— Что тут непонятного — придумываешь подходящую легенду, гримируешься и вперёд. Сначала я был ревнивым мужем, разыскивающим загулявшую жену, потом курьером, доставляющим букеты, потом капитаном милиции. Собственно, поэтому и не решился сегодня подойти к ним близко — могли узнать, а на грим времени не было. Вот потому мне и нужен помощник. Ситуации разные бывают, одному иногда просто не справиться.

Ангелина почувствовала себя чайником готовым закипеть с минуты на минуту.

— Вы что предлагаете мне каждый день вот так позориться?! — она с отвращением стянула фартук с косынкой и в сердцах швырнула их на заднее сиденье.

Арбенин усмехнулся, мол, куда ты денешься. И девушка, ещё больше разозлившись от бессилия, швырнула следом лоток. Хорошо, что тот был пластмассовым, более тяжёлый предмет, скорее всего, раскроил бы заднее стекло.

— Эй, полегче на поворотах! — Арбенин против ожидания не рассердился, для этого он слишком устал. Только что раскрыли дело об ограбление банка, и выспаться пока не удалось. — Реквизит нам ещё пригодится, машина тем более. И вообще, не вижу повода для истерики. Считай, что берёшь уроки актёрского мастерства. Ты же в шоу-бизнесс собралась, а там без этого никак.

Ангелина молчала, хмуро разглядывая бесконечный поток машин суетливо спешащих в обоих направления.

— И ещё одно, если твоей подружке так нужен этот материал, она его получит. Разумеется, под моей редакцией. Ну как, по рукам?

— А у меня есть выбор? — вложить в вопрос всю силу праведного гнева не получилось, наверное, потому что этот самый гнев заметно спал.

Ситуация, конечно, не слишком приятная, но могло быть и хуже. В конце концов, деньги ей действительно нужны, да и Щукина свой материал получит — всё не так уж плохо.

— Значит, договорились! — удовлетворённо подытожил Май. — Стоп, а где мои булочки? Есть хочется.

Теперь удовлетворение испытала Ангелина.

— Так я их продала, — сообщила она с милейшей улыбкой. — Чтобы подозрений не вызывать. Ведь не торгующая торговка — это очень подозрительно!

О том, что большая часть упомянутых мучных изделий недавно перекочевала в ближайшую урну, девушка предпочла не распространяться.


Бессменный директор Зеркального Дома певица Ирма в двадцатый раз перечитала заметку, подготовленную пресс-службой Зарецкого.

— Девушка покончила жизнь самоубийством, причина трагедии неизвестна! — процитировала она с нервным смехом. — Ты уверен, что этот бред должен попасть в газеты?

Леонид Максимович и сам задавался этим вопросом.

— В газетах всегда пишут бред: он больше впечатляет. И потом, у тебя есть другие варианты?

— Есть! Для разнообразия можно сказать правду! — Ирма лёгким отрепетированным движением заправила за ухо короткую тёмную прядь и глубоко затянулась.

Чёрный «Житан» в дамском мундштуке — её стиль. Терпкий специфический вкус этих сигарет придётся по нраву далеко не каждому мужчине, но хрупкая, тоненькая Ирма признавала только эту марку.

— Правду, дорогая, мы пока и сами не знаем.

— Но факты…

— Факты могут повредить проекту. Этого я допустить не могу!

Ирма снова глубоко затянулась и вдруг, отшвырнув мундштук в сторону, стремительно подошла к продюсеру вплотную. Её зелёные глаза метали молнии, бледные щёки раскраснелись от гнева, пухлые красиво очерченные губы дрожали.

— Сукин сын! — визгливо выкрикнула она. — Почему ты раньше молчал?! Ты же нас всех подставил!

Зарецкий невольно залюбовался своей разгневанной Галатеей. Ведь именно он двадцать пять лет назад, подобно мифическому Пигмалиону, вылепил из нескладной молоденькой стриптизёрши звезду немалой величины, королеву поп-сцены. Неотразимая женственность и врождённый шарм причудливым образом сочетались в ней с естественной раскованностью, балансирующей на грани вульгарности, однако, никогда не переходящей эту тонкую грань. Гармония несочетаемого завораживала публику, а необыкновенный низкий с хрипотцой голос покорял мгновенно и навсегда. И даже когда в результате несчастного случая Ирма вынуждена была распрощаться с карьерой певицы, интерес поклонников к ней не пропал.

Да, бесспорно, она неповторима. Но в критические моменты, такие как сейчас, ни чем не отличается от самой обыкновенной истерички.

— Ириш, успокойся! Ты говоришь фразами из второсортного детектива. — Продюсер с силой тряхнул испуганную женщину за плечи и, усадив в кресло, подал стакан воды. — Ведь прекрасно знаешь, сколько подобного мусора получает каждый известный человек. Вспомни, тебе и самой присылали что-то в этом роде, разве нет?

Женщина вздрогнула и помрачнела, погрузившись в неприятные воспоминания.

— Вот видишь, — кивнул Зарецкий, внимательно наблюдая за её реакцией. — В этом мире полно психов. Нельзя позволять им собой манипулировать, тем более таким глупым способом.

Ирма заметно успокоилась, но сомнения остались:

— Лёня, а ты уверен, что это не связано со смертью Заряны?

— Абсолютно! Просто трагическая случайность, постарайся успокоиться, а мне нужно нанести один визит.

Зарецкий бросил взгляд на часы и через селектор попросил секретаршу вызвать личного шофёра. Певица наблюдала за его действиями немного насторожено, она всё ещё была взвинчена.

— И что ты собираешься делать?

— То, что должен был сделать уже давно!


— Здравствуйте, Антон Леонидович, прошу прощения за вторжение без предварительной договорённости, но дело неотложное.

Зарецкий внимательно изучал молодого распиаренного средствами массовой информации детектива, пытаясь понять, насколько в его случае реклама соответствовал действительности.

Да, парень поймал волну и сейчас он в моде, как духи от Нины Ричи или сумки от Луи Вьюиттона, но вот какой из этого модного, гламурного красавчика специалист — это ещё вопрос! Впрочем, другого выхода у него всё равно не было.

— Леонид Егорович, рад знакомству, — Антон с непринуждённой улыбкой выдержал цепкий изучающий взгляд продюсера и пригласил его в свой кабинет. — Вам можно и без предварительной договорённости, к тому же в данный момент я особо не обременён. Прошу, располагайтесь. Чай, кофе или что-нибудь ещё?

— Нет, спасибо. Не возражаете, если я перейду прямо к делу? У меня мало времени. — Зарецкий сел в кресло, раздумывая с чего начать рассказ.

Разумеется, он подготовился к встрече, но тут вдруг в один голос заговорили сомнения. Зато интуиция, как назло, молчала. Совсем. Уже несколько дней.

— Да, конечно. Я весь внимание.

Антон сел за свой стол и незаметным движением включил диктофон, который всегда носил в кармане. В этом не было никакого тайного, тем более злого умысла. Просто, когда слушаешь речь собеседника в первый раз, можно отвлечься на мелочь и упустить что-то более важное. А знаменитости вынужденные, образно выражаясь, раскладывать перед детективом своё грязное бельё, обычно не позволяли ему увековечивать данные исповеди на магнитных и цифровых носителях.

— Вы слышали о певице Заряне Рокс?

— Конечно. И слышал, и видел, очаровательная девушка. Если не ошибаюсь, одна из ваших подопечных.

Зарецкий угрюмо кивнул.

— Не ошибаетесь, после Ирмы это был мой лучший проект.

— Был?

— Да, был. Сегодня вечером всем станет известно, что Заряна покончила с собой. Собственно, поэтому я и пришёл. Мне нужна ваша профессиональная помощь.

— Сочувствую, но помочь вряд ли смогу. Я не занимаюсь самоубийствами.

— Вы не поняли! — Зарецкий встал и нервно прошёлся по офису. — Не возражаете, если я закурю?

Антон не возражал. Клиент, тем более такой, всегда прав. Зарецкий сверкнул огоньком зажигалки, глубоко затянулся и снова принялся расхаживать из угла в угол.

— Суицид — официальная версия, для прессы, публики и правоохранительных органов. На самом деле всё было не совсем так. Точнее совсем не так! Её убили.

— Каким образом?

— Отравили. Врачи говорят, это был рицин.

Антон покопался в памяти, хранящей записи лекций по криминалистике и фармакологии.

— Жестоко. После рицина контрольный выстрел не требуется — противоядия не существует. А суицид точно исключается?

— Абсолютно! Девушка довольно долго была в сознании. Она понятия не имела, что с ней происходит. Вы же не думаете, что она приняла яд случайно, тем более такую огромную дозу?!

— Огромную дозу?

— Первые симптомы отравления рицином проявляются только через пятнадцать часов после приёма. У Зои, это её настоящее имя, они появились в субботу вечером. Умерла она сегодня в 12–50.

— Понятно, — детектив продолжал вспоминать лекции. — Обычно смерть от отравления рицином наступает через пять-шесть дней. В данном случае прошло чуть больше трёх суток. Получается, доза действительно была велика.

— Именно так сказал врач.

Леонид Егорович, наконец, успокоился и вернулся в кресло.

— И чем я могу вам помочь?

— Неужели непонятно? Я хочу, чтобы вы нашли того, кто это сделал!

Антон поднял светлые красиво изогнутые брови.

— А почему вы не обратились в милицию? Зачем вся эта история с самоубийством?

— Кроме Заряны, у меня немало других проектов. Один из самых главных — реалити-шоу «Рождение звезды». Огласка может помешать его реализации.

— Каким образом?

Зарецкий глубоко вздохнул:

— Дело в том, что несколько месяцев назад, мне стали приходить анонимные письма угрожающего содержания. Некто требовал отменить проект. В противном случае грозился смертью.