От одних этих мыслей мое настроение взлетало до небес. Он что-то спросил у меня, а я ему не ответила. Он спросил второй раз, а я послала его куда подальше. Он обиженно засопел. А мне было плевать. Пускай уходит. Он поднялся наверх, а я была в прекрасном расположении духа. Впервые меня это совершенно не трогало. Какое это прекрасное чувство… Мне захотелось записать свои мысли, чтобы увековечить это мгновение свободного счастья.

Прошла неделя и мне стоило бы закончить нашу ссору, но она продолжалась. Чего пыталась добиться я нашим затянувшимся разногласием? Считала себя удивительно сильной и смелой. И зачем мне какой-то Андрей, если я и так прекрасно без него проживу? Андрей молчал все эти дни, лишь со стороны наблюдая с неприязнью, а я старалась на него не смотреть. Не знаю, переживал ли он за наш разрыв или же со всей своей мудростью взирал на него свысока. Он молчал, а я не хотела с ним разговаривать. За ту неделю мы виделись всего пару раз, когда я случайно спускалась вниз во время его возвращения домой. И каждый раз я, высоко задрав голову, проходила мимо, ни разу так и не взглянув на него. Я не переживала и меня это радовало, я словно отстранилась от него и представляла его чужим мне человеком. Это было легко. Как мне сейчас кажется, оттого, что я была уверена в его чувствах ко мне. Я не собиралась никуда уходить, просто мне было скучно. Так легко представлять себя независимой, зная, что за спиной есть та стена, за которую всегда можно спрятаться. Я продолжала играть в свои игры, пока мне это порядком не надоело. Я соскучилась по нему, мне захотелось поговорить, хотелось его объятий и ласки, и я передумала о скоропалительном возвращении в отчий дом, но моя проклятая гордость мешала мне совершить первый шаг навстречу к нему. Андрей не делал его тоже. Мы зашли в тупик в несогласии. Я хотела помириться, но не хотела быть человеком, который сдался. Тогда я осознала, что есть только один выход. Я собрала вещи. Вернувшись вечером домой, Андрей не нашёл меня там. По словам Матильды, сначала он ничего не заметил, наверное, думал, что я в кабинете или в ванной продолжаю делать вид, что нас больше нет. Он спокойно поужинал и поговорил с ней о домашних делах, но потом, заметив странный блеск в её глазах, он забеспокоился и спросил про меня. Матильда сказала, что меня больше нет в этом доме. Андрей спросил: «где же она теперь есть?» Она сказала, что не знает. Он разозлился и скинул тарелку со стола. Она со звоном разбилась о кафельный пол. Андрей вышел из дома и с шумом уехал с территории. Он поехал искать меня, считая, что я вернулась домой. Но меня там не было. Родители ничего не знали обо мне, я им не позвонила. Андрей отправился к моим немногочисленным знакомым по модельному агентству, но они тоже не видели меня. Он продолжал ездить по городу, по его щекам катились слезы, но он не плакал. Я видела, как он с силой вытирал руками своё лицо, и с какой скоростью мимо пролетали дома. Я была в той машине, я была ее призраком. Маленькая неприметная камера смотрела прямо в его лицо, но он ее так и не увидел. Он так никогда и не узнал про неё. Я наблюдала за ним, сидя на автобусной остановке и держа ногами свой чемодан. Зачем мне это было нужно? Не знаю. Наверное, как доказательство его любви. Я не могла помириться с ним, не узнав, насколько сильны его чувства ко мне. Я успела за это время отвыкнуть от его всепоглощающей любви, и мне нужны были неопровержимые доказательства. Я очень тщательно подготовилась к своей операции. Я заказала в интернете все, что мне было необходимо для этого трюка, и установила камеру, пока он спал. Матильда об этом не знала. Тогда я поняла, что никакие меры не смогут удержать меня рядом, если только я сама этого не захочу. Я посчитала это его великой слабостью, и мне стало легче. Будто бы это давало мне какие-то преимущества, словно я имела над ним власть. За все то время, что я проводила дома, мне удалось познакомиться и подружиться с охраной, и в нужный момент они, словно бы отвернувшись, выпустили меня с территории. Я знала, что их за это уволят, но мне нужно было уйти. Я хотела уйти и стать свободной, но поняла, что жизнь без него мне не нужна.

Я сидела на остановке и обливалась слезами, как будто мой организм состоял только из одних слез. Я любила его в тот момент так сильно, что готова была умереть в ту же секунду, как только перестану видеть его лицо.

Он спросил меня: «Настя, ну где же ты?». И я ответила, но он все равно ничего бы не услышал. На улице занимался рассвет, а он продолжал ездить по городу в поисках меня. Через полчаса он не выдержал и остановил машину около клуба, в который мы часто ходили с ним вместе. Он вышел из машины, но уже очень скоро вернулся назад. Он закрыл руками лицо и спросил меня: «За что?». Я готова была умереть на том самом месте. «За что?? Правда, за что, Настя? Что такого он сделал тебе, что ты позволила себе так издеваться над ним?» Он уснул, больше не в силах сопротивляться моему исчезновению. Я бросила свой чемодан прямо там, на остановке, и поймала машину. Размазывая тени, тушь и румяна в одно грязное пятно, я подгоняла таксиста ехать как можно скорее в центр. Он меня слушался. Мы были на месте уже через двадцать минут. Я села в машину к Андрею, но он даже не проснулся. Я встречала рассвет, глядя в его лицо. Он был самым лучшим на свете, несомненно. Я простила ему все грехи, которые, конечно же, у него были. Но разве это уже было важно? Он проснулся внезапно, словно что-то его разбудило, но это была не я. Я старалась не шевелиться последние пару часов, и моя спина ужасно затекла, но разбудить его было выше моих сил. Я сказала ему «прости», а он улыбнулся, словно я никуда и не уходила. Мы вернулись домой.

***

«Книга рождалась мучительно, практически в агонии, то нагоняя шквал мыслей, перерождающихся в слова, то в отмель, и я не могла выдавить из себя ни одного нужного слова. Зная, что хочу написать, слова не приходили ко мне в голову, а лишь смутная тень истории маячила над головой. Не знаю, всегда ли творчество так тяжело и губительно, но каждый день я мучилась той мыслью, что не смогу написать все то, что хотела в том же объёме и в том же стиле. Возможно, это говорит о том, что я плохой писатель или не писатель вовсе, а может быть, все так мучаются…»

За окном шел дождь. Все деревья стояли в зелени, и даже немного казалось, что капли дождя отдавали зеленым. Был неожиданный очень жаркий май, и дождь нисколько не мешал радоваться теплой погоде, а даже наоборот приносил ожидаемую прохладу и меланхоличное настроение. Май прекрасен во всех своих проявлениях, ведь это начало жизни и лета. А разве лето – это не есть сама жизнь? В стране, где более полугода холодно и лежит снег, лето -единственное время года, которое приносит радость.

Я готовила ужин на кухне, так как пораньше отпустила Матильду. Андрей вернулся домой несвойственно ему рано. Он открыл входную дверь ключом, и сразу, не разуваясь, прошел в кухню, ко мне.

– Здравствуй, моя любимая! Как ты? – он обнял меня за талию и притянул к себе.

– Привет! Я хорошо, а ты сегодня рано. Я не успела еще приготовить нам ужин. Придется тебе потерпеть.

– Не за ужином я пришел в этот дом, – Андрей улыбнулся.

– А зачем же ты сюда пришел? – я ответила ему тем же.

– Настя, скажи честно, ты меня любишь?

– Нет, а что, надо?

– Да вроде нет. А замуж пойдешь за меня?

– Пойду, а когда свадьба?

– Ну, хочешь, давай завтра!

– Дурак ты и шутки у тебя дурацкие! – я рассмеялась и отмахнулась от него.

– Я не обиделся, потому что я сейчас не шучу. Я понимаю, все должно быть красиво: ресторан, свечи, кольцо в бокале шампанского и ты такая «Ну, я не знаю», но просто мы с тобой не такие. Я знаю, все пойдет не по плану, я сильно буду волноваться и в итоге вообще ничего не скажу, а ты либо проглотишь кольцо и подавишься, либо вообще не будешь пить из этого бокала, ну или, ты знаешь, в ресторане что-то будет не так. Не для нас это все, Насть, понимаешь? Я тебя просто сейчас спрашиваю, выйдешь ты за меня замуж или нет? Ты же знаешь, что ты моя принцесса и моя радость и без тебя я никто и ничто. Без тебя я – дерьмо, понимаешь? Мне нужна только ты. Всегда. Каждую минуту. И я…

– Андрей, помолчи, умоляю. Я так сильно тебя люблю, но мне всего семнадцать, нас никто не поженит. К чему сейчас это? Осталось всего полгода, и тогда я с радостью скажу тебе да.

– Значит, ты согласна?

– А ты думал, нет?

– Я не знаю. Месяц назад ты чуть не ушла от меня, это было страшно.

– Поэтому ты хочешь жениться на мне?

– Нет, не поэтому. Я всегда хотел жениться на тебе, ты же знаешь. Просто сейчас я нашел выход. Мы не пойдем с тобой в ЗАГС, мы обвенчаемся в церкви.

– Обвенчаемся в церкви?

– Да, я знаю это возможно. И не обязательно должно быть восемнадцать лет. Так ты согласна выйти за меня?

– Да, конечно же, я согласна выйти за тебя!

Он схватил меня на руки и закружил по кухне. Он целовал мое лицо, и его глаза сияли неизвестным мне светом, а в моей груди трепетали вновь возродившиеся эмоции. Андрей поставил меня на пол и достал из кармана своих джинсов кольцо. Оно было тонкое и лаконичное из желтого золота и с огромным бриллиантом. Он притянул к себе мою правую руку и надел на мой безымянный палец это кольцо. При электрическом свете оно переливалось и сияло. Я залюбовалась им, оно было прекрасно.

– Андрей, ты мог бы осчастливить любую девушку, но выбрал меня. Видимо, я хорошая девочка.

– Ты чудесная, чудесная и моя…

Мы не собирались готовиться к свадьбе. А к чему тогда было ждать? Мы решили, что она будет через месяц. Его мы прожили своей обычной жизнью в любви и согласии. Хотя, в начале, я все же с отчаянным рвением просматривали сайты и магазины со свадебными платьями в надежде отыскать то единственное и неповторимое платье своей мечты. Конкретных представлений о нем у меня не было, просто я думала, что когда увижу его, то тут же узнаю, но этого не произошло. Чем больше платьев я видела, тем больше они казались мне слишком вычурными и торжественными, совершенно неподходящими к нашей свадьбе и к нашему мировоззрению. Даже самые элегантные и скромные образы указывали на то, что я готовилась, тщательно готовилась. Этого я не хотела. Я видела себя в легком, воздушном светлом платье с венком в волосах, летящей навстречу к своей мечте и падающей в объятья единственного мужчины в моей жизни. Ни одно платье от Веры Вонг или Александра Маккуина не смогло бы передать мои чувства. Дни шли, а я все пребывала в поиске. Андрей же вообще не задумывался по поводу своего свадебного наряда и отшучивался словами, что он хорош и так.