— Да. Угрозы Бака не действуют, и мои тоже, — ответил Тор.

— Твои угрозы действуют всегда, — сверкнула глазами Ирэн. — Другое дело, что ты не хочешь включаться.

— Ну хорошо, постараюсь включиться… Ирэн, я все хотел тебя спросить: почему ты говоришь со сжатыми зубами? — улыбнулся Тор.

— Тренировка дикции.

— Карл у Клары украл кораллы?

Она поправила прядь иссиня-черных волос, спадающую на лоб.

— Перестань издеваться и пойди разберись с мальчишками. Кроме того, я хотела бы поболтать с Кэм. Ведь мы почти соседи.

— Соседи? — Кэм чуть не подавилась салатом.

— Ну да. Вы живете чуть севернее Санта-Барбары и работаете в Голливуде, а я живу в Лос-Анджелесе.

— А-а… Так ваш учитель дикции — Морис Бреннан, — догадалась Кэм.

— Откуда вы знаете? — нервно спросила Ирэн.

Тор нахмурился:

— Кто такой Морис Бреннан?

— Он ставит дикцию, — коротко пояснила Кэм.

Тор рассмеялся:

— Пойдем, Нат! С детьми и то легче. — Он показал Кэм на свою тарелку. — Пожалуйста, положи мне чего-нибудь. Я скоро вернусь.

Ирэн заметила, как Кэм проводила взглядом Тора, и в ее светло-зеленых глазах заплясали смешинки.

— Простите, что прервала вашу светскую беседу.

— Ничего страшного. — Кэм сосредоточила внимание на этой высокой, элегантной женщине. — Сколько вы уже работаете с Морисом?

— Шесть месяцев. Он говорит, что выбьет из меня акцент Монтаны. — Ирэн положила себе салата. — Но как вы узнали, что я работаю именно с Морисом?

— Я имела дело с несколькими актрисами, которых он обучал. Все они вначале говорили немного сквозь зубы. Он хороший специалист. Если хотите убрать акцент, держитесь его. — Она принялась накладывать еду на тарелку Тора. — Вы хотите быть актрисой?

— Нет. Администратором в кинофирме.

— Только начинаете?

Она покачала головой.

— Начала я пять лет назад, со скромной должности секретарши. А теперь уже достигла значительного прогресса. Может, когда-нибудь стану менеджером актера или актрисы, с которыми вы будете работать.

— Что же заставило вас променять чистый воздух на кошмарный калифорнийский смог? Надеюсь, не несчастная любовь? — спросила Кэм, намазывая маслом кусочек бисквитного печенья.

— Вовсе нет, — рассмеялась Ирэн. — А вы и об этой истории знаете?

— О какой истории? — насторожилась Кэм, задавшая свой вопрос о несчастной любви просто в шутку.

— О том, что наши родители поощряли мой роман с Тором, — сказала Ирэн.

Бисквит выпал из пальцев Кэм и покатился по скатерти.

— Но мы не испытывали ничего друг к другу, — продолжала Ирэн.

— Что ж так? — хмыкнула Кэм, панически боясь, что у нее задрожат губы.

— Видимо, родители перестарались: в ранней юности все мы особенно ценим независимость, самостоятельность. А потом у меня появилась истинная страсть — к кошмарному калифорнийскому смогу, дорожным пробкам, рок-концертам, шумным улицам… Мне приятно быть окруженной множеством людей. Я городской человек. Мне нравится бешеный ритм городской жизни. Я предпочитаю одежду от модных модельеров потертым джинсам и аромат французских духов — запаху пота. Все эти просторы, свобода и одиночество вгоняют меня в тоску. — Она нервно спросила: Снова сбилась на акцент, да?

— Не волнуйтесь, я не скажу Морису. — Кэм уже взяла себя в руки. — И как же вы живете? Ездите из Монтаны в Калифорнию и обратно?

— Каждый месяц приезжаю на несколько дней. Это успокаивает моих стариков. Через пару-тройку дней после приезда мы уже рады распрощаться. — Ирэн с интересом посмотрела на Кэм. — Однако вы… мне кажется, вам здесь нравится.

— Нравится. Напоминает о доме. Когда находишься на съемках вдали от семьи так долго, как я в этот раз, это успокаивает.

— У вас, должно быть, очень интересная жизнь, — с легкой завистью произнесла Ирэн.

Кэм задумчиво улыбнулась:

— Я бы солгала, если бы сказала, что моя жизнь скучна. Но — хотите верьте, хотите нет — большую часть времени занимает тяжелая, кропотливая работа. Приходится много планировать, отрабатывать хореографию, жесты, различные трюки, для того чтобы невозможное стало реальным.

— Наверно, скрашивают все это бурные романы с актерами? Сознайтесь: они у вас были? — Любопытство светилось в кошачьих глазах Ирэн.

— Да, было бы весьма интересно услышать ответ на этот вопрос, — раздался голос Тора. Обе женщины вздрогнули от неожиданности. — Ну, мисс Стирлинг, у вас когда-нибудь были романы с актерами? Заметьте, я не ревную. Просто, знаете ли, мне интересна история вашей жизни.

Кэм невинно округлила глаза.

— Вы хотите знать, скольких актеров в Голливуде я соблазнила? М-м-м, дайте вспомнить… — Она подняла руку и начала молча загибать пальцы под аккомпанемент смешков Ирэн.

— Ладно, ладно, не издевайтесь! Беру свой вопрос обратно.

— Но я забыла упомянуть…

Взяв ее руки в свои, Тор увидел, что смешинки исчезли из глаз Кэм и глаза стали темно-темно-синими, мерцающими загадкой и страстью. Он поднес ее руку к губам и сказал шепотом:

— Не дурачьтесь!

Ирэн кашлянула.

— Боюсь, что мне снова придется прервать вас. Сюда бегут мальчишки — видимо, на запах, исходящий от жаровни. Давайте присоединимся к более цивилизованному обществу.

Основной темой разговоров «более цивилизованного общества» были браконьеры.

— Вас когда-нибудь беспокоили браконьеры на вашем ранчо в Калифорнии, мисс Стирлинг?

— Можно просто Кэм, мистер Пэйтон, улыбнулась она величественному пожилому мужчине, отцу Ирэн. — С браконьерами я встречалась только на съемочной площадке, в вестернах.

— Вы их вешали? — поинтересовался Нат.

— Дважды или трижды в день, — беспечно ответила она. — Но, надеюсь, вы не собираетесь повторять этот способ расправы в реальности?

— Нет, не собираемся, — торопливо ответил Тор, — хотя искушение велико. — Нестройный хор мужских голосов присоединился к нему. — Тут действует наиболее удачливая и ловкая шайка со времен «дикой банды», что контролировала эти места первые шесть лет нашего века.

Управляющий хлопнул Тора по плечу:

— Уж как ловки были Буч Кэссиди и Сандэнс Кид, а все же их поймали. И этих подонков мы поймаем.

— Слушай, Нат, — проговорил Билл Пэйтон, — а ты не думаешь, что браконьеры — часть той компании, которая собралась выжить нас отсюда? Помнишь, какие у нас были проблемы пару лет назад?

— Еще бы не помнить!

Кэм вопросительно взглянула на Тора:

— Выжить отсюда?

— Да. Многие фирмы и компании хотели бы скупить эти земли для добычи полезных ископаемых. И они предлагали неплохие деньги.

— Очень даже неплохие, — процедил Нат.

— Из-за этого подскочили налоги, — продолжал Тор. — В основном пострадали мелкие ранчеры, но и мы все тоже. — Он потер подбородок. — Не думаю, что эти браконьеры из той же компании, Билл. Просто они очень ловкие. Вероятно, у них есть фургон на колесах или трейлер. Они крадут и разделывают скот в Монтане в понедельник, а во вторник продают его уже где-нибудь в Айдахо. Что меня удивляет, так это их везучесть. — Тор обращался к тридцати ранчерам, окружившим стол с едой. — Мы используем компьютеры, объезжаем окрестности, проверяем горы — и все бесполезно.

Билл похлопал по маленькому радиопередатчику:

— Может, эта штука поможет нам наконец выследить негодяев?

— Может. Если все будут помнить, что нужно носить его включенным, — хмыкнул один из ранчеров.

Кэм внимательно слушала, как Тор отвечает на вопросы о новой системе борьбы с браконьерами. Он говорил спокойно, объяснял ясно и четко, и ей импонировала его манера.

Многие молодые ранчеры нервничали, но авторитет Тора подействовал на них успокаивающе, они приободрились. К концу вечера, казалось, все обрели уверенность, что браконьерам недолго осталось гулять на свободе.

Стало темнеть, зажгли факелы и фонари. Беседа перешла на более легкие темы. Ранчеры рассказывали байки о пионерах освоения западных земель, а Кэм пришлось говорить о кино и телевидении. Ей нравились эти люди и, как ни странно, казалось, что она знает их уже давно. Однако стемнело, и Кэм пришлось неохотно объявить, что она уезжает.

— Завтра мне вставать в шесть часов, — объяснила она и попрощалась со всеми.

— Мне кажется, Нату не хотелось расставаться не столько со мной, сколько с ремнем Уэйна, — смеясь сказала она, когда Тор провожал ее к вертолету.

— Зато я не хочу расставаться только с тобой. — Он прижал ее к себе. — Ты всех очаровала.

— И они очаровали меня. А я, — она положила голову ему на плечо, — я должна признаться, что чувствовала себя совсем как дома. Они все — словно большая семья.

— Философское замечание.

— Я вообще женщина с философским складом ума, — рассмеялась она.

Тор нежно провел рукой по ее лицу и по сияющим в свете луны волосам.

— А зачем неотразимой женщине с философским складом ума вставать в такую рань?

— Мне нужно будет освоить одну из гор на вашем участке. На той, которую я хотела использовать вначале, кто-то поставил антенну. — Она рассмеялась, по его лицу поняв, кто соорудил антенну. — Ничего страшного. Подойдет и меньшая по размеру.

— Я совсем забыл! Ты же говорила, что гора нужна для съемок… Понимаешь, это для отражения радиосигналов. Мы это обсуждали сегодня. Антенна должна быть на самой высокой точке местности…

Кэм приложила палец к его губам:

— Ничего. Новая гора, которую я выбрала, понравилась Джеку даже больше. Там потрясающий пейзаж. Именно такой, какой ему нужен. — Ее улыбка вдруг увяла. — Но нашим зверям грозит опасность, пока тут бродят браконьеры… Я серьезно. Перестань смеяться! — топнула ногой Кэм.