— Антох, — закатила я глаза, — ну ты-то меня не грузи.

— Погоди, я раз спросил и больше не стану. Просто скажи.

— С тобой по-другому все. С тобой я могла пропускать через себя свободно всю эту внутреннюю гадость, но она никуда не девалась.

— А с ним девается?

— Похоже, да.

— Почему тогда ты сейчас здесь, со мной?

— Мне трудно. Моментами кажется, что по-старому все оно безопаснее. Блин, на кой мы с тобой говорим об этом, Антох? У меня чувство, что я на приеме у мозгоправа.

— Все, прости и забей. — Мы вышли из тачки и двинули наверх в лифте. Мой желудок как-то особенно остро среагировал на начало и конец подъема, и я скривилась. — Хотя должен признать, что этот Камнев — нормальный мужик. Сука, поперек горла мне, но нормальный, Рокси. И кстати, где он?

Кстати, я тоже не отказалась бы знать. Поэтому просто прикинулась частично глухой, и ясное дело, Антоха это не мог не заметить. Он достал нам пиво, и я тут же обхватила мигом запотевшую в тепле бутылку.

— Закажем чего?

— Как хочешь, я не голодная.

— Угу, — кивнул друг… и ушел звонить на балкон.

Торчал там какого-то черта минут пятнадцать, пока я крутила перед собой бутылку, и вернулся хмурым.

— Что заказал?

— А? — рассеянно откликнулся он, будто не сразу сообразил, о чем я. — Может, чего покрепче тебе?

— Не. Сойдет. — Я наконец приложилась к горлышку и опустошила почти половину.

Прохладная жидкость привычно полилась в желудок, и я зажмурилась в ожидании того классного ощущения легкости, что всегда приходит за опьянением. Все сразу проще вокруг. Антоха пошарил по шкафам и достал пакетики с закусками. Я разодрала целлофан на своей любимой рыбке с перцем, но стоило только вдохнуть ее запах, и к горлу подступила дурнота. Да так конкретно, что никакие глубокие вдохи-выдохи ее не осадили.

— Рокси? — встревожился Длинный.

— Нормально все… — сдавленно прохрипела я и ломанулась в туалет.

— Рокси, что с тобой? Что сделать? — орал он из-за двери, пока меня обстоятельно так выполаскивало над унитазом.

Фигасе. Случалось мне отравиться или перепить, но вот так, чтобы аж до сухих спазмов выворачивало, не припомню.

Как только желудок вроде угомонился, умылась, выполоскала рот и выползла под очи перепуганного друга.

— Что? — спросил он в который раз, вглядываясь в лицо. — Пипец ты какая бледная. Аж зеленая.

— Да ничего стр… — только и успела сказать, но нюх уловил запах сигаретного дыма, и меня снова сложило пополам.

— На х*й, я в «Скорую» звоню! — рявкнул Антоха, а я только и могла мотнуть головой. — Да ты отравилась чем-то, не спорь даже.

Будто я сейчас могла. После очередных спазмов нутра навалилась дикая слабость. Приехала бригада, Антоха потребовал, чтобы они меня везли в больницу, наплевав и на мои вялые возражения, и на врачей. Кто же станет всерьез спорить с депутатским сыном.

В приемном покое у меня взяли кровь из вены и из пальца, заставили пописать в баночку, и дежурная врач начала допрашивать про болячки и, само собой, возможность залета. Длинный стоял над душой, и выставить его не удалось ни мне, ни средних лет дамочке доктору.

— Беременность исключена, — поморщившись от того, что он все слышит, ответила я.

— У вас не было половых контактов? — Врач глянула на Антоху, а потом и на меня с «не гони мне» видом.

— У меня диагностировано бесплодие. Глубокое повреждение базального слоя эндометрия. Давно.

— То есть секс у вас был, — словно и не расслышав диагноз-приговор, уточнила собеседница, и я кивнула. Еще как был и что это за секс! — Незащищенный?

— Слушайте, я же говорю, что не могу залететь. Ранний аборт с осложнениями. Без вариантов. Это что-то с желудком.

Длинный как-то странно вздохнул за спиной.

— Девушка, человеческий организм имеет свойство восстанавливаться самым неожиданным образом и преподносить нам сюрпризы. Кровь вы сдали, но давайте-ка сделаем УЗИ, пока ждем ваши анализы, и убедимся, что не имеем дело с внематочной беременностью, и остальные органы посмотрим.

— Ой, да делайте что хотите!

— Когда у вас в последний раз приходили месячные? Они у вас регулярные?

— Нет. И я не слежу. — Я постаралась посчитать, и выходило, что «красные дни» примерно сразу по возвращении из гребаной лесной глуши должны были нагрянуть. Но и раньше бывало, что они у меня неделями запаздывали. Кому до их стабильности дело, уж не мне точно. — Давно.

Мой желудок снова принялся скакать и сжиматься, и Антоха все же не выдержал. Сбледнул, торопливо подсунул мне урну и выскочил из кабинета.

— Ну что же… — Доктор перевела на меня взгляд после долгого рассматривания экрана. — Тревожных симптомов я не вижу.

— А я вам говорила.

В кабинет вошла медсестра и вручила врачу бумажки.

— А тут что у нас? — заглянула та в документы. — Ну как я и предполагала. Роксана, уровень ХГЧ указывает на наличие у вас беременности.

— Нет, — шокированно покачала я головой, ощущая себя оглушенной.

— Не будете оставлять?

— Что?

— Нежеланная?

— Этого не может быть, — прошептала я. — Не может, вы понимаете?

— Однако, факт налицо, Роксана.

— Ошибка. Наверняка это какая-то погрешность, или не знаю что такое…

Почти не соображая, на полном автомате я поднялась с кушетки и принялась суетливо натягивать вещи. Как же так… в смысле… это правда? Может быть ею? И что тогда? Что я буду делать? Как скажу гризли? Надо же говорить… Или нет? Вдруг ему это никуда…

— Роксана, осторожнее, вам, может, легкое успокоительное уколоть? Голова не кружится? Давайте я позову вашего молодого человека.

— Не мой… — пробубнила и вывалилась из кабинета.

— Рокси, что? — метнулся ко мне Антоха, прерывая телефонный разговор с кем-то. — Ты чего ревешь?

Я схватилась за свою щеку — и да, мокрая. Стояла и смотрела на него, рассеянно наблюдая за суетой.

— Обувь где твоя? Да что же ты молчишь-то? Все так херово? Бля, ну скажи ты хоть что-то! Сядь, обую. Доктор, что с ней?

— Я беременна, — выдавила из себя. — Наверное.

— Э-э-эм-м… это хорошо? — заглянул мне в глаза снизу вверх сидевший на корточках Антоха и мотнул головой. — Бля, это не я тут должен быть. Я ни черта не знаю, как реагировать.

И, вскочив, он опять принялся набирать кого-то. Раз, еще один. Пока я пялилась в противоположную стену с бледно-голубым кафелем и просто дышала, позволяя осесть буре в голове. Я беременна. Если это не ошибка. От Яра. Хотя пока и не важно. Сам факт. Я беременна. Не поломанная больше. Нормальная. Если это правда.

— Пап, не ори на меня! — отвлек меня от круговорота мыслей громкий голос Длинного. — Да, я обещал не лезть в это и не лезу. Нет, не вранье. Да, с Рокси. В больнице. Не ори! Я в порядке! Мне Камнев нужен. Не могу дозвониться. Да, срочно. Очень. Нет, не надо нам сюда охрану. Только Камнева, — он помолчал, слушая отца, и кивнул. — Ладно, понял, буду еще набирать его.

— У тебя есть номер Яра? — спросила друга, отчего-то даже не чувствуя настоящего удивления.

— Есть.

— У меня нет. Ничего мне сказать не хочешь? Вы общались за моей спиной? Это как вообще, Длинный?

— Все исключительно по делу, Рокси.

— Вот даже как.

— Не заводись, тебе же теперь нельзя. Все хорошо уже.

Я и не заводилась. Не могла пока. Не по этому уж поводу точно. Все место в душе занимала огроменная новость. Просто мегагигантская. И ее еще переварить не удавалось. Особенно в той странной тишине, что наступила внутри.

— Уже?

— Твой отец согласился отдать тебе все, что полагалось. Ну, после матери и деда. Наследство. Так что насчет денег тебе больше не нужно заморачиваться.

— Миргородский согласился отдать? — вопросы я задавала чисто на автомате, не испытывая на самом деле ни удивления, ни радости.

— Его убедили.

— Он хоть…

— Не-не-не, ничего настолько серьезного. Просто привлекли авторитетных людей, и они провели беседу.

— Зачем это им?

— Ну чего ты меня пытаешь? — задергался парень. — Вот найдем твоего Камнева, его и допрашивай!

— Антох, кончай это. Почему они за меня впряглись? Я не вчера родилась. Что взамен?

— Расслабься, ладно? Яр уже все решил.

— Яр, значит, решил. И так понимаю, те громилы перед домом тоже не прикурить хотели попросить? Меня пасли?

— Охраняли.

— Все время?

— Угу.

— А сегодня он поэтому уезжал?

— Да, пахан его выдернул срочно.

Вот так, Роксана. Мужик ездил решать твои проблемы. Он заботился. Все время. Каждый день. А ты только и делала, что выкобенивалась, носилась со своими старыми страхами и обидками и под конец всякой херни о нем напридумывала. Дура! Круглая.

— Антох, а поехали домой, а? Мне к Яру очень надо.

— Поехали, конечно. Сдам ему тебя, а то что-то я прям потею от всего этого. Как-то не готов я к подобному.

Только зайдя во двор, я поняла, что гризли не вернулся, но все равно пошла и долго стучала в его двери. И в окна. Но все, что услышала, — басовитое «мяф!» из темноты.

— Нет нашего медведины? — спросила у усевшегося рядом Шрека. — Пошли подождем.

— Ты с кошаком, что ли, говоришь? — фыркнул насмешливо Длинный. — Я побуду у тебя, пока Камнев не вернется, окей?

Спорить я не стала. Уселись на диване и молча пялились на дверь, как три дебила. Периодически Антоха начинал опять набирать Яра. В какой момент меня вырубило, и сама не поняла. Разбудил Длинный, тряхнув за плечо. За это умостившийся рядом Шрек зашипел на него.

— Рокси, проснись! — Я проморгалась, тревожно оглядываясь. Гризли нет, за окном светло. — Камнев нашелся.