Стелла Камерон - Его волшебное прикосновение

Добежав до библиотеки и открыв дверь, Мери Годвин едва сумела подавить крик. Пошатываясь, посреди комнаты стоял Дариус.

— Привет, Мери. — Тыльной стороной ладони он провел по глазам, налитым кровью. — Они сказали, что ты направилась прямо сюда, что ты нашла способ заполучить…

— Они? Кто это — они? — осторожно спросила Мери. Она потихоньку спрятала руки за спину.

— Они, — повторил он, глядя куда-то мимо нее.

У Мери по коже побежали мурашки, она медленно повернулась и оказалась лицом к лицу с Бертрамом и Персивалем Летчуизами.

— Мери! — Бертрам раскланялся с преувеличенной вежливостью, а его коротышка сын оскалился во весь рот, демонстрируя желтые зубы. — Какая вы умница! Мы-то полагали, что нам предстоит тяжелая работенка, но вы все так упростили в наших общих интересах!

Она повернулась к мужу:

— Что он несет?

— Дорогая, нам, согласись, надо же было как-то возместить Бертраму и Персивалю потерю Селины. Там, под полом, добра хватит на всех. — Он кивнул на каменные плиты под ногами. — Добычу поделим пополам: половина пойдет Бертраму с Персивалем, а половина — мне. Не может быть дележа более справедливого. Дай мне перстень!

— Половину тебе? — Она не могла больше сдерживаться. — А вторую половину — этим мерзавцам?

— Отдайте кольцо! — Сзади на запястье ее руки легли тяжелые лапы Персиваля. — Дариус, оно здесь! — Летчуизы вырвали из ослабевших пальцев Мери Годвин кожаный мешочек. Она открыла рот, чтобы позвать на помощь, но те же руки зажали ей рот.

— Тихо, Мери! — проговорил Дариус и приложил палец к губам. — Не то перебудишь прислугу. Усаживайся вон там и жди, пока мы с Бертрамом спустимся вниз поглядеть, что там есть.

Летчуиз уже стоял на коленях и ощупывал пол, пробегая пальцами по пыльным плитам.

— Я тоже хочу спуститься, — заявил Персиваль. Чтобы проследить за… нашими интересами.

— Тебе следует остаться с ней. — Язык Дариуса все еще заплетался. — Нельзя доверять этой сучке.

Мери удалось разжать челюсти и изо всех сил вцепиться зубами в палец Персиваля. Ее швырнули на пол, а Персиваль забегал по комнате, размахивая укушенной рукой и шипя сквозь зубы.

— Вот оно — нужное место! — Тяжело отдуваясь, Бертрам усмехнулся, глядя на Дариуса. Он извлек перстень и вложил его в нащупанную ямку в каменной плите пола.

— Дариус, надо принести свечу. Конечно, Персиваль, ты сможешь пойти с нами.

— Я тоже туда полезу, — заявила Мери. — Пропади все пропадом! Она не позволит им остаться один на один с тем, что принадлежит ей самой.

— Ты останешься наверху, — приказал Дариус. — А тебе, Персиваль, ее караулить.

— Открывается! — Летчуиз-старший с усилием встал на ноги и заглянул вниз — в расширяющийся на глазах люк под ногами.

— Так все оказалось правдой. Иди сюда, Персиваль.

Бертрам уселся на край люка, ведущего в тайник, и водил ногами, пока не нащупал что-то устойчивое. Мери поняла: там были ступени. Они вели к сокровищу. К ее сокровищу!

— Подожди меня, — сказал Дариус, отправляясь вниз вслед за скрывшимся в люке Бертрамом.

— Я с вами! — Персиваль тоже полез в дыру, следуя за ними. Перед тем, как его голова исчезла под полом, он окликнул Мери: — Оставайтесь здесь, мадам, мы скоро вернемся.

Мери Годвин осталась наверху, выжидая. Двадцать лет, думала она, двадцать лет я ждала этой ночи. И вам не удастся вырвать у меня из рук мое сокровище! Подобрав юбки, она начала спускаться в люк.

— Принеси немного бренди! — сказала Летти, и Селина безразлично смотрела, как Вон Тель вышел из спальни. — Лиам, как давно Джеймс покинул дом?

— Думаю, этого никто точно не знает. Я увидела, как Селина блуждает по коридорам, словно потерянная, бросилась к нему… — Мягкий голос Лиам дрогнул.

Вон Тель вернулся с графином и бокалом на подносе. Он налил немного бренди и подал Летти, а та поднесла к губам Селины:

— Отпей глоточек, моя маленькая. Ради твоей Летти.

Селина лишь отрицательно покачала головой. И вдруг встрепенулась:

— Где Джеймс? Мне нужен Джеймс!

— Тише, тише, успокойся. — Летти погладила Селину по голове. — Мы разыщем Джеймса. Выпей немного, пожалуйста, Селина.

На этот раз девушка послушно отхлебнула бренди. Коньяк обжег ей горло, она закашлялась.

— Почему ты меня оставил? Чем я его обидела? Когда после обеда мы поднялись наверх, он был таким нежным, так жаждал остаться навек вместе со мной… Потом он вдруг влетел в спальню. Он был в ярости. И внезапно ушел. Исчез и все!

— Вон Тель, а ты его видел? — спросила Летти.

— Нет, и очень об этом сожалею.

— Когда я вновь его увижу, исколю ему кончики пальцев его же собственным противным маленьким стилетом! — Лиам металась по спальне, ее косички вились по спине, словно черные змейки. — Каждая девушка испытывает страх в первую брачную ночь, но боится не того, что муж исчезнет. Так не положено поступать! О, как я рассержена!

— Лиам, — произнес Вон Тель строгим тоном. — Тут замешано нечто, о чем нам не известно. Так что не спеши с выводами.

— Пожалуй, нам всем следует успокоиться, — сказала Летти. — И употребить всю энергию на розыски его сиятельства. Найдя его, мы доберемся и до смысла происходящего…

Из холла внизу послышались громкие голоса. Селина попыталась сесть на край кушетки в египетском стиле, куда ее насильно уложила Летти.

— Это Дейвид… Мне нужно видеть Дейвида!

Лиам метнулась прочь и через несколько секунд вернулась, держа Дейвида за руку.

— Джеймс удрал из дома, — начала было Лиам.

— Успокойся, — проговорил Дейвид, поглаживая руку красавицы-китаянки. — Я поехал сюда сразу после того, как повстречал Джеймса. Надеюсь, кто-нибудь сможет мне объяснить, что тут стряслось!

Селина вскочила:

— Ты его видел? Где он?

— Джеймс проскакал мимо меня на своем вороном. Мне показалось, что он ничего не видит вокруг. Возвратясь со свадебного обеда, я припомнил, что забыл в церкви кое-какие нужные мне книги. Я шел туда, когда мимо промчался Джеймс…

— Где он? — Тьма стала застилать глаза Селины.

— Думаю, он сейчас в Уиндхеме.

— В Уиндхеме?!! — хором вскричали присутствующие.

— Я почти уверен в этом. Как бы он ни был от всего отрешен, меня он заметил и крикнул, не останавливая коня… — Дейвид нахмурился, стараясь поточнее припомнить слова Джеймса. — Он прокричал, что уезжает и не вернется никогда. Он проклял злую судьбу, какую-то роковую ошибку. Мне послышалось, что он вроде упомянул Уиндхем.

— В таком случае мы все отправимся в Уиндхем. — Голос Летти был тверд и спокоен. — Как далеко до него?

— О, не слишком далеко. Он менее чем в двух часах езды на юг. Я еду с вами.

— Селина и я отправимся туда сами. Не слишком затруднит тебя рассказать, как туда добраться, Дейвид?

Уловив в голосе Летти закипающий гнев, Селина открыла глаза. Ее дорогая подруга пошла разобраться в кипе одежды, которую вчера уже доставили в Блэкберн из Найтхеда. Летти выбрала самый плотный теплый плащ и обернула им плечи Селины.

— Пойдем, — сказала она, улыбаясь, и в ее глазах светилась нежность. — Мы отыщем твоего супруга и вместе выслушаем его объяснения по поводу столь дикой выходки.

Темная грозовая ночь как нельзя лучше соответствовала тому, что творилось у него в душе. Мрак и смятение, угроза и безнадежность…

Селина — его сестра! Он не хотел в это верить, однако не мог и не верить. Селина действительно появилась на свет несколько месяцев спустя после того, как Френсис Сент-Джайлс спешно покинул Англию. Отец не раз говорил Джеймсу, что ему неизвестны причины гнева старого маркиза. Но, может быть, права эта чертова Мери Годвин: разве может отец признаться сыну, что виновен в насилии над женщиной, которую затем бросил беременной? А Мери еще и добавила:

— Ваш дед настоял, чтобы его внучка была воспитана в достатке и комфорте в одном из родовых имений Сент-Джайлса. Поэтому и отдал нам с Дариусом, который не отказался от меня, усадьбу Найтхед.

Миновав белокаменный дом под черепичной крышей и оставив Уиндхем у себя за спиной, Джеймс повернул в сторону моря. Он гнал коня, пока не спустился по склону до самого обрыва. Молнии рассекали небосвод, громовые удары разрывали небо на части, слепящий свет взрывался в небе огненными зарницами.

— Надо отдать должное вашему отцу, — продолжала Мери Годвин, — он не отрицал своего преступления. Он только хотел, чтобы его зверское скотство было скрыто от вашей милой и нежной матери. Вот почему Френсис так спешно покинул Англию. Одним словом, вы теперь понимаете, что я не могу позволить продолжаться этой пародии на женитьбу!

— Проклятие! — Крик Джеймса был поглощен раскатом грома. — Будь ты проклят, отец.

Небеса разверзлись, налетел косой ливень. Джеймс слегка пришпорил коня и глянул вниз, в пропасть, за край отвесного известкового утеса. Там на узкой прибрежной полосе, на острых выступах каменной гряды, уходящей в море, виднелись клочья грязной пены.

Никто не может остаться в живых после прыжка в эти раскрытые каменные челюсти! Скакун вскинул голову, сверкнул белками больших глаз, забил копытом в каменистый грунт и, встав на дыбы, метнулся назад. Круп коня била сильная дрожь.

— Стоять! — приказал Джеймс. — Стоять, я сказал!

Однако конь продолжал крутиться, отдаляясь от края скалы. Джеймс посмотрел по сторонам, пытаясь установить, что еще могло взволновать скакуна в такую бурю. Причина выяснилась сразу: две лошади неслись к нему из мрака.

— Джеймс! Лорд Иглтон!

Он глубоко вздохнул, втягивая воздух. В груди похолодело.

— Нет! Отправляйтесь назад!

Они продолжали двигаться вниз по склону, пока Летти Фишер, находившаяся впереди, не оказалась рядом. Она посмотрела ему в лицо из-под приспущенного капюшона.