— Дай мне пять минут, — крикнула Кэти, кинувшись в дом. Хотя, как думала Кэти, Элайн понадобится не менее трех часов, чтобы предстать перед Маркусом.

Как только Кэти вошла в спальню, Элайн бросилась в ее объятия.

— О, Кэти, я услышала голоса. Как хорошо, что ты привезла его сюда! Теперь я разбираюсь в такой болезни, как свинка, и знаю, что сказать Маркусу… Ради Бога, что происходит с Чарльзом Бондом? Знаешь, он всегда вызывал у меня какую-то смутную неприязнь. Папа говорил, что он женился из-за денег…

— Элайн! — закричала Кэти, смеясь и отнимая руки подруги от своей шеи. — Забудь обо мне и собирайся. Маркус ждет тебя… и к чертям всякие свинки! Мы проговорили всю ночь напролет. Я наставила Маркуса на путь истинный, и теперь он очень сожалеет о том, что обидел тебя.

— Я знаю… — счастливо усмехнулась Элайн. — Прости, что назвала тебя сукой. Просто я была в отчаянии. Боже мой, что же мне надеть? Мне хочется выглядеть как можно лучше и чтобы Софи тоже была нарядной. — Внезапно она расплакалась. — О, Кэти, я так нервничаю, это такой важный момент в нашей жизни!

Кэти обняла Элайн, неожиданно почувствовав, как у нее перехватило горло, — скоро в доме не останется ни одного сухого места, все будет мокрым от слез.

— Ну же, давай, соберись с силами, — рассмеялась она. — Маркус сгорает от нетерпения. Он ждет тебя на террасе. Я помогу вам избавиться от твоего брата, чтобы вы остались наедине. Кроме того, нам с ним еще нужно свести счеты.

— Не будь такой жестокой, Кэти, — попросила Элайн, швырнув на кровать все свои шелковые платья и копаясь в них. — Ему тоже пришлось нелегко — он ведь знал, кто такой Грег! Да еще Лиза доставляет ему кучу неприятностей, не говоря уже о нас с тобой. По-моему, она пытается склонить Филиппа к браку, и полагаю, ей это удается. Честно говоря, сплошные вопросы «что делать?». Все время какие-то проблемы. Филипп боготворит Лизу. Готова поклясться, он сделает ей предложение еще до окончания путешествия. Она умная, правда? Не чета нам с тобой. Мы ведь сначала влипнем, а потом начинаем думать. Ну ладно… О, Кэти, что я такого сказала?

Кэти упала на кровать, закрыла лицо руками и зарыдала. С каждым днем она становилась все больше похожа на Элайн. Ее настроение резко менялось: то она думала, что все будет хорошо, то опасалась, что все чертовски плохо закончится.

В комнату влетела Лиза. У нее под глазами тоже залегли темные тени.

— Что здесь происходит? Кэти! — закричала Лиза и кинулась обнимать подругу. Шелковые платья Элайн смялись под ними.

— Я не могу говорить об этом сейчас, — рыдала Кэти. — Это… это счастливая минута для Элайн, для Маркуса и… Софи.

— О нет! — вскрикнула Элайн. — Маркус подождет. Он ждал достаточно долго, и еще несколько минут не имеют никакого значения. Это будет ему наказанием за то, что сомневался во мне, подлец!

Подруги заморгали сквозь слезы и с изумлением уставились на Элайн. Она же, пожав плечами, усмехнулась.

Кэти заплаканными глазами посмотрела на девушек и снова порадовалась, что у нее такие хорошие подруги. Может быть, они станут навещать ее в тюрьме и приносить ей передачи. Она снова зарыдала.

— Я люблю этого ублюдка, — кричала она, — а он предал меня и арестует, как только вернется сюда. Я все вынесу — и арест, и лишения, — но только не его коварство. Это было безнравственно и жестоко. Когда я поговорила с Чарльзом, он выложил мне все: и кто такой Грег, и какое наказание мне грозит, а потом я выпрыгнула с балкона и…

— Черт побери, успокойся, Кэт, — раздраженно пробормотала Лиза. — Расскажи все по порядку.

— Да, с самого начала, — кивнула Элайн, протягивая Кэти одно из своих шелковых платьев, чтобы та высморкалась.

Кэти не потребовалось много времени, чтобы рассказать им все, что случилось с той минуты, когда она приехала в гостиницу Маркуса. Она даже успела предупредить Элайн насчет ее будущей свекрови. Потом начались бесконечные вопросы подруг до тех пор, пока в горле у нее не пересохло, а голова не начала кружиться. Внезапно Кэти снова забеспокоилась насчет Элайн и Маркуса.

— Ну хорошо, довольно, — шмыгнула она носом. — Прости, Элайн, я испортила твое красивое платье от Шанель.

— Не переживай, в магазине таких еще полно!

Вдруг они все начали смеяться и натыкаться друг на друга в поисках подходящего платья для Элайн. Проснулась Софи и захныкала. Лиза взяла ее на руки, сменила ей пеленку и надела в забавный костюмчик синего цвета в белый горошек с большим белым воротником-»матроской».

— Ребенок чувствует, что вот-вот встретится с отцом, — улыбнулась Лиза, поправляя воротник костюмчика на Софи. — Посмотрите на нее, она хихикает и краснеет.

— Должно быть, немного под хмельком, — рассмеялась Кэти.

Они снова расхохотались, а когда настало время спускаться вниз, их охватила легкая паника.

— Ну ладно, идите! — в один голос воскликнули Кэти и Лиза.

Элайн, выглядевшая просто потрясающе, стояла в дверях в свободном светло-голубом брючном костюме, источая аромат духов «Шанель», и держала на руках Софи, вкусно пахнущую тальком от Диора.

— Как мы выглядим? — спросила Элайн, улыбаясь до ушей, в которых сверкали аметистовые сережки.

— Сказочно! — хором откликнулись девушки.

— О Господи, как бы мне хотелось быть рядом с тобой, чтобы все увидеть своими глазами! — сказала Лиза, снова рухнув на кровать.

— Мне тоже. Но это очень интимный момент, и он не для наших глаз. Хотя если бы я смогла превратиться в муху, я бы с удовольствием сделала это, — со страданием в голосе добавила Кэти. — Черт возьми, мне же надо мчаться вниз и увести Филиппа! Насколько я его знаю, он будет стоять и пялиться на них.

— Филипп куда чувствительнее, чем ты думаешь, — встала Лиза на защиту своего возлюбленного.

Кэти пожала плечами. У Лизы вырвался тяжелый вздох.


***

«Не паникуй, только не паникуй, — повторяла сама себе Элайн, осторожно спускаясь по ступенькам с Софи на руках. — Все будет хорошо. Спасибо Кэти. Если бы она не спрыгнула с балкона в бассейн Маркуса, он бы сюда не приехал и не ждал бы сейчас встречи с дочерью».

Элайн с восхищением посмотрела на свою обожаемую дочку, на мгновение задержавшись в кухне перед тем, как выйти на террасу. Ее сердце бешено билось, она краснела и чувствовала какую-то слабость. Софи — самое лучшее из всего, что случилось в жизни с Элайн. Дочурка была такой удивительной, такой красивой и так похожа на своего отца! И вот теперь Элайн познакомит их друг с другом. Внезапно сердце ее наполнилось безграничной любовью к обоим.

— Маркус, — прошептала Элайн, стоя около двери, ведущей на террасу.

Он был один и сразу же повернулся, чтобы посмотреть на любимую. Его глаза расширились и сверкали необычным светом, лицо казалось бледным и изможденным. Маркус оставался совершенно недвижим, только взгляд скользнул с лица Элайн на сверток в ее руках.

Элайн подошла к Маркусу и подняла Софи повыше.

Дрожа как в лихорадке, с глазами, полными слез, Маркус осторожно взял сверток из рук матери и взглянул на улыбающуюся малышку. Он слегка покачнулся, и в эту секунду Элайн схватилась за него, и они оказались в объятиях друг друга, смеясь и плача одновременно.

Прошла целая вечность, прежде чем они смогли разъединиться, чтобы посмотреть на свою дочь. С лица Маркуса исчезло страдальческое выражение, и теперь он прямо-таки сиял от гордости.

— Какая она красивая! — хрипло произнес он с любовью в голосе. — И ты тоже такая милая и умная, что родила столь великолепное маленькое создание.

— Это частично и твоя заслуга, Маркус, — звонко рассмеялась Элайн.

— Да-да, конечно, — усмехнулся Маркус. — А какое у нее замечательное имя — Софи! — Он посмотрел на любимую. — Как мудро с твоей стороны, дорогая!

— Мудро? — с любопытством пробормотала Элайн.

— Мою маму зовут так же, и маленькая Софи — ее точная копия. Мама будет на седьмом небе от счастья, когда увидит внучку!

Элайн только молча улыбнулась. Если бы эти слова услышала Кэти, она бы состроила гримасу и сильно закусила губу, чтобы промолчать. Элайн тоже хотела прокомментировать слова Маркуса, но потом передумала. Она справится и с этой проблемой. Больше никто не назовет ее размазней. Когда Маркус и дочка рядом, Элайн подвластно все на свете, не говоря уже о чересчур властной свекрови. Но Элайн сомневалась, что мать Маркуса доставит им какие-нибудь хлопоты. Стоит ей только один раз взглянуть на этого восхитительного ребенка, и ее сердце моментально растает. Элайн счастливо вздохнула.


***

Кэти чувствовала себя совершенно опустошенной после того, как ей пришлось повторить свой рассказ Филиппу. Все трое — она, Лиза и Филипп — устроились в шезлонгах возле бассейна, в то время как Элайн с Маркусом, взявшись за руки, бродили по саду, катая Софи перед собой в коляске.

Филипп приготовил для всех холодные коктейли, а Лиза сделала целую кучу рулетов с ветчиной, курицей и листьями салата, но ни у кого не было сейчас аппетита.

К несказанной радости Кэти, Филипп несколько раз пожал руку Лизы и улыбнулся ей так, словно просил у нее прощения. Понятно, что было ночью: Лиза горячо защищала Кэти, а Филипп, будто огнедышащий дракон, пытался переубедить ее, сжигая своим пламенем. И хотя это было нечестно, но Филипп начал проявлять к Кэти заботу, услышав ее версию всей этой истории. Возможно, он и раньше был к ней внимателен, но неприязнь к нему мешала девушке это замечать.

Кэти хотелось, чтобы кто-нибудь сжал ее руку в знак ободрения. Конечно, она пользовалась несомненной поддержкой Лизы, Элайн и даже Маркуса, а теперь и Филиппа, но все же мечтала о том, чтобы Грег оказался на ее стороне, потому что был просто необходим ей. Но это казалось невозможным. Он не любит ее. Он занимался с ней любовью ради своих собственных целей, чтобы восторжествовал закон. Пусть неповадно будет присваивать деньги фирмы!