– Ну давайте же, просыпайтесь, миледи! – сказал он, и в голосе его прозвучала ирония. – Мне нужно поговорить с вами.

Анжелика заморгала и уставилась на него, изо всех сил стараясь собраться с мыслями, однако сделать это было нелегко из-за страшной усталости.

– Да-да, – забормотала она и подняла тяжелую, словно налитую свинцом, руку, протирая слипающиеся глаза. – Ну, конечно же. Нам нужно… нужно решить, что мы будем делать дальше.

– Это мне нужно решать, что делать дальше, – улыбнулся он. – И первым делом надо снять с вас все эти мокрые тряпки. А ну-ка, поднимайтесь! – Он быстро поставил ее на ноги.

Анжелика поморщилась, так как каждый мускул в ее теле отозвался на это резкой болью. Затем занемевшими, непослушными пальцами она попыталась до конца расстегнуть грязную амазонку.

Через несколько секунд Бенуа нетерпеливо заявил:

– Я сам все сделаю! Как это только вы умудрились с головы до пяток перемазаться грязью, понять не могу!

– Я все падала и падала… – слабо проговорила Анжелика. – Но я от вас не отстала! – добавила она с ноткой триумфа в голосе.

– Мне это известно. – Бенуа продолжал расстегивать амазонку.

Анжелика больше не сопротивлялась. Ее измученное сознание едва ли среагировало на то, что ее раздевает мужчина.

Они находились в обставленной по-спартански спальне. В широком камине потрескивал огонь, и, хотя на каминной полке стояла свеча, в комнате был полумрак. Ветер, задувавший в щели рассохшихся оконных рам, заставлял пламя свечи поминутно вздрагивать и наклоняться в разные стороны так, что по стенам непрестанно танцевали причудливые тени.

– С Адамом все будет в порядке? – с тревогой спросила Анжелика.

Она слишком устала, чтобы расспрашивать, где именно они находятся или как получилось, что Бенуа хорошо знаком с трактирщиком. Должно быть, старик тоже принадлежит к числу бывших дружков Тоби, решила девушка.

– Думаю, что да, – ответил ей Бенуа. – Но он сильно ослабел и сейчас уже спит.

Говоря это, он закончил расстегивать амазонку и спустил ее вниз, к ногам девушки. Анжелика перешагнула через упавшую мокрую одежду – на ней оставалось только нижнее белье, тоже влажное.

– А как же те, кто ранил Адама? Они не настигнут его здесь? – Подняв голову, девушка поглядела на Бенуа и увидела, что он пристально смотрит на нее.

– Это возможно, – задумчиво ответил он. – Но мне кажется, что они едва ли сумеют разыскать нас тут. В Ла-Манше Джорджу удалось уйти от погони, и мы теперь забрались так далеко, что преследователи, по всей видимости, остались с носом…

Несколько секунд Анжелика помолчала, потом произнесла:

– Но если им известно, кто он такой, они могут организовать засаду у дома Адама.

Бенуа улыбнулся – в его карих глазах мелькнуло искреннее восхищение сообразительностью Анжелики.

– Действительно, это самая большая опасность, – согласился он. – Адам не уверен, что именно французам удалось узнать о нем. Возможно, угроза вовсе не так велика, как нам кажется, однако чем меньше внимания мы привлечем к его присутствию здесь, тем лучше.

– А тут он в полной безопасности?

– Да, трактирщик – старый друг Тоби, – подтвердил Бенуа. – Он сумеет как следует позаботиться о вас обоих. А мне надо немедленно отправляться в Лондон, – со вздохом закончил он.

– Адам привез плохие новости? – спросила Анжелика с тревогой в голосе.

Его рука обвилась вокруг ее талии, и Бенуа привлек девушку к себе. Она уперлась ладонями в его грудь, словно давным-давно привыкла вот так стоять в кольце его нежных рук и непринужденно беседовать с ним.

– Двадцать кораблей едва ли представляют собой серьезную угрозу, – беззаботно сказал он, – но о них тем не менее должно быть известно. Чем раньше я уведомлю об этом Адмиралтейство, тем легче у меня будет на душе.

– И вы поедете в Лондон прямо сейчас? – грустно протянула Анжелика.

– Да, немедленно. – Он поднял руку, приглаживая спутанную массу ее золотистых кудрей, и в карих глазах его мелькнуло искреннее сожаление. – До моего возвращения вы будете тут в полной безопасности, – через мгновение продолжил он. – Сейчас я не могу отвезти вас обратно в «Остролист» – даже если бы вы не устали и смогли бы держаться в седле. Скоро совсем рассветет, и ваша репутация будет навеки погублена, если кто-нибудь увидит, как вы разъезжаете рано утром в таком виде – ни дать ни взять бродячая шлюха!

– Да мне дела нет до всего этого! – горячо воскликнула Анжелика.

– А мне – есть, – спокойно парировал Бенуа. – Хватит с меня и того, что придется объясняться с вашим отцом, когда я приеду в Лондон…

– О Господи! – Пепельная бледность разлилась по лицу Анжелики, едва только она впервые за последние несколько часов вспомнила об эрле.

Выскользнув из объятий Бенуа, она отвернулась в сторону. Девушка очень надеялась, что ей никогда не придется рассказывать отцу, почему она последовала за Бенуа на берег моря, однако события этой ночи развивались таким образом, что вряд ли удастся скрыть последствия ее необдуманного поведения.

– Миледи?.. Что такое? – Бенуа положил руки ей на плечи.

– Папа… – начала Анжелика и тут же замолчала.

Еще ни разу с того дня, когда произошел несчастный случай с ее отцом, она ни с кем не разговаривала о тех переменах, которые произошли в нем, – ни с кем, даже с Мартой. Анжелике всегда казалось, что это было бы настоящим предательством. И все же ей так нужно было с кем-нибудь поговорить об этом!..

– Папа уже не тот, – прошептала она с трудом. – Если бы… если бы… – она закусила губу, уставившись в темный угол комнаты и яростно пытаясь загнать выступившие на глазах слезы обратно, – если бы шестнадцать лет назад папа был таким, каким стал сейчас, вы действительно окончили бы свои дни на виселице, – быстро проговорила она, не смея обернуться.

Руки Бенуа сильнее сжали ее плечи.

– Слепота ожесточила его? – тихо спросил он.

Анжелика молча кивнула.

– Я догадывался об этом. – Голос Бенуа звучал грустно, но удивления в нем не было. – Кое-что из того, что вы говорили, насторожило меня. И поэтому вам так отчаянно хочется, чтобы вернулся Гарри, да?

– Мой брат всегда такой веселый, так полон жизни, – хрипло прошептала Анжелика в ответ. – Кажется, ничего из того, что пытаюсь сделать я, отцу уже не поможет.

Затем она повиновалась требовательному призыву сильных рук Бенуа и повернулась к нему лицом. Прислонившись головой к его плечу, Анжелика изо всех сил старалась не расплакаться. Не время сейчас разводить такие разговоры! Ведь Бенуа должен ехать в Лондон, а ей следует остаться тут и позаботиться об Адаме.

Анжелика почувствовала, как Бенуа поглаживает ее волосы, и ей стало жаль, что она не может продлить это мгновение. Ей очень бы хотелось рассказать ему обо всем, что случилось с того дня, когда эрл потерял зрение. Поведать ему о горьких обвинениях, которыми отец осыпал всех вокруг, о полных злобного гнева обличительных тирадах, о его отчаянии. Но даже сейчас девушка не могла заставить себя сделать это. Подняв голову, она встретилась глазами с настойчивым взглядом Бенуа.

– С ним… с ним теперь очень… очень непросто разговаривать, – с трудом подбирая слова, выговорила она. – Вы должны быть готовы к тому, что он… сильно переменился. Я надеюсь… – Голос ее пресекся. – Было бы лучше, если бы я поехала в Лондон вместе с вами, – сказала она, – но я знаю, что вы должны добраться до Лондона как можно скорее. Передайте папе, что мне очень жаль…

– Не волнуйтесь. – Руки Бенуа плотнее сомкнулись вокруг нее, и Анжелика немного успокоилась. – Я все ему объясню. Лорду Эллевуду вовсе незачем знать, что сегодня ночью вы последовали за мной. Я просто скажу ему, что дело, по которому мне нужно было срочно связаться с Адмиралтейством, помешало мне должным образом сопроводить вас до дома. Это чистая правда. Я действительно провожу вас домой, как только вернусь в Суссекс.

Анжелика улыбнулась, но затем опустила глаза, прикусив губы. Она была благодарна Бенуа за то, что он успокаивал ее. Она на самом деле верила, что ему, возможно, удастся договориться с эрлом. Однако его слова заставили девушку задуматься о будущем, и она поняла, как трудно будет ей вернуться к жизни, где не оставалось места для Бенуа. Вместе с отцом они будут ждать того дня, когда Бенуа привезет Гарри домой. А что дальше? Увидит ли она его еще когда-нибудь? Или же он решит, что обещание, данное эрлу много лет назад, наконец исполнено, и со следующим отливом навсегда уплывет в неведомые страны?

– Анжелика? – тихо позвал он.

Она изобразила на лице улыбку и посмотрела ему в глаза.

– Я уверена, вы знаете, что сказать папе. Бенуа… – она запнулась, уставившись на одну из пуговиц на его рубашке, – простите меня за то, что сегодня ночью я создала вам столько проблем, но я не жалею, что последовала за вами. Это было… настоящее приключение!

– Вы не создали мне никаких проблем, – ответил он, и его тон показался ей на редкость искренним. – Однако я действительно должен уезжать, – со вздохом закончил Бенуа.

Он наклонил голову, чтобы поцеловать Анжелику, и она подняла руку, дотронулась до его лица, почувствовав кончиками пальцев жесткую щетину на его щеках. Бенуа намеревался лишь запечатлеть легкий поцелуй на прощание, но, едва губы его прикоснулись к ее, словно волна жидкого пламени взметнулась между ними. Руки его обвились вокруг девушки, и Анжелика, отвечая на его поцелуй, забыла и о своей усталости, и о тревоживших ее опасениях.

События прошлого вечера и этой ночи были настолько невероятными, что Анжелике трудно было поверить, что все это происходит с ней самой. Эта бедно обставленная комната в Богом забытом трактире ничем не напоминала девушке о строгом кодексе поведения и этикета, которому она должна была повиноваться в обычных условиях, а потому ничто не могло умерить пыл ее страсти, когда она ответила на поцелуй мужчины, которого любила.