Иногда бывает так, что событие, которого долго-долго ждешь, твоих ожиданий не оправдывает. То ли ты не все продумала, то ли плохо подготовилась, то ли в чем-то ошиблась.

Наде казалось, что она промахнулась со всеми тремя перечисленными пунктами. Вроде и красавица, вроде и парни теперь рядом крутятся, а опять все не то.

Судьбоносная для многих дискотека для Черемушкиной закончилась полным пшиком. Она к концу мероприятия уже и рада была бы хоть с кем-нибудь из принципа потанцевать или даже позволить за собой поухаживать, но, как говорится, дорога ложка к обеду. Кавалеры расхватали оставшихся барышень, а королевна Черемушкина осталась в гордом одиночестве.

– Я ж его теперь до конца каникул не увижу, – тоскливо бубнила она в ухо Гусевой, которая внезапно резко заинтересовалась Василием Пузиковым и о чем-то весь вечер с ним ворковала. Надя еле отлепила ее от общего друга, чтобы пожаловаться на жизнь.

– Да и ну его, – как-то уж очень легкомысленно отмахнулась Таня.

– Чего это? – обиделась Надежда. – Тебе плевать на мои проблемы?

– Не плевать, – пожала плечами подруга. – Просто не стоит твой Дима таких усилий. Это, я считаю, ужасное неуважение. Ты нарядилась, старалась…

– Да он же не знал!

– А чего ты его оправдываешь? – вдруг рявкнула Таня. – Он не знал! Да вся школа знала про дискотеку! Мог бы предупредить, что не придет. Все сюда всегда парами приходят, у кого, конечно, пара есть. А ты, как дурочка, весь вечер его прождала. Все уже в курсе и обсуждают!

– Да? – упавшим голосом спросила Надя и густо покраснела. Ладно бы, если б только она переживала. А раз всем до этого есть дело, то это уже общественный позор какой-то. Но Дима действительно мог просто не любить дискотеки, не уметь танцевать…

– Ой, у тебя на лбу все твои мысли написаны, – недовольно проворчала Татьяна. – Давай, оправдывай его. Лучше бы нашла другого парня, нормального, который за тобой ухаживает не для того, чтобы кто-то приревновал!

– Да у нас уже давно нормальные отношения, ему нет дела до Катьки…

– Ой, мне-то не ври! – вспылила Гусева. – Гордости у тебя нет.

– Чего ты на меня набросилась? – Надя намылилась плакать. – Ты ж еще до начала вечера совсем иначе рассуждала…

– Так это когда было! Кто ж знал, что этот гад не придет вообще! Только праздник тебе испортил. Вот возьми и назло ему закрути с кем-нибудь, чтобы про тебя теперь сплетни не распускали. А то носишься за ним, как собачка, разве что хвостиком не виляешь! Или докажи, что ты лучшая, пусть он за тобой бегает. Хотя первое гораздо проще. Не стоит он таких усилий, – подытожила Гусева.

– Ты хоть выяснила, кто цветок подарил? – решила переключить ее на другую тему Надя.

– Ага, Пузиков. – Таня покраснела и отвела глаза.

– Все же Пузиков? И что? Он же тебе не нравился, – заволновалась Надя.

– Да дура я была, – затараторила Татьяна. – Вот сама посуди. Если не придираться, то он вполне симпатичный, не мелкий, глаза у него красивые…

– У Пузикова? – изумилась Надя.

– Да! – раздраженно нахмурилась Таня. – У него. Умный, добрый, друг настоящий. И вообще – много ты знаешь парней, на которых в любой беде положиться можно?

Пузиков, представший уже в совершенно ином свете, маялся в отдалении и выжидательно посматривал на Татьяну.

– Ну да, – промямлила Надя. – Как-то мы его не рассматривали с этой точки зрения.

Ей вдруг стало обидно. Вот, и Пузикова у нее увели. Теперь и у Таньки, и у Васьки есть личная жизнь, а у нее одни бестолковые переживания.

Радовало одно: Совко тоже напряженно оглядывалась весь вечер и недовольно надувала губы. Она, как и Надя, нарядилась зря. Хоть одна ложка меда в этом корыте дегтя!


Зимние каникулы тянулись бесконечно долго. Татьяна была занята с Васькой и отнекивалась от встреч с Надей. От нее только и было слышно: «Мы с Васей, мы с Васей». Надя тихо плакала в подушку, жалела себя и уходила в свой параллельный мир, где ее носил на руках прекрасный принц с лицом и голосом Шараева.

Но просто мечтать – занятие непродуктивное. Поэтому Надюша постепенно начала возвращаться в реальность и придумывать новый план.

К началу учебной четверти идей у нее было море.

– Вы обязаны мне помочь, – налетела она на Татьяну с Васей в первый же день.

– Почему? – заинтересовался Вася.

– Как? – эхом отозвалась Татьяна.

– Потому что у вас все хорошо, а у меня все плохо, – выпалила Надя. – Он сегодня ко мне даже не подошел!

– Ну, и как тебе помогать? – вздохнул Пузиков.

– Во-первых, в марте будет конкурс красоты – я хочу участвовать…

Пузиков закашлялся, выкатив глаза и одурело мотая головой.

– А во-вторых, – сурово продолжила Надежда, – он должен меня приревновать!

– К кому? – Пузиков кашлять уже перестал и мучительно возвел глаза к потолку.

– К тебе, Василий! К тебе! – огорошила его Надя.

– Зачем? – Таня как-то странно посмотрела на Пузикова и едва заметно пожала плечами.

– Да не бойся ты, не уведу я твоего Васю, – вспылила Надежда. – Мне просто нужна ваша помощь.

– Я не боюсь, – фыркнула Таня. – Я спрашиваю – зачем? Зачем тебе надо, чтобы Дима тебя ревновал? Неужели ты сама не видишь, что ему до тебя и дела нет.

– Вот еще! Есть ему до меня дело. Вон, смотри, только что прошел мимо и улыбнулся, – запальчиво воскликнула Надя.

– Это он над тобой ржал, наверное, – мрачно заметил Вася.

– Ладно, Пузиков, ты просто не в курсе, как от любви люди дуреют, – заступилась за подругу Татьяна и многозначительно пошевелила бровями. Василий посемафорил в ответ.

– Хватит рожи строить, я все вижу, – буркнула погрустневшая Черемушкина. – Я, может, хочу, чтобы он ко мне приполз, а я его сама брошу. Вот!

– Точно? – обрадовалась Таня.

– Нет. Но как вариант, – честно призналась Надя. – Только для начала мне надо победить в конкурсе. Вы должны помочь мне подготовиться, а Васька должен за мной демонстративно ухаживать.

– Это как? – напрягся Василий. – Опять начинается? Мне этот ваш Шараев скоро в кошмарах сниться начнет!

– Вася, это неплохая идея, – с нажимом произнесла Татьяна и, кажется, даже ущипнула его, поскольку Вася тихо ойкнул и шарахнулся в сторону.

Видимо, Гусева на него действовала крайне положительно, так как спорить Пузиков почему-то не стал и лишь покорно кивнул.

Надя снова печально посмотрела на одноклассника. Действительно, где были ее глаза? И симпатичный, и друг надежный, и человек хороший, и в голове – ума палата.

Все на свете она прохлопала!


Хотеть победить на конкурсе и на самом деле победить – разные вещи. Жизнь – это вам не сказки.

Конкурс красоты в их школе проводился ежегодно в канун Восьмого марта. Участвовали все желающие девушки с девятого по одиннадцатый классы. Сначала проходил опрос среди всех старшеклассников, и девушки, набравшие наибольшее количество голосов, попадали в финал конкурса. А в финале уже предстояло танцевать, декламировать стихи и отвечать на вопросы жюри.

– Сначала нам надо выйти в финал, – рассудительно сказал Василий. Он вообще на удивление покладисто выполнял свои обязанности по изображению Надиного кавалера.

Он носил ее сумку, подавал зачем-то руку, словно она была ослабшей бабулькой, которая могла вот-вот рухнуть где-нибудь в школьных коридорах, и демонстративно вмешивался в ее диалоги с Димой.

Шараев, как и планировалось, начал напрягаться. Еще бы! Мало того что Совко не захотела с ним встречаться, так еще и Надя, которую он выбрал в качестве прикрытия, теперь уплывала из рук. Конечно, можно было бы заменить ее на любую другую, но… Уступать он не собирался из принципа! Вот еще! Какая-то девятиклассница, и та выпендривается.

Тем более, что Васю он за серьезного соперника не считал.

– Что-то твоя малявка с другим крутит, – ехидно подзуживала его Совко.

– Тебе показалось, – изображая отсутствие волнения по этому поводу, отмахивался Дима.

– Неужели? – издевалась Катерина. – А я смотрю, у них все так романтично. Так и хочется закадровым голосом стихи читать.

– Чуковского? – ухмылялся Шараев. – Горилла идет, крокодила ведет?

– И кто из них твоя Наденька, интересно? – язвила Катя. – Крокодил или горилла?

Поняв, что брякнул не то, Шараев злился, играл желваками и пытался понять, как так каждый раз выходит, что эта Катерина оставляет его в дураках: что на словах, что в делах.


А Василий тем временем прикладывал титанические усилия, чтобы вывести Надю в финал. Прикинув, что голосов большинства парней из их класса будет для этого вполне достаточно, он начал вести с ребятами задушевные беседы о пользе Черемушкиной в деле списывания алгебры и физики. Никто и не спорил. Особенно загорелся Терехин, начав практически выполнять Васину работу.

– Черемушкина – мегачеловек, – вещал он. – Всегда списывать дает. Еще и красивая стала. Давайте проголосуем за нее на конкурсе. Зато на экзаменах она нам поможет.

– Как я помогу-то? – причитала испуганная Надя. – Там же у всех разные варианты будут! Васька, это нечестно, я хочу честно победить!

– Чтобы победить, надо отбор пройти, – шипел ей в ответ Пузиков. – Сначала в финал выйди, а потом уже борись честно. Или ты думаешь, что все и в финале за тебя будут? Да давно уже ясно, что самая красивая Совко, и конкурентка ей только наша Алиска! Она со всеми дружит – и с нашими, и с параллельными классами, и со старшими. И даже если большинство наших будет за тебя, то уж будь уверена, что куча народу будет за Совко и Николаеву!

– Ты тоже считаешь, что Катька красивее? – напряглась Надя.

– Нет. Тебе от этого легче? – разозлился Вася. – Или это тебе чем-то поможет? Ты вообще, Черемушкина, странная какая-то. Столько усилий ради того, чтобы какой-то хмырь, которому на тебя плевать, начал за тобой ухаживать! Вбила себе в голову чушь! Принц он, как же!

– Да что ты разорался? – испуганно одернула его Надежда. – Я хочу доказать ему, что я лучше. Просто доказать. Чтобы знал, кого потерял. Вот стану я первой красавицей школы…