И вот в один из дней Лера с Катериной, прикупив тортик со стипендии и вволю начаевничавшись в обществе Валентины Сергеевны, сидели в комнате у открытого окна. Теплый майский ветерок приятно освежал их, напрочь прогоняя все мысли о подготовке к экзаменам.

— Лерка, как же я тебе завидую, — мечтательно вздохнула Катерина. — Ты каждую ночь проводишь с мужем!

— Катя… — смущенно пробормотала Лера.

— Что — Катя? Мне бы так! Я ведь со своим… хм… со своим любимым встречаюсь не слишком часто. — Катерина покосилась на дверь, но вспомнила, что Валентина Сергеевна пошла вздремнуть, и продолжила уже без опаски: — Если мы поженимся, то я стану такой же счастливой, как и ты!

— Да, — кивнула Лера и вздохнула. — Станешь, если тебя каждый месяц свекровь не будет донимать вопросом, начались ли у тебя месячные, подсчитывая твой цикл!

Катерина ошалело уставилась на подругу — ни разу Лера не пожаловалась на свою семейную жизнь за этот год.

— Знаешь, Кать, Вера Петровна помешана на малыше, — пояснила Лера. — В общем-то ее можно понять, Эдик — поздний ребенок и ей не терпится понянчить внуков!

— Да еще чего, внуков! — возмутилась Катерина. — А если его загребут в армию, что ты одна будешь с ребенком делать?

— Я думаю, Кать… — Лера помолчала. — Я думаю, Вера Петровна надеялась, что я рожу и Эдик получит отсрочку…

— Ага! — кивнула Катерина. — А потом еще одного ребенка тебе засандалит и вообще в армию не пойдет!

Лера уставилась в окно, а Катя внимательно разглядывала подругу — в последнее время они не встречались вне колледжа. Катя только теперь заметила, что Лера не слишком-то счастливо смотрит на жизнь, она даже показалась Катерине какой-то затюканной.

— Лерик, — прошептала Катя, решив окончательно прояснить для себя вопрос о жизни подруги, — а как твой муж, он ночью становится другим?

— Что значит другим? — Лера повернулась к подруге.

— Ну… он сдержанный такой, осторожный, не слишком общительный. — Катя почувствовала неловкость, все же тема была слишком деликатной. — Обычно такие люди бывают темпераментными, страстными любовниками… Какой он в постели, ты довольна?

Лера помолчала. А потом вместо ответа задала подруге вопрос:

— Кать, а что, ты получаешь огромное удовольствие от секса?

— Еще бы! — тут же отозвалась та. — Я вся дрожу от одного только предвкушения свидания! А уж когда мы ложимся в постель!

— Да? — невольно вырвалось у Леры.

— Та-ак… — протянула Катерина, которой все становилось понятным. — Я чувствую, ты попала в ту ситуацию… Ну, как говорится — двое детей решили пожениться!

— Но мы же только начали жить вместе, — пожала плечами Лера.

— Уже почти год прошел, как вы поженились! — воскликнула Катерина. — Вам надо учиться любить друг друга! А иначе ничего хорошего из вашего брака не получится!

— А ты училась?

— Конечно! — торжественно проговорила Катя. — Мой сам кое-что уже умел, да и меня научил!

— Да?

— Да! И мы постепенно нашли общий путь и теперь очень счастливы — море наслаждения!

— Да? — в очередной раз подивилась Лера. И покраснела.

— Знаешь, Лер… — протянула Катерина. — Я дам тебе одну книжечку… Почитайте ее с мужем, она поможет вам… — Катя помолчала, продолжая рассматривать подругу и заметив разлившийся по ее щекам румянец. А потом добавила: — И в этом нет ничего постыдного! И вообще, мастерство приходит с опытом.

Лера кивнула и вздохнула, не зная, как к такой книге отнесется Эдуард — он такой культурный, скромный…

Эдуард Дятел был очень доволен жизнью, а особенно с тех пор, как женился. Он гордился своей женой — Валерия была красива, он всегда был счастлив встретить кого-нибудь из знакомых, особенно из одноклассников. Бывшие приятели по школе больше не дразнили его, наоборот, они рта не открывали и лишь за его спиной обменивались мнениями: «Во Дятел дает! И как ему это удалось? Сам такой дохлый, дятел остроносый, а отхватил в жены такую клевую девицу! Черт, да она красавица!»

Кроме великолепных внешних данных, Валерия обладала покладистым характером, благодаря которому за прошедший год в их семье не произошло ни единой ссоры. Лера отлично ладила со свекровью — не только выполняла все домашние обязанности, но и успевала еще поговорить с матерью Эдуарда о политике и культуре. А также, что особенно радовало Эдика, Лера всегда смотрела со свекровью ее сериал, да потом еще и обсуждала увиденное. Эдуард сам был не слишком большим любителем мыльных опер, но не пропускал ни одной серии — он был хорошим сыном и ничем не смел огорчать свою маму.

«…Как же хорошо все идет! — подумал Эдик, мимоходом наблюдая за перипетиями очередной телеэпопеи. — Техникум я закончил, в институт поступил!» Он счастливо вздохнул и посмотрел на жену. «Сейчас это дерьмо мамочкино закончится, и мы пойдем спать! Быстрее бы уж…» Постель являлась главным удовольствием в его семейной жизни, а в последнее время жена каким-то чудесным образом стала доставлять ему еще большее удовольствие!

Лера смотрела очередную серию безразличного ей сериала и поглядывала на мужа. Сегодня она решила дать Эдику книгу, подаренную Катериной, которую уже давно проштудировала сама и даже воплотила на практике кое-что из прочитанного. И видела, что Эдик доволен получаемыми ласками. Теперь настала его очередь.

Эдуард прореагировал на книгу в свойственной ему манере. Он громко шептал, чтобы мама не услышала их столь безнравственного разговора.

— Ты что, Лерка! — Он был возмущен. — Как ты могла даже в руки взять эту гадость! Это недостойно интеллигентных людей!

— Эдик, но просто так, без определенных знаний, ничего не получится! — в сердцах выпалила Лера. — Мужчина в любом случае получает удовольствие! И я тоже хочу узнать, что это за наслаждение! Даже в твоих любимых сериалах показано, что люди полностью удовлетворены любовью! — Лера и не подозревала, что сериалы Эдик смотрит, только чтобы не расстраивать свою мать.

— И чего тебе не хватает? — прошипел муж.

— Поцелуев!

— Я что, не целую тебя перед близостью? — шептал Эдик.

— А потом? — Лера показала на книгу. — А во время… близости?

Эдуард схватил Леру за плечо и оттащил в дальний угол комнаты. «Не хватало еще, чтобы мать услышала такое! Она и так недавно сделала мне замечание — я забылся и слишком громко застонал, даже они с отцом услышали! И все это из-за книги, точно! Лерка начиталась и решила испробовать на мне!» Эдик поспешно сунул книгу под подушку, выхватив ее из рук жены.

— Ты должна подождать, когда твой организм подойдет к тому, чтобы, чтобы… — Он зашептал еще тише: — Чтобы испытать оргазм! Я-то здесь при чем?!

— Но… — Лера показала в сторону постели, где под подушкой лежала книга. — Там написано, что… В общем, если…

— Послушай меня! — Эдуард схватил ее за плечи и как следует встряхнул. — Я понимаю, о чем ты говоришь! Ты думаешь, я ничего не знаю? — ухмыльнулся Эдик. — Нет, дорогая, мы с пацанами разговариваем обо всем! Но только это не для меня! Я не буду заниматься этим! Понятно? Ни одну бабу я никогда не буду облизывать, это претит моему достоинству! Я человек интеллигентный, это блудство не для меня! И ты даже думать об этом не смей! Ты забыла, из какой ты семьи? Твой дед преподавал в МГУ! Твой отец был крупнейшим специалистом…

— Ты не любишь меня! — выкрикнула Лера, и из глаз ее брызнули слезы.

— Я люблю тебя, но порнографией заниматься не буду никогда! — Эдуард прижал Леру к себе — сейчас мать услышит ее плач, и тогда… — Я люблю тебя, и у нас все впереди!

В этот момент в комнату ворвалась мать.

— Что случилось? — Она в ужасе уставилась на плачущую невестку и обнявшего ее сына.

— Понимаешь, мам, — начал Эдуард, еще крепче прижимая Леру к себе — он до того боялся, как бы жена не сказала лишнего, что даже осмелился не размыкать рук, хотя раньше он никогда не обнимал Леру в присутствии родителей, это считалось в их семье дурным тоном: если обниматься на глазах у всех, то чем же тогда заниматься наедине? — Лера расстраивается, что никак не может забеременеть, и боится, что меня возьмут в армию! Она винит себя, что из-за нее мне придется служить!

«Значит, я была права, именно поэтому они торопятся с ребенком. — Лера попыталась освободиться из объятий мужа, но Эдуард крепко держал ее. — Ладно, не буду ничего говорить. А то Вера Петровна помчится к бабушке делиться проблемами. Ничто не стоит бабушкиных волнений, хватит и того, что через месяц после свадьбы свекровь жаловалась ей, что я не беременею… Бабушка — мой единственный родной человек, и ради ее спокойствия я пойду на все!»

— Ну, Лерочка, не расстраивайся, может быть, не все еще потеряно! — Свекровь была довольна — значит, Лера осознает свою вину, и это уже хорошо! — Не плачь, милая!

Вера Петровна тоже заплакала, а когда в комнату вошел отец Эдуарда, она бросилась в его объятия — неслыханная вольность, конечно, но ситуация такова, что можно пойти даже против незыблемых правил.

Но плачь не плачь, а в армию Эдику пришлось пойти.

Конфликт с Лерой Эдуард уладил; он заверил ее в любви и пообещал пересмотреть отношение к сексу и постараться научиться доставлять жене удовольствие. Но и сразу же оговорился, чтобы Лера его не торопила, потому что ему нужно много сил для преодоления этого психологического барьера.

Лера согласилась с мужем — да, в начале семейной жизни всегда встречаются трудности, и их нужно преодолевать, а не убегать от них. Они договорились терпеливо и внимательно относиться друг к другу.

И Лера старалась изо всех сил. Она была внимательной и любящей женой. А особенно терпеливой ей пришлось быть в последний месяц перед призывом. Когда Эдик узнал точную дату своего ухода в армию, он словно решил насытиться женой на два года вперед — ни одной ночи не проходило, чтобы Валерия не исполнила свой супружеский долг. И даже в ту неделю, когда у нее были месячные, Эдуард не оставил жену в покое и остался полностью удовлетворен. В отличие от Валерии: для нее в их половой жизни не изменилось ничего, и объясняла она это одним — Эдуард занят только собой, потому что предстоящее двухлетнее воздержание — дело нешуточное. Лера понимала и жалела его. И жалость эта не прошла для нее даром — она была вымотана и истощена. Она не только устала психологически, даже уже начав считать дни до его ухода, но и физически — Лера похудела настолько, насколько не помогла бы похудеть ни одна диета.