“В ней есть то, что мне нужно. Вот и все. Неужели странно, что я считаю ее чертовски крутой и не хочу ни с кем ей делиться?”

“Ты не можешь делиться ей, если она не твоя.”

“Что я знаю об ухаживаниях, Шеп? Какие знаю отношения? Только твои. Твои навязчивые, нуждающиеся отношения. А если она встретит кого-то другого и начнет встречаться с ним, я потеряю ее.”

“Так пригласи ее на свидание.”

Я потряс головой. “Еще не готов.”

“Почему? Боишься?” спросил Шепли, бросая полотенце для посуды в мое лицо. Оно упало на пол, и я нагнулся, чтобы поднять его.

Я скручивал и натягивал ткань, крутя ее вперед-назад.

“Она другая, Шепли. Она хорошая.”

“Так чего ты ждешь?”

Я пожал плечами. “Еще одной причины, я полагаю.”

Шепли неодобрительно поморщился и наклонился, чтобы включить посудомоечную машину.

Комната наполнилась механическими звуками и шумом льющейся воды, а Шепли направился в свою комнату.

“Знаешь, у нее скоро день рождения. Мерик хочет, чтобы мы вместе что-нибудь устроили.”

“У Эбби?”

“Да. Чуть больше, чем через неделю.”

“Что ж, мы должны что-нибудь сделать. Ты знаешь, что она любит? Америка что-то придумала? Наверное, лучше купить ей что-нибудь. Что я могу подарить ей?”

Шепли улыбнулся, закрывая дверь своей комнаты.

“Ты с этим разберешься. Урок начинается через пять минут. Поедешь в “Чарджере”?”

“Неа. Я собираюсь посмотреть, удастся ли мне еще раз усадить Эбби позади себя на мотоцикле. Это ближайший способ получить доступ к внутренней стороне ее бедер.”

Шепли рассмеялся, а затем закрыл за собой дверь

Я направился в свою комнату, натянул джинсы и футболку. Бумажник, телефон, ключи. Я не мог себе представить, каково это - быть девушкой. Эти ежедневные процедуры, фигня, через которую они проходили, просто чтобы выйти за дверь, поглощала половину их жизни.

Урок длился чертову вечность, и, когда он закончился, я поспешил через кампус к Морган холлу. Эбби стояла у входа с каким-то парнем, и моя кровь тут же вскипела. Через несколько секунд я узнал Финча и с облегчением вздохнул. Она ждала, пока он покончит с сигаретой, и смеялась надо всем, что он говорил. Финч размахивал руками, видимо, в середине грандиозной истории, останавливаясь, только чтобы сделать затяжку.

Когда я подошел, Финч подмигнул Эбби. Я воспринял это как хороший знак.

“Привет, Tрэвис,” пропел он.

“Финч,” я кивнул ему и тут же переключил все внимание на Эбби. “Гулька, я еду домой. Тебя подбросить?”

“Я собиралась зайти внутрь,” сказала она, улыбнувшись мне.

Мой желудок рухнул вниз, и я заговорил раньше, чем подумал.

“Так ты не остаешься у меня сегодня на ночь?”

“Почему же, остаюсь. Мне просто нужно взять кое-какие вещи.”

“Например?”

“Что ж, мой станок, для начала. А тебе какое дело?”

Черт, она так мне нравилась. “Ага, как раз пора побрить ноги. А то они уже стали царапаться.”

Глаза Финча едва не вылезли из орбит.

Эбби нахмурилась. “Вот так рождаются слухи!” она посмотрела на Финча. “Я сплю в его кровати… просто сплю!”

“Хорошо,” сказал Финч с самодовольной улыбочкой.

Прежде, чем я понял, что произошло, она оказалась внутри общаги и быстро поднималась вверх по лестнице в ее комнату. Я прыгал через ступеньку, чтобы догнать ее.

“Не бесись. Я просто пошутил.”

“Все и так считают, что мы переспали. А ты делаешь только хуже.”

Видимо, заняться со мной сексом было для нее чем-то очень плохим. Как только я начал задаваться вопросом, рассматривала ли она меня в этом аспекте вообще, она тут же дала понять: нет, черт возьми, конечно, нет.

“Кого волнует, что они подумают?”

“Меня, Трэвис, меня!” Она толкнула дверь в свою комнату в общежитии и заметалась по ней из угла в угол, открывая и закрывая ящики, и складывая вещи в сумку.

Меня вдруг охватило чувство из серии тех, когда не знаешь, смеяться тебе или плакать. Из моего горла вырвался смешок.

Серые глаза Эбби потемнели и впились в меня.

“Не смешно. Ты хочешь,чтобы весь институт считал меня одной из твоих шлюх?”

Моих шлюх? Они были не моими. Следовательно, они были просто шлюхами.

Я взял сумку из ее рук. Это было очень нехорошо. Для нее иметь со мной какую-то связь, не говоря уже об отношениях, значило пошатнуть репутацию. Почему же она все еще хотела быть моим другом, если так себя чувствовала?

“Никто так не считает, или же пускай молятся, чтобы я ничего не услышал.”

Я придержал для нее дверь, и она прошла мимо. Когда я отпустил ручку и начал идти за ней, Эбби резко остановилась, заставив меня балансировать на кончиках пальцев, чтобы не упасть на нее. Дверь позади меня закрылась, толкая вперед.

“Эй!” сказал я, врезаясь в девушку.

Она повернулась.

“О, Господи!”

Сначала я подумал, что наше столкновение сделало ей больно. Потрясенное выражение лица стало вторым поводом для волнения, но потом она продолжила:

“Все наверняка думают, что мы вместе, а ты без стыда и совести продолжаешь вести свой… образ жизни. Как же жалко я выгляжу!”

Она замолчала, погрузившись в свои тревожные мысли, а затем покачала головой. “Не думаю, что мне надо оставаться у тебя сегодня. Какое-то время нам надо держаться подальше друг от друга.”

Она взяла из моих рук сумку, но я схватил ее обратно.

“Гулька, никто и не думает, что мы вместе. Не надо прекращать общаться со мной, чтобы что-то доказать.”

Я почувствовал отчаянье, что было не менее тревожно.

Она потянула сумку. Я решительно дернул ее назад. Через несколько попыток она, в отчаянии, зарычала.

“А раньше у тебя была девушка-друг, живущая в твоей квартире? Ты когда-нибудь возил таких на занятия и забирал их? Обедал с ними каждый день? Никто не знает, что думать о нас, даже если мы сами все расскажем!”

Я, прихватив ее сумку, направился к стоянке, в то время как мой ум лихорадочно пытался найти решение.

“Я все улажу, ладно? Не хочу, чтобы из-за меня кто-то плохо думал о тебе.”

Эбби всегда была загадкой, но ее огорченный взгляд застало меня врасплох. Это беспокоило меня так, что я хотел немедленно сделать что-нибудь, чтобы она улыбнулась.

Она волновалась и была явно расстроена. Я ненавидел это так сильно, что начал жалеть о каждой сомнительной вещи, которую сделал в прошлом, потому что именно все эти вещи сейчас вставали у меня на пути.

Вот тогда на меня обрушилась реальность: мы не могли быть вместе, как пара. В независимости от того, что я делал или как добивался ее благосклонности, я никогда не был бы достаточно хорош для нее. И я не хотел, чтобы она, в конечном итоге, была с кем-то вроде меня.

Я просто должен был довольствоваться теми клочками временем, что мог провести с ней.

Я признавал, что сам был похож на острозаточенную по краям таблетку. Но, в то же время, знакомый голос из закоулков моей головы прошептал, что я должен бороться за то, что хочу. Борьба для меня была вариантом намного более легким, чем ее альтернативы.

“Позволь, я сам со всем разберусь,” сказал я. “Пойдем сегодня в “Датч”?”

“Датч” было захолустьем, но он намного менее переполненным, чем “Ред”. И там было не так много не так много стервятниц, бродящих вокруг.

“Это же байкерский бар,” нахмурилась она.

“Хорошо, тогда идем в клуб. Я отвезу тебя на ужин, а потом наведаемся в “Ред дор”. Я угощаю.”

“Как ужин с клубом решат нашу проблему? Когда нас увидят вместе, все лишь ухудшится.”

Я закрепил ее сумку сзади своего байка и залез на него. Она не стала спорить о сумке на этот раз. Это обнадеживало.

“Да ты только подумай. Я, пьяный, в компании полуобнаженных девиц? Все очень быстро догадаются, что мы не пара.”

“А что мне делать? Подцепить в баре парня, чтобы довести дело до победного конца?”

Я нахмурился. От мысли, что она уедет с из клуба с другим парнем, моя челюсть сжалась, будто я выпил лимонный сок.

“Я этого не говорил. Не надо перегибать палку.”

Она закатила глаза, а затем взобралась на сиденье и обнимала меня за талию.

“С нами домой вернется первая встречная девушка из бара? Вот так ты со всем разберешься?”

“Гулька, ты ведь не ревнуешь?”

“Ревную к кому? К имбецилке с венерическим заболеванием, которую ты вышвырнешь утром?”

Я усмехнулся и завел двигатель. Если бы она только знала, как невозможно это было. Когда она была рядом, все остальные вещи, казалось, исчезали. Чтобы оставаться на шаг впереди нее, мне приходилось сосредотачивать все свое внимание, всю концентрацию.

Мы рассказали Шепли и Америке о наших планах, и девушки начали их приготовления. Я заскочил в душ первый, слишком поздно поняв, что должен был быть последним, потому что девушки собирались дольше, чем я и Шепли.

Я, Шепли и Америка целую вечность ждали, пока Эбби выйдет из ванной, но, когда она, наконец, появилась, я чуть не упал.

Ее ноги выглядели так, будто были созданы для ее маленького черного платья. Ее груди играли в “пикабу” (детская игра, когда один из игроков прячет лицо в ладонях, а потом открывает со словом “Пикабу!” - прим. перевод.), давая о себе знать, когда она поворачивалась под определенным углом, а длинные локоны свисали вниз.

Я не помнил, что у нее был такой загар, но ее кожа имела здоровый румянец на фоне темной ткани платья.

“Отличные ножки,” сказал я.

Она улыбнулась.