— Ты плохая девочка?

— Не знаю, плохая ли, но глупая точно, — сказал Том. — Бесполезная ты тварь, Бриди, кошачий корм, вот ты кто.

Бриди негодующе фыркнула, Поппи и Одри вступились за нее, и за столом началась привычная, беззлобная перепалка. Джеймс почувствовал, как Бриди отошла от него и, воспользовавшись тем, что все увлечены спором, схватила с тарелки на краю стола огромный кусок ветчины.

— Бриди! — завопили все в один голос.

Собака нырнула под стол и мгновенно расправилась с ветчиной. Через минуту она вылезла с таким хитрющим выражением на морде, что это стало для Джеймса последней каплей. Он поперхнулся от смеха и расхохотался. Поставив локти на стол, он прижал ладони ко рту, чтобы заглушить смех, но это не помогало.

— Ничего смешного! — негодующе воскликнула Поппи, строго глядя на сеттера. — Ты и вправду плохая собака!

Бриди подползла к Джеймсу и перевернулась всеми четырьмя лапами вверх, словно прося прощения. И Джеймс сдался. Откинув голову, он начал так смеяться, что заболели челюсти, а на глазах показались слезы. Он не сразу заметил, что за столом все притихли, и, лишь увидев потрясенные лица сыновей, перестал смеяться.

— В чем дело? — обеспокоенно спросил он.

— Ты смеешься, — сказал Джордж.

— Ты никогда раньше не смеялся, — добавил Уильям.

В кухне повисло неловкое молчание, и Джеймс почувствовал себя так, будто получил удар в солнечное сплетение.

— А почему бы папе и не посмеяться? — мягко сказала Поппи, отвлекая на себя внимание мальчиков и давая Джеймсу прийти в себя.

«О Господи, — подумал он, — неужели я стал таким угрюмым, что мой смех может их только напугать?» Он взглянул на Поппи и увидел, что она наблюдает за ним.

Он выдавил улыбку. Ее глаза потеплели, посылая ему какой-то сигнал — что именно? Утешение? Обещание? Обещание чего? Какого-то невиданного счастья? Он отвел глаза. На этот счет у него не было никаких иллюзий. И этот ее понимающий сочувственный взгляд только усложнял ситуацию. Он снова встретился с ней глазами, и внезапно его пронзило почти непреодолимое желание... Черт, и это после того, что он наговорил ее матери... Ну, ничего. Он многие годы гордился своим умением контролировать свои чувства и желания. Надо только припомнить, как это делается.

Ужин закончился, и все перешли в гостиную с огромным камином и широченными диванами. Буйство цветов на шторах перекликалось с яркими пятнами вышитых подушек, разбросанных по всем диванам и креслам. Пол был застелен пушистым ковром.

— Какая веселая комната, — сказал он Одри, усаживаясь в кресло. — Очень красивая.

— Вам нравится? Это Поппи в прошлом году все здесь поменяла. Она любит этим заниматься. А мы довольны.

Он посмотрел на Поппи, забравшуюся с ногами на диван, и спросил:

— Можете вы сделать то же самое с моей гостиной? Чтобы она стала похожей на место для живых людей?

— Я думала, вы шутите.

— Нет. Не шучу. Вы можете попробовать?

Она кивнула.

— Но нужно будет съездить несколько раз на аукционы, чтобы подобрать мебель.

Джеймс с улыбкой повернулся к Одри.

— Ей можно доверить тратить деньги?

Она рассмеялась.

— Зависит от того, насколько вы отважны. Поппи разбирается в этом, и у нее хороший глаз. Вы должны сами определить разумную сумму, а уж она позаботится, чтобы каждый пенс был потрачен с толком.

— Я в ваших руках, — сказал он мягко, повернувшись к Поппи.

Глаза ее засияли, и вновь в нем закипела кровь. Их взгляды встретились, послание было столь явным, что он с трудом отвел глаза. Черт! Ситуация становилась трудной. Невозможной. Он признался себе, что выполнить обещание, данное ее матери, будет, пожалуй, самым трудным из всего, что ему приходилось делать в жизни.


ГЛАВА ПЯТАЯ


Джеймс стал каким-то странным. После чудесного вечера на ферме, где он казался таким расслабленным, таким довольным, вдруг между ними словно кошка пробежала. С мальчиками он старался проводить каждую свободную минуту. Раз или два Поппи слышала, как они вместе возились и смеялись. А вот от нее он демонстративно отдалился. С ней он был — ну никаким. Его просто с ней не было. Когда дети укладывались спать, он закрывался в библиотеке. И разговаривали они только о мальчиках или вместе с ними. Она понимала, что не в праве требовать от него какого-то особого отношения, но скучала по нему прежнему.

В четверг вечером Джеймса, как всегда, не было дома. Они сидели втроем за ужином и обсуждали, чем бы заняться в конце недели.

— Хорошо бы пойти куда-нибудь с папой, — сказал Уильям.

— Он будет занят, — ответил более прагматичный Джордж. — Давайте поедем в магазин, мне нужна новая спортивная сумка.

— Еще одна? — сурово спросила Поппи. — Обойдешься!

— Тогда поехали на лыжную трассу, я хочу попробовать покататься на снегоходе.

У Поппи упало сердце.

— Не думаю, что вашему папе понравится эта идея.

— А он и не узнает...

— Кто что не узнает?

При звуке отцовского голоса Джордж виновато съежился.

— Ничего, — пробормотал он.

— Тогда у меня есть предложение, — сказал Джеймс, разворачивая стул и по привычке садясь на него верхом. — Я освобождаю себе завтра день, и мы едем в зоопарк.

Глазенки у мальчишек стали круглыми, и секундное молчание сменилось воплями восторга. Оба подскочили к отцу и повисли на нем.

— Мы купим корм для лам?

— Непременно.

— А слоны там будут?

— Непременно.

— А Поппи поедет с нами?

— Непр...— И тут Джеймс встретился с ней взглядом. — Надеюсь, да. Это была ее идея. Если она теперь меня покинет, я погиб.

Поппи притворилась, что колеблется, но для нее вопрос был решен. Провести день без Джеймса и мальчиков? Ни за что на свете. Наконец она кивнула.

— Хорошо, я поеду, но с одним условием. Сегодня ложимся спать пораньше. Невыспавшихся детей в зоопарк не пускают.

Мальчишек как ветром сдуло. Через полчаса, прочитав им на ночь сказку, Поппи спустилась на кухню.

Джеймс с надеждой заглянул в холодильник.

— Есть что-нибудь на ужин?

— Стейк, отварная картошка и салат. Подойдет?

Он кивнул.

— Замечательно. А вы?

— Я поела с мальчиками. Мы не знали, когда вы вернетесь.

Она поставила на плиту сковородку и повернулась к нему.

— Насчет завтрашней прогулки — у вас действительно появилось время?

Джеймс рассмеялся.

— На самом деле времени у меня нет, но я это устрою. А почему вы спрашиваете?

— Потому что они страшно расстроятся, если в последний момент вы вдруг отмените поездку.

— Клянусь, Поппи, завтра мы поедем в зоопарк. Я знаю, что частенько подводил их, но завтра я сделаю невозможное.

— Поверю, когда окажусь в зоопарке, — пробормотала себе под нос Поппи.

Она поджарила кусок мяса, посмотрела Джеймсу в спину, когда он скрылся в библиотеке, неся в одной руке тарелку, в другой — бокал вина, и начала убираться на кухне, засовывая в посудомоечную машину тарелки с явной угрозой для их жизни.

— «Спасибо, выглядит восхитительно, — передразнила она его слова, — вы ангел, Поппи...»

 — Поппи.

Oнa кpyтo повернулась, прижав руку к груди. Щеки стали пунцовыми.

— Обязательно нужно так подкрадываться ко мне?

Джеймс нерешительно улыбнулся.

— Извините. Я не хотел вас напугать. Я зашел взять горчицу.

От ее сердитого взгляда улыбка исчезла.

— Послушайте, Поппи, я сделал что-нибудь не так?

— Вы? — Oнa посмотрела на него с удивлением. — Я решила, что это я сделала что-то не так! Вы едва со мной словом перемолвились после нашей поездки на ферму в воскресенье.

Он издал звук, похожий на стон, и резко повернулся к ней.

«Какие у него усталые глаза, — машинально отметила Поппи, — усталые и несчастные».

— Я обещал вашей матери, что позабочусь о вас. Сказал, что со мной вы в безопасности...

— И это означает, что мы даже разговаривать не можем? — озадаченно спросила Поппи.

— Ну нет, конечно, — вздохнул он. — Это просто означает, что мне трудно с собой справляться. Вы очень привлекательная девушка, Поппи. Нужно быть мертвым, чтобы не замечать этого.

Она вспыхнула, тело словно омыло теплой волной.

— И это все? — спросила она с облегчением.

— Все? — с комическим ужасом повторил Джеймс. — Да стоит мне посмотреть на вас, как мне тут же хочется до вас дотронуться.

— Вы преувеличиваете, — усмехнулась Поппи.

Он выругался, тихо, но отчетливо, и встретился с ней глазами, в которых горел огонь.

— Ладно! Мы ведь оба понимаем, что происходит, но ничего не случится, Поппи. я хочу, чтобы вы это знали. Я не могу предложить вам ни белых кружев, ни клятвенных обещаний.

Поппи удалось рассмеяться, как она надеялась, беззаботно.

— А разве я просила об этом? Вы тоже очень привлекательный, да еще с кучей денег, но минусов у вас гораздо больше, чем плюсов. Нужно быть сумасшедшей, чтобы всерьез привязаться к вам. Провести остаток жизни, разводя по углам вас и мальчишек всякий раз, как вы будете ссориться? Нет уж, увольте! — Она улыбнулась, чтобы смягчить резкие слова. — Думаю, мне лучше помечтать о моем буколическом фермере.

Она надеялась, что смогла одурачить Джеймса. А вот себя одурачить не удавалось. Образ буколического фермера куда-то исчез, растворился в тумане, а на его месте оказался высокий, сильный мужчина с несчастными глазами, который сейчас беспокойно кружил по ее кухне. Черт, по своей кухне! А, не все ли равно!

Поппи засунула руки в карман, чтобы удержаться от со6лазна обнять его.

— Ваш стейк остынет.