Ее глаза были единственным отличием. Вихри синего и зеленого составили ореховые ирисы. Их цвет ловил свет и отражал ее настроение. Сегодня они были спокойными - больше преобладал зеленый, и она выглядела, как Эйвери. Ее волосы были подхвачены зажимами и струились по спине массой завитков. Она утверждала, что ненавидит это, но мне нравилось. Так же, как и другому мужчине в ее жизни.



Я налил ей бокал вина, вспоминая наши более ранние свидания с пиццей и шоколадным молоком. Теперь они состояли из вина и каких-то интересных блюд, которые она выбирала для нас. Как ресторанный критик, Мэгги любила пробовать новые продукты, и мы были в разных ресторанах за последние несколько лет.



- Как твоя мама?



Ее глаза были взволнованными.



- Думаю, я утомила ее сегодня. Мальчики забрали ее на ужин.



- Хорошо. Все готово?



- Да, - она улыбнулась, больше похожая на подростка, чем на молодую женщину. - Через два дня я выхожу замуж! Ты можешь в это поверить?!



Я покачал головой, все еще не уверенный, как быстро прошло время.



Наши дети были уже взрослые и самостоятельные.



Картер был женат и в ожидании нашего первого внука. Мы с Эйвери обожали его жену Сюзанну – ласковую, добрую женщину. Картер работал со мной в клинике; его путь как ветеринара начался еще в раннем возрасте, и он никогда не колебался.



Долгое время мы думали, что Дилан обречен остаться диким холостяком, вечно приходящим домой только поесть и сменить одежду, пока он не познакомился с Лаурой.



Трансформация была невероятна. Дилан успокоился, его приоритеты и образ жизни кардинально изменились. Эйвери считала Лауру ангелом. Он все еще много путешествовал в качестве внештатного журналиста, но его жизнь превратилась во что-то, напоминающее норму.



Мэгги живет недалеко от нас и в пятницу выходит замуж за своего школьного друга Джоша. Он много лет был частью нашей жизни, практически стал нам еще одним сыном. В тот день, когда он пришел к нам с Эйвери просить разрешения жениться на Мэгги, никто из нас не колебался. Мы были взволнованы иметь его в качестве постоянного члена семьи. Он называл Эйвери его приемной мамой в течение многих лет, и та была рада, что он может официально стать ее сыном.



- Я так понимаю, что наши свидания закончены.



- Что? Нет, папочка! Я не хочу их заканчивать!



В груди потеплело от ее ласки.



- В самом деле?



Она накрыла мою руку своей.



- Я люблю наше время. Я слишком сильно скучаю.



Я сжал ее пальцы.



- Я тоже.



Прибыло основное блюдо.



- Возможно, мы могли бы обедать. Я немного стар для мини-гольфа.



Она хихикнула - звук вызвал у меня ностальгию.



- Ты не старый, папа. Мама до сих пор говорит, что ты самый сексуальный мужчина.



Эйвери все еще так думает. Я тоже думаю, что она до сих пор довольно горячая, и показываю это ей как можно чаще, но не скажу об этом дочери. Она бы, наверное, закрыла уши и вышла из-за стола, сдерживая тошноту.



- Независимо от того, насколько сексуальным меня считает твоя мама, я устал проигрывать вам, молодые люди.



- Но, может быть, не так часто? Ради старых времен?



Я смягчился. Никогда не мог ей отказать.



- Время от времени.



За ужином она рассказывала о некоторых деталях свадьбы. Когда пришло время кофе, я вздохнул.



- В следующий раз, когда мы сделаем это, ты будешь замужней женщиной.



- Я по-прежнему буду твоей маленькой девочкой, папочка. Всегда буду.



- Моя принцесса, - я полез в карман своей куртки и вынул небольшую коробочку, протянув ее через стол. – Это тебе.



- Папа? - ее голос был наполнен эмоциями.



- Это от нас с мамой. Она сказала, чтобы я отдал его тебе сегодня. Открой.



Ее глаза наполнились слезами, когда она посмотрела на ожерелье. Одна капля сапфира, висящая на цепочке из белого золота, отражалась на свету. Набор сережек шел в комплекте. Просто. Элегантно. Так же, как красивая женщина, которая будет их носить.



Моя дочь.



- Мама подумала, что это может стать твоим чем-то синим, - предложил я, борясь с эмоциями, сдавливающими грудь.



- И новым. О, папочка, они прекрасны, – в ее глазах появилось больше слез. - Просто идеальны. - Она посмотрела на меня. – Спасибо, - наклонившись, она сжала мою руку. - Я люблю тебя.



Все, что я мог сделать, это кивнуть.



___________________



Эйвери сидела на крыльце, ожидая меня, когда я выбрался из машины, чувствуя, как каждый год моего возраста бьет меня. Она протянула мне бокал вина, когда я сел рядом с ней, положив голову ей на плечо.



- Ей понравился подарок?



- Она плакала, - я вздохнул и потер рукой лицо. - Я тоже.



- Тяжелая ночь, папочка?



- Куда ушло время, Спрайт? Как может наша девочка выходить замуж? Мы будем бабушкой и дедушкой, - я покачал головой. - Боже мой, Эйвери, мне уже за пятьдесят. Как, черт возьми, это произошло?



Она рассмеялась.



- Время летит, - она провела пальцами по моим волосам, оставляя поцелуй на моем виске.



- Это была прекрасная жизнь. Ты такой же сексуальный, как в день, когда я познакомилась с тобой... и поцеловала тебя впервые.



- Мои волосы седые и их меньше.



- На самом деле, нет.



- Я теперь ношу очки все время.



- Твои очки только делают тебя сексуальнее, Даниэль.



Я усмехнулся от ее слов. Она видит только хорошее. В том числе и во мне.



Я посмотрел на ее прекрасное лицо.



- Ты ничуть не изменилась. Кроме того, что стала еще прекраснее с годами, я даже не думал, что это возможно.



- Смотри внимательнее, мой дорогой муж. Ты упускаешь морщины и бифокальные очки. Ты видишь меня через призму любви.



- Так же и ты.



Она коснулась моего плеча.



- Тогда мы все еще в порядке.



Подняв ее руку, я прижал к своим губам.



- Да, мы в порядке, - я немного помолчал, потягивая вино, когда заметил толстую книгу, лежащую рядом с Эйвери.



Я посмотрел на нее, и мое горло сжалось от умиления. Я точно знал, что это было: Эйвери сохраняла по одному цветку из каждого букета, которые я дарил Мэгги, один цветок с каждого свидания с моей девочкой на протяжении последних двадцати трех лет.


Двадцать три года цветов и воспоминаний.



- Книга Мэгги, - пробормотал я.



- Да, я просматривала ее сегодня вечером; думала, сколько лет уже пролетело, и вспоминала, как Мэг выбирала один цветок из каждого букета, а я помогала ей высушивать и сохранять их. Она любит эту книгу.



Я поднял книгу и положил ее на колени. Листая ее, я останавливался, читая даты, и смотрел на каждый высушенный и спрессованный цветок. Под каждым цветком была короткая запись, написанная сначала Эйвери, потом Мэгги, когда она стала достаточно взрослой, чтобы делать это самой, из чего состояло наше свидание того вечера. Было много вечеров мини-гольфа, мы часто гуляли в парке, и по мере того, как она созревала - кино, каток, магазины и разговоры в кофейне. Она хранила корешки из кинотеатра, концертные билеты, а также программки на спектакли, которые мы посещали, тщательно добавляя их в свою книгу памяти. По мере того, как я переворачивал страницы, Мэгги взрослела, и ее почерк менялся от детских каракулей цветными мелками до быстрого и элегантного - записи становились более длинными и детальными.



- Ей нужно будет добавить в книгу сегодняшний цветок.



Я кивнул. Были еще пустые страницы – и все я планировал заполнить. Еще больше лет воспоминаний, созданных с моей принцессой.



Я глубоко вздохнул и улыбнулся, закрыв ее, я прижал книгу к груди и закрыл глаза, смакуя все воспоминания, которые текли через мою голову.



Эйвери склонила голову на мое плечо, взяла меня за руку и сжала ее.



- Тебе нужно три?



Я положил свою голову на ее.