Эта дерзкая американка не была похожа ни на одну женщину из его знакомых. А игра в лапту? Она ведь нарочно бегала в одном нижнем белье! Маркус пришел к стойкому убеждению, что Лилиан Боумен просто хулиганка. Это было похоже на приговор, ведь Маркус редко менял свое мнение.

Сейчас же Маркус лихорадочно пытался придумать, как ему лучше всего вести себя с Лилиан. Спокойно и отстраненно, Несомненно, она придет в ярость, когда увидит такое безразличие. Маркус даже немного развеселился. Да, он будет делать все, чтобы избегать ее, а если это будет невозможно, Маркус будет вести себя с холодной учтивостью. Он перестал хмуриться, натянул поводья и легко перескочил через живую изгородь.

— Итак, девочки, — сказала Мерседес Боумен, строго глядя на дочерей, стоя в дверях их комнаты, — я настаиваю, чтобы вы вздремнули хотя бы два часа. Вечером вы должны выглядеть свежими и бодрыми, ведь ужин у лорда Уэстклифа обычно начинается поздно. Я не хочу, чтобы вы зевали за столом.

— Да, мама, — послушно ответили обе, сохраняя на лице самое невинное выражение.

Миссис Боумен отличалась чрезмерным честолюбием, кипучей энергией и такой стройной фигурой, что рядом с ней даже хлыст показался бы недостаточно изящным. В своей обычной резковатой манере она взволнованно и твердо выговаривала дочерям, ни на минуту не забывая о главной цели своей жизни — найти обеим блестящие партии.

— Вы не должны выходить из комнаты ни при каких обстоятельствах. Никаких прогулок тайком по поместью лорда Уэстклифа, никаких авантюр или интриг, никаких приключений на свою голову. Думаю, вас нужно запереть на ключ. Только так я смогу быть спокойна.

— Мама, — запротестовала Лилиан, — пожалуй, во всем цивилизованном мире не найдется места более скучного и безопасного, чем Стоуни-Кросс-Парк. Я готова съесть собственные туфли! Какая беда может с нами приключиться?

— Вы умеете сотворить беду прямо из чистого воздуха, — возразила Мерседес, и ее глаза сузились — Вот поэтому я с вас глаз не спущу. Взять хотя бы ваше поведение в прошлый приезд. Удивляюсь, как нас вообще сюда пригласили!

— А я нет, — сухо заметила Лилиан. — Все знают, что Уэст-клиф имеет виды на папину парфюмерную компанию.

— Лорд Уэстклиф, — прошипела Мерседес. — Лилиан, тебе следует говорить о нем уважительно. Это самый богатый лорд Англии, а что касается его происхождения…

— Его род древнее, чем у самой королевы! — произнесла Дейзи нараспев. Все это она уже много раз слышала.

— Самый древний графский род в Британии, что делает его наследника.

— Самым разборчивым женихом в Европе, — закончила сухо Лилиан, насмешливо приподняв брови. — А может быть, и во всем мире. Матушка, если вы всерьез верите, что Уэстклиф может жениться на ком-нибудь из нас двоих, вы просто сошли с ума.

— Она не сошла с ума, — сказала сестре Дейзи. — Просто она из Нью-Йорка…

Там, в Нью-Йорке, людей, подобных Боуменам, становилось все больше. Такие семьи в фешенебельных кругах считали выскочками. Они сумели сколотить крупные состояния в промышленности, на заводах или рудниках, тем не менее попасть в высший свет Нью-Йорка у них не было никакой возможности, а они так жаждали туда проникнуть! Одиночество, обида — вот что питало амбиции Мерседес.

— Мы заставим лорда Уэстклифа забыть ваше прискорбное поведение во время прошлого визита, — сурово объявила Мерседес. — Вы будете вести себя скромно, тихо, прилично.

И больше никаких «желтофиолей»! Я хочу, чтобы вы отныне держались подальше от этой нахалки Аннабел Пейтон. И той другой, как ее…

— Эви Дженнер, — сказала Дейзи. — А ведь одна из подруг теперь Аннабел Хант, мама.

— Аннабел действительно вышла замуж за лучшего друга Уэстклифа, — заметила Лилиан безразличным тоном. — Думаю, это как раз оправдывает то, чтобы видеться с ней и дальше, мама.

— Я подумаю, — пообещала Мерседес, подозрительно глядя на дочерей. — А пока что вам нужно хорошенько поспать. И чтобы ни звука ни от одной из вас, вы меня поняли?

— Да, мама, — ответили они хором.

Дверь закрылась. Ключ решительно повернулся снаружи. Замок щелкнул.

Сестры посмотрели друг на друга с одинаковой ухмылкой на лицах.

— Это еще хорошо, что она не узнала про ту игру в лапту, — сказала Лилиан.

— Она бы нас просто убила, — мрачно согласилась Дейзи. Из маленькой эмалевой шкатулки на туалетном столике Лилиан выудила шпильку для волос и направилась к двери.

— Жаль, что она так расстраивается из-за пустяков, правда?

— Как в тот раз, когда мы запустили грязного поросенка в гостиную миссис Астор.

— Да, это было весело. — Улыбнувшись, Лилиан опустилась перед дверью на колени и сунула шпильку в замок. — Знаешь, я часто думала: ну как она не понимает, что мы пытались ее защитить? Нужно ведь было сделать что-нибудь после того, как миссис Астор не пригласила маму к себе на вечер.

— Наверное, мама посчитала, что грязная скотина — не лучший способ рекомендации гостей на вечеринках.

— Во всяком случае, это было не так уж плохо, если вспомнить, как мы запустили римскую свечу в магазине на Пятой авеню.

— Это потому, что продавец нам нагрубил!

Вытащив шпильку, Лилиан привычным движением согнула один ее конец, просунув его в скважину. Несколько поворотов — и замок щелкнул. Лилиан с победной улыбкой посмотрела на младшую сестру.

— Кажется, сегодня это получилось особенно быстро. Но Дейзи не разделяла ее радости.

— Лилиан, если тебе и в самом деле удастся найти мужа в этом году, все изменится. Ты сама станешь другой. Больше не будет никаких приключений, никаких проделок! И я останусь одна.

— Не глупи, — возразила Лилиан, скорчив гримаску, — я не собираюсь меняться. Ты не останешься в одиночестве.

— У тебя будет муж, которому ты будешь подчиняться, — возразила Дейзи, — и он не позволит тебе затевать проделки вместе со мной.

— Нет, нет и нет.

Лилиан встала и махнула рукой.

— Такой муж мне не нужен. Я выйду замуж за человека, который не станет ничего замечать. Или которому будет все равно, чем я занимаюсь, когда его нет рядом. За такого, как наш папа.

— Но с таким, как наш папа, мама не выглядит очень уж счастливой. Хотела бы я знать, была ли у них вообще любовь?

Слова сестры заставили Лилиан задуматься. С мрачным видом она прислонилась к двери. До этого момента ей даже не приходило в голову задуматься, а был ли вообще брак их родителей заключен по любви? Какое-то внутреннее чувство подсказывало, что нет. Отец и мать казались ей слишком замкнутыми, обе стороны приняли на себя необременительные обязательства. Насколько ей было известно, они редко спорили, никогда не обнимали друг друга и почти не разговаривали. Их отношения не окрашивала горечь, скорее, безразличие друг к другу.

— Любовь хороша в романах, дорогая, — сказала Лилиан, стараясь изо всех сил казаться циничной. Осторожно приоткрыв дверь, она выглянула в коридор. — Все чисто Может, нам сбежать через черный ход?

— Пожалуй. А потом давай побежим в западную часть поместья и в лес.

— Зачем в лес?

— Ты помнишь, о чем просила меня Аннабел?

На минуту Лилиан уставилась на нее, не понимая, а потом вытаращила глаза.

— Ради Бога, Дейзи! Не можешь придумать ничего получше, кроме как исполнять дурацкие просьбы?

Младшая бросила на нее проницательный взгляд.

— Просто это пошло бы на пользу лорду Уэстклифу, вот ты и не хочешь.

— Это никому не может пойти на пользу, — с преувеличенным жаром запротестовала Лилиан — Просто глупость, вот и все.

Дейзи решительно посмотрела на сестру.

— Я хочу найти колодец желаний поместья Стоуни-Кросс, — произнесла она важно, — и сделать то, о чем просила Аннабел. Если хочешь, пойдем вместе, не хочешь — развлекайся сама. И потом… — Тут ее миндалевидные глаза угрожающе сузились. — Ты заставила меня глотать пыль в парфюмерных и аптекарских лавках. Могла бы уже после этого проявить некоторую снисходительность.

— Ладно, — проворчала Лилиан, — я иду с тобой. Без меня тебе его нипочем не найти, ты просто заблудишься в чаще.

Еще раз убедившись, что коридор пуст, она первой двинулась к лестнице, предназначенной для слуг. Сестры крались на цыпочках, не производя ни малейшего шума. Задачу облегчал толстый ковер под ногами, к тому же у них был богатый опыт.

Разумеется, Лилиан не нравился хозяин поместья Стоуни-Кросс-Парк, однако она не могла не признать, что само поместье было просто восхитительным. Здание, исполненное в европейском стиле, изящная крепость, возведенная из камня цвета меда, четыре башни по углам, устремленные ввысь, к небу Выстроенный на обрывистом берегу над речкой Итчен, дом был окружен террасами, парками и фруктовыми садами. Сады плавно переходили в две сотни акров местности, где парки перемежались с настоящими лесами. Пятнадцать поколений семьи Марсден — лордов Уэстклиф — жили в поместье, о чем с готовностью напомнил бы любой из слуг. Богатство лорда Уэстклифа не исчерпывалось одним лишь поместьем. Говорили, что под его непосредственным управлением находились почти двести тысяч акров угодий в Англии и Шотландии. Что касается недвижимости, за ним числились два замка, три помещичьих дома, пять роскошных домов и один одноквартирный домик в городе, а также вилла на Темзе. Несомненно, поместье Стоуни-Кросс-Парк являлось жемчужиной в короне семейства Марсден.

Сестры пробирались крадучись, стараясь держаться поближе к длинной живой изгороди из тиса, чтобы их не смогли увидеть из окон главного дома. Девушки вошли в лес. Лучи солнца пробивались сквозь шатер из переплетенных ветвей старинных дубов и кедров.

Дейзи восторженно раскинула руки и воскликнула:

— Как я люблю это место!

— Здесь можно встретить путников, — ворчливо заметила Лилиан.

Однако в душе она признавала, что в это время ранней осени, когда еще все в цвету, вряд ли можно сыскать во всей Англии более приятный уголок.

Дейзи вскочила на ствол поваленного дерева, отброшенный в сторону от дороги, и двинулась по нему осторожными шагами.