— Ты знаешь, я никогда не ожидал к себе особенного отношения. Ты ничем мне не обязана.

— Твои работы поразили меня задолго до этой карьеры. Я верю в тебя. Мы будем работать вместе. Если ничего из этого не получается, то, по крайней мере, мы попытались.

— Если ничего не получится, я все равно буду самым везучим парнем в мире, — прошептал он, все еще думая о моем предложении. — Это сумасшествие.

Я встала со своего места и села к нему на колени, касаясь пальцами его бока.

— Кстати о везении, я заметила эту новую татуировку.

Он начал меня щекотать.

— О, правда заметила?

Это была небольшая упаковка зерновых хлопьев Lucky Charms[15] со словами Get Cereal[16] над ней.

Как мило, но странно.

Даже несмотря на то, что эта татуировка не выбивалась из ирландского стиля других его тату, она вызывала у меня смех.

— Что это означает?

— Честно? Я только недавно ее сделал. Это напоминает мне о тебе и о твоей удачливой попке. Кроме того, ты и есть мой талисман. Не раз в моей жизни, ты превращала что-то жалкое во нечто волшебное.

Он притянул меня для глубокого поцелуя и сказал:

— И если переставить буквы Get Cereal, получатся наши имена.

Get Cereal= Elec Greta

Боже мой. Я любила его.

— Это самая моя любимая анаграмма, которую ты когда-либо придумывал.

— Выбор был между этим или Rectal Gee[17], но это бессмысленно. Мне пришлось бы сделать тату задницы на боку. На это я не согласен.


* * *

Через несколько месяцев в Нью-Йорке наступило Рождество. Это было мое любимое время года из-за всех огней и декораций, украшающих город. Это Рождество не было похоже ни на одно другое, потому что мы с Элекомв впервые встречали его вместе, как влюбленная пара.

На сами праздники мы собирались в Сан-Франциско, чтобы провести их с Пилар. По совету Элека, я поговорила с ней по телефону, пытаясь сгладить некоторые углы. На удивление, она была искренней со мной, потому я не так переживала из-за поездки. Нам не бывать с ней хорошими друзьями, и я была уверена, что Пилар предпочла бы, чтобы Элек был с Челси. Но, по крайней мере, без Рэнди она, со временем, будет в состоянии принять меня.

За несколько дней до того, как мы должны были улететь на запад, Салли пригласила нас с Элеком на свою рождественскую вечеринку.

Квартира Салли была в классическом нью-йоркском стиле, с темной деревянной отделкой стен и здоровенным встроенным книжным шкафом, который был заполнен книгами, начиная от эротических романов, заканчивая военной историей. Она разошлась, повесив искусственную омелу и белые огни по всей квартире. Был даже золотой баннер с надписью «Ешь, пей и веселись». Салли также выставила на столе гоголь-моголь с трубочками и ассорти закусок. Мы с Элеком неплохо себя чувствовали, спустя нескольких стаканов этого гоголь-моголя.

Мой парень выглядел таким сексуальным в бархатной шляпе Санты, когда повел меня в укромный уголок комнаты.

Я потянула за пушистый балабон на конце его шляпы.

— Ты в курсе, что являешься самым сексуальный Сантой, которого я когда-либо видела?

Он провел руками по моей талии.

— К счастью для тебя, я буду появляться намного чаще, чем раз в год.

Я обняла его за шею и прижалась к нему.

— И я буду давать тебе намного больше, чем печенье.

— Я был бы не против немного позабавиться в ванной комнате прямо сейчас, — сказал он.

Так мы и поступили.

Когда мы вернулись, наступило время открывать подарки. Первый подарок получил Элек от Салли. Они на самом деле довольно сблизились и постоянно подкалывали друг друга.

— О, Салли. Не стоило. — Комната наполнилась смехом, когда Элек достал футболку со своим изображением, где он был с голой грудью и держал табличку «мудак». В комплекте также была кружка и коврик для мыши с этим же уже «классическим» изображением.

Салли рассмеялась.

— Со всей этой книжной темой, я не хотела, чтобы ты забывал свои корни.

Элек со спокойствием принял все это, после чего получил свой настоящий подарок, которым оказался подарочный сертификат в Starbucks, где он проводил много времени за писательством после работы. Мы недавно подписали сделку для публикации «Счастливчик и Паренек», и сейчас он работал над продолжением истории. В течение дня Элек работал в средней школе.

Мой подарок от Элека был последним. Я была удивлена, что он вообще что-то принес для меня, так как мы договорились обменяться подарками в Калифорнии. Но когда открыла коробку, все приобрело смысл. Это не был мой настоящий подарок. Это была последняя пара украденного им у меня нижнего белья. Они были бирюзовыми и кружевными. Я мгновенно вспомнила их и покачала головой.

— Я не могу поверить, что ты хранил их все эти годы.

— Долгое время это была единственная напоминающая о тебе вещь.

Я прошептал ему на ухо:

— Тебе повезло, что моя попка все еще вмещается в них.

Он прошептал в мое:

— Думаю, мне повезло больше, потому что в твою попку также помещаюсь я.

Я слегка ударила его по руке.

— Ты такой пошлый. Но мне это нравится.

— Ты не прочитала открытку, — сказал он.

Я открыла ее. Там была изображена пожилая пара, целующаяся под елкой. И эта была одна из тех открыток, где ты можешь написать свои пожелания.

Грета,

Это Рождество будет лучшим в моей жизни.

Потому что из-за тебя… Я:

Благодарный.

Жизнерадостный.

Довольный.

Спокойный.

С нетерпением жду будущего.

Влюбленный.

Из-за тебя в это рождество… Я

Счастлив.


Am Merry.

Сначала до меня не дошло, пока я не увидела, как он становится на одно колено и лезет в карман.

Am Merry = Marry Me[18].

— До тебя я не знал, что такое любовь, Грета, не знал ни как отдавать ее, ни как получать. Я так сильно люблю тебя. Пожалуйста, скажи, что ты выйдешь за меня замуж.

Шокированная, я прикрыла лицо руками.

— Да. Да. Да!

Все присутствующие в комнате захлопали. Должно быть, Салли была в курсе, так как послышался звук открывающегося шампанского.

Когда Элек надел кольцо мне на палец, я ахнула.

— Элек, это самое красивое кольцо, которое я когда-либо видела, но ты ведь не можешь себе позволить его.

Бриллиант был не меньше двух карат, а ободок из белого золота или платины обрамлен маленькими камушками.

Он встал и прижался своим носом к моему.

— Это то самое кольцо, которое Патрик подарил Пилар много лет назад. Для него деньги не были проблемой. Мама перестала носить его после смерти Патрика, но не хотела расставаться с ним. Она хранила его все эти годы. Я не видел его прежде, но она показала его, как раз перед тем, как я переехал сюда. Я сразу спросил, могу ли взять его, потому что знал, однажды захочу подарить его тебе. Она дала кольцо мне, но я настоял, что отплачу ей со временем. Это кольцо однажды символизировало много боли для моей семьи, но сейчас я не вижу его в таком свете. Если бы не все эти беды, не было бы нас, а я не могу такого представить. Это кольцо нерушимый кусочек света среди тьмы моего прошлого. Оно напоминает мне о твоей любви ко мне. Это кольцо для тебя.


* * *

Год спустя, в канун Нового года, у нас с Эликом была частная церемония, которую провел мировой судья. Я собрала свои волосы в высокую прическу, и Элек был рад этому.

Не было необходимости в большой свадьбе, мы просто хотели официально оформить наши отношения. Мы выбрали канун Нового Года, так как это было особенное время.

После свадьбы мы вдвоем поужинали в пабе Чарли, а затем присоединились к толпе на Таймс Сквер.

Когда шар упал, Элек притянул меня для страстного поцелуя, который более чем компенсировал нашу потерянную возможность здесь пять лет назад.

Когда он отпустил меня, я прошептала ему на ухо сюрприз всей его жизни.

Позже той ночью он лег головой мне на живот и пошутил в типичной для Элека манере о том, что ему место в реалити-шоу: теперь он официально стал внебрачным ребенком своего брата и оплодотворил сводную сестру.

Эпилог


Последняя глава: Настоящий Любовный Роман

— Вы отец ребенка О'Рурка?

Незнакомое болезненное чувство возникло в моем сердце, когда медсестра произнесла эту фразу.

— Да. Это я. Я отец.

Отец.

Вся моя жизнь, казалось бы, была полной противоположностью всему, что связано с отцовством. Я был сыном: незаконнорожденным, плохим, чужим сыном. Но теперь, стал отцом. Наступила моя очередь быть… папой.

— Могу ли я увидеть ваше удостоверение, пожалуйста?

Я поднял руку и показал ей пластиковый браслет, закрепленный вокруг моего запястья. Я хотел носить его вечно. Гангрена была бы даже не достаточной причиной, чтобы снять его.

— Следуйте за мной, — сказала она.

Я пропустил рождение. Навещал маму в Калифорнии, когда Грета позвонила мне и сказала, что отошли воды. Она была всего на тридцать четвертой неделе, так что я думал, нет никакого риска в быстрой поездке туда и обратно, пока у меня еще было время.

Я сразу же собрался и отправился в аэропорт, как только понял, что она, скорее всего, уже рожает.

Дальше я помню, как Салли позвонила мне и сказала, что Грету отвезли на экстренное кесарево сечение. Я запаниковал, так как еще даже не сел в самолет. Я знал, что не успею вовремя. Худшее чувство беспомощности заполнило меня. Я молился, вероятно, впервые в жизни. Забавно, как можно провести всю свою жизнь, сомневаясь в существовании Бога, но в период кризиса умолять Его о помощи, как будто никогда и не было этих сомнений.