– Эх-х, Ратмир!! – взгляд Елены был красноречивее всех слов.

– Теодорка, Теодорка, – пробормотал Ратмир, быстрым взглядом осматривая неподвижное тело. – Прости меня, Теодорка! Я не хотел… – он приложил ухо к груди мальчишки и с облегчением воскликнул: – Он жив! Слава пресвятой деве Марии, он жив!

– Жив… – выдохнула Елена, гладя сына по тёмным кудрям.

– Уноси его быстро в шатёр, Ратмир… Василий, Авдотья, заканчивайте представление, – скомандовал старик Никифор. Увидев, что Ратмир бережно подхватил мальчишку на руки, быстро пошёл перед ним и приоткрыл край шатра. Елена спешила за ними, не сводя глаз с бледного лица сына. Андрейка бежал с другой стороны, что-то мыча и плача.

– Что у него, Ратмир? – сухо спросил старик Никифор, наблюдая за тем, как тот аккуратно ощупывал все косточки мальчишки.

– Перелом правой руки… Иди, Андрейка, принеси скорее две тонкие дощечки, – кинул Ратмир второму мальчишке. – Кровь вон из ушей и из носа…Головой, похоже, ударился сильно… Елена, достань скорее мою шкатулку с лекарствами.

Женщина кинулась к котомкам и стала судорожно рыться там.

– Что ты хочешь ему дать, Ратмир? Он же в беспамятстве, – с беспокойством спросил старик Никифор.

– Опиум… Немного опиума… Он сейчас очнётся и почувствует очень сильную боль из-за того, что рука сломана… Иногда люди умирают от боли. Поэтому ему обязательно нужно дать немного опиума, чтобы притупить боль, – торопливо ответил Ратмир. В этот момент в шатёр забежал Андрейка с длинными дощечками в руках. Ратмир быстро обломил их до нужной длины и бережно поместил изувеченную руку между ними, накрепко связав их между собой: – До дома дотянет. А там я перевяжу по всем правилам…

В этот момент Теодорка издал жалобный стон и приоткрыл затуманенные болью глаза. Из ноздрей у него продолжали вытекать струйки крови…

– Г-где я, м-мамушка? – тихим голосом с трудом прошептал он, обводя взглядом склонившихся над ним скоморохов. – Ч-что со мной? И так б-болит рука…

Ратмир быстро раскрыл свою книжку со снадобьями и, найдя нужный отдел, достал из него небольшую бутылочку. В серебряную ложечку, лежавшую тут же, он налил немного жидкости из бутылочки и поднёс её ко рту мальчишки: – Выпей скорее, Теодорка и боль уменьшится.

Мальчишка послушно проглотил жидкость и опять посмотрел на мать: – Я же ещё не помер, мамушка?

Та завыла и прижалась лицом к его груди.

– С чего ты взял, Теодорка? – улыбнулся ему одними губами бледный Ратмир. – Ты жив.

– А почему вы все на меня так смотрите, как-будто я помер? – спросил мальчишка и, увидев заплаканное лицо стоявшего чуть поодаль Андрейки, спросил: – А почему Андрейка плачет? Может я всё-таки помер?

– Нет, Теодорка, ты жив. Просто ты упал с пирамиды, – пояснил ему старик Никифор и кинул уничижительный взгляд на Ратмира. Тот поймал этот взгляд и молча, опустил глаза. В этот момент в шатёр забежали запыхавшиеся Василий с Авдотьей, закончившие представление. Было слышно, как расходились зрители, бурно обсуждавшие произошедшее.

– Как он – жив?! – взволнованно прозвенел голос Авдотьи.

– Жив, – хмуро ответил старик Никифор и добавил: – Только покалечился… Руку вон сломал и головой сильно ударился. Лекаря надо позвать.

– Конечно – с такой высоты упасть! – воскликнула карлица и требовательно посмотрела на Ратмира: – Что там произошло, Ратмир? Почему он упал? Василий уже сказал мне, что сам он сделал всё как надо.

– Давай попозже, Дуняша, – негромко ответил Ратмир, не поднимая глаз. – Сейчас я сделаю всё что нужно, отвезём его домой, там всё объясню…

– Ну, нет, Ратмир! Давай уж поясни нам прямо тут – что произошло? – старик Никифор тоже вперил в него уничижительный взгляд.

– Ч-что вы все к-кричите на д-дяденьку Ратмира? – неожиданно послышался тихий голос Теодорки. – Я в-вспомнил к-как упал… Он не с-специально… П-просто у м-меня п-правая нога …заскользила и я н-не удержался… – с трудом выговаривая слова, он стал успокаивать скоморохов.

– Да нет, Теодорка! Это твой любимый дяденька Ратмир во всём виноват! – воскликнула Авдотья и с укоризной посмотрела на Ратмира: – Просили же, как человека – не пей Ратмир, не пей!.. Нет же, водка ему дороже нас всех оказалась!

– Это п-правда, дяденька Р-ратмир? – Теодорка, не сводя затуманенных глаз с лица Ратмира, машинально облизнул сухие губы. – Эт-то из-за тебя я так упал?

В шатре наступила звенящая тишина. Ратмир поднял голову и увидел глаза своих товарищей. Все они ждали от него ответа. Ратмир тяжело вздохнул и перевёл взгляд на бледного как полотно Теодорку:

– Да, Теодор. К моему большому сожалению – это правда. Только в тот момент я понял, как был прав Никифор, когда отговаривал меня от сложных упражнений…

Старик Никифор только хмыкнул.

– Я очень сожалею, что не прислушался тогда к его словам. Я поступил как последний негодяй – поставил свою …своё… Короче, нет мне прощения… – глаза Ратмира были полны раскаянья и сожаления.

– Я … я прощаю тебя, д-дяденька Ратмир, – Теодорка слабой левой рукой прикоснулся к сжатым в кулак сильным пальцам Ратмира. – Т-только обещай м-мне б-больше не п-пить эту п-проклятую в-водку…

Ратмир буквально физически почувствовал, как напряглись все скоморохи в ожидании его ответа. Он на мгновение прикрыл глаза, затем открыл их и, взяв мальчишку за руку, негромко, но чётко произнёс:

– Обещаю тебе, Теодорка и всем здесь присутствующим (он обвёл ясным взглядом замерших скоморохов), что больше никогда в жизни не прикоснусь ни к водке, ни к браге, ни к любому другому напитку, от которого люди пьянеют и теряют разум и контроль над собой…

В шатре пронёсся вздох облегчения.

– Эт-то п-правда? Б-больше никогда? – на Ратмира уставились вопрошающие, затуманенные болью глаза Теодорки.

– Слово брата, – Ратмир приложил правую ладонь к сердцу.


Глава 4


Прошло две недели. Установилась лёгкая морозная погода. Земля подзамёрзла и покрылась тонкой коркой льда. Дни стало намного короче, а ночи длиннее.

– Как быстро солнце село, – посетовала Елена и отошла от потемневшего слюдяного окошка и присела на лавку, на которой полулежал, опершись спиной на подушки Теодорка. Правая рука его по-прежнему покоилась между двух дощечек, связанных между собой и была подвязана к шее цветным платком.

– А ты что хотела? Ноябрь же наступил. Хорошо, хоть подмёрзло чуток. А то надоело по грязи шагать каждый раз,– ответила ей карлица Авдотья, вдевая в костяную иглу серую нитку. В этот раз она шила тёплые портки Андрейке, ушедшему вместе с другими мужчинами за дом упражняться в гимнастике.

– Что-то не идут наши мужики, – Елена погладила рукой по тёмным кудрям Теодорки.

– Так Андрейка же сам напросился в этот номер пока Теодорка руку залечивает, – пояснила Авдотья, внимательно оглядев ровный шов на штанине.

– О-о, здорово! Тогда мы сможем с ним поочереди этот номер представлять! – весело воскликнул Теодорка.


В этот момент за входной дверью послышались приближавшиеся шаги и мужские голоса. Дверь распахнулась и в комнату, весело переговариваясь, ввалились скоморохи.

– А где Ратмир? – обеспокоенно оглядела вошедших Елена.

– Сел на свою лошадь и поскакал опять в поля. Сказал, что ему надо развеяться и чтобы на ужин его не ждали, – пожал плечами Василий и улыбнулся: – Да пусть его развеется. Как раз и аппетит нагуляет.

– Пусть-то пусть, – недовольно проворчал старик Никифор. – Да только уже темень на дворе. А лихих людишек подле Москвы тоже видимо-невидимо. Как бы в историю какую ему не попасть…

– Ладно, Никифор, не переживай. Ратмир – взрослый мужик. Сам знает, что делает. Главное, что с того дня больше ни разу его пьяным ни разу не видели, – улыбнулся Василий.

– Так он же мне зарок дал! – воскликнул Теодорка. – А дяденька Ратмир – он такой. Если чего обещал, то завсегда слово своё держит.

– Вот и я о том же, – опять улыбнулся Василий и довольно потёр руками: – Ну, кто у нас сегодня за ужином пойдёт?..


Ратмир скакал на лошади в поле по подмёрзшей проезжей коллее. Почти полная луна серебристым светящимся диском сияла с тёмного бархатного неба, и яркие звёздочки загорались одна за другой над головой скомороха. Ратмир полной грудью вдыхал морозный воздух, а, освещённое матовым лунным светом бескрайнее поле, будило в нём какие-то древние охотничьи инстинкты заложенные далёкими предками…

Внезапно он увидел вдалеке неяркий свет. Подскакав чуть ближе, отметил, что свет распался на несколько огоньков и увидел, что это горели костры вокруг которых стояли шатры. Ратмир хотел было развернуться и скакать обратно, как вдруг за его спиной раздалось громкое лошадиное ржание. Скоморох быстро развернулся, хватаясь за кинжал в сапоге, но увидев только одного большого жеребца, успокоился. Зато его лошадка начала взволнованно переступать ногами и мотать головой. Ратмир присмотрелся и поразился красоте вороного коня. Высокий, крепкий, длинноногий с роскошной гривой и длинным, густым хвостом – он очень был похож на былинных скакунов.

Жеребец не обращал на Ратмира никакого внимания. Он раздувал ноздри, тихо ржал и тянулся к морде лошади Ратмира, сверкая белками крупных глаз.

– Так-с, всё понятно, – усмехнулся Ратмир. – Похоже, что тебе приглянулась моя красавица. Интересно, откуда ты сам тут появился. Я ведь тебя и не заметил, хотя луна светит ярко…

Ратмир протянул было руку к гриве скакуна, но тот тут же отпрянул и недовольно фыркнул. Потряхивая гривой, скакун, пружиня на тонких ногах, обошёл Ратмира с лошадью с другой стороны и вновь потянулся к её морде.

Ратмир развернул свою лошадь и направился в обратную сторону. Следом за собой он услышал топот копыт и, оглянувшись, увидел, что чудо-конь скачет за ними.

– Э-э, брат, так не годится. Похоже, что ты отбился от своих, раз тебя не стреножили в ночное. Давай-ка я тебя отведу к твоему хозяину, – покачал головой Ратмир и, вновь развернув свою лошадь, поскакал в сторону костров. Вороной скакун охотно отправился вслед за ними.