Маркиз и его спутница обернулись в ее сторону. Стараясь не краснеть, Дани пробормотала:

– З… здравствуй, Маркус.

Он выглядел очень даже неплохо и, судя по всему, уже вполне оправился от ран. Окинув маркиза взглядом, Дани отметила превосходно скроенный зеленый сюртук и полосатый серебристый жилет. Слегка смутившись, она посмотрела ему в лицо и мысленно улыбнулась. Казалось, весь его облик источал презрение к этому залу и людям, здесь собравшимся – так, во всяком случае, могло бы показаться тем, кто не знал его так, как Дани. Но она-то теперь видела его насквозь, поэтому не сомневалась: только исключительная сила воли и решимость удерживали его на балу; и ей-то было совершенно ясно, что чувствовал он себя здесь очень неуютно. Все остальные считали его ужасным зверем, но для нее, Дани, Маркус был самым красивым мужчиной на свете. И она ужасно по нему соскучилась.

Он тоже внимательно ее рассматривал, и Дани смутилась, когда его взгляд скользнул по кружеву и вышивке ее платья. И, конечно же, она очень надеялась, что он тоже соскучился.

Наконец, откашлявшись, Маркус чуть отвернулся, чтобы скрыть шрам, как всегда делал, когда нервничал, и пробормотал:

– Вы выглядите… – Он сжал кулаки, встретившись с ней взглядом. – Вы выглядите очаровательно, мисс Стаффорд.

Дани нахмурилась; ей не понравился его официальный тон, но он, по крайней мере, с ней разговаривал.

– Благодарю вас, сэр. Вы тоже выглядите весьма эффектно.

Зеленые глаза стали шире, и он снова отвернулся. Дани же невольно улыбнулась. Почему-то его поведение показалось ей очаровательным. «Он такой глупый!» – промелькнуло у нее.

Рядом послышалось негромкое покашливание, и Дани перевела взгляд на спутницу Маркуса, явно его сестру, Каролину. Они были очень похожи. Высокая и стройная, Каро была в модном бледно-персиковом платье; ее элегантно уложенные светлые волосы обрамляли лицо, а одна длинная прядь свешивалась через плечо. Дани никогда не видела таких длинных волос.

Светло-зеленый взгляд Каролины метался между ними. Наконец, взглянув на брата, Каро сказала:

– Маркус, представь нас, пожалуйста.

Какое-то время он переминался с ноги на ногу, глядя куда-то в сторону. Наконец пробормотал:

– Леди Каролина Брэдли, позвольте представить мисс Даниэлу Стаффорд, дочь барона Сайтона.

Дани сделала реверанс.

– Приятно познакомиться.

– Взаимно. Откуда вы знаете моего бестолкового брата?

Дани вопросительно взглянула на Маркуса, затем, решив быть краткой, ответила:

– Мы недавно встретились во время поездки за город.

– О, вот как?.. – протянула девушка. Потом вдруг спросила: – Так вы из этого заведения… из агентства «Гретна-Грин»?

Маркиз что-то проворчал себе под нос, по-прежнему глядя в сторону. А Каролина вдруг объявила:

– Я лучше пойду.

Дани кивнула, не отводя взгляда от Маркуса. Он что, собирался весь вечер молчать? Что ж, если так, то и она не скажет больше ни слова.

Наконец он со вздохом пробормотал:

– Чего ты хочешь, Дани?

Она скрестила на груди руки.

– Почему ты со мной не связался? Я жду целую неделю. Если бы отец не сказал мне, что тебя выпустили, я бы до сих пор паниковала, пытаясь придумать, как тебя освободить.

– Я… не знаю. – Маркус пожал плечами.

Дани стиснула зубы. Неужели он все еще злился из-за того, что она его обманула? Но он должен был понять, почему она это сделала.

– Не знаешь? Что ж, прекрасно, – кивнула Дани. – Ты получил мой подарок?

Он усмехнулся и, опершись на перила, проговорил:

– Ты имеешь в виду тот документ, что ты мне послала?

– Значит, ты его получил, не так ли? Но деньги так и не были переведены. Почему ты ими не воспользовался?

Лицо маркиза потемнело, и Дани поняла, что задела его гордость. Она этого и боялась, когда посылала документ, но все же надеялась, что он ее поймет – ведь она хотела помочь им с Каро.

– Мне казалось, Маркус, что это единственное решение. Во всяком случае, я ничего больше не смогла придумать.

Маркус с силой сжал кулаки, так что костяшки пальцев побелели.

– Ты действительно думаешь, что я возьму твою милостыню? Да еще в таком размере!.. Ты что, опустошила все свои счета?

– Только со стороны матери.

Зеленые глаза широко распахнулись в полутьме – было очевидно, что Маркус ужасно удивился.

– Ты и правда столько стоишь, Дани?

Она пожала плечами.

– Не знаю, как ответить. Со стороны отца у меня денег намного больше.

– Но это же… просто неприлично.

– Согласна. – Дани закусила губу; она пыталась сосредоточиться, чтобы сказать именно то, что следовало – надо было заставить Маркуса принять ее помощь – пусть даже после этого он никогда больше не захочет ее видеть. – Пойми, ты должен взять эти деньги ради Каро. А может, возмешь в качестве долга?

Маркиз не ответил. И его лицо словно окаменело.

– Что ж, если ты не можешь принять деньги от меня, то думай о них как о ссуде от моего отца, – продолжала Дани. – Он составит документ с условиями выплаты. Для Каро, не для тебя. Это будет приемлемо?

Маркиз по-прежнему молчал. И теперь повернулся к ней спиной. Проклятье, почему он на нее не смотрит?!

– Ты сказал, что не хочешь, чтобы имя Каролины вываляли в грязи. И еще ты говорил, что от последствий расторжения помолвки пострадают твои арендаторы, не так ли? – Сделав глубокий вдох, Дани вновь заговорила: – Но ясно же: чтобы найти другую богатую невесту, потребуется время, которого у тебя, возможно, нет. Ведь жених Каролины может вернуться со дня на день.

Глядя себе под ноги, Дани спрятала подступившие к глазам слезы. Ей была ненавистна мысль о том, что Маркус будет с другой женщиной, которую, возможно, полюбит. Но она желала ему счастья, поэтому… Пусть даже он никогда больше с ней не заговорит, – но только возьмет деньги. Хотя ее сердце будет разбито.

– Маркус, пожалуйста, возьми их. На тех условиях, на каких пожелаешь.

– Ты, кажется, жаждешь меня женить, – прошептал он, обернувшись. – Мечтаешь от меня избавиться?

Дани фыркнула, смахнув бегавшие по щекам ручейки слез.

– Конечно, нет! Я просто хочу, чтобы ты был счастлив.

В глазах Маркуса что-то промелькнуло, но он тут же снова отвернулся.

– Маркус, ты должен знать, что я не помолвлена, – добавила Дани.

– Да, я знаю. Твой отец сказал об этом, когда меня освободили.

Дани почувствовала, как разрывается ее сердце – последний лучик надежды погас. А она так хотела, чтобы у них с Маркусом все было как раньше – со смехом и непринужденными улыбками. Со страстью и любовью. И она хотела убедить его в том, что они могли все это вернуть.

– Черт возьми, Маркус! Почему ты на меня не смотришь?!

Воцарилось тягостное молчание, и Дани со вздохом уставилась на свои туфельки. А потом вдруг ее обдало горячим дыханием Маркуса. Вскинув голову, она увидела его прямо перед собой. И он смотрел на нее, нависал над ней. Его лицо казалось бесчувственным, но в глазах были боль и желание.

– Потому что если я увижу, какая ты красивая в этом платье, то не смогу сказать то, что должен сказать, понимаешь, Дани?

Она затаила дыхание, а он словно неосознанно поднес руку к ее щеке. Сердце ее радостно подпрыгнуло, но рука тут же опустилась, так до нее и не дотронувшись.

– Я тебя не заслуживаю, Дани. Твой отец хочет, чтобы я доказал, что стою тебя. Но мы с тобой оба знаем, что не стою. И он тоже это знает. Ты как солнце, а я – всего лишь месяц, недостойный даже отражать твой свет. Ты заслуживаешь такого, как Хемзуэрт. У него нет прошлого. Его ничто не мучает. Он хороший человек и может дать тебе все, чего ты захочешь. И он сможет помочь твоему отцу в парламенте.

Маркус тяжело вздохнул, и его глаза впервые за этот вечер потеплели. Он окинул Дани взглядом, потом вновь заговорил:

– Я рад, что еще раз тебя увидел. Рад, что ты надела мой подарок. – Он улыбнулся ей ласково и грустно. И тут же добавил: – Я люблю тебя, малышка.

В следующее мгновение, резко развернувшись, маркиз покинул балкон и почти сразу же затерялся среди пар, танцевавших на черно-белом «шахматном» полу. Время от времени люди расступались перед ним и смотрели ему вслед со страхом и удивлением.

Стоя на пороге балкона, у входа в бальный зал, Дани заметила две пары глаз, выглядывавшие из пальмы; одна пара – карих, принадлежала Аннабель, другая же – светло-зеленых. Выходит, Каролина и Аннабель за ними шпионили? Ну разумеется!

Дани снова посмотрела на Маркуса, исчезавшего из ее жизни навсегда. Он уже почти пересек зал, когда она, наконец, поняла, что он сказал.

Побелев от злости, Дани сжала кулаки и громко закричала:

– Ты проклятый идиот, Флитвуд!

Многие повернулись в ее сторону и уставились на нее с удивлением. Музыка же внезапно смолкла, и танцоры замерли. Маркус тоже на мгновение замер. Потом обернулся и посмотрел на Дани. А она, не обращая внимания на усмешки и хихиканье, стала пробираться к нему, и люди перед ней расступались. Наконец она подошла к нему вплотную и проговорила:

– Тебе обязательно нужно испытывать мое терпение? Честное слово, иногда я удивляюсь, слушая тебя. Маркус, что происходит в твоей голове?

Он открыл рот, но так ничего и не сказал. И нервно осмотрелся. Дани знала, что весь свет замер в предвкушении скандала и неминуемых сплетен. Но ей было все равно. Потому что теперь она знала, что сказать.

Взяв маркиза за руку, Дани заговорила: