Энни Стоун - Джейс – без возражений!

У Йельского университета есть Черепа и Кости, в Гарварде – фарфоровый клуб, тайное общество Корнелла известно как Сфинкс, в Кембридже – Беда апостолов.

Но у нас, у нас в Оксфорде было общество бунтарей и разврата. Ладно, ладно, возможно, у нас не было того формата тайных обществ, как в других университетах, но мы были той еще тайной…Это было нашей тайной, только нашей. Всего одиннадцать человек. Этого было вполне достаточно.

Вместе мы прошли через огонь и воду, мы могли смело полагаться друг на друга, и это спустя четырнадцать лет со дня знакомства и до сегодняшнего дня, хотя мы и разбросаны по всему свету…

Мы встретились в теплый, летний день 2001 года в Оксфорде. Брошенные на произвол судьбы, вместе мы делаем это для лучшего шанса в мировой истории. Кто бы мог подумать, что трое англичан, четверо австралийцев, и четверо американцев создадут такой интересный микс как Мартини?

Несмотря на это, Джейс, Саймон, Ник и Майк вернулись в Соединенные Штаты, вместе с Эваном, Тайлером, Этаном и Джонатаном они встречаются в обществе бунтарей и разврата где-то раз в году, во время встречи выпускников. Но что-то в этом году не так… Совсем не так…

Я медленно вертела бокал в своих руках, пока моя подруга Далила делилась планами своей предстоящей свадьбы. Я старалась придать своему лицу заинтересованный вид, но на самом же деле пыталась побороть зевоту. Возможно потому, что я слушала это уже как минимум в третий раз. И каждый раз она рассказывала обо всем в мельчайших подробностях, так что я помнила абсолютно всё. Так или иначе, я была первой подружкой невесты. Очевидно, мне дали эту роль специально, чтобы помучить меня.

Все это время, я незаметно поглядывала на Стива, свидетеля со стороны жениха, лучшего претендента на это место. Почему для меня это была честь, а он считался лучшим? Он не заслуживал такого статуса, по крайней мере, после той пьяной ночи, шесть лет назад. Ну, что я могу сказать? Я была юна и нуждалась в деньгах.

– Дорогие мои, Лила и Тревор, мне выпала огромная честь сопровождать вас на этом важном для вас пути, – с пафосом сказал он. Теперь вы понимаете, о чем я? Мой внутреннее Я только покачало головой.

– Мы очень рады, что вы помогаете нам, – сказал в ответ Тревор, и я заметила, как предательски запульсировала венка у него на лбу. Это случалось всегда, когда он переживал, словно он сейчас лопнет. – Вы, ведь, не против?

– Был опрос. И я голосовала за тебя, – бросила я в ответ. Он пораженно посмотрел на меня. Наверное, не мог поверить, что я сказала это.

– В самом деле?

Я кивнула.

– Да, конечно. Рассматривались ты, Усама бен Ладден и Саддам Хусейн, но так как двое уже мертвы, я проголосовала за тебя, в итоге… Я здесь.

– Крисс! – пристыдила меня Лила. Я понимала, что это был ее выбор, но как она могла выходить замуж за такого мудака и зануду как Тревор, у которого не было друзей, и кто нагло вмешивался в наш круг общения. Жених хренов.

Кстати, по поводу Стива. Меня по-прежнему воротило от воспоминаний его члена во мне. Фу. Как я могла? Это все алкоголь! Лошадиная доза водки. Клянусь вам!

– А, правда, что свидетели всегда спят друг с другом на свадьбах? – пошутил Тревор.

– Нет! – яростно возразила я. Лила закатила глаза, а Стив посмотрел на меня щенячьим взглядом. Чертов ебарь. «Нет, нет, Крисс, не ведись на эти щенячьи глазки».

– Нууу, может быть, – пошутила я, и, оглянувшись, увидела радостное лицо Стива, что тут же заставило меня пожалеть об этом.

В то время как Тревор и моя подруга спорили о цветах и украшениях стола, Стив наклонился и прошептал мне на ухо:

– Это был лучший секс в моей жизни.

Черт, парень, я вообще думала, что он был у тебя единственным. Может, его предложение и было бы заманчивым, если бы меня от него тошнило. Почему я давала ему ложную надежду? Испытывая вину, я с замиранием сердца ждала, когда эти Средневековые пытки закончатся, и я смогу поехать домой. Слава Богу, это шоу очень скоро подошло к концу, и теперь я могла собираться домой. Только я встала из-за стола, как Стив тут же предложил проводить меня до дома. Чувак, это Манхэттен, а не Мехико.

До своего района я добралась на метро. Моя арендованная квартира находилась рядом с Парк-Вашингтон сквер, так что мне все равно придется пройти пару кварталов пешком. Мои туфли–лабутены не скажут мне за это «спасибо». О, вы, наверное, подумали, что я беспокоилась о своих ногах? Но нет, всё совсем не так. Эти туфли были из последней коллекции, и стоили они целое состояние, гораздо больше, чем я тратила на еду. Враньё. Я тратила слишком много денег на еду. Не только потому, что я не готовила, но еще и потому, что Манхеттен был настоящей Меккой для гурманов.

Я поднялась по лестнице ко входной двери, а затем еще и на третий этаж, к своей квартире. Поднимаясь, я все время повторяла про себя: «Аренда, управление, квартира, аренда, управление, квартира», - это хоть немного отвлекало от боли и усталости в ногах. Зайдя домой, я сняла с себя драгоценные туфли и с любовью поставила их в обувной шкаф. Иногда мне даже хотелось спеть им песню на ночь, но это было бы уже слишком. Кажется, я совсем рехнулась. Устав от такого длинного дня, мне хотелось поскорее улечься в постель с любимой книгой.

Утро выдалось тяжелым. Проснувшись под вой будильника, я выплюнула изо рта волосы и медленно встала. Я направилась в ванную, села на унитаз и потянулась к первой попавшейся вещи, шампуню, чтобы занять себя чтением этикетки. После этого, я забралась в душ, где наслаждалась тем, как горячие струи омывали мое стройное тело. Надев деловой костюм: юбку положенной длины и блузу, я накинула довольно милое пальто. Я выглядела неплохо: не серая мышь, но и не распутная девица. Так и должен был выглядеть юрист в престижной юридической фирме на Манхэттене. Затем я словила такси и направилась на работу.

Теперь, я думаю, вы поняли, на что я тратила свои честно заработанные деньги: еда, такси, туфли и оплата жилья. Может, я тратила бы меньше денег, если бы жила где-нибудь в другом районе, подальше, но так мне было ближе добираться до моей работы.

Я зашла в офис и на лифте поднялась на нужный этаж, где находилась юридическая фирма «Спенсер, Дональдсон и Свиндер». Эх, как бы я хотела, чтобы и мое имя там тоже было. Хоторн. Крисс Хоторн. Ну, ладно, «Хоторн и компания». Хорошо, не будем забегать наперед, хотя я уже много месяцев копила деньги, чтобы стать партнером. В приемной меня встретила мой секретарь, Элейн. Она всегда приходила вовремя и, еще до моего прихода, успевала проверить и составить для меня расписание на день. Каждое утро она сортировала мои письма, используя цветовую маркировку. Она выделяла и подчеркивала важные дела, которыми нужно было заняться в первую очередь. Огромным преимуществом Элейн было то, что она нашла мальчонку, который каждое утро доставлял мне мой любимый черный кофе и булочки с корицей из кафе, в котором он работал.

Когда я только устроилась в эту фирму, я познакомилась с одной девушкой, Мэрри, работавшей в небольшом кафе, что было вниз по улице. Это она приучила меня, как к наркотику, каждое утро пить черный кофе и съедать пару булочек с корицей. Между делом у нас с Мэрри завязалась дружба, и с тех пор как она уволилась с работы, Элейн нашла этого парня, который хлопотал вместо ее.

Да, а еще я была первостатейной сукой. Так меня называли все коллеги- мужчины, проигравшие мне дела. Но, честно говоря, мне это льстило. Потому что, они просто были маменькиными сыночками и идиотами. Они были мне не ровня. В нашей фирме каждый адвокат должен отработать восемьдесят часов в неделю, если хочешь повышение – сто. Я же работала сто десять. Потому что я хотела, чтобы однажды и мое имя оказалось на вывеске с названием фирмы. И в скором времени так и будет. Иначе и быть не могло.

Мой отец – Самуил Хоторн – Ледяной король Чикаго. Поэтому иногда меня называли Ледяной принцессой. Я не выбирала это имя. Самуил – был лучшим адвокатом. Его клиенты зарабатывали миллионы для себя и для него. Моя мать, Тери Хоторн, как и мой отец, тоже была успешным адвокатом. «Хоторн&Хоторн» считалась самой успешной адвокатской фирмой за пределами Нью-Йорка. На меня возлагали большие надежды, и я оправдала их. Именно поэтому мои работодатели, так сказать, оторвали меня с руками и ногами, когда я с отличием закончила обучение в Гарварде.

Девяносто девять процентов меня были сосредоточены, амбициозны и собраны. Оставшийся процент спал со Стивом. Почему я вдруг вспомнила о нем? Хороший вопрос. Допив свой кофе и ответив на все письма, я направилась на еженедельную встречу с Вернером Свиндером, моим наставником. Он верил в меня. Даже в те редкие моменты, когда я не оправдывала его доверия. Я знала, чего я хотела. Я знала, на что была способна. Но почему же тогда в моей груди было так пусто?

***

Солнечный лучик щекотал нос Джейса Монро. Чтобы избавиться от этого неприятного ощущения, он потянулся ладонью к своему лицу, дотронулся до щеки и неожиданно проснулся. Резкая боль взорвалась там, где должно было быть его лицо. Что, черт возьми, произошло? Со стоном он попытался открыть глаза. Голова болела, глаза опухли. Ебать. Что же произошло? Скатившись с кровати, он поплелся в ванную. На тяжелых ногах он встал у зеркала и снова открыл глаза.

– Черт, – проворчал он. Выглядел он не слишком презентабельно. Нужно еще раз открыть глаза и изучить весь ущерб вчерашних событий. Правый глаз полностью заплыл и не открывался. Нос, скорее всего, был сломан, скулу украшали рваные раны. А губы – полный пиздец.

Он осмотрел другую сторону лица. Вид слева был не лучше. Движения вызвали болезненные ощущения по всему телу. Опустив глаза, он посмотрел на свое тело. Ребра были зеленовато-синего цвета. Блять…он хотя бы выиграл?