Она сказала:

— Быстро же вы пришли в себя. Всего лишь десять минут прошло с тех пор, как мы вошли сюда. Я привела вас сюда, миссис Френшоу, чтобы убить.

Если бы у нее в руках не было пистолета, она показалась бы мне смешной.

Увидев, что взгляд мой направлен на него, она сказала:

— Я знаю, как им пользоваться. Это одна из вещей, которым меня научили.

— Долли! Что это? Что за игра?

— О нет, это очень серьезно. Смерть — вещь серьезная.

— Ты на самом деле…

Она сказала:

— О да. Вы должны умереть. Вы убили Эви и умрете, как она.

— Ты сошла с ума. Никто не убивал Эви. Она сама себя убила.

— Она убила себя, потому что ее вынудили.

Это убийство… а убийцы должны умереть.

— Долли, постарайся быть благоразумной. Давай поговорим. Что у тебя на уме? Что это все значит?

— Я вам все расскажу. У нас есть время, потому что я не убью вас до тех пор, пока сюда не приедет Билли.

Это — часть уговора.

— Билли? Билли Графтер?

— Да, Билли Графтер.

— Значит, вы с ним друзья? Она кивнула.

— Ведь он же был другом Альберика, не так ли? — Она улыбнулась. — Вам не пошевелиться, правда? Вы хорошо связаны. Это Билли сделал.

— Он здесь?

Она кивнула.

— Он с ним расправится. Вот что он сделает. А я расправлюсь с вами. Он помог мне, а я помогу ему. Вы не понимаете, да? Билли очень скоро будет здесь. Тогда продолжим.

Она погладила пистолет, и я подумала: «Она не шутит. Она безумна».

— Почему вы, согрешив, можете свободно разгуливать, когда моя сестра Эви… — Лицо ее скривилось, как будто она собиралась заплакать.

— Долли, — сказала я, — давай поговорим.

— А разве мы не разговариваем?

Видите ли, вы совершили прелюбодеяние. Вы нарушили седьмую заповедь. Вы замужем за хорошим человеком и изменили ему с плохим. Это было в Эндерби, когда имение стояло пустым, еще до того, как туда приехала мадемуазель. Мы знали, что вы там с ним. Мы ведь напугали вас, правда, когда вы услышали наши голоса через переговорную трубу?

— Значит, это были вы?

— Да, Эви и я. Вы так струсили. Нас это рассмешило. А затем Эви влюбилась. Она говорила, что любовь — самая прекрасная вещь… У нее должен был родиться малыш. Я хотела, чтобы он родился, миссис Френшоу. О, я бы так о нем заботилась. А потом она убила себя.

— Ей ни в коем случае не следовало делать этого. Мы могли бы что-нибудь предпринять. Мы могли бы помочь ей.

— Все из-за вас, миссис Френшоу. Вы убили Альберика. О, вы удивлены, не так ли? Вы думали, что отцом ребенка Эви был Гарри Фаррингдон. Он ей никогда не нравился. Только наша бабушка этого хотела. А Эви нравился Альберик. Они любили друг друга, я была рада за них.

Они собирались пожениться и взять меня с собой во Францию. Я хотела присматривать за малышом. Все было бы прекрасно. Затем вдруг все изменилось. Он отправился в Лондон и, поспешно вернувшись, сказал нам, что вы увидели его там и рассказали этому гадкому мистеру Френшоу — своему любовнику. Альберик сказал, что ему нужно скрыться, потому что за ним охотятся. Он обещал прислать за нами, Эви и мной, чтобы уехать во Францию. Мы бы и поехали. Мы знали, как туда добраться. Мы прятались здесь, наверху, когда это произошло. Так что мы все видели. Этот человек убил Альберика, и после этого все пошло кувырком.

— Ты, должно быть, знаешь, что Альберик был шпионом.

— Альберик был прекрасным человеком.

— Именно такие, как он, навлекли ужасные бедствия на Францию.

— Так должно было случиться. Там царила несправедливость. Альберик говорил нам об этом.

— И здесь он пытался совершить то же, что сделал в своей стране. Он должен был умереть, Долли. Он всегда знал, что идет на риск.

— А моя сестра… моя Эви… она покончила с собой. Она не могла показаться на глаза бабушке.

У той постоянной темой разговора было удачное замужество Эви. Она говорила ей, что ее настоящее место — в Эверсли, и какая она хорошенькая, и как она найдет богатого мужа. Она говорила, что Эви недостаточно старалась, чтобы заполучить Гарри Фаррингдона.

— О, Долли, какое сплетение несчастий! Этого не должно было произойти.

— Эви не могла пойти на то, чтобы иметь незаконнорожденного ребенка.

— Люди идут на это…

— Вы и пошли… может быть.

— Долли!

— Вас это злит. Конечно, вы сердитесь. Это и меня злит. Бедной Эви пришлось покончить с собой, а вы… вы ведь совершили то же самое, только вы были хуже, потому что у вас хороший муж. У Эви его никогда не было. Ей пришлось умереть, а вы стали хозяйкой большого дома. И все с вами почтительны, тогда как моя бедная Эви…

— О, Долли, мне так жаль! Загублена жизнь, загублено счастье…

— Но не ваше. Вы получаете, что хотите, и никто не знает…

— Это вы взяли малышку?

— Да. Я хотела убить ее.

От ужаса у меня перехватило дыхание.

— Ведь младенец Эви был убит, правда?

— О, Долли! При вспоминании о том ужасном времени, когда у нас похитили Джессику, мне становится не по себе.

— Я держала ее у себя в комнате, в Грассленде. Я боялась, что кто-то может увидеть ее, но все обошлось. Затем я узнала, что взяла не ту девочку. Откуда мне было знать, чей это ребенок? Потом началась вся эта кутерьма. Она была со мной все время. Она хорошенькая, — на ее лице появилась улыбка. — Она смеялась, хватала меня за палец и не хотела отпускать. Она была сла-а-авная детка. Я рада, что не убила ее.

— А веревка в кустах? Она кивнула:

— Вы всегда ездили той дорогой. И почему это вам всегда везет? Почему Билли надо было поехать по тропе как раз в это время?

— Суровая справедливость, — сказала я.

— Я следила из кустов, а когда увидела, кто скачет, то закричала, но было слишком поздно. У меня не было времени на то, чтобы унести его, когда появились вы, поэтому мне пришлось оставить его… веревку и все остальное.

— Значит, вы были там?

— Я хотела увидеть, как вы упадете.

— Понятно. А затем, когда я поехала за помощью, вы вышли и забрали его. Сняла веревку…

— Это было нелегко. Мне надо было усадить его на лошадь. Затем я забрала веревку, отвезла Билли в сарай для лодок и ухаживала за ним. У него был рассечен лоб, но он ничего не сломал.

Он упал в кусты, и они его спасли. Он быстро поправился.

— Мне и в голову не приходило, что вы можете быть такой коварной, сказала я.

Она казалась весьма довольной собой.

— Билли сказал, что я порчу дело. Оно слишком важное, чтобы за него брался любитель.

Он обещал научить меня, как заполучить вас, а я помогу ему разделаться с Джонатаном, потому что он слишком много знает.

Билли покончит с ним и поможет мне управиться с вами. Вы оба должны умереть… за Эви. Когда вы оба умрете, мы привяжем к вам груз и бросим вас в море. Вы просто бесследно исчезнете.

— А вы, Долли, что вы будете делать?

Как вы будете себя чувствовать, зная, что вы — убийца?

— Все дело в том, что я — мститель, а не обычный убийца. Я делаю то, что нужно сделать ради Эви, а Билли выполняет свой долг.

— Не думаю, что в суде на это так посмотрят.

— Разве вам не страшно, миссис Френшоу?

— Немного. Я не хочу умирать. И мне кажется, Долли, что вы не сможете убить человека.

— Я убью вас, — сказала она. — Жаль, что я не могу этого сделать сейчас же и покончить с этим.

— Вам неприятно об этом думать, не правда ли?

— Я поклялась Эви.

— Развяжите мне руки, Долли.

Она покачала головой:

— Это все испортит. Я пообещала Эви и поклялась себе. Почему вы должны нарушать седьмую заповедь и оставаться безнаказанной, в то время как моя сестра Эви… Она не нарушила заповеди. Все из-за того лишь, что она любила Альберика.

Они бы поженились и жили счастливо… и я была бы с ними.

— Вы не можете так поступить со мной, Долли. Как вы будете себя чувствовать, когда люди будут спрашивать, где я? А если нас кто-нибудь видел? Люди скажут, что в последний раз меня видели с вами, когда мы катались на лошадях.

— Нас никто не видел.

— Вы уверены в этом? А если они станут расспрашивать вас…

— Они не станут. Билли сказал, что все будет хорошо.

Вы пытаетесь меня запугать.

Я невесело засмеялась:

— В данный момент этим занимаетесь вы.

— Вы получаете то, что заслуживаете.

— Я не убивала…

— Нет, убивали. Вы убили Эви.

Мою дорогую, славную, хорошенькую Эви.

— Эви покончила с собой.

— Если вы еще раз это скажете, я застрелю вас тут же, не дожидаясь Билли.

— А зачем вы его ждете?

— Потому что… потому что… не нужно задавать вопросы.

— Ты уже рассказала мне все, что я хотела знать. Мне жаль Эви. Так ужасно загублена жизнь.

Она отвернулась от меня, чтобы скрыть свое горе, и как раз в этот момент я услышала пронзительный свист.

— Это Билли, — сказала Долли.

Она вышла, и я услышала, как Билли сказал:

— Я присмотрю за ней.

Она не может сбежать. Возьми что-нибудь из ее вещей… что-нибудь, что он наверняка узнает. Он очень подозрительный.

— Хорошо, — сказала Долли.

Она вернулась в сарай. Пистолета у нее уже не было.

— Мне нужно кольцо или что-нибудь, что он узнал бы, — сказала она.

— Кто узнал?

— Ваш любовник, конечно. Тот, с кем вы встречались в Эндерби и ради кого нарушили седьмую заповедь.

— Зачем вам это нужно?

— Потому что я собираюсь отнести эту вещь ему и сказать, где вы.

— Долли!

— Тогда он приедет, права ведь? Он приедет спасти вас.