Нужно что-то предпринять, чтобы она поверила, что он и в самом деле ее любит. Но что? К драгоценностям она равнодушна, к шмоткам тоже. Может, за границу ее свозить? В Лондон или Париж? Надо будет над этим подумать.


Виталий пришел домой на автопилоте, изо всех сил стараясь скрыть угнетенное состояние. Василиса не виновата, что он так и не смог разлюбить Олю. Он по инерции помогал готовить ужин, а перед мысленным взором стояло лицо любимой, нежное, прекрасное и почему-то печальное. Ему так не хотелось разговаривать с Асей о домашних пустяках, что, когда прозвенел звонок сотового телефона и дежурный врач вызвал его на операцию, он обрадовался. Настолько откровенно, что даже не смог скрыть свою радость от жены.

Ася промолчала, но он видел, что она задета. Но что он мог поделать? Над чувствами люди не властны. Если бы он мог, то забыл бы Ольгу сразу, как только она сказала, что любит другого. И вот сегодня он увидел этого другого снова. В тот единственный раз, когда Глеб приезжал за Олей на станцию, глаза ему застилала злая ревность, но сегодня он постарался посмотреть на него незашоренными глазами.

Вывод был один: – перед ним стопроцентный самец. Из тех, для кого обещание, данное женщине, ничего не значит. Это же не бизнес. Вполне возможно, что у него есть любовница, может быть, и не одна. У Виталия в груди гулко екнуло сердце. Если Оля будет свободна, что сделает он? Попросит у Василисы развода?

Подумав, он горько вздохнул. Конечно, нет. Она так старается, чтобы ему было хорошо с ней, даже все свои мальчишеские замашки оставила, чтобы соответствовать его представлению о безупречной женщине, а он вдруг ни с того, ни с сего, заявит, что уходит к другой? Это по меньшей мере непорядочно. Нет, так поступить он не может. А значит, нужно забыть Ольгу.

Виталий уехал в больницу и приступил к работе. Сложные операции следовали одна за другой. Оперировали пострадавших в аварии, и он буквально по кусочкам складывал людей. От его умения и внимательности зависели их жизни и будущее, поэтому он выкинул из головы свои личные неурядицы напрочь.

Но под утро, когда он, придя домой и бесшумно, чтобы не разбудить, лег рядом с крепко спящей Василисой, его снова накрыла волна неосуществимых желаний. Эх, если бы рядом с ним была Ольга! Как он был бы счастлив!

Глава пятая

А в это время Борис метал дротики в мишень и чертыхался. Уснуть не удавалось. Сегодня он по настоятельной просьбе дядьки водил его сыновей от первых двух браков в парк. Все было хорошо до той поры, пока он не увидел Василису. У нее был сияющий довольный вид. С ней рядом вышагивал Виталий. Борису сразу захотелось придушить Виталия и утащить на плече Василису. И вот так всегда, когда он вольно или невольно ее видит. Откуда такие древние инстинкты? Он же цивилизованный человек! Или только считает себя таким?

Он свернул в другую аллею, чтоб не сорваться и не наделать глупостей. Но через час у каруселей увидел их снова. Василиса утратила лучезарность, на ее лбу пролегла озабоченная морщинка, она казалась смущенной и опечаленной. Шедший рядом с ней Виталий тоже был явно не в духе. Они о чем-то говорили, но видно было, что его мысли далеко отсюда. А где они были, Борис догадался, когда наткнулся на гуляющих по соседней аллее Ольгу с мужем и ребенком. Ага! Вот где собака зарыта!

Он с племянниками пристроился за ними, справедливо полагая, что им не до гуляющих вокруг детей. Они ни о чем особенном не говорили, но тон Глеба был каким-то виновато-ерническим, глазки бегающими, и Борис сразу догадался, что мужик на чем-то прокололся, и прокололся серьезно. По решительному лицу Ольги понял: похоже, скоро будет «finita la commedia».

И вот это-то и выбило его из колеи. Когда надеяться было не на что, жизнь казалась унылой, но спокойной. А теперь, когда надежда появилась, вдруг оказалось, что он не в состоянии справиться с расходившимися нервами. Терпение внезапно кончилось, грудь раздирали страсти, и справиться с ними не было никакой возможности. И то, что Василиса стала скучной и неинтересной, не помогало преодолеть волнение.

Вот поэтому он и сидит посреди ночи в холле первого этажа, развлекая себя игрой в дартс. А что еще делать? Можно, конечно, выйти и сделать пару-тройку кругов вокруг коттеджа, тем более что дорожки проложены хорошие, бегай да бегай, но идет дождь, а мокнуть он не хочет. И в домашний бассейн идти не хочет, вчера до боли в горле наплавался в «Здоровье», как бы настоящую ангину не подхватить.

Что же делать? Хорошо бы поговорить с Василисой, только вот где? После последнего с ним разговора и не совсем удачной встречи в ресторане она в «Здоровье» не приходила. Караулить ее у дома? Но это совсем уж по-детски. Нет, нужно придумать что-то другое.


День тянулся за днем, а Борис так и не смог ничего предпринять. В голову не приходило ни одной мало-мальски рациональной мысли.

Как-то утром сидел в кабинете, зевая во весь рот после очередной полубессонной ночи, понуждаемый своей трудолюбивой секретаршей работать с полной отдачей.

– Борис Владимирович, вам не стоило вчера засиживаться так поздно за делами. – Это было произнесено с деланным сочувствием. Было ясно, что под корректным словом «дела» подразумевается нечто вовсе другое. Оргия, к примеру. – Вы сейчас не в состоянии ни на чем сосредоточиться. Может быть, вам еще кофе приготовить?

Этого самого кофе, приготовленного энергичными ручками секретарши, Борис проглотил уже три чашки, и теперь оно неприятно булькало в его животе. От кофе он отказался, но спать тем не менее хотелось отчаянно. В последнее время он почти лишился сна, обдумывая варианты подталкивания судьбы и отметая их один за другим.

Зазвонил сотовый. Он изучающе посмотрел на дисплей. Звонил дед. Борис удивился. Чего ему надо в такую рань? Взял трубку, лениво бросил: – «алло!» И тут же проснулся от неожиданности.

– Борис, тут некоторые неприятности наметились. Василису кто-то похитил.

Тот не поверил своим ушам.

– Ты это о чем, дед? Как это похитил? Где? Когда?

– После работы. Возле станции скорой помощи. Она с ночной смены шла, ее в машину закинули и увезли.

– А почему ты полицию не вызвал?

– Не мог. Я дома сижу. А увидел это нанятый мною детектив. Он помчался следом. Похитители скорость гарную развили, ему не до телефонов было. Но теперь они ее в какую-то развалюшку затащили и смылись. Он стоит подле. Что делать? Полицию вызывать или в спасителя поиграешь?

Борис не колебался ни мгновенья.

– Сейчас приеду! Говори адрес!

Иван Ярославович продиктовал адрес, по которому привезли Василису, и телефон следившего за ней детектива. Не теряя ни секунды, Борис кинулся в свою машину и погнал по сибирскому тракту. Размышлять, с чего дед вздумал следить за Василисой, было некогда. Дом похитителей оказался в пригороде, не так уж и близко, но Борис пригнал туда за какие-то двадцать минут. Сколько он при этом нарушил правил дорожного движения, знали только камеры слежения, мимо которых он проносился на недозволенной скорости.

Предупрежденный дедом о его приезде детектив, не скрываясь, стоял возле старых неприметных жигулей. Пожав руку Борису, кивнул в сторону низенького заброшенного домика, стоящего за кипой плотно росших кленов.

– Вон там! Честно говоря, не понимаю, для чего она им. Навару с нее с гулькин нос. Да и похищением людей у нас занимаются серьезно. Больше проблем, чем денег.

– А кто в доме еще, не в курсе?

– Нет. Я не полез. Тут или конкретно надо вламываться, или полицейских звать.

– Похитители, значит, смылись?

– Ну да. Для кого-то привезли, как видно.

Борис оценивающим взглядом посмотрел на домик.

– Я пойду. Если через пять минут не выйду на связь, вызывай полицейских.

Детектив предпочел бы сделать это с самого начала, но, как известно, любая блажь клиента – закон. Надо же мужику в освободителя поиграть, может, тогда оценят? Он отошел немного подальше, чтоб его не было видно ни из домика, ни с дороги, и встал поудобнее, широко расставив ноги.

Борис бесшумно подкрался к окну и заглянул в пыльное стекло. Ничего не видно. Он прислушался. В домике было тихо. Он быстро прошел к двери, потянул дверь. Она не поддалась. Он осмотрел замок. Английский, захлопывающийся, лет тридцать назад сработанный. Странно. Непрофессионально как-то для непинга.

Набрал телефон детектива. Тот ответил сразу.

– Открыть дверь? Без проблем. Если за это отвечать будете вы.

Борис объяснил ему в нескольких непечатных словах, что никто ни за что отвечать не будет, если это и в самом деле похищение.

Детектив подошел с отмычкой. Бросив профессиональный взгляд на замок, фыркнул:

– Это не замок, а профанация.

В несколько секунд открыл дверь и широко распахнул ее перед клиентом. Дверь негромко заскрипела, извиняясь: она тут ни при чем.

Борис осторожно вошел внутрь. После яркого света глаза с трудом привыкли к полумраку, и он не сразу разглядел, что прихожая пуста. Прошел дальше. В следующей затхлой комнате стояли только стол и пара стульев. Человека здесь спрятать было негде. Зато во второй комнате на старом кресле сидела перепеленатая в одеяло Василиса с завязанным шарфом лицом, на котором жили только мечущие синие искры глаза.

Но любоваться ее глазами было некогда. Для безопасности Борис сразу предупредил:

– Ася, это не я! Я не думал тебя похищать! Так что не вопи и меня не убивай. Если завопишь, спугнешь настоящего похитителя. Давай я тебя освобожу, и мы тихо подождем. Интересно, кто приедет?

Болтая, он распутал Василису, снял шарф и помог ей подняться на ноги.

Пошатавшись на затекших ногах, она хрипло попросила:

– Пить есть?

Борис виновато развел руками.

– Нету. Я ж не думал, что мне придется тебя спасать. Хотя, нет! У меня в бардачке лежит банка пива. Ты пиво пьешь?

Василиса свирепо посмотрела на него.