– А если бы ты ее любил?

– Тем более.

Иэн улыбнулся.

– Тогда тебе его действительно не понять.

– О чем я и говорю. – Он повернулся к карете; лакей распахнул дверцу. – Поехали?

Иэн еще секунду постоял, созерцая шумную улицу; суета его почему-то успокаивала.

– Да, поехали.

– Неплохо все обернулось, а? – Винсент отдернул занавеску на окне и опустил стекло; в карету потек влажный после дождя воздух. – По-моему, сегодня мы осложнили жизнь множеству людей. Надо будет обратить внимание, кто в обществе теперь станет усиленно призывать не обращать внимания на грязные сплетни и забыть всю эту историю. Великолепный шанс вычислить остальных, а?

– Меня сейчас это не беспокоит. – Иэн смотрел в окно. – Меня волнует Аскотт.

– А меня нет. – Винсент был оживлен и весел. – С ним разберутся тоже, нам ясно дали это понять. Никаких проблем. Можем расслабиться и отдохнуть.

Иэн молчал. Вине нахмурился.

– Ну разве нет?

– Ты забыл, – сухо произнес герцог, – о том, что Джон Аскотт не признает джентльменских способов борьбы. Сейчас у нас нет против него никаких доказательств; мы не можем уличить его ни в чем, даже в том, что он якобы подослал своих людей, чтобы убить нас. Кто это видел? Кто это может подтвердить? Нет, Вине, проблемы далеко не закончились, хотя ты прав, их стало меньше. Ты уверен, что твоя охрана у особняка способна справиться с возможными неприятностями?

– Я не думаю, что Аскотт решится подойти к особняку ближе чем на милю.

– Он это уже сделал, на балу, помнишь? И никто из нас его не видел. Что, если...

– Ты прав, черт тебя дери. – Вине мрачно посмотрел на Иэна. – А ведь у меня было такое хорошее настроение!

– Ты слишком рано обрадовался. Оставшуюся часть пути они проделали в молчании.

Когда карета остановилась перед входом в дом, Иэн сказал:

– Нам есть что обсудить. Вечером, Винсент, за ужином. Я хочу, чтобы ты присутствовал.

– С удовольствием.

На пороге их встретил невозмутимый Уолтер; взяв у господ шляпы, плащи и трости, он сообщил, что чай сервирован в малой гостиной, приехал Неерс с очередной кипой бумаг, а в левом крыле потекла крыша.

– А где Алекс?

– Он гуляет в саду.

– Леди Дарин?..

– Кажется, она пошла туда же. Послать за ними слугу, милорд?

Иэн бросил взгляд на двери гостиной; нет, с Неерсом ему пока не хотелось встречаться.

– Я сам схожу и приведу их.

– Я займу Неерса непринужденным разговором, – хмыкнул Вине. – Иди прогуляйся. Смотри только, чай остынет.

– Не беда.

Через боковую дверь Иэн вышел в сад. Здесь было тихо, несмотря на то что особняк располагался в оживленном и престижном районе Лондона. Высокая стена надежно защищала дом от уличного шума. Иэн побрёл по дорожке, оглядываясь и высматривая Дару с Алексом. Далеко они уйти не могли.

Иэн окликнул Алекса и Дарину, но никто не отозвался; тогда он пошел по одной из дорожек к пруду. И остановился, глядя на застывшую скульптурную группу: Дарина и Алекс сидят на скамье, а трое людей целятся в них из пистолетов. Сын был испуган, а Дара упрямо сжимала губы.

Иэн не успел ничего сказать – один из мерзавцев обернулся и увидел его. Рука с пистолетом дернулась, черное дуло взглянуло Иэну в лицо.

– А вот и герцог Риверфорт. Присоединяйтесь к нашей маленькой компании, герцог.

– Слишком уж неприятно ваше общество, Аскотт. – Но деваться было некуда, и герцог подошел, бросил быстрый взгляд на Дарину и Алекса. Кажется, держатся хорошо. – Отпустите женщину и ребенка, и мы поговорим.

– Чтобы они подняли шум? – искривил тонкие губы Джон. – Вы за идиота меня держите?

У Джона Аскотта было длинное некрасивое лицо и редкие зубы. Наверное, женщины его не любят. Может, если бы любили, он бы не стал таким мерзавцем?..

– Что вам нужно?

– Вы прекрасно знаете, что мне нужно.

– Если ваш шантаж подействует, вы хотите, чтобы я выложил вам это из рукава прямо сейчас? Я не запасся дарственной.

– Какая жалость! – усмехнулся Джон. – Это просчет. Тогда мы заберем с собой мальчишку, чтобы ускорить ваши действия.

– Вы не посмеете. А если посмеете, далеко не уйдете.

– Мы же вошли сюда, так же и выйдем.

Слуги Винса, судя по всему, оглушены или мертвы. Не все, разумеется, но нескольких человек бандитам пришлось уложить, чтобы попасть в сад.

– Пора заканчивать болтовню и убираться отсюда. – Джон махнул одному из бандитов: – Дик, подержи герцога на мушке, пока я возьму ребенка.

– Я с вами не пойду! – крикнул Алекс и вцепился в Дарину еще крепче.

– И действительно, зачем мальчику идти с вами? – раздался за спиной Иэна ленивый голос. – С такими противными типами?

Винсент стоял и целился в Джона из инкрустированного серебром пистолета. Иэн знал, что пистолет не заряжен: эта древность висела на стене в холле, символизируя связь времен, не иначе. Но Джон этого знать не может. Глаза Аскотта заметались, оценивая ситуацию – все равно в его пользу.

– Вы можете опустить свой пистолет, лорд Рэнси. Даже если вы убьете меня, мои люди пристрелят герцога и либо женщину, либо мальчишку. А потом – вас.

– Сомневаюсь, – протянул Вине, опасно щурясь. Как он понял, что здесь нужна помощь, почему пошел за Иэном, хотя собирался остаться в гостиной? Иногда герцог подозревал, что Вине обладает звериным чутьем.

– Совершенно зря. Терять мне нечего.

– Почему же. Я навел кое-какие справки. Проигрались в карты, Аскотт? Как типично в наши дни. Но герцог Риверфорт – не ваш карман, поищите деньги где-нибудь на стороне. Вы еще не поняли, Аскотт, что проиграли? – спокойно осведомился Вине, продолжая целиться Джону в голову из незаряженного пистолета.

– Я понял, что я выиграл, – ухмыльнулся дражайший кузен и навел пистолет на Винсента. Иэн знал, что тому нечем ответить, и все же, все же...

Когда грянул выстрел, он первым делом рванулся к скамье, сбил с ног крепыша Дика и закрыл собой Алекса. Умница Дарина пригнулась, но больше выстрелов, как ни странно, не последовало. Не было слышно и звуков борьбы. Иэн осторожно обернулся – из дула пистолета Винсента шел легкий дымок, Джон лежал на земле, а Дик и его приятель стояли, хмуро подняв руки. И немудрено: в них целилось с полдюжины весьма решительно настроенных людей. Объявились наконец-то охранники Винса.

Первое, что сказал Иэн, было:

– Но ведь эта древность не заряжена!

– Была не заряжена, – с удовольствием заметил Винсент. Подошел к Джону и склонился, чтобы проверить – жив ли. – Ну надо же, мерзавец, даже скончаться не удосужился. Ладно, это теперь дело какого-нибудь тюремного коновала.

Иэн обнял всхлипывающего Алекса и вцепился в руку Дарины. Она ответила ему успокаивающим пожатием. Кто здесь кого утешать должен, в конце концов? Иэн даже слегка рассердился на собственную нерасторопность. Впрочем, приди он раньше, толку было бы еще меньше. Хорошо хоть Винсент успел...

– Дара, идем в дом. Люди Винса обо всем позаботятся.

– Да, пойдем, – отозвалась она. – Мне необходимо с тобой поговорить.

Ее тон Иэну отчего-то очень не понравился.

Алекса увели наверх, Винсент оставался в саду, и можно было поговорить без помех. Иэн провел Дарину в библиотеку. Там было хорошо и солнечно, мирно пылились книги на полках. Иэн сел в кресло, Дарина же осталась стоять, несмотря на приглашающий жест. Герцог отметил этот нюанс и нахмурился.

– Итак, о чем же ты хотела поговорить?

Ходить вокруг да около не имело смысла. Дарина выпалила:

– Скажи, почему ты не воспользовался печатью, для того чтобы уладить дело с опекой? Зачем эти обходные и ненадежные пути?

– Я так и думал, что ты рано или поздно спросишь об этом.

– Я не хочу думать о тебе плохо, Иэн. – Дарина то стискивала, то разжимала кулаки. – Но согласись, все это выглядит немного странно. У тебя есть доступ к неограниченной власти, ты стоишь перед проблемой, которую тебе нужно решить в кратчайшие сроки, и ты этой властью не пользуешься, а продолжаешь действовать по официальным каналам. Хотя просьба отдать опеку над Алексом Винсенту была бы удовлетворена в кратчайшие сроки и без шума. Да черт побери! – не выдержав, сорвалась Дарина. – Если Винсент, как и ты, оказывал такие услуги Короне, какие проблемы с передачей опеки?! Вам стоило только об этом заикнуться, и даже печать не понадобилась бы!

Иэн молчал. Дарину трясло – запоздалая реакция на пережитое. Но она сейчас не могла думать о Джоне, вообще не могла ни о чем думать, ей просто хотелось получить ответы на вопросы.

Наконец герцог промолвил:

– Ты неправа насчет вседозволенности. Печать – это крайний случай, в остальном же мы живем как обычные члены общества. Я говорил тебе об ответственности, которую испытывает обладатель печати. Я не хотел ею злоупотреблять. По правде говоря, – жестко добавил он, – после смерти Мелли я и не думал прикасаться к этому чертову куску металла. Он мог сделать почти все, но не смог бы вернуть Мелли. Я поклялся, что никогда не буду его использовать.

– И нарушил клятву только для того...

– Чтобы жениться на тебе, а не решать юридические проблемы. Мы бы справились, обязательно справились и так. Как обычные люди. Я не небожитель, Дара, и я должен подчиняться тем же правилам, что и ты. Ты видишь, какой скандал вызывает их нарушение. – Иэн вдруг лукаво улыбнулся. – Кажется, ты вознесла меня выше, чем я стою.

– Но леди Уолридж сказала... – Дарина закусила губу.

– О, так ты натолкнулась на последний бастион в виде леди Маргарет. Понятно, – усмехнулся Иэн. – Марго может сказать тебе что угодно, лишь бы ты отошла подальше от меня. Она знает, что меня не получит, но не может отказать себе в мелких пакостях. Пожалуй, я все-таки поговорю с ней на эту тему. Что она тебе еще наговорила?

– Что вы с Винсентом меня используете.

– Это неверно, милая. Я тебя люблю. Все это кажется таким странным, потому что является грандиозным нагромождением нелепиц, проволочек, неверно истолкованных слов и ситуаций. Чтобы в дальнейшем никто не мог так воздействовать на тебя, я введу тебя в курс всех моих дел. Все равно этим нужно заняться.