Затем взгляд Люси переместился к рукам жертвы – они странным образом были сложены под грудью.

Краем глаза она заметила какое-то движение и подпрыгнула от неожиданности.

Рот жертвы дернулся, и Люси с трудом сдержала крик, уверенная в том, что видит то, чего нет на самом деле. Она направила луч фонарика на лицо женщины. Щеки двигались. Рот был частично открыт. В свете фонарика Люси увидела тысячи червей, шевелившихся во рту.

Девушка моргнула, на мгновение застыла на месте, и вдруг перед ее глазами предстал Шон. Насекомые и грызуны поглощали его тело, пока оно не превратилось в скелет. Если б они с Тимом его не нашли, он бы умер в этом же руднике.

Люси побежала обратно, жалея, что увидела тело.

Глава 5

– Спасибо, что пришли, – сказала Люси доктору, который уже ушел на покой, но согласился навестить Шона, когда тот отказался отправиться в ближайшую больницу, находившуюся в Потсдаме.

– Никаких проблем, никаких проблем, – ответил доктор Шервуд Гриффин, глядя на лежавшего в постели пациента. – Нужно только будить его каждые два часа, проверять глаза и рефлексы и давать обезболивающие через каждые шесть часов. Он будет испытывать боль, но мне случалось видеть и более серьезные случаи.

– Я не буду принимать таблетки, – пробормотал бледный и измученный Шон.

Люси села рядом с ним на постель.

– Могу я убедить тебя поспать?

– Да.

– Не сомневаюсь, что к утру вы захотите как-то уменьшить боль, – улыбнулся Гриффин, показав кривые белые зубы.

Роган не стал улыбаться в ответ. Он взял Люси за руку, притянул ее к себе так, что ее лицо оказалось рядом с его губами, и прошептал сквозь сжатые зубы:

– Пусть он уйдет.

Кинкейд быстро поцеловала Шона. Ей хотелось лечь рядом и убедиться, что с ним действительно все хорошо, хотя она и понимала, что ему ничего не грозит. После возвращения с рудника Люси периодически охватывала дрожь. Она не понимала, что с нею происходит, ведь она видела немало мертвых тел в морге, однако ни одно из них не произвело на нее такого тягостного впечатления, как труп той блондинки.

– Я вернусь через несколько минут, – сказала она.

Роган кивнул, не сводя свирепого взгляда с доктора. Когда он узнал, что Шервуд Гриффин исполнял также функции ветеринара, то едва не согласился поехать в больницу.

Люси проводила доктора Гриффина по дорожке, ведущей к главному дому. Солнце только что село, и на небе полыхали оранжевые, розовые и пурпурные цвета. Ей хотелось насладиться в тишине ошеломляющей красотой небес, порадоваться, что Шон уцелел…

Однако на уме у врача было нечто другое.

– Тим сказал, что вы нашли тело в старом руднике.

– Да.

– Наверное, туристка. За мои шестьдесят девять лет на руднике погибло много народа. Там такие красивые холмы и удобные тропы, но туристы выбирают самые опасные, не думая о последствиях. – Он оглядел Люси с ног до головы. – Вы городская девушка. Что вы делали возле рудника?

Тим не стал рассказывать доктору о поджоге, и Люси решила, что и она оставит эту информацию при себе.

– Я и сама люблю путешествовать.

Он рассмеялся:

– У вас слишком красивые руки. Едва ли вы проводите много времени под открытым небом.

И хотя его слова можно было бы считать комплиментом, в интонациях врача слышалась насмешка. Люси уже обдумала теорию о заблудившейся туристке, но положение тела исключало вероятность несчастного случая. Может быть, смерть наступила по естественным причинам, но, скорее всего, нет. Кто-то специально уложил тело в такую позу.

– А вы слышали о пропавших в последнее время туристах? – тем не менее спросила она.

– Нет, но это ничего не значит. Если кто-то пропадает, его имя заносят в специальные списки пожарно-спасательной части.

– И где она находится?

– У нас слишком маленький город, чтобы иметь собственное подразделение, но примерно в двадцати минутах к юго-востоку, среди холмов возле Индиан-Хиллс, расположена крупная пожарно-спасательная часть. Она обслуживает значительную территорию, не только наш крошечный городок. Когда я был маленьким, в Спрюс-Лейк проживали более четырех тысяч человек и имелась собственная насосная станция. Теперь нас осталось менее четырех сотен… – Он покачал головой.

Из дома появился Тим и протянул руку доктору.

– Спасибо, что согласились прийти, доктор. Пожалуйста, пришлите мне счет.

– Был рад помочь, Тим. – Гриффин посмотрел на дом и нахмурился. Из-за пожара в кухне стены возле окон почернели. – Я слышал, у вас был пожар на кухне. Говорят, кто-то устроил поджог.

– Да, слухи распространяются очень быстро.

– Парнишка Гетти работает в пожарно-спасательной части, и он неровно дышит к Трине. А если что-то рассказать Трине, к закату об этом знать будет весь город.

– Завтра шериф пришлет следователя, – сказал Хендриксон.

– А что будет с телом, которое я нашла на руднике? – спросила Люси.

– Им требуется доставить оборудование и дождаться коронера[8] и детектива. Все они будут здесь завтра в восемь утра.

Люси подумала о женщине, которая проведет еще одну ночь на руднике. Кто-то ее любил – муж, родители, сестра, ребенок. Ее семья заслуживает знать, что с ней случилось; кроме того, ее необходимо достойно похоронить.

– А где Адам? – спросил Гриффин, меняя тему разговора. – В последнее время я его не вижу.

– Он решил дать выход чувствам. Этот отель – его детище, и он очень расстроен.

– Ну, Тим, некоторые вещи не должны были случиться.

«Странные слова», – подумала Люси.

– Я проведаю вашего гостя через пару дней, – продолжал доктор. – Позовите меня, если что-то потребуется, мисс Кинкейд. А я опаздываю на вечернюю встречу – пора пропустить стаканчик в «Бочке и пробке». Тебе следует больше времени проводить в городе, Тим. Люди должны привыкнуть. И бери с собой Адама. Возможно, тогда жители станут относиться не так предвзято к вашим диким идеям относительно земель Джо.

– Отель – не такая уж дикая идея, – возразил Хендриксон и потер лицо. – Просто не представляю, кто мог такое сделать.

– Уверен, все прояснится, – заверил его Гриффин, садясь в машину.

Люси нахмурилась, глядя ему вслед. Доктор противоречил сам себе. Некоторые вещи «не должны были случиться» – а потом он сказал: «уверен, что все прояснится». Возможно, она неправильно поняла, или он думал о чем-то другом, но его слова продолжали звучать в ее сознании даже после того, как машина скрылась из вида.

Тим повернулся к Кинкейд:

– Значит, с Шоном всё в порядке?

– Он испытывает боль, ему пришлось наложить несколько швов на ногу, и он довольно сильно ударился головой. Но он поправится. У него все быстро заживает.

– Это большое облегчение. – Он повернулся в сторону дома. – Не хочешь выпить кофе? Или спиртного? Я не люблю крепкие напитки, но пиво у меня есть.

– Нет, спасибо. Я посижу с Шоном.

– Я тебя провожу.

Они вместе зашагали по не слишком хорошо освещенной тропинке, ведущей к хижине.

– Что имел в виду доктор, когда сказал, что люди должны к вам привыкнуть? – спросила Люси.

– Родители развелись, когда мне было пять лет. – Тим остановился и посмотрел сквозь деревья на озеро; солнце уже село, и от поверхности воды исходил слабый свет. – Моя мать привозила меня повидать отца раз в год, пока снова не вышла замуж, но она всегда ненавидела это место. Его уединенность. Тишину. В последний раз я приезжал сюда на похороны отца, тогда мне было шестнадцать. Адаму – три. Я едва знал отца и совсем не знал брата. Мы начали общаться с ним только в прошлом году, – уточнил Тим.

Довольно долго он молчал.

– Адам жил здесь, пока ему не исполнилось десять. Его мать тоже развелась с нашим отцом – с ним было нелегко жить. Отец всегда отличался невероятным упрямством, но любил эту землю, и в некоторых отношениях природа наградила его терпением святого. Мои самые лучшие воспоминания связаны с нашей совместной рыбалкой. Со временем Адам начал приезжать сюда каждое лето. Если б моя мать не была так обижена на отца, я мог бы проводить здесь время вместе с братом.

Они зашагали дальше.

– Адам любит это место, – продолжал Тим. – А теперь и я его полюбил. Он очень сдержанный человек, но я знаю, что происходящее рвет ему сердце.

Люси подумала, что давно пора поговорить с Адамом Хендриксоном, возможно, без его сводного брата Тима.

– Мне кажется, что это человек, с которым знаком ты или Адам, и кто-то из вас может его опознать. Шон сказал, что поджигатель был подростком. Едва ли их очень много в таком маленьком городе.

– Все жители Спрюс-Лейк посещают школу в Колтоне. Но нельзя исключать, что поджигатель не из города. Поблизости есть немало общин, которые официально не относятся к Спрюс-Лейк. По меньшей мере три деревни с населением более двухсот человек.

– Так или иначе, но поджигатель хорошо знает местность, – сказала Люси. – И для кого-то очень важно, чтобы вы не открыли ваш отель. – Она остановилась возле хижины. – Ты можешь составить список людей, у которых может быть причина, какой бы неубедительной она ни казалась, помешать вам претворить в жизнь ваши планы? Личная или финансовая?

– Дюк уже попросил меня это сделать, и я ответил, что таких людей нет.

– Либо кто-то ненавидит тебя или Адама так сильно, что готов причинить вред лично вам, либо открытие отеля грозит кому-то серьезными финансовыми потерями.

– У Адама есть мнение на этот счет.

Еще одна причина поговорить с Адамом наедине. Может быть, он не до конца откровенен с братом… Или нужно задать правильные вопросы…

– А как относительно вашего отца? У него были враги? Близкие друзья?

– Я ничего не знаю ни о тех, ни о других. Отец был упрямым человеком, но все его любили.

Вот только Тим не мог об этом знать, вдруг сообразила Люси, ведь он бывал здесь очень редко.

Она остановилась возле хижины.