и она не звонила, значит, Аня еще домой не возвращалась.

– Кака! Чего ты лежишь? – накинулась тогда на супруга Клавдия. – Самое время навестить дочь родную. Поднимайся.

Акакий Игоревич собрался на счет раз.

Аня пришла домой поздно – около двенадцати. В нос ей сразу же ударил запах чего-то вкусного и горячего.

– А вот и до-о-о-ченька! – появилась в дверях Клавдия Сидоровна в расписном фартуке. – Проходи, родная, сразу за стол. Ой, а что я тебе тут наготовила! И борщ со сметаной, и голубцы домашние, и отец вон даже салат накрошил. Садись. Только руки помой. Да не плюхайся там долго и не шуми, Яночка спит. И супруг твой тоже – сломался, не стал жену ждать, лодырь.

Вообще «лодырь» зарабатывал раз в десять больше Анечки, умудрялся еще следить за Яночкой и даже каким-то образом выкраивал время на магазины. Однако такие тонкости сейчас во внимание не брались.

– Ну что, Анечка, скоро ты в отпуск-то собираешься? – решила мать не поднимать пока интересующую ее тему. – Когда преступление закончите, да?