Гарри приснился рай. На самом деле, ничто не говорило о том, что это настоящий библейский Эдем, кроме внутренней уверенности самого юноши — во сне он твердо знал, что он в раю. Вокруг, насколько хватало глаз, на сочной зеленой траве возлежали гигантские фрукты всех сортов, цветов и размеров. Одна виноградная гроздь была такая большая, что на нее можно было взобраться, как на дерево. Остальные ягоды были поменьше, но и те крупные ягоды клубники, рядом с которыми сидел Гарри, были огромными: их золотистые семечки, выглядывающие из сочной мякоти, были размером с семена подсолнуха. Даже во сне Гарри чувствовал фруктовый запах.

Напротив Гарри в тени свисающих листьев гигантского ананаса расположился профессор Снейп. В черном халате, расстегнутом до пояса. На губах мужчины блуждала странная улыбка, но в бледном лице не было ничего дьявольского. Он протянул Гарри руку, и на его ладони юноша увидел блестящую ягоду брусники размером с теннисный мяч. Юноша покачал головой.

— Мне нужна моя Библия, — сказал он.

— Разве? — спросил профессор. В его голосе не было насмешки.

— Да. Пожалуйста, — попросил Гарри.

— Хорошо, — ответил тот. — Идем, — он махнул рукой, приглашая Гарри следовать за ним.

Будто в лес, они вошли в густую траву — высотой в человеческий рост. Профессор шел впереди, аккуратно придерживая толстые стебли, чтобы они не хлестнули Гарри по лицу.

На маленькой полянке лежала Библия. Юноша бросился к драгоценной книге, поднял ее с земли и прижал к груди.

Он повернулся, чтобы поблагодарить профессора, но тот исчез — полянка была пуста.

С печальным вздохом Гарри открыл Библию и остолбенел: текста не было. Листы были девственно чисты, и только на первой странице черным готическим шрифтом проступало одно слово — «Северус».

* * *

7. Домашняя группа сестры Минервы

Сегодня служения не было — кроме прокрутки фильмов, кинотеатр часто принимал гастролирующих лекторов, и зал на весь день превращался в лекторий. Чтобы не лишать паству радостей духа, в такие дни проводились собрания домашних групп. Гарри вспомнил, что посиделки на группах часто растягиваются на весь вечер. Это означало, что очередной поход за Библией в дом профессора Снейпа придется отложить.

Гарри охватило чувство, подозрительно похожее на сожаление. Он устыдился самого себя. С чего бы ему стремиться в дом нераскаявшегося грешника?

Юноша знал, что любопытство — большой грех. Не оно ли толкнуло Адама и Еву ослушаться Отца и вкусить от Древа? Даже от тети Петуньи Гарри неоднократно слышал английскую пословицу «От любопытства кошка умерла». Гарри так и не понял, что случилось со злосчастной кошкой, но, даже и без этого нравоучительного примера, молодой человек понимал, что, как бы ни интересовал его коварный агностик, вторжение в его жизнь наверняка опасно. И все же память упорно возвращала Гарри к разговору о любовнике профессора. Юношу поразило до глубины души, с каким слоновьим спокойствием было произнесено нечестивое слово. Словно бы это нечто, само собой разумеющееся. Честный вдовец вздохнул о своей в бозе почившей жене, о, святые небеса! Гарри пытался сказать себе, что у грешного профессора просто нет стыда, но интуитивно чувствовал, что все не так просто. Единственным разумным объяснением было одно: тот был пьян. Удовлетворившись этим, Гарри немного успокоился и тут же вспомнил, что обещал помолиться за погибающего во грехе. Не откладывая божье дело в долгий ящик, Гарри уселся на продавленную сетку кровати и зашептал:

— Господи, Отец мой небесный, спасибо Тебе за твою милость и благодать, за то, что не оставляешь меня на моем пути, любишь и хранишь. Господи, благослови этот день, направь все мои помыслы и дела на служение Тебе, Отец. Благослови тех людей, которых Ты посылаешь мне навстречу, помоги мне, Господи, наставить их на путь истинный, имя которому Христос. Отец мой милосердный, благослови... Северуса Снейпа... — Гарри задумался: он впервые произнес это имя вслух и удивился его звучанию. — Благослови, Боже, Северуса. Северуса... Пошли ему Свою благодать... Коснись его сердца, чтобы и он почувствовал Твою любовь. Благослови его, Господи, чтобы он раскаялся во всяком грехе и признал, что Ты — Господь. Благослови Северуса... Чтобы он был здоров... Северус... Северус. Чтобы у него все было хорошо... Благослови все его дела. И в больнице... — мысли Гарри начали разбредаться. Он попытался представить себе профессора Снейпа в белом халате, но подлое воображение тут же накинуло хирургический халат на голую грудь и обнаженный живот мужчины. Живот этот не давал Гарри покоя со вчерашнего вечера. С трудом отогнав нечестивую мысль о том, каковы на ощупь волосы внизу этого самого живота, юноша вздохнул и продолжил: — Прости, Господи, за грешные мои мысли, отведи от меня беса... — он опять задумался, пытаясь сообразить, какой именно бес волнует его воображение. — Прогони от меня всякого беса, — изловчился он, — и от Северуса тоже. Дай силы противостоять любому искушению. Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь.

Гарри был не удовлетворен молитвой. Судя по всему, бес, терзающий его и профессора, был один на двоих. Правда, не похоже было, что профессора это сколько-нибудь волновало. Очевидно, борьбу с искусителем придется брать на себя, подумал юноша.

С этими невеселыми мыслями он отправился к миссис Макгонагалл. На полпути Гарри остановился, сраженный страшной догадкой: если тема вчерашней проповеди была о слабости Онана, то сейчас сестра Минерва безжалостно и хлестко ударит молитвой по греху мастурбации. «Господи, дай мне силы», — прошептал юноша.

К его удивлению и облегчению, Онан был позабыт, а на собрании группы обсуждались Свидетельства.

Поначалу, когда Гарри только начал подвизаться на харизматическом поприще, этот аспект учения евангелистов казался ему самым необычным. Собратья по вере свидетельствовали: рассказывали друг другу о чудесах, которые свершил в их жизни Господь. Некоторые из них без колебаний можно было назвать чудесами. Господь исцелял от рака и СПИДа, решал семейные конфликты и проблемы на работе, помогал найти без вести пропавших, благословлял крупными денежными суммами, одним словом — отвечал на молитвы.

Главным условием была вера, и если пожелание не исполнялось, то отнюдь не потому, что Всевышний был глух, а потому, что просящий не имел в сердце достаточно веры. Так говорил пастор Дамблдор, так было сказано и в Писании.

______________________________________________________________________________________________________

http://img820.imageshack.us/img820/9387/12860869.jpg

Фанарт jozy. Сестра Минерва

_____________________________________________________________________________________________________

Собрания домашней группы проходили в квартире миссис Макгонагалл. Гарри в очередной раз подивился размерам квартиры — в одной только гостиной можно было смело устраивать бальный зал. На пятнадцатифутовых потолках громоздилась лепнина, и хотя сестра Минерва постоянно жаловалась, что гипсовые Амуры, Венеры и сатиры — суть бесы, убирать их не спешила. Впрочем, древнегреческое беззаконие творилось высоко над головами и никому не мешало.

Поскольку такие чудеса, как исцеления от рака, Господь посылал не слишком часто, а свидетельствовать было жизненной необходимостью евангелистов, приходилось довольствоваться малым — рассказывать братьям и сестрам во Христе о небольших, но приятных подарках от Господа.

Мадам Хуч, она же сестра Роланда, энергичная женщина с короткой стрижкой и мужскими замашками, раздражала Гарри больше, чем кто-либо еще. Свидетельства мадам были неисчерпаемы — Господь действовал в жизни сестры Роланды так же активно и бойко, как она сама в жизни других. К счастью, Гарри сегодня опоздал и пропустил львиную долю свидетельств неутомимой сестры во Христе.

— И вот, представляете себе, захожу я в мебельный салон, и что я вижу? ТОТ САМЫЙ гарнитур! — сестра Роланда сделала большие глаза и всплеснула руками. — Именно тот, который Господь показал мне в потерянном каталоге!

— Велика милость Господа нашего, — с пониманием кивнула сестра Минерва.

— Нет, вы только послушайте, это еще не все! — глаза сестры Роланды блеснули торжеством: у нее явно был припрятан сюрприз в рукаве. — Я подхожу поближе, молюсь, само собой, Господу-то. И вижу... Чудо господне!

Братья и сестры напряглись в предвосхищении чуда. Лицо сестры Роланды осветилось ликованием:

— Вы не поверите. На гарнитур была скидка! Тридцать процентов! Воистину божье благословение, ведь Господь знает, каков мой бюджет! Хвала Тебе, Иисус, — простонала она, не в силах справиться с потрясением.

Верующие одобрительно загудели. Несомненно, божья благодать коснулась мадам Хуч. Гарри улыбнулся, но промолчал. Ему стыдно было признаться даже себе, что свидетельство сестры его не впечатлило. Умом он понимал, что цель таких рассказов — научиться быть благодарными Богу за малые и простые радости, но, возможно, в силу того, что Гарри только учился быть благодарным, он ожидал от Господа большого и настоящего чуда.

Минут тридцать ушло на пояснения сестры Роланды, что скидка предоставлялась потому, что гарнитур оказался последним, и в диванной обивке была дыра — результат неудачной транспортировки. Но, поскольку Господь благословил сестру Роланду талантом швеи и набором подходящих по цвету ниток, вопрос считался решенным: чудо божье было налицо. Посему собратья во Христе склонили головы и вознесли благодарственную молитву.

— У кого еще есть свидетельства? — спросила сестра Минерва, очевидно, несколько утомленная бурным свидетельством о гарнитуре.

— Господь благословил пенсией, — прошамкала какая-то старушка.

— Щедр и милостив Отец наш небесный, — царственно согласилась миссис Макгонагалл. — Но и мы не должны быть неблагодарными, не так ли? — она из-под очков осмотрела собравшихся, задержавшись взглядом на старушке. — Мы с охотой принимаем чудеса и дары божьи, а что предлагаем Господу в ответ на безграничную милость Его? Сестра Гермиона, напомните всем историю о бедной вдове.