Ларри Макмертри - Город страсти

Они въехали в город как раз перед тем, как поток машин вот-вот должен был тронуться с площадок родео. Представление закончилось.

– Ты останешься на танцы? – спросил он.

Сюзи покачала головой и проговорила: «Отвези меня домой».

До ее дома было несколько минут езды Дуэйн остановился у подъездной аллеи и выключил мотор. До них долетали слабые звуки начавшегося карнавала. Он не спешил уезжать, Сюзи тоже не выходила из машины. Она, в отличие от Дуэйна, была спокойна. К нему опять вернулось ощущение того, что все вокруг посходили с ума.

– Дики молод, и у него в голове ветер, – наконец проговорил он. – Ты моего возраста. Ты когда-нибудь задумывалась о последствиях?

– Ага, – ответила она. – Я задумывалась о последствиях моего возраста.

– Он хороший парень, – продолжал Дуэйн, – но склонен разбивать сердца.

– Замолчи, Дуэйн! Ты не обязан жалеть меня.

– Мне будет жаль вас обоих, если с вами что-то случится.

– Подумай лучше о себе. Ты в конце концов свихнешься, если не перестанешь заботиться обо всех вокруг. Ты не можешь заставить людей образумиться и поступать осмотрительно. Они поступают так, как им заблагорассудится. С какой стати ты должен их останавливать?

– Я пытаюсь остановить вас с Дики, потому что считаю, что вы совершаете большую ошибку.

– Ты поступаешь Так, потому что сам хочешь меня?

– Не совсем так, – неуверенно ответил Дуэйн. Сюзи открыла дверь.

– Если не совсем так, то это не твое дело, – проговорила она. – В таком случае встретимся на свадьбе после того, как каждый получит свой развод.

– Ты никогда вся не принадлежала мне, – сказал он, чувствуя себя неуютно от ее враждебного тона. – Ты слишком любишь Дики.

– Я влюблена в него по уши, – улыбнулась Сюзи. – Я просто старалась заставить тебя быть честным в отношении того, чего ты хочешь, но все напрасно, потому что ты не знаешь, как оставаться честным, да и, по сути, не знаешь, чего хочешь.

Она вышла и пошла к дому, затем остановилась и вернулась к пикапу Наклонившись, коснулась губами его щеки.

– Порядок, милый, – проговорила она. – Мне безразлично, если ты сам не знаешь, чего хочешь Я рада, что ты будешь моим свекром. Как-нибудь встретимся всеми нашими семействами Это было бы интересно.

– Хочу надеяться, что он пробудет с тобой достаточно долго для того, чтобы такая встреча состоялась, – сказал он.

– Дуэйн, ты зацикливаешься не на тех вещах. Необязательно, чтобы что-то красивое продолжалось сто лет.

– Я никак не пойму, почему ты все-таки выходишь замуж. В этом нет никакой надобности. Почему бы тебе не продолжать делать то, что ты делала?

Этот вопрос покоробил Сюзи. Она сделала шаг назад и посмотрела на него с негодованием.

– Я жду не дождусь, когда смогу назвать тебя папой, Дуэйн, – сердито бросила она. – Ты не можешь не вести себя как отец.

– Сюзи, я не хотел задевать твои чувства.

– Ты не задел моих чувств. Это очень здоровые чувства. Будь у тебя такие, тебе гораздо веселее было бы на танцах.

Она повернулась и вошла в дом.

Дуэйн прибыл в здание суда, полный тревоги. Это состояние стало для него почти обычным и перманентным. За время короткой поездки от дома Сюзи он дал себе слово никогда больше не разговаривать с женщинами. Только так можно избежать пребывания в состоянии тревоги, которое почти всегда являлось результатом того, что они говорили. Случайные замечания, которые они разбрасывали направо и налево совершенно бездумно, терзали его душу часами или даже днями. Правда, и его речь могла сплошь состоять из глупых утверждений, похожих на слабые удары теннисной ракеткой справа, что никоим образом не характеризовало его как сильного игрока при словесной игре в теннис с женщинами. Те же отвечали резкими короткими ударами снизу и сверху и разящими ударами с лета – в зависимости от своего настроения.

Какой бы удар он ни наносил, у него всегда оставалось ощущение неправильно выбранного места. Они все с готовностью указывали ему на неправильное отношение к жизни, но ни одна не удосужилась указать ту позицию, которая с успехом заменила бы прежнюю.

Улицы настолько были забиты подвыпившими людьми, собравшимися потанцевать в последнюю ночь празднования столетия округа Хардтоп, что пришлось поставить машину за семь кварталов, – новый рекорд.

Он едва ступил на зеленую лужайку перед домом (а толпа так спрессовалась, что это оказалось не таким уж легким делом), как его захватил за руку Бобби Ли, который, несмотря на кровоточащий нос и разбитую губу, был страшно возбужден.

– Что случилось с тобой? – спросил Дуэйн.

– Я схватился с Дж. Дж. Сукин сын опять взялся за свое – выбивать банки с пивом из рук. Они хватают пьяных, но их только дюжина, а нас тысячи. Идем! Быстрее!

– Куда?

– На карнавал. Маленький Майк уже успел затмить человека-муху.

Дуэйн с удивлением обнаружил, что почти все, столпившиеся на лужайке, разинув рты, смотрят вверх на человека-муху, хорошо известного местного верхолаза по имени Джерри Купер, который проживал в городке Мегаргель, расположенном в штате Техас. Джерри, зарабатывавший на жизнь покраской нефтяных вышек, подрабатывал, исполняя роль человека-мухи, взбираясь на здания городских судов, водонапорные башни и другие невысокие сооружения; обычно он выступал на родео и окружных ярмарках В Талиа он побывал несколько раз, взбираясь, в зависимости от желания, на градирню, здание городского суда или тюрьму.

На сей раз, по-видимому, у него было одно желание – поскорее спуститься вниз. Взобравшись на стену здания суда, он застрял на полпути между вторым и третьим этажами, не поднимаясь и не опускаясь.

– В чем дело, Джерри? – громко спросил Дуэйн, всегда восхищавшийся умением Джерри и несший за него ответственность, потому что нанял этого человека на праздник.

– Это паскудное здание, Дуэйн, – упавшим голосом ответил верхолаз. – На этот раз я, кажется, попался.

Толпа загудела. Здание было построено из грубого песчаника и, на первый взгляд, не представляло труда для преодоления. По крайней мере, для того, кто привык преодолевать. Отдельные перепившие смельчаки бросились на штурм стены, доказывая всем своим видом, что сложного тут ничего нет. За несколько секунд один такой взобрался на второй этаж, но напрасно – слишком уверовав в свои силы, поскользнулся и полетел в колючий кустарник. На первый взгляд, с ним ничего не стряслось, но его падение почему-то не прибавило бодрости Джерри Куперу.

– Ты понял, что я имею в виду? – снова подал голос Джерри.

– Но ты пять или шесть раз взбирался на эту стену, – заметил Дуэйн.

– Все правильно, но то было в дневное время, – продолжал Джерри. – Ночами становится скользко. За эти камни невозможно держаться.

Толпа встретила эти слова безжалостным свистом. Стало ясно, что они не ставят ни в грош человека-муху, который не в состоянии взобраться на трехэтажное здание.

– Тебе остался всего лишь один этаж, – попытался подбодрить его Дуэйн.

– Мне больше улыбается перспектива спуститься на два этажа ниже, – мрачно заявил Джерри. – Я больше не могу подняться.

Внезапно за спиной Дуэйн услышал пронзительные крики. Группа женщин, стоя под «чертовым колесом», в ужасе устремила глаза вверх. Мужчины, схватив матрас Джуниора Нолана, держали его наготове над тем местом, куда мог бы упасть маленький Майк, взобравшийся на опору «чертова колеса».

– Потерпи, Джерри, мы мигом тебя спустим, – прокричал Дуэйн, заметив, что Карла с Нелли отделились от группы сбившихся в кучу женщин. Они что-то советовали маленькому Майку, но их слова тонули в многоголосице и сумятице.

Дуэйн подбежал к «чертову колесу», которое остановилось. Его кабинки были заполнены мальчиками и девочками подросткового возраста, застрявшими высоко над землей. Неожиданная ситуация вызвала у них ликование. Крупный мужчина, остановивший аттракцион, нетерпеливо облокотился на тормозной рычаг.

– Кто как, а я теряю на этом деньги, – сказал он Карле, которая скинула легкие туфли, приготовившись лезть за внуком.

– Подожди минутку, – остановил жену Дуэйн. – Давай все хорошенько обдумаем и не будем пороть горячку.

Толпа снова охнула. Маленький Майк, небрежно держась за трос, наклонился и плюнул на мужчин с матрасом. Чем сильнее он наклонялся, тем громче люди кричали. В промежутки между криками и охами толпы до Дуэйна долетало счастливое бормотание маленького Майка.

– Ты где был? – сверкая глазами, набросилась на мужа Карла.

– Удил.

– Мама думает, что он упадет, но я так не думаю, – проговорила Нелли. – Малышка здорово умеет лазить.

– Кто как, а я теряю на этом деньги, – повторил свою фразу человек, стоящий у «чертова колеса».

– Дуэйн, ты не купишь это колесо? – спросила Карла, подходя к опоре. – Этот сукин сын своей жадностью достал меня.

– Она это серьезно? – спросил опешивший оператор.

– Погоди, Карла, – сказал Дуэйн жене, которая уже вскарабкалась на первую перекладину.

– Что «погоди»? – спросила она, глядя на него сверху. – Там мой внук.

– Он только сидит и плюется.

– Если она говорит серьезно, то могу уступить весь аттракцион за шестьдесят тысяч, – не унимался оператор. – Включая все аксессуары, которые вы захотите.

– Дуэйн, кто-то должен снять его, – сказала Карла.

– У него хорошая координация, и он не должен свалиться, – повторила Джейси. Она тоже смотрела вверх, оценивая ситуацию.

– Неизвестно, что он может отмочить, – продолжал Дуэйн. – Ты не должна лезть за ним. А вдруг он попытается ускользнуть от тебя и случайно упадет?

– Мы все обучались на курсах борьбы с пожарами и в случае чего поймаем его на матрас, – заявил Эдди Белт.

– Поскорее бы появилась Джулия, – проговорила Нелли. – Он спустится, если она ему скажет.

– А где Джулия? – спросил Дуэйн.