У лестницы Стас уступил меня Глебу, а сам вернулся к Кристине.

— Ты ведь не откажешься нам помочь, правда, Ника? — поинтересовался Глеб, когда мы стали подниматься по лестнице на второй этаж, в комнату, где хозяева с гостями проводят сеансы.

Моё сердце оборвалось. Я ошиблась в оценке ситуации и, кажется, ввязалась в нехорошую историю. Я не думала, что всё так серьёзно и надеялась, что сеанс будет вроде развлечения после пикника.

— Что от меня требуется? — пытаясь сохранять самообладание, поинтересовалась я.

— Время, — коротко произнёс Глеб. — Ты поможешь нам «развернуть» время.

Ничего себе! Он шутит?

— Я не знаю… речь шла о моих способностях медиума, а тут… я не знаю, — замотала я головой.

Я реально не уверенна в своих силах. Я пробовала, когда Ксюша ночевала у меня и у нас ничего не вышло. Что если у меня получится, и мы все состаримся в одночасье. Даниил не станет мне помогать, я сама отказалась от его помощи.

— Пойми, — стал ворковать Глеб. — У нас с тобой есть всё, кроме времени. Мы даже не успеем насладиться жизнью, даже для рождения детей мы уже староваты, понимаешь? А я бы хотел, чтобы ты родила мне сына.

— Ты просишь о нереальных вещах, — в полуобморочном состоянии произнесла я.

Вот теперь я уверилась, что оказалась в непростой ситуации, которая может кончиться для меня плачевно. Неужели, я подошла к своему горизонту?

— Вероника, мне нужно время, пойми. Пока пробивал себе дорогу, на жизнь времени совсем не осталось. У меня столько идей, столько мыслей, а время на исходе.

— Так и должно быть, — осмелилась заметить я. — Это жизнь.

Глеб увёл меня в угол и навис надо мной, как стервятник. Поверить не могу, что этот мужчина мне нравился.

— Сколько нам осталось? Пять? Десять лет? А дальше старость — гадкая, немощная, отвратительная. Ты ведь постараешься, верно, Вероника?

Эх, Даниил, где ты, когда ты мне так нужен. И что на меня нашло, как я могла поверить, что Глеб реально увлёкся мной. Глупая, нетерпеливая эгоистка таки поплатилась за своенравность.

— Я не понимаю, о чём ты? — попыталась я образумить Глеба.

— Не бойся, — стал успокаивать меня писатель. — Тебя не обидят, если согласишься помочь нам добровольно. Ты ведь не станешь отрицать, что тебе известно много больше, чем простому смертному? Я знаю, что время имеет своё пространство и, умеющих развернуть плоскость, ждёт награда в виде дополнительных лет, а может даже и веков.

— Я…

— Вероника, это ради нас. Ради нашего будущего, пойми.

— Что я должна сделать? — решительно спросила я.

Я уже чуть не плачу. Попала я в переделку. Я понимаю, что так просто они меня не оставят в покое и мне придётся сделать попытку или я пропала. А Глеб… он так естественно разыгрывал из себя добродетель и ждал, да, он ждал, когда я доверюсь ему целиком и полностью.

Я осмотрелась, пытаясь найти пути к отступлению. У дальней стены сооружение из двух перекладин в виде буквы «х», с приспособлениями для зажимов рук и ног. Чёрт, это они для меня приготовили?

Глеб поймал мой взгляд и иронично усмехнулся.

— Не думаю, что до этого дойдёт. Ты умная женщина.

Так и есть — они не отстанут от меня и, в конечном счёте, заставят работать на них. Я в руках у «разочарованных», а их действия непредсказуемы, раз они разочаровались. Им нужно время и они добьются от меня всех знаний в этом вопросе.

— Он ведь научил тебя всему.

Как Глеб узнал о Данииле? То есть, как он узнал, что Даниил мирянин? Это настоящая секта и если они возьмутся за дело, то непременно добьются своего. Им нужно время или ещё больше — контроль над временем. Ничего себе, замахнулись ребята, но разве им позволят? Нет, конечно. Они не понимают…

— Смотри мне в глаза, — приказал Глеб, и я исполнила его волю. А в глазах у Глеба безумие. Он одержим желанием владеть тем, что не подвластно человеку и этот взгляд наводит ужас. Никогда ничего не боялась, но теперь невозможно сдерживать чувства — я боюсь этого безумца.

— Ты понятия не имеешь во что ввязываешься, — бесцветным голосом произнесла я. А Глеб, как будто не слышит меня, он гнёт свою линию и обуздать его безумие невозможно.

— Разве ты не хочешь поделиться с нами обретённой тайной? Вспомни, кто ты. Сущности нужны нам лишь для того, чтобы использовать их в достижении поставленных целей. Человек заслуживает больше, чем ему отведено. А тебе выпала такая удача — изловить сущность и заставить её служить тебе. Об этом можно только мечтать.

— Я не понимаю, каких откровений вы ждёте от меня?

— Время, Ника, время. Как войти во Временное пространство?

— Я не знаю. Я пыталась и только потеряла его, — призналась я.

Глеб упёрся в меня колким взглядом, и я поняла, что церемониться они со мной не станут. И, что прикажете делать? Я ведь ничего не знаю. Если теперь попробую «развернуть» время, то и сама окажусь с ними в ловушке. Вероятность, что Даниил поможет мне, ничтожно мала, он прервал связь со мной и вряд ли услышит мои сигналы бедствия.

Вот чёрт! Кажется, надо мной нависла реальная опасность.

— Я знаю всё и про Вениамина Анатольевича, и о его внезапной кончине после вашей встречи. Это ты его выдала?

— Я? — Из моих глаз хлынули слёзы. Я не знала, что Вениамина Анатольевича больше нет. Как жаль. Я не успела напечатать его рассказ, а он верил мне. Теперь не знаю, будет у меня возможность исправить оплошность или нет. Сама на грани. Можно сказать, на самом краю.

Чёрт возьми, Даниил, где ты?

— В общем, я верю в твоё благоразумие, — примирительно произнёс Глеб и положив обе руки на мои плечи больно стиснул их.

Хозяева и гости собрались кучкой у стола, искоса наблюдают за мной и Глебом. Они ждут моё решение.

Теперь Глеб больше не церемонится со мной. Он с такой злостью глядит на меня. Неужели ударит, если не соглашусь им помочь?

— Глеб, ты не слышишь меня, — сделала я последнюю попытку во спасение этих безумцев. — Я не знаю, как он это делал. Я попробовала и только время потеряла, в буквальном смысле. Минус пять часов из жизни.

— Хватит врать, Ника. Помоги нам. Пока я просто прошу, — предупредил Глеб, и он не шутит.

Одной мне не справиться с кучкой одержимых идиотов. Я могу рассчитывать только на помощь Даниила, но он вряд ли придёт на выручку. Как я могла так поступить с ним? Он пришёл с каким-то решением, а я даже не позволила ему его озвучить. Я отвергла его и теперь мне больше не на кого положиться, кроме, как на себя.

Ладно, пусть так, зато я никогда не состарюсь. Надеюсь, Даниил прольёт немало слёз, когда узнает, что меня замучили эти ужасные люди. Может, поймёт, что значит «чувствовать». Короче, будь, что будет. Бояться глупо, а чему быть, того не миновать.

— Вы больные люди, — усмехнувшись в лицо своему бывшему другу, произнесла я. — Одержимые и неразумные.

Мне нечего терять. Они не отстанут от меня так просто. Теперь я поняла, что чувствует жертва, оказавшись в руках маньяка — безысходность и желание, чтобы всё скорей закончилось. Страха больше нет, только сожаление, что оказалась в безумной ситуации по собственной воле. Глупо и бесконечно обидно, что это произошло со мной, а ведь я считала, что я умная и никогда не окажусь на грани, у края.

— Глеб, Даниил найдёт меня, рано или поздно…

— У сущности есть имя? — удивился Глеб. Потом ухмыльнулся и добавил. — Надеюсь, он не опоздает.

Глеб быстрым шагом отошёл к окну. Он, как будто застыл, устремив взгляд в сумеречное небо, а я осталась одна.

— Ничего личного, Вероника, — приближаясь ко мне, произнёс Стас. — Ты не очень пострадаешь, если будешь послушной девочкой.

Я с презрением взглянула на хозяина дома.

— Я не понимаю, чего вы хотите от меня, — произнесла я, воображая себя героиней мистического романа. — Крутой сюжет, не так ли? — бросила я Глебу. — Миллионы читателей и ты в фаворе.

— Нет, ты не послушная девочка, — произнёс Стас и подал знак парочке «вампиров». Парень и девушка, бледные, словно в их венах отсутствует кровь, подошли ко мне быстрым шагом. Выслуживаются, не иначе. Они взяли меня под руки, а я не стала сопротивляться и устраивать истерику: разве это поможет? Я не знаю чего мне ждать, но показывать свой страх я не стану. Послушно последовала за «вампирами». Им нужно время? Что ж, посмотрим, каким горьким будет разочарование, когда они не обретут, а потеряют всё своё время, до последней минуты.

— Не торопись к горизонту, — громко произнесла я. — Там неизбежно закончится путь, — шёпотом добавила я.

Чёрт, как неприятно всё это. Никто не знает, что я тут, в руках у злодеев. Для мира я останусь «пропавшей без вести» и только. Когда читаешь сводки, никогда не думаешь, что в этом «чёрном» списке можешь оказаться и ты. Никто даже искать тебя не станет. Формально добавят фото на стену и станут ждать, но ты никогда не найдёшься. Жуть.

Тем временем парень пристегнул мои руки и ноги к устройству у глухой стены. Два длинных бруска приколочены к стене в форме буквы «Х». Это своеобразный жертвенник, я полагаю. Возможно, я тут не первая, но надеюсь, что последняя. Даже думать не желаю, что со мной может случиться. Опасность реальная — здесь и сейчас. Голова затуманилась, а к горлу подступила тошнота. Этих людей ничто не остановит. Богатые извращенцы. У них есть всё, кроме времени, а оно неумолимо уходит. Они понимают, что всё закончится когда-нибудь, и теперь пытаются продлить своё жалкое существование. Беднота не заморачивается по поводу бессмертия, потому что заняты другим — борьбой за место под солнцем. А вот богатым, есть что терять, вот они и безумствуют.

Ах, Даниил, вот о ком ты говорил, вот кого обвинял в бесполезности существования, а я заступалась за человечество, в свою очередь, обвиняя мирян в жестокости. Разве эти люди не заслуживают исчезновения? Их время может принести столько пользы, если его отдать учёным, или больным детям, или достойным политикам.