Кэролайн Нолан - Это любовь

На всякую попытку близости от Джессики, он отклоняется. Он спокойно убирает свою руку и предлагает ей меню, которое лежит на столе.

Гудок автомобиля прямо за спиной выводит меня из транса. Я моргаю несколько раз, стыдясь своего поведения.

И как бы ни убивало видеть Джакса с другой женщиной, я должна помнить, что сделала это сама.

Я сделала это с нами.

С ним.

Со мной.

Я просто не была готова к тому, что буду так сильно страдать.

Возвращаюсь к своим папкам на коленях и ноутбуку, желая убраться как можно дальше от этого места. Как только поворачиваю за угол, меня останавливает твердая грудь, облаченная в светло-голубую рубашку и фиолетовый галстук. На этот раз, однако, я получаю незамедлительное извинение, за которым следуют слова:

— Так, так, так. Посмотрите кто это.

Поднимаю голову и вижу улыбающегося Дилана, который смотрит на меня. Тут же задаюсь вопросом, видел ли он, как я смотрела на Джакса, и если да, то как долго. Знает ли он что-нибудь о нашем расставании? Знает ли что-нибудь о том, почему Джакс и Джессика обедают вместе?

Джакс и Джессика. Ненавижу, как это звучит.

— Привет, Дилан, — говорю я, выпрямляясь.

От страха быть пойманной, снова теряю контроль над своими вещами. Я пытаюсь удержать все предметы, когда Дилан приходит на помощь. Он поправляет несколько папок, что позволяет мне взять их крепче.

— Спасибо, — говорю я.

— Нет проблем. Как твои дела? Я не видел тебя уже какое-то время.

Его поведение дружелюбное, как и всегда. От этого расслабляюсь достаточно, чтобы улыбаться, но мои ответы выходят отрывистыми и короткими.

— Хорошо. Занята.

Дилан кивает.

— Хорошо. Рад слышать это.

Он смотрит в окно, в зал ресторана, и я понимаю, что он видит Джакса и Джессику. Я тоже, следуя за его взглядом, снова смотрю в окно ресторана. Когда поворачиваю голову к Дилану, вижу, что он наблюдает за мной.

— Я должен идти.

Я смотрю на бумаги в своих руках, киваю, как бы прощаясь, и начинаю уходить. Делаю пару шагов, но Дилан окликает меня. Я тяжело вздыхаю и медленно поворачиваюсь к нему. Он делает шаг ко мне и кивает головой в сторону ресторана. К Джаксу и Джессике.

— Это деловая встреча. Больше ничего.

Я качаю головой и быстро улыбаюсь.

— Это не мое дело.

Дилан приподнимает брови.

— Хорошо, — кивает он. — Просто подумал, что тебе нужно прояснить.

Скорее всего, Дилан в курсе, что мы с Джаксом больше не видимся, но он не дает понять, знает ли, что на самом деле произошло, или почему все закончилось. Не зная, как реагировать на его слова, я просто киваю. Дарю Дилану еще одну быструю улыбку и ухожу, на этот раз без препятствий.

Я практически бегу по улицам к своему магазину, повторяя снова и снова в голове картинку, как увидела Джакса в ресторане, за которой следуют мысли о нашей совместной ночи. Как он коснулся меня, попробовал меня, обращался со мной так, будто я была самой хрупкой и драгоценной вещью в мире. Его голос, тяжесть его тела, дыхание, мягко касающееся моей кожи. Боже, я скучаю по нему.

Надеюсь, что со временем станет легче.

Боль заставляет меня бежать быстрее, от толпы, шума, но в основном от мужчины в костюме в полоску, сидящего в ресторане в нескольких кварталах от меня.

Когда после долгого дня я возвращаюсь домой, потребность в пробежке в парке накрывает меня. Мне необходимо очистить свой разум, сосредоточиться на чем-то простом. Например, услышать чужой голос через наушники.

Как только одеваюсь, выхожу и начинаю бег с улиц моего квартала. Я бегу вдоль тротуара, мельком замечая семьи в окнах домов. Дети, подпрыгивая, бросаются к своим родителям, смеясь и улыбаясь. Я пробегаю мимо пожилой пары, которые сидят на крыльце, держась за руки, и улыбаются мне.

Добираюсь до парка, не останавливаясь ни разу. Бегу своим обычным маршрутом, мимо пустой в это время детской площадки и тихого безлюдного берега озера. Проверяю свой фитнес-браслет, замечая, что пробежала уже около пяти километров.

Следую за поворотом тропинки и добегаю до деревьев магнолии. Замедляю свой темп, останавливаясь посредине дорожки. Наклоняюсь, опираясь руками в колени и пытаюсь перевести дыхание.

Я позволяю себе отдохнуть и посидеть на одной из скамеек. Солнце практически село, и сейчас голые деревья отбрасывают тени на тропу, отчего на ней качаются и танцуют темные фигуры. Они напоминают мне мультяшных призраков.

Знаю, что должна начать двигаться снова, чтобы не терять темп, но что-то не позволяет мне уйти. Чувство спокойствия, которое я не готова отпустить. Чувство сопричастности, которое я не испытывала в течение нескольких недель. Я сижу и стараюсь поглотить столько, сколько могу, зная, что как только уйду отсюда, одиночество снова возьмет верх.

Провожу так еще несколько минут и заставляю себя встать. Одна нога, затем другая — начинаю медленной трусцой, а после перехожу на полноценный бег.

Как только вхожу в свой дом, начинаю снимать одежду. К тому моменту, когда добираюсь до ванной, на мне остаются только трусики и спортивный лифчик. Настраиваю воду в душе максимально горячо, как только могу выдержать, и помещение начинает наполняться паром. Протираю зеркало полотенцем и смотрю на свое отражение. Я выгляжу усталой и знаю, что это не просто от бега. Я истощена и боюсь, что это будет происходить и дальше, если буду продолжать в том же духе.

Я никогда не думала, что буду чувствовать себя более одинокой, чем в первые несколько ночей после смерти Бена. Никогда я не чувствовала себя такой подавленной, такой испуганной, как тогда. Я бы, наверное, до сих пор так себя чувствовала, если бы Бен был единственной любовью, которую я потеряла.

Теперь жить с двойной утратой почти невыносимо.

Сегодня я хорошо напрягла свое тело бегом, чтобы легко заснуть. Если бы мой разум так же устал, как и тело, шанс был бы хорошим. Я остро нуждаюсь в этом каждую ночь в течение последних нескольких недель. В определенности. Вере. Понимании. В уверенности в том, что я сделала все правильно.

В завершенности.

После душа я надеваю шорты и футболку. Завязав волосы на макушке, ложусь в постель, ворочаясь, пока не нахожу удобную позицию.

Чувствую, что мое тело, наконец, расслабляется, а веки тяжелеют.

Прежде чем полностью погрузиться в сон, я тихо прошу Бена прийти.

Оттенки зеленого и розового качаются на легком ветру, шелест ветвей — единственный звук, который я слышу. Со спины дует легкий ветерок, отчего мои волосы взлетают к лицу. Я смотрю на свое запястье и нахожу резинку для волос — как раз то, что мне нужно. Убираю волосы с лица и завязываю в хвост.

Я сижу на деревянной скамье и терпеливо жду. Обычно для появления Бена требуется всего лишь момент, но на этот раз ожидание дольше обычного. Легкая паника начинает расползаться по моему позвоночнику, отчего ощущаю на плечах тяжесть. Я ищу вокруг, смотрю, жду.

Наконец, вдалеке вижу его. Одетый в черное, Бен бежит в мою сторону. Я встаю со скамейки и, подняв обе руки, размахиваю ими в воздухе, давая понять, что я здесь. Он продолжает бежать, все ближе и ближе, но затем поворачивает налево и убегает в другом направлении.

— Эй! Куда ты? — Я кричу ему вслед.

Бен не оглядывается назад. Он просто продолжает бежать все дальше и дальше. Я пытаюсь свистнуть, положив два пальца в рот, но звук едва слышен. Раздраженная, я готова снова кричать ему вслед, но голос позади останавливает меня.

— Ты никогда не умела свистеть.

Я поворачиваю голову и вижу, как Бен небрежно сидит на скамейке, одна нога лежит на другой, руки сложены на животе. Он улыбается, почти смеется.

Я смущаюсь и моргаю. Оглядываюсь туда, где видела его бегущим всего несколько секунд назад, но теперь местность пуста, только деревья и трава. Человек в черном пропал. Я указываю туда, оглядываясь на Бена, одетого в легкие джинсы и белую футболку с надписью «Чикаго Кабс».

— Как ты это провернул?

— Что провернул?

Я стою несколько секунд, потом качаю головой, решив забыть об этом и сосредоточиться на Бене. Я приближаюсь и сажусь рядом с ним. Бен поднимает руку, обнимает меня за плечи и прижимает к себе.

— Где ты был? — тихо спрашиваю я, поднимая руку и переплетая наши пальцы.

— Что ты имеешь в виду? — Бен поворачивает голову в мою сторону.

— Я ждала тебя, — говорю я ему. — Неделями. Почему ты не приходил?

Бен приподнимает брови.

— Детка, я уже говорил, я не могу контролировать это. Это все ты.

Его ответ не дает мне утешения. Я хотела услышать, что он борется, чтобы вернуться ко мне. То, что он так же нетерпелив. Бен видит мою реакцию и сжимает мою руку.

— Сейчас я здесь, — говорит он.

Я киваю и стараюсь выбросить все остальное из головы. Бен прав. Он здесь сейчас, и это все, что имеет значение.

Мы оба смотрим на пейзаж вокруг нас. Тут столько зелени и красоты. Брызги белого и розового от лепестков магнолии нежные, но при этом яркие.

— Мне нравится здесь, — говорю я, закрывая глаза и вдыхая теплый воздух.

— Мило. Кажется, я никогда не был здесь раньше.

Я распахиваю глаза.

Как Бен не узнал, где мы находимся? Эта скамья, эти деревья, цветы. Все так знакомо. Я удивлена его словами.

— О чем ты говоришь? Мы приходили сюда раньше, — говорю я Бену и смотрю на него, ожидая, когда он вспомнит, что это за место.