Трокмортон слегка выступил вперед, прикрывая своей спиной брата, не перестававшего крутить головой.

– Лорд Лонгшо! А мы с Эллери только что подняли по-братски тост за здоровье и счастье вашей дочери, - приветствовал он своего будущего родственника.

– Отлично. Отлично! - Лорд Лонгшо изобразил на своем лице радость и в притворном оживлении потер руками, затянутыми в лайковые перчатки, не переставая при этом внимательно наблюдать за обоими братьями. - Мечтаешь о предстоящей брачной ночи, Эллери, мой мальчик?

– Об этом я меньше всего хотел бы распространяться в присутствии отца невесты, милорд, - с видимым усилием ответил Эллери.

– Это верно, - усмехнулся лорд Лонгшо, блеснув из-под темной полоски усов острыми белоснежными зубами. - Рад обнаружить в тебе зачатки здравого смысла, мой мальчик.

И, повернувшись к Трокмортону, взмахом руки указал на застекленные окна террасы, сквозь которые было видно, как слуги зажигают в приближающихся сумерках разноцветные фонарики.

– Очень красиво. Прелестно. Просто очаровательно! - воскликнул он все с тем же наигранным воодушевлением.

Однако Гаррик не мог не уловить в тоне лорда Лонгшо оттенок иронии, а потому поспешно пояснил:

– Так сейчас принято на всех балах. А сегодняшняя помолвка, без сомнения, станет событием года во всей Англии.

«А вслед за помолвкой будет и свадьба, - мысленно добавил он. - Даже если ради этого мне придется связать нашего жениха и запереть до самого венчания в подвале».

– Эллери, противный мальчишка, вот ты где! А я тебя обыскалась!

Услышав мелодичный женский голос, Трокмортон поначалу вздрогнул, но затем обернулся и вздохнул с облегчением, увидев крупную, рыхлую фигуру пробиравшейся к ним леди Фезерстон. Уж она-то никак не могла быть той загадочной девушкой со станции!

– Трокмортон. Лорд Лонгшо, - кивнула леди Фезерстон, качнув большими страусиными перьями, украшавшими ее шляпку. - Эллери, куда ты сегодня запропастился? Мы прождали тебя на этой чертовой станции битый час.

Эллери принял протянутую ему руку, коснулся губами кончиков пальцев леди Фезерстон и обезоруживающе улыбнулся:

– Перепутал время, мадам. Вы меня простите?

В свое время леди Фезерстон была прехорошенькой, и немало восхищенных мужских глаз провожали ее заинтересованным взглядом, но теперь, увы, время брало свое. Фигура былой красавицы оплыла и округлилась, в суставах поселился ревматизм, а для того чтобы выглядеть прямой и подтянутой, ей давно уже требовался корсет из китового уса. Прежним, пожалуй, остался только голос - такой же мелодичный и чарующий, как в молодости. Впрочем, у леди Фезерстон осталась еще одна прежняя привычка - говорить не лукавя, с той прямотой и честностью, которые были свойственны ей всю жизнь.

– Сегодня самый счастливый день в моей жизни. Было время, Эллери, когда я уже не надеялась увидеть на твоем пальце обручальное кольцо, - улыбнулась пожилая леди, дружески похлопала по руке крестника сложенным веером и повернулась к лорду Лонгшо: - Легкомысленная молодость, милорд. Да, наш Эллери всегда был легкомысленным юношей, но он так красив, так внимателен… Иногда может приехать к нам совершенно неожиданно…

«Когда ему срочно нужны деньги», - добавил про себя Трокмортон.

– … чтобы вытащить лорда Фезерстона на скачки или поговорить с ним о лошадях. Они так долго говорят о них, что я порой готова умереть от скуки.

– Ну что вы, мадам, разве можно устать от разговоров о лошадях, - заметил Эллери, кладя ладонь на руку леди Фезерстон.

– Мужчины, возможно, и не устают от таких разговоров, но леди… нет, я решительно ничего не понимаю ни в лошадях, ни в скачках.

– И это удивительно, когда речь идет о такой прелестной леди, как вы.

Леди Фезерстон покраснела от удовольствия так, что румянец проступил даже сквозь толстый слой грима, наложенного на ее лице.

– Пойдем со мной, Эллери, разыщем лорда Фезерстона, и ты во всех подробностях расскажешь ему о своих рысаках, которых недавно купил. Я думаю, ему не терпится услышать об этом. Джентльмены. - Она величественно поклонилась лорду Лонгшо и Трокмортону, подхватила Эллери под руку и повела его прочь.

Трокмортон заметил, с каким облегчением принял Эллери предложение своей крестной. Теперь пора подумать о том, как скрыться самому. Бог знает что может случиться, если Эллери найдет наконец свою загадочную незнакомку и рядом с ним не окажется старшего брата.

Лорд Лонгшо проводил взглядом Эллери и леди Фезерстон, пожевал губами и заметил:

– До чего же красивый молодой человек ваш брат, Трокмортон. Ни одна женщина не может перед ним устоять, ни пожилая, ни юная. Вот и моя Патриция… - Он подумал немного и со вздохом закончил: - Ну, по крайней мере, дети у них будут красивые.

«Поживем увидим», - подумал про себя Трокмортон, а вслух заметил:

– Нужно пойти присмотреть за Эллери, а вы попытайтесь тем временем оторвать Патрицию от матери и остальных леди, собравшихся поахать над ее обручальным кольцом. Давайте встретимся в центре зала и сведем молодых вместе. - И с этими словами Трокмортон поспешил прочь, сделав вид, что не услышал растерянного «где, где?», произнесенного лордом Лонгшо.

Эллери стоял со своим крестным, но было видно, что он едва слушает, о чем тот говорит. Казалось, шея Эллери вот-вот оторвется, так яростно он крутил головой, обегая взглядом все уголки бального зала. Впрочем, отойти Эллери не мог - леди Фезерстон цепко держала его за рукав, а ее муж говорил, не замолкая ни на секунду. Конечно, от такого человека, как Эллери, можно ожидать чего угодно, но просто так взять и бросить своих крестных он не посмел бы.

«У него доброе сердце, - подумал Трокмортон, - к такому сердцу да еще бы здравый ум».

Итак, Эллери прочно стоял на якоре возле своих крестных, и у Трокмортона появился шанс самому поискать ту белокурую незнакомку, похитившую сердце его брата. Он начал пробираться сквозь толпу гостей, раскланиваясь направо и налево и не переставая искать глазами загадочную леди. Интересно все же, кто она на самом деле, эта незнакомка? Честно говоря, в душе у Трокмортона теплилась надежда на то, что белокурая красавица испарилась навсегда. Впрочем, даже это не могло спасти ситуацию. Уж кто-кто, а Эллери не успокоится до тех пор, пока не отыщет свою пропажу. Так что лучше было бы найти ее самому и попробовать нейтрализовать. В случае чего, Трокмортон готов был даже заплатить за это.

Наконец его вынесло на террасу, он осмотрелся и увидел ее.

Да, это была она.

Незнакомка стояла спиной к Трокмортону на верхней ступени лестницы, сбегавшей в сад, и по всему было видно, что она тоже кого-то ищет. Впрочем, что значит кого-то? Эллери, разумеется!

Брат не солгал, выглядела незнакомка в самом деле сказочно. На ней было лазурное бархатное платье с пышной юбкой-колоколом и живой розой, приколотой на тонкой талии. Руками она придерживала края юбки, словно была готова в любую секунду броситься бежать. В низком вырезе платья Трокмортон видел обнаженные плечи, спину незнакомки и ее точеную лебединую шею. На руках у женщины были натянуты длинные черные ажурные перчатки, доходившие до самых рукавов-фонариков. На одно плечо была накинута черная кружевная шаль. Правда, относительно волос Эллери все же ошибся, они у незнакомки были не медового, а более темного оттенка, и потому ее скорее можно было бы назвать светлой шатенкой, чем блондинкой. Да, ее локоны напомнили Трокмортону не мед, а тяжелые испанские золотые дублоны, потемневшие от времени. Те самые дублоны, что лежат под стеклом в фойе Блайд-холла, выставленные на всеобщее обозрение. Сейчас незнакомка была похожа на Золушку, ждущую появления своего принца.

«Что за ерунда лезет мне в голову?» - подумал Трокмортон и решительно двинулся к мисс Совершенство. Прежде всего он должен узнать ее имя. И, черт побери, готов поставить десять против одного на то, что этой леди нет в списке гостей.

Он подошел ближе и негромко, чтобы не испугать незнакомку, произнес:

– Не помню, чтобы мы были с вами знакомы, мисс…?

Мягко прошуршали складки платья, и Золушка обернулась.

– Селеста? - ахнул от неожиданности Трокмортон, и в ту же секунду для него все встало на свои места.

Худая, с вечно расцарапанными коленками девчонка, покинувшая Блайд-холл четыре года тому назад, вернулась, и с каким триумфом! Гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя, и неудивительно, что, увидев ее, Эллери потерял голову.

И при этом она была гувернанткой, той гувернанткой, которую Трокмортон сам нанял для своих дочерей.

– Мистер Трокмортон! - На губах Селесты заиграла улыбка, сказавшая Трокмортону обо всем.

Селеста, безусловно, понимала, что дочери садовника не место на званом балу, но при этом знала, какое впечатление произвело ее появление на Трокмортона, и с интересом ожидала, как он поведет себя в дальнейшем.

– Очень рада вновь увидеться с вами.

Что касается Трокмортона, то он как раз и не знал, что ему делать дальше. Пожалуй, еще никогда в жизни он не чувствовал себя в такой растерянности - это он-то, привыкший на лету решать любые проблемы!

– Селеста… я не думал, что вы появитесь так скоро.

– Я в любом случае давно готова была покинуть Париж. Дело в том, что месье посол, у которого я служила, получил новое назначение и должен был вернуться домой, в Россию. Его мадам упрашивала меня поехать вместе с ними, но я отказалась. Мне захотелось вернуться домой. Я так соскучилась по Англии, по Саффолку.

– И по отцу? - с подтекстом спросил Трокмортон.

– Особенно по отцу, - еще шире улыбнулась Селеста, - и по слугам, по всем людям, которые помогли мне подняться на ноги после смерти моей дорогой мамы. По Эстер, которая могла бросить все и заняться мной, когда я заходила к ней на кухню.

И она повела рукой, словно желая обнять весь Блайд-холл.

«Итак, она помнит все. Она красива, деликатна, очаровательна и… опасна. Очень опасна», - подумал Трокмортон.