Нет, он не понимает женщин. Они непредсказуемы, опасны и не поддаются никаким правилам. Как вообще может мужчина одержать верх в отношениях? Он должен устоять перед соблазном, от этого зависит его безопасность. Даже если ребенок и его, проблем должно быть еще много. Неужели Кэссиди и впрямь рассчитывала, что ей удастся уговорить его на свадьбу, чтобы исправить отношения с отцом и дать ребенку его имя? Что их ждет в таком случае? Тысяча браков, кажущихся вполне благополучными, распадаются каждый год, так что у них с Кэссиди просто нет шансов. Она неизбежно начнет винить Гэвина и ребенка в том, что из-за необходимости создать семью ей пришлось оставить мечты о карьере. А он постоянно будет подозревать жену в том, что она его использовала.

Как же ему хотелось верить каждому ее слову. Но если он забудет о сомнениях и они снова окажутся в одной постели – что тогда? Нет, Кэссиди Корелли – это его беда. Она делала его уязвимым, а это верный путь утратить контроль над собой. Тот случай в колледже научил его скрывать свои чувства и закрываться от людей.

Единственный способ пережить следующие несколько недель – держаться от нее подальше. Не прикасаться, не целовать ее, и само собой, не помышлять о сексе. Нужно дать ей это понять. Вот только как справиться с собственными желаниями…


Кэссиди тем временем, распаковав вещи, разложила их по ящикам огромного и красивого гардероба. Дом Гэвина был утонченным и изысканным – она и не ожидала увидеть ничего подобного, когда шла к нему в первый раз по горной дороге. Она бы не удивилась, обнаружив что-то наподобие охотничьего домика с трофеями, развешанными по стенам, или резиденцию типичного холостяка, где царил бы беспорядок, висели огромные телевизионные экраны и стояли коробки из-под пиццы.

Оказалось же все иначе, и это лишь подчеркивало тот факт, как мало Кэссиди знала об этом мужчине. Он был точно глубокая река со множеством подводных течений и воронок. Его дом отражал любовь к красоте и склонность к уединению – высокие потолки, дверные проемы в виде арок, огромные окна – здесь все говорило о покое и умиротворении, идеальное место для размышлений о жизни.

Свернувшись клубочком на мягком диванчике у высокого стрельчатого окна, девушка смотрела на лес, и ей представлялось, что оттуда вот-вот выйдет единорог или кентавр, а то и галопом пронесется конь с благородным рыцарем верхом. Она была романтичной натурой и с детства любила читать книги. Отец, горюя о безвременной кончине матери, убрал из дома все ее фотографии, и девочка подолгу представляла себя с мамой – вот они вдвоем плетут венки из маргариток, играют с щенками, а вот растягиваются на одеяле и смотрят на облака. Кэссиди невольно поймала себя на том, что составляет про себя этакий список того, что они с малышом будут делать вместе – книг, что прочитают вдвоем, песен, игр. Ее ребенок узнает, что такое любовь матери.

Однако было страшно думать о том, что будет с ее мечтами и карьерой. Неужели и впрямь нужно отказываться от них? Может быть, есть способ этого не делать? А что насчет Гэвина? Сможет ли он доверять ей, пока не сделают тест? Испытывает ли он к ней хоть какие-то чувства, или она лишь неприятное вторжение в его размеренную жизнь? Она останется у него до тех пор, пока не решит, что делать, и в это время постарается держать дистанцию.

Когда настало время собираться, Кэссиди стала придирчиво оглядывать одежду. Если уж ей предстоит встретиться с будущей бабушкой ее ребенка, она должна произвести хорошее впечатление… пусть даже для всех ее беременность будет тайной. Платье, в котором она приехала, было слишком мятым, поэтому она выбрала черный кружевной топ без рукавов и дополнила его цветастой шелковой юбкой. Золотистые сандалии с ремешками на ноги, чтобы выглядеть наряднее. Пояс на юбке был эластичным, и это гарантировало удобство во время ужина.

Гэвин постучал в дверь в половине седьмого, девушка уже была готова. Когда мужчина увидел ее, его зрачки расширились, но он промолчал.

– Готова? – спросил он почему-то хрипло.

Она кивнула, и они вышли в коридор. Кэсс почувствовала аромат его лосьона после бритья, отдающий лаймом. Он был потрясающе красив в темно-синей куртке, обтягивающей его широкие плечи, брюках цвета хаки и белой рубашке – типичный молодой преуспевающий бизнесмен с рекламного плаката. Она тут же захотела его – захотела забыть о приличиях, сорвать с него одежду и не вылезать из кровати долго-долго. Может быть, тогда мысли станут более четкими.

Пока она одевалась, Гэвин вывел из гаража машину, и теперь рядом с ее неопределенной марки автомобилем, взятым напрокат, красовался блестящий, красный кабриолет «порше» с откинутым верхом. Кэссиди, увидев его, резко остановилась.

– Ух ты. Это твой?

– Ну, если тебя интересует, не украл ли я его, то нет.

Проигнорировав его иронию, она погладила блестящее крыло.

– Я тебе завидую, – выдохнула она, обходя вокруг роскошной машины. – Вот на чем нужно было кататься по пустыне. От одного взгляда на нее у меня дух захватывает.

Гэвин состроил смешную гримаску:

– Я рад, что тебе нравится.

– Можно я поведу? – умоляюще спросила Кэсс, заискивающе глядя ему в глаза.

Он покачал головой:

– Нет, Кэсс. Горные дороги отличаются от ваших прямых магистралей. А это слишком крутая машина.

Она подошла к нему вплотную.

– Пожалуйста, прошу тебя. Я буду осторожна, как старушка, едущая в церковь.

Они стояли так близко, что Кэссиди чувствовала жар его тела, и ее захлестнули воспоминания. С таким же успехом они могли бы прикасаться друг к другу. Возбуждение нарастало, от чего у нее захватило дух. Когда девушка уже готова была отойти, Гэвин взял ее за руку, приложив большой палец к тому месту, где неистово бился пульс.

– Если это так для тебя важно, тогда ладно – можешь вести, – сказал он хрипло, точно и у него перехватило дыхание. – Но не быстрее шестидесяти километров в час.

– Хорошо, Гэвин, – сказала девушка покорно.

Он рассмеялся, и стало ясно, что его трудно сбить с толку ее показным смирением.

Кэссиди села за руль, Гэвин – на место пассажира, передав ей ключи. Она завела мотор и почувствовала, как машина заурчала, точно гигантская кошка, и девушка на миг закрыла глаза, чтобы ощутить эту вибрацию.

Ее спутник легонько провел пальцами по ее щеке.

– Эй, может, все-таки, поедем?

Она бросила на него уничтожающий взгляд.

– Ты такой нетерпеливый!

Погладив приборную панель, она вздохнула.

– Сексуальная машинка. Ее нужно оценивать медленно.

– Оценишь по дороге, я умираю с голода.

✽ ✽ ✽

Гэвин обожал свою машину, но с Кэссиди за рулем все ощущалось совсем иначе. Ее лицо выражало неподдельный восторг. Она управляла автомобилем уверенно, и тот летел по дороге, точно птица, отчего ее пассажир инстинктивно схватился за ручку двери. Девушка рассмеялась.

Даже она сказала, что машина сексуальна, а уж что эта поездка означала для Гэвина – трудно передать словами. Когда он наблюдал, как Кэсс ведет его машину, у него возникало такое ощущение, какое бывало, когда он овладевал ею – уверенно, интенсивно, слушая ее вскрики от удовольствия.

Может быть, семейный ужин не самая подходящая идея в данный момент? Что, интересно, скажет Кэссиди, если он попросит ее развернуться и ехать обратно?

Но Гэвину не удалось получить ответа на свой вопрос, поскольку они в мгновение ока очутились у отеля. Девушка окинула его любопытным взглядом, выходя из машины.

– Красота, – произнесла она.

– Это наш семейный бизнес. Мой старший брат, Лиам, и мама, Мейве, управляют им. Не удивляйся, если встретишь среди гостей известного актера или политика.

– У меня складывается впечатление, что твоя семья владеет почти всем городом.

Гэвин взял свою спутницу под руку, и они пошли вверх по широким ступенькам.

– Наши предки построили Силвер-Глен, так что в какой-то степени ты права. Но город разросся со временем.

– Но не потерял своего очарования и уединенной атмосферы.

– В этом вся соль. Мы хотим привлекать определенную клиентуру, потому все магазины здесь соответствующего уровня, и папарацци не приветствуются.

В просторном холле они встретились с Конором. Представив брату свою спутницу, Гэвин увидел, что она буквально ослепила его, а Конор был дамским угодником, так что его реакция говорила о многом.

Девушка принялась взахлеб рассказывать тому об их поездке на «порше».

Брат недоверчиво посмотрел на Гэвина.

– Ты позволил ей вести свою машину? Да ты не разрешаешь мне даже помыслить об этом.

Дав младшему легкий подзатыльник, он ответил:

– Кэсс гораздо симпатичнее тебя. А ты купи свою машину и катайся сколько влезет.

Продолжая подшучивать друг над другом, братья взяли девушку под руки и повели в столовую. Услужливый метрдотель склонился перед ними в поклоне и улыбнулся, а затем повел туда, где за столиком, накрытым на четверых, уже восседала Мейве Каванах.

Женщина встала и поцеловала сыновей:

– Обрадовали старушку. Я так ждала этой встречи!

Мать Гэвина была цветущей женщиной, едва справившей пятидесятилетие, потому братья не обратили внимание на это ставшее для них привычным кокетство. Кэссиди же зарделась.

– О, прошу прощения, мне не следовало мешать вашей семейной трапезе.

Мейве тут же отыграла назад:

– Что вы, моя дорогая, я была в восторге, когда Гэвин сказал, что приведет гостью.

Когда все сели, женщина продолжила:

– Я обожаю своих мальчиков, но иногда я чувствую, что здесь собирается слишком много мужчин, так что еще одна женщина сегодня за столом – это прекрасно. Откуда вы, Кэссиди?

Бросив на Гэвина быстрый взгляд, девушка ответила:

– Я встретилась с вашим сыном в Вегасе на конференции. Мой отец управляет там большим казино.

– Ясно.

Гэвин видел, как мать напряженно размышляет, в каких отношениях могут быть ее сын и эта девушка. Мейве обожала сводить пары. Можно было бы скрыть Кэсс от родных, но, пригласив ее на семейный ужин при первой же возможности, он надеялся показать, что ему нечего скрывать.