Это быстрое, резкое слияние едва не свело меня с ума; чувствовать его в себе, мягко принимать и обхватывать мышцами, было сравни эйфории. Я закрыла глаза, и когда Джейсон немного приподнял меня, держа ладони на моих ягодицах, меня поразила горячая пульсирующая боль, сосредоточенная внизу живота, и она усиливалась с каждым нашим новым движением.

Его руки умело направляли моё тело, он точно знал, как нам обоим получить удовольствие, а когда я открыла глаза, то увидела, что Джейсон смотрел на меня. Наши лбы соприкоснулись, и он вдруг вовсе перестал двигаться, отчего я жалобно захныкала, оставшись на грани экстаза.

– Кейтлин… Кейтлин… – зашептал он в мои губы. – Ты хоть представляешь… что делаешь со мной?

Я была поражена и всё ещё витала где-то между наслаждением и опустошением, однако, нашла в себе силы заговорить:

– Это не я вовсе. А ты… Ты сводишь меня с ума. – Я целовала его, как безумная.

– Тебе это нравится?

Поскольку он до сих пор был во мне, и я была напряжена до предела, то ответом стал мой протяжный, глухой стон.

– Скажи, что ты любишь меня, Кейт!

Мне показалось, будто меня что-то ударило, проникло в сердце и сжало его. Необъяснимая, невидимая сила сдавила мне горло, и я уставилась на него, на своего мужа, чувствуя, как рушатся последние баррикады моей защиты.

– Скажи мне это, Кейт, – умолял он. – Скажи, и я всё сделаю для тебя!

Что оставалось мне, бедной маленькой женщине, находящейся во власти неведомых до того мгновения чувств? Мне, смотрящей в бездонные глаза совершенного мужчины, которого я сама для себя выбрала! Разве я уже не призналась сама себе? Разве я не пообещала развеять в его тёмном мире все страхи и печали?

Заворожённая, покорённая, наконец, я доверилась ему и себе, взяла его лицо в свои ладони, невесомо коснулась кончиками пальцев его губ и прошептала:

– Я люблю тебя, Джейсон.

И хоть моё собственное наслаждение сошло на нет, угасло так же быстро, как и пришло, я была счастлива, потому что испытала больше, чем просто физическое удовлетворение. Я нашла в себе силы и призналась, что полюбила его. Мой голос дрожал, когда я произносила его имя. Но не от смущения, или страха, или недоверия. Так раскололась на части моя гордость.

Джейсон судорожно вздохнул, затем, всё ещё крепко прижимая меня к себе, опустился вместе со мной на постель, и я оказалась под ним. Я смотрела ему в глаза, пока он двигался, медленно, плавно, словно опасался причинить мне боль, и я увидела, поймала тот момент, когда он достиг пика наслаждения. Резко, с неистовством, он вошёл в меня последний раз, и вскоре его тело обмякло, расслабилось.

– Моя милая Кейт, моя, моя… – говорил он нежным шёпотом и целовал меня, пока мои руки гладили его влажную спину и плечи.

Оцепенев, то ли от радости, что я стала свободной в своём признании, то ли от счастья быть нежно любимой в ответ (никак иначе я не могла оправдать то, как говорил со мной муж), я лежала у него под боком, положив голову ему на грудь; левой рукой он лениво водил по моему обнажённому плечу, своей правой рукой я обнимала его за талию.

Его дыхание было таким же ровным, как и моё. Когда я быстро чмокнула его в гладко выбритый подбородок, Джейсон коротко засмеялся.

– Утро воскресенья. Мы должны бы быть в церкви, – напомнила я с неохотой. – А что мы делаем?

– Я её ещё не достроил, ты не забыла? – сказал он насмешливо. – Так что у нас есть довольно сносное оправдание.

– Ты прекрасно знаешь, что все ходят в те кошмарные развалины в конце главной дороги. И ничего! Может, и нам бы стоило пойти хоть раз?

Он хмыкнул, повернулся на бок и посмотрел мне в глаза.

– Я уже замаливал грехи, Кейт. Я покаялся, простил себя. И всех тех, кто делал мне больно. Теперь я чувствую себя свободным, впервые за много лет.

Мне стало грустно от мысли, что двадцатилетний красавец целых десять лет провёл с женщиной, которая сделала его несчастным. Я не знала всей истории, но догадывалась о его чувствах. Улыбнувшись, я взяла его руку в свою и прижалась щекой к его тёплой ладони.

– Почему ты не хочешь рассказать мне всё? Я бы поняла, я бы не осудила! Возможно, и тебе было бы легче…

– Я никогда не позволю тебе окунуться в ту тьму, из который я выбрался, Кейт, – заключил он решительно. – Ты должна остаться тем же светлым лучиком, который привёл меня к тому, что я имею теперь.

В полном недоумении я посмотрела на него, даже приподнялась на локте; мои спутанные волосы касались плеча мужа, и он ласково провёл большим пальцем по моей щеке.

– С тобой я счастлив, Кейт. И я хочу всеми способами тебе это показать.

Мгновение, и я вдруг оказалась под ним. С той же хитрой улыбкой озорника Джейсон навис надо мною, затем стал медленно, как бы дразня, опускать голову всё ниже и ниже.

– Ты не успела за мной сегодня, верно? – спросил он, а я жутко покраснела, закрыв ладонью рот. – Ничего! Сейчас я это очень быстро исправлю…

***

Я как раз перечитывала «Мельмот Скиталец», которого нашла в библиотеке, в отделе готических романов, когда в гостиной появился Джейсон и объявил о приглашении Смиттов в оперу, которая находилась в паре часов езды от нас, в Бэкингемшире. Я не ждала никаких выходов ближайшие несколько дней из-за детей. Джейсон проводил с ними и братом всё больше и больше времени, так что у Эдварда почти не оставалось шансов приглядывать за мной.

Прошло два дня с того самого воскресного утра и моего… внезапного признания. Супруг с тех пор ни разу не заикнулся об этом, о том, что я сказала. Всё шло так, как и раньше. Разве что Джейсон стал ко мне немного более внимательным. Это было заметно по его взглядам, касаниям и даже нашему обоюдному молчанию. Несмотря на то, что мы не затрагивали эту тему, я знала (и надеялась): Джейсон неравнодушен ко мне. Возможно, он мог бы меня полюбить.

Так что же чувствовала я? Я ощущала свободу, лёгкость, ощущала себя нужной, словно я, наконец, нашла своё место.

Анаис помогала мне с платьем, пока я застёгивала серьги перед зеркалом, и поддерживала мои волосы сзади. Я ужасно волновалась, поскольку только раз посещала оперу, да и то я была ещё девочкой. Мне запомнилась лишь вычурная помпезность и излишняя роскошь Craig-y-nos – премьер-оперы и театра в Уэльсе – и её гостей, так что тогда я нашла подобные светские сборища скучными, хотя и была захвачена талантом и очарованием Аделины Патти. Теперь я понимала, что новый статус супруги небезызвестного в Англии предпринимателя обязывал меня время от времени присутствовать на различных празднествах и приёмах. Не стоит упоминать о том, как важно было Джейсону сохранять хорошую репутацию, а я могла бы ему в этом помочь.

Я собралась достаточно быстро, поблагодарила Анаис и спустилась в гостиную, где ожидал Джейсон. Он был одет в тёмно-серый фрачный костюм, в котором выглядел невероятно привлекательно, весьма по-деловому и изысканно. Не глядя на меня, он возился с малышкой Элизабет, пока та находилась на руках у матери, а Эдвард стоял поодаль и улыбался.

Я бесшумно спустилась по лестнице, ощущая всю ту же нервную дрожь, как и всегда, перед любыми важными событиями, и супруг тут же оказался рядом.

– Прекрасно выглядишь, – прошептал он, помогая мне надевать пальто. – Нам пора.

Он подал мне руку, попрощался с Дженни и братом, и мы вышли в ранний осенний вечер, ещё тёплый и наполненный чудными запахами из сада.

Я удивилась, когда увидела роскошный экипаж перед воротами поместья, поскольку ожидала более скорой поездки в автомобиле. Через несколько минут мы уже были на пути в маленькую деревушку Пакридж. Нам предстояло проехать по южной дороге и повернуть незадолго до самого Лондона.

– Почему ты так внезапно решил сегодня развлечься? – спросила я у Джейсона, когда экипаж проезжал мимо поредевшего леса.

– Разве тебе не наскучила компания книжек или моих вездесущих племянников?

– Нет, я бы так не сказала. Они все очень милые, особенно Элизабет. Я просто не ожидала, что ты вдруг решишься появиться со мной в обществе так скоро.

Всё это время он сидел напротив меня, абсолютно расслабленный, спокойный, и улыбался, затем с некоей томной грацией опустился на сиденье рядом со мной. Порой я замечала за собой, что не могла оторвать взгляда от него – очередная моя привычка – как он всегда двигался, элегантно и неспешно, и это заставляло меня замереть с наивно-влюблённым выражением на лице.

Джейсон взглянул на меня, приобняв за плечи; наши губы теперь разделяли всего несколько дюймов.

– Ты всё думаешь о Мэгги? Поверь мне, милая, три года было достаточно, чтобы я полностью избавился от её влияния, – его голос звучал тихо, но уверенно; я взяла его руку в свою и слегка сжала тёплые пальцы. – А если общество будет шептаться о нас и обвинять меня в чём-либо… То мне всё равно. Тебе же нечего опасаться. Ты ни в чём не виновата. И никто не посмеет обидеть тебя, Кейт.

Он вдруг приблизился и поцеловал меня, его дыхание и губы ещё хранили аромат мяты, перед отъездом он пил тот замечательный, вкусный чай миссис Фрай. Джейсон взял моё лицо в свои ладони и углубил поцелуй, так что мой тихий вздох остался незамеченным.

– Я тебе верю, – сказала я после, откинувшись на мягкую спинку сиденья. – Даже если ты что-то скрываешь и не желаешь делиться со мной.

Что-то промелькнуло в его глазах, удивление или же страх, не знаю; что-то такое произошло с ним, отчего он вдруг замер и отодвинулся от меня, опустил голову и уставился на свои руки, лежащие на коленях. Почему-то у меня возникло чувство, вполне знакомое даже, будто он вот-вот скажет мне нечто важное.

– Больше не будем говорить об этом, Кейт, – лишь произнёс он устало. – Сколько можно возвращаться к одному и тому же? Не надо испытывать моё терпение.

– Извини меня, – только и могла сказать я, поражённая переменой его настроения.

– Нет, нет… Ты прости. – Джейсон протянул руку, и его пальцы скользнули в мою ладонь; я не осмелилась даже дёрнуться. – Ты старалась быть терпеливой со мной… с моим упрямством. Но, поверь, тебя не должно волновать ничего из моего прошлого.