Итан посмотрел на нее. Блики от пламени костра делали его лицо задумчивым. Сейчас он выглядел сосредоточенным, казалось, что судьба девушки действительно заботит его, и Тори вдруг почувствовала симпатию к этому человеку. Но тут он, словно отогнав от себя ненужную сентиментальность, произнес:

— Мне нет дела ни до твоего отца, ни до Диего, ни до тебя. Я всего лишь выполняю работу, за которую мне платят.

Тори готова была застонать от отчаяния, но это означало бы выказать слабость. И она лишь молча сжала кулаки.

Пока готовился ужин, Тори молчала. Итан был рад этому. Слишком разговорчивые женщины действовали ему на нервы.

Итан абсолютно не знал, чего можно ожидать от дочери Кэмпа Мередита, но кое-что в ней его удивило. Например, вся эта романтическая ерунда — влюбиться в мексиканца по уши, убежать с ним… Да она просто еще ребенок! Неглупая, может быть, даже хитрая, но, в сущности, еще совсем ребенок. Итан не без разочарования отметил, что ожидал от нее другого.

Дочь Кэмпа Мередита. Итан смотрел на нее поверх пламени костра, горько усмехаясь про себя. У Кэмпа была хотя бы дочь. У Итана не было на этом свете никого. У Кэмпа была земля, деньги, власть, а что у Итана? Был значок рейнджера, и тот теперь валяется в пыли где-то в техасской пустыне. Но главным для Кэмпа все-таки была дочь. И вот теперь Итан один на один с нею… Казалось бы, более подходящего случая для мести и не представить…

Итан вспомнил, с какой болью Мередит говорил о дочери тогда, в салуне, и внутри у него похолодело. Что будет чувствовать Кэмп, если его дочь не вернется? Сколько дней будет страдать, сколько ночей будет просыпаться в холодном поту и рыдать в подушку от бессилия? Итану была хорошо знакома подобная боль… Такое наказание было бы в сто раз ужаснее, чем мгновенная смерть.

Но Мередит не будет просыпаться по ночам и плакать в подушку. Итан вернет ему дочь. Не потому, что тот этого ждет. И не потому, что это было бы справедливым. Просто Итан по-прежнему считал себя служителем закона и смотрел на то, что он делает, как на свою работу.

Принятое решение не принесло Итану облегчения.

Ужин наконец был готов, и, положив на тарелку кусок свинины и порцию бобов, Итан молча протянул тарелку девушке. Та так же, не сказав ни слова, взяла ее, всем видом показывая, что не собирается благодарить. Итан ел машинально, почти не чувствуя вкуса еды, пытаясь заставить себя не думать о Кэмпе Мередите и о той ненависти, которая жила в нем все эти годы.

Тори почти не притронулась к полусырой свинине и плохо уварившимся бобам. Перед глазами ее стоял вчерашний ужин в доме Диего в роскошной столовой, освещенной тремя огромными хрустальными люстрами, за длинным мраморным столом, хотя за ужином присутствовали лишь двое — она и Диего. Все в доме дона Ортеги было роскошным даже по сравнению с ее родным домом в Каса-Верде — шпалеры по стенам, широкая, причудливо изгибающаяся лестница, внутренние дворики с тихо журчащими фонтанами… Своей роскошью дом мог соперничать с любым дворцом. Если бы Тори сейчас была там, то лежала бы на огромной мягкой кровати под высоким балдахином, и одна служанка растирала бы ей виски лимонным соком, а другая готовила бы платье, которое она надела бы к ужину.

Тори резко вскочила и бросила тарелку на землю.

Итан посмотрел на нее без интереса:

— Вам не нравится ужин, мисс?

— И это ты называешь ужином? Да собак лучше кормят! — Отбежав на несколько шагов, она снова повернулась к нему: — Если бы не ты, сейчас я бы уже была замужем за Диего и ела бы нормальный ужин с моим мужем, а не помои в пустыне с тобой! Я люблю Диего, ты понимаешь, люблю! Я была с ним счастлива! Он одевал меня в шелка с ног до головы, окружил меня слугами, готовыми исполнить малейший мой каприз! Я не хочу возвращаться к отцу!

Тори поймала себя на том, что сейчас она действительно так думает, а не говорит все это лишь для того, чтобы позлить этого типа. Но ведь еще час назад она сомневалась, не был ли ее побег с Диего ошибкой? Где же правда? Но уж во всяком случае, она не собиралась рассказывать о своих колебаниях этому Итану.

— Я тебе не верю, — усмехнулся Итан.

Тори уже хотела было разразиться очередной гневной тирадой, но что-то ее остановило.

— Что ты имеешь в виду? — прищурилась она.

Взяв рукой со своей тарелки горсть бобов, Итан отправил их в рот.

— Достаточно посмотреть на тебя, чтобы понять, что ты вовсе не похожа на тех женщин, которых обычно любят все эти богатые мексиканцы. Все, чего они хотят от женщины, — это чтобы она сидела на балконе, лениво обмахиваясь веером, ничего не делала и толстела. Ты не сможешь так жить, ты просто устанешь от безделья. А красивые платья тебе рано или поздно приедятся.

— И это все? — фыркнула Тори.

— Нет, не все. Ты хотя бы знаешь, что твой Диего уже женат?

Тори недоверчиво уставилась на него.

Итан выдержал паузу. Он отодвинул пустую тарелку и вынул из кармана кисет с табаком.

— Это правда. Старый пьяница, у которого я выторговал сутану, такой же священник, как и я. Твоя «свадьба» с юридической точки зрения гроша ломаного бы не стоила. У Ортеги есть жена и двое детей где-то в Испании. Когда мальчишки окончат школу, он привезет их сюда. Откуда, по-твоему, у него все эти роскошные платья, в которые он тебя наряжал? Любой в округе сказал бы тебе это, если бы, конечно, Ортега отпускал тебя дальше своего дома.

— Я тебе не верю! — Тори хотелось крикнуть это во все горло, но сил хватило лишь на едва слышный шепот. Повернувшись, она поспешила прочь.

— Ты куда? — окликнул ее Итан.

Тори не оборачивалась. Насколько она могла слышать, Итан не преследовал ее, но ей было все равно. Пусть попробует ее поймать — живой она не дастся.

Разумеется, Итан солгал. Чего еще ожидать от такого никчемного типа? Он надеялся, что она ему поверит и это настроит ее против Диего. Не на такую напал!

Однако слова Итана заставили Тори задуматься. Ей ведь и в самом деле никогда не приходило в голову, откуда у Диего эти платья. Как не возникало и вопроса, почему Диего, который намного старше ее, до сих пор не женат. Не поспешила ли она слишком довериться этому красавцу, ведь она, в сущности, так мало знает о нем…

— Черт бы тебя побрал, Итан Кантрелл! — пробурчала она себе под нос, в сердцах пнув камень, о который чуть было не споткнулась.

Тори попыталась успокоить себя. Стоит ли слишком переживать из-за временных неприятностей? Все равно она рано или поздно выйдет за Диего, старой вражде между ним и ее отцом будет положен конец, а Итан Кантрелл еще очень пожалеет о своей лжи и о том, как он с ней обращался.

Тори остановилась. Она успела уже довольно далеко отбежать от костра. Тьма вокруг была такой, что почти невозможно было отличить небо от земли. Но тут глаза Тори вдруг заметили впереди едва различимое светящееся пятно — очевидно, костер.

— Диего! — воскликнула Тори. Нет, она не ошиблась: он приехал за ней, он любит ее…

— Может быть, и Диего, — послышался рядом насмешливый голос. — Но разумнее было бы предположить, что это апачи.

Тори обернулась. Рядом как ни в чем не бывало восседал на своем огромном мустанге Итан Кантрелл.

— Индейцы не стали бы разводить столь большой костер, — возразила она.

— А ты, оказывается, не так уж и глупа!

— Я знала, что он придет за мной! — Тори торжествовала. — Считай, что ты уже мертвец, Итан Кантрелл!

— Подождем до утра, — усмехнулся он. — А чтобы ты опять чего-нибудь не выкинула…

Не успела Тори понять, что к чему, как лассо Итана, пролетев над ее головой, стянулось на поясе. Тори отчаянно пыталась освободиться, но Итан спокойно намотал конец веревки себе на руку.

— Так-то лучше, — довольно заметил он. — Стоит тебе лишь пошевельнуться во сне, как я уже буду знать. — Не церемонясь, он потянул за веревку. — Пошли спать, завтра нам предстоит трудный день.

Сон Тори был прерывистым, и каждый раз, открывая глаза, она обнаруживала, что Итан тоже не спит. Впрочем, до этого ей было мало дела — бежать ночью было бы действительно глупо. Но днем можно попытаться. Отчаявшись заснуть, Тори лежала тихо, обдумывая план завтрашнего побега.

Поднялись они еще до рассвета. Завтрак, предложенный Тори Итаном, состоял лишь из ломтя хлеба грубого помола. Сам он вообще не стал есть, а начал заниматься лошадьми.

Итан освободил Тори от лассо, и та сразу же рванулась от него.

— Ты куда? — поймал он ее за руку.

— По нужде! — с вызовом откликнулась она. Итан, ничуть не смутившись, отпустил ее.

— Зайди за тот камень, — проговорил он, указывая рукой. — Даю тебе две минуты. Если через две минуты не выйдешь, я сам иду за тобой.

Но не прошло и двух минут, когда из-за камня вдруг раздался крик. Он был таким душераздирающим, что даже у Итана кровь похолодела в жилах.

— Господи! — прошептал он и с замирающим сердцем поспешил к Тори.

Та согнувшись лежала на земле, держалась за ногу и издавала какие-то нечленораздельные звуки.

— Тори! Что с тобой?

— Змея! — простонала она. — Меня укусила змея! Итан быстро огляделся вокруг, но никакой змеи не обнаружил. Он кинулся к Тори, пытаясь успокоить ее.

— Какая змея? Как она выглядела? Не запомнила? Дай посмотрю рану! — Итан склонился над ней, бросив револьвер на землю.

Тори только этого и ждала. В одно мгновение она вскочила и, схватив револьвер, направила его на Итана.

— Ни с места, приятель, — спокойно предупредила она, — если тебе дорога твоя шкура!

Итан мысленно ругал себя последними словами. Поддаться на такую дешевую уловку! Тори отходила от него, по-прежнему держа его на прицеле. Рассеянно проведя рукой по волосам, Итан поднялся.

— Не валяй дурака, девочка! — устало вздохнул он. — Брось эту игрушку!

— Я сказала, ни с места!

Итан шагнул ей навстречу. Тори отступила на шаг, но палец ее все так же лежал на курке. Итан колебался — дело принимало серьезный оборот.