— Вы не голодны?

Мадди рассеянно посмотрела на него.

— Я просто задумалась.

— О чем?

— Расскажите мне, Майкл, как вы росли. У меня… такое представление… — Она поколебалась, смущенно рассмеявшись. — Ну, вы знаете… все эти семьи в телевизионных сериалах… все ссорятся друг с другом, но душой очень близки. И всегда есть кто-то, к кому можно пойти со своими проблемами. В вашей семье было так, Майкл?

Легкая улыбка притаилась в уголках его рта.

— Я думаю, было… иногда. Особенно до того, как умер мой отец. Мы с папой были довольно близки. Он работал линейным монтером в телефонной компании. Он был большим сильным мужчиной с грубым голосом, но золотым сердцем. Он строго нас воспитывал и учил не вступать с законом в конфликт.

— И вы не вступали?.. — спросила Мадди, думая, что это было маловероятно. Майкл Харрингтон производил на нее впечатление парня резкого и неуемного.

Он усмехнулся.

— Не обошлось без царапин. И разбитого носа. Никогда не забуду случая, когда мне было двенадцать и я, прогуливая школу, отправился с дружками на заброшенный склад, чтобы выкурить сигару, которую где-то раздобыл один из них. Настала моя очередь затянуться, и тут неожиданно появился папа. Оказывается, позвонили из школы, беспокоясь, не заболел ли я, и папа снял трубку… Он-то знал, что наша компания облюбовала тот склад.

— И что же он сделал, обнаружив вас там? Майкл засмеялся.

— Высек, когда привел домой. Всего несколько хороших ударов по определенному месту, но от этого пострадал не столько мой зад, сколько моя гордость. Самое же плохое было в том, что он заставил меня и трех моих дружков докурить сигару, прежде чем потащил меня домой. За всю свою жизнь не припомню, чтобы меня так тошнило, как тогда. После того случая у меня уже никогда не возникало желания курить. Я уверен, что именно этого отец и добивался.

Мадди улыбнулась.

— Я думаю, мне бы понравился ваш отец. Майкл улыбнулся в ответ.

— Он был хорошим человеком. — Улыбка Майкла погасла, когда он заглянул ей в глаза. — Я все еще тоскую по нему. Он был парнем такого склада, что… что вы никогда бы не подумали, что он может… умереть. Он был полон жизни. Он казался таким сильным, таким крепким. Я до сих пор помню день, когда это случилось… как будто это было вчера. Я сидел на занятиях у молоденькой учительницы испанского мисс Алонсо, и вдруг вошел ученик и вручил ей записку. Она читала записку очень медленно, а потом подняла глаза. Выражение ее лица было серьезным. Я понял, что случилось что-то плохое. Я следил, как ее взгляд прошелся по моему ряду. Я сидел в предпоследнем ряду. За мной сидел Томми О'Ши. И я, помню, подумал: бедный Томми. Какое-то несчастье, должно быть, в его доме. — Майкл медленно покачал головой.

— Мне жаль. — Мадди смотрела на него блестящими от слез глазами.

Майкл взглянул на нее. Ему было неудобно, как будто он поделился с ней большим, чем ему хотелось бы.

— Послушайте, вы любите баскетбол? Мадди моргала, пытаясь смахнуть слезы, удивленная резкой сменой темы разговора.

— У меня есть абонемент. Я всегда ходил с отцом. Мне и сейчас иногда удается выбраться на некоторые игры, а мои братья ходят почти что на все. Они большие поклонники «Селтикса»[5]. Я вот подумал… не хотели бы вы пойти на игру при случае.

Мадди не поняла, было ли это предложением воспользоваться абонементом на его места или просьбой о свидании. Она ответила неопределенно:

— Это было бы неплохо… иногда.

Наступила долгая тишина, пока они оба отрешенно смотрели на огонь.

Спустя некоторое время Майкл взглянул на часы. Была почти полночь.

— Черт возьми, мне надо искать мою машину. Мадди поднялась, собрав тарелки.

— Да, попытайтесь снова связаться с полицейским участком. Я уберу все.

Какое-то мгновение Майкл наблюдал за ней. Затем, распрямив плечи, направился к телефону.

На сей раз потребовалось всего несколько минут, чтобы дозвониться в участок. Когда Мадди зашла, он уже записывал сведения о том, куда отогнали его машину.

— Ну как? — спросила Мадди, когда он положил трубку.

Он нахмурился.

— Она на Тремонте, около Правительственного центра.

Мадди вздохнула.

— Я бы отвезла вас, если бы мой автомобиль не сломался. Мне надо не забыть первым делом позвонить утром в гараж, чтобы они взяли машину, если полиция уже не сделала этого. Я добралась до обочины дороги, но мне и в голову не пришло посмотреть, можно ли останавливаться в том месте. Тогда меня занимали совсем другие проблемы. — Мадди усмехнулась.

Майкл, однако, не разделял ее благодушного настроения и угрюмо глядел в окно. Снег валил как и прежде, и мысль тащиться через весь город в такую погоду не особенно вдохновляла его. К тому же у него не было уверенности, что ему удастся поймать такси, хотя он подумал, что мог бы попытаться дозвониться в одну из таксомоторных компаний, чтобы она прислала машину.

— Вы можете порекомендовать какую-нибудь таксомоторную компанию?

Мадди пожала плечами и пошла взглянуть, что там за окном.

— Я думаю, самой подходящей сейчас оказалась бы компания с собачьими упряжками.

Майкл сухо рассмеялся, листая желтые страницы телефонной книги на столике. Мадди вернулась в кухню, чтобы домыть посуду.

Она вытерла последние тарелки, когда на кухню зашел Майкл.

— Повезло? — спросила Мадди.

— Нет. В ближайшие несколько часов все, машины заняты. — Он взял вилки и вытер их. Они молча убирали посуду.

— Как хорошо, что Тимми наконец успокоился, — сказала Мадди, кладя в ящик последний нож.

— Может быть, ваша мазь сотворит чудо и он проспит всю ночь?

Вот она, возможность, и Мадди не собиралась ее упускать.

— Мы сейчас много работаем над новыми потрясающими средствами. Я писала вам о новом тонике для кожи, который мы бы с удовольствием производили для «Барретт». Мы выпускаем его без душистых веществ, но Барреттам, я думаю, мы предложили бы неповторимый запах. Что-то цитрусовое… нечто среднее между мандарином и лимоном. Это уникальный, освежающий и совершенно новый запах. У нас есть также новый увлажняющий гель, который предназначен для припухших глаз, — с его помощью с лица исчезают все следы усталости. — Мадди рассмеялась, зевая. — Я говорю как ходячая реклама, да?

Майкл неловко улыбнулся, борясь с собственной зевотой. Он бы с удовольствием отложил это дело о контракте с Барреттами или, точнее, об отсутствии такового на потом, но Мадди напомнила ему, что это дело — настоящий котел, который непременно взорвется и ошпарит их обоих, если не принять меры.

— Мадди… в отношении новой серии… Мадди снова зевнула и усмехнулась.

— Извините, мне кажется, я устала больше, чем предполагала. Послушайте, Майкл, наверное, единственным здравым решением вашей проблемы было бы остаться здесь на ночь. Вы можете воспользоваться комнатой для гостей, — поспешно добавила она. — Я заберу Тимми к себе, и вы отлично выспитесь. А утром мы с вами займемся поиском наших странствующих машин. Что вы на это скажете?

Глядя на нее, чувствуя ее цветочный запах, замечая нервное подрагивание этих удивительных губ, Майкл почувствовал, как жар охватывает все его тело.

— Я не знаю, Мадди. Мне надо идти… Ее губы тронула легкая улыбка.

— Если вы беспокоитесь, что Тимми разбудит вас… Майкл мягко рассмеялся. В каком-то смысле Мадди попала в точку. Все правильно, он действительно беспокоился. Но не из-за шестимесячного ребенка. Как это звучало в старой песне? «Околдован, взволнован, смущен…»

Улыбка исчезла с лица Мадди. Она решила, что он смеется над ней.

— Что? Боитесь, что я опять запаникую… как с этой сыпью от подгузников?

Он подался немного вперед, прямо глядя ей в глаза.

— А вы не боитесь, Мадди? Мадди какое-то мгновение молча смотрела на него.

— Ox, — только и вырвалось у нее.

— Да, никакого списка компаний с собачьими упряжками в телефонной книге нет.

Он мягко обнял Мадди за плечи и вывел ее из кухни. Она вдруг остановилась в холле, переминаясь с ноги на ногу, испытывая неловкость от неожиданной перемены в настроении, от соблазнительного тепла его руки, лежащей на ее плечах.

— Мы, наверное, не можем сейчас… начать все заново и забыть, что у нас с вами произошло?

— Вы имеете в виду не только комедию ошибок, я надеюсь?

Она ответила ему с печальной улыбкой:

— Вы не собираетесь облегчать мне жизнь, да? Он сжал ее плечи, а потом отпустил, выражение его лица стало нежнее.

— Послушайте, Мадди, не знаю, как вы, но я, вероятно, не смогу забыть то, что я чувствовал, когда целовал ваши теплые, прекрасные губы. Вы удивительно привлекательная женщина, Мадди. Но я думаю, что мы с вами опытные, здравомыслящие люди. Мы просто оказались с вами в щекотливых обстоятельствах, и поэтому… потеряли головы. Давайте согласимся с этим.

Мадди распрямила плечи.

— Мне хотелось бы, чтобы вы знали, Майкл, что я не часто теряю голову. — Ее рука непроизвольно потянулась к шее. — Но сейчас голова на месте… — Во всяком случае, я прилагаю к тому усилия, думала Мадди, избегая его взгляда.

— Ну, и моя… — Рука Майкла также неосознанно прикоснулась к его шее.

Они взглянули друг на друга, и оба немедленно опустили руки.

Мадди усмехнулась.

— Теперь, когда мы все выяснили, я заберу Тимми, и вы сможете немного поспать.

Она уже повернулась, чтобы уйти, но Майкл поймал ее за запястье.

— Есть еще кое-что, Мадди… Прежде чем остаться здесь на ночь, чувствую, я должен внести ясность, что… ну что компания «Сарджент» — не единственная, которую мы рассматриваем.

Мадди нахмурилась.

— Майкл, поймите, я не хочу, чтобы вы хоть на мгновение подумали, что я пытаюсь повлиять на ваше решение, предлагая вам… свое гостеприимство. Это абсолютно бескорыстное приглашение. И практичное. У меня фантастическая серия продукции для «Барретт», Майкл. Она вне конкуренции. И я не собираюсь пользоваться никакими средствами, чтобы заполучить этот контракт. Предложение остаться здесь на ночь — не способ… Майкл вздохнул.