Ольга Кентон - Девушка из дома на набережной

– Да, удивительно. Я слышала, что он в городе играет.

– Вон в той траттории на углу. – Мужчина указал на дом в конце улицы. Лара знала это место и очень любила за вкусную еду и простую домашнюю обстановку. – Но очень редко. Ему трудно спускаться. Приходится договариваться с мужчинами, чтобы они снесли его вниз.

– Как красиво он поёт! Нужно, чтобы все его услышали.

– А кто вам мешает? Стойте тут хоть весь день, синьора. Я с вас денег не возьму. Может, вам что-нибудь нужно? Зайдите в магазин, приглядитесь – у меня цены хорошие. – И хозяин подмигнул Ларе.

Та улыбнулась:

– Спасибо.

Лара уже отошла на несколько шагов от лавки, но вдруг обернулась. Мужчина, который, видимо, внимательно следил за гостьей, от неожиданности смутился.

– А где здесь вход в дом?

Хозяин удивлённо посмотрел на Лару. Потом хитровато улыбнулся, словно говоря: «Ага, всё понятно».

– Вон туда пройдите. – Хозяин указал в конец улицы. – Заверните за угол после дома с красной дверью. Попадёте на задние дворы. Обратно пройдите. Увидите старое колесо от телеги и несколько мешков рядом с дверью. Это входная дверь. Она никогда не запирается.

– Спасибо, – поблагодарила Лара.

– Только зачем вам это нужно, синьора? – всё же решил полюбопытствовать мужчина.

Но Лара уже двинулась в сторону дома с красной дверью и не ответила.

Через пару минут мужчина услышал, как пение и игра на гитаре наверху смолкли. В доме воцарилась тишина.

Открыв дверь, Августо не мог поверить своим глазам. Перед ним стояла Лара – та самая женщина, у которой работала его мать и которая подарила ему гитару. Он столько слышал о ней, даже видел фотографию. Но женщина, которая сейчас стояла перед ним, показалась ему совершенно другой. В жизни она выглядела не так искусственно, как на фотографии.

– Здравствуйте, – сказала Лара, рассматривая юношу. «Какой он красивый», – невольно отметила она про себя.

До того, как попасть в аварию, Августо успел прослыть местным Казановой, покорив не одну девушку. Но потом настолько замкнулся в себе, что не верил никому.

– Здравствуйте… – нерешительно произнес Августо.

– Я… – Лара попыталась на ходу выдумать причину своего прихода. – Здесь живет Элда?

– Да, но сейчас её нет дома.

– А когда она будет?

– Скоро должна прийти. Она ушла за продуктами на рынок.

– Я могу её здесь подождать? Она у меня работает, я хочу с ней поговорить.

Августо потянул колёса инвалидного кресла, под непрерывный треск старых, выцветших, давно не крытых лаком досок пола отъехал от двери, уступая дорогу Ларе. Она медленно вошла, оглянулась.

Квартира состояла из трёх небольших комнат, обставленных простой старой мебелью. На стенах были развешаны иконы и маленькие железные подсвечники с потухшими крошечными белыми свечами.

– Вы хотите её уволить?

– Нет, с чего вы решили? – удивилась Лара.

– О чём же вам нужно поговорить с ней?

– Да так… пустяки. У меня сейчас небольшие проблемы с деньгами. Я хотела попросить её подождать зарплаты до конца недели.

– О, вам незачем было так переживать, – произнёс Августо. – Мою мать здесь все знают. Если нет денег, она берёт всё в долг, даже еду. Мы же никуда не собираемся бежать отсюда.

– С каким удовольствием я бы сбежала куда-нибудь, – тихо проговорила Лара по-русски.

– Что вы сказали?

– Да так, ничего.

– Вы куда-то хотите бежать? – спросил Августо. – Или я неправильно понял?

– Э-э-э… – Лара была удивлена. – Ну почти… Откуда вы знаете русский?

– В пятнадцать лет я впервые прочёл Тургенева по-итальянски. И мне захотелось хоть немного прикоснуться к тайне этого великого языка. Я купил самоучитель. Занимался вечерами. Правда, потом забросил, но что-то осталось в памяти. По-русски почти не говорю, но многое понимаю.

– Что же?

Августо улыбнулся и произнёс по-русски:

– Здравствуйте, как дела, красивая.

Выговорив последнее слово, Августо посмотрел на Лару.

Лара грустно улыбнулась: как далека она сейчас от этих слов. И хоть красота молодого человека в первую секунду привлекла её, она не почувствовала того волнения, какое испытывала раньше при встрече с мужчиной. У неё не возникло желания понравиться, очаровать. Все эти чувства потухли, как будто никогда их и не было. Лара вдруг почувствовала себя ужасно одинокой, и за улыбкой вдруг появились слёзы. Лара смотрела на Августо, силясь не заплакать, но слёзы сами собой покатились из глаз.

Августо не понял, что произошло, и сконфузился.

– Простите, простите. – Он подъехал ближе к Ларе. – Я, видимо, сказал что-то не то… О проклятая память! Я, наверное, перепутал.

Лара заплакала ещё горше и, закрыв лицо руками, присела на стоящий рядом стул.

– Постойте. – Августо отъехал от Лары и через какое-то время вернулся со стаканом воды. – Вот, выпейте.

– Что это, водка?

– Нет, – усмехнулся Августо. – Просто вода.

Лара выпила. Потом вытерла ладонями заплаканное лицо и, не глядя на Августо, произнесла:

– Простите меня.

– Ничего страшного. Чем я вас расстроил?

– Да нет, это не вы. – На глазах у Лары снова показались слёзы, но на сей раз она совладала с собой. И решила сменить тему разговора: – Скажите, а кто ваши соседи?

– Так, одна старушка. В соседнем доме живут молодая семья и доктор. А зачем вам?

– Когда я шла по улице, кто-то пел и играл на гитаре. Мне интересно, кто это.

– А вам понравилось?

– Это было удивительно красиво. Такое ощущение, что звуки проникали прямо в душу.

– Тогда я вам не скажу. – Августо отъехал к окну.

– Почему?

– Потому что тогда вы больше не захотите пройти по этой улице.

Лара внимательно посмотрела на юношу. «Чего же ты боишься?» – подумала она, не понимая, что Августо не решается признаться, что это он пел и играл на гитаре.

В этот момент вошла Элда.

– Синьора Лара? Вы? Здесь? – удивилась она. – А это мой сын, Августо.

– Да, мы уже познакомились. Элда… – Ларе захотелось побыстрее уйти. – Я пришла сказать, что у меня сейчас денег нет. Вы подождите, пожалуйста, до конца недели.

– Конечно, синьора! Стоило ли себя так утруждать? Выпьете вместе с нами кофе?

– Нет, спасибо. Мне нужно идти. – Лара подошла к двери и открыла её.

– Августо! – сказала женщина. – Ты поблагодарил Лару за подарок?

Лара взглянула на Августо. Кресло, в котором он сидел, было повёрнуто к окну, и Лара видела лишь его профиль. Чувствуя, что покраснел, Августо смутился.

– Не стоит благодарности… – сказала Лара, не глядя на Августо. – До свидания.

– До свидания! – произнесла Элда вслед Ларе и, когда та ушла, сказала: – Странная она какая-то сегодня. Странная…

– Да… Странная… – медленно произнёс Августо.

Потом взял в руки гитару и запел одну из своих любимых песен – «La voce del silenzio»1.

Дома Лара весь день думала об Августо. Но в её мыслях не было привычного чувственного интереса. Без удивления для самой себя Лара вдруг обнаружила, что сейчас даже слово «мужчина» не вызывает у неё никаких эмоций. Она знает, что они есть вокруг и даже обращают на неё внимание, но было ощущение, что между ней и ими огромная стена и как бы они ни приближались, пройти сквозь эту стену не могут. А для самой Лары эта стена не спасение и не препятствие. Стена – это часть её теперешнего существования. И сломать её она пока не может.

Думая об этом, Лара поняла, что над этой стеной, над нею и этими мужчинами стоит только он – Стас Ильин. И как бы она ни старалась преодолеть преграду, это было не в её силах. Только от того, как долго Он там пробудет, какой приговор Он вынесет, зависит её дальнейшее движение.

Лара почувствовала, как её охватил ужас от понимания, что Стас никогда не уйдёт из её жизни. На глазах снова появились слёзы. Лара закрыла лицо руками, постаралась сдержаться, но не смогла и дала волю нахлынувшим чувствам.

В комнате эхом раздавались рыдания Лары. Она легла на диван и, подтянув колени к груди, сжалась в комок – словно на диване лежал не человек, а брошенный тряпичный тюк, какая-то вещь.

«Ну почему он так поступил? Неужели ему было плевать, что я люблю его? Почему он не мог просто оставить меня ещё тогда, когда первый раз уехал в Америку? За что все эти годы держал меня при себе как верную собаку – и не на привязи, а у ноги? А я, дура, ждала его, обгрызала дочиста все кости, что он кидал мне из-за угла… Нет! Или…» – Лара замерла, пытаясь не допустить мысли, которые были на другом уровне внутреннего подсознания и подобно волне медленно подплывали. Но они приближались и приближались, и она знала, что изменить сейчас ничего не сможет. Что лечит только время. Сейчас она не в силах бороться. «И ведь если он позвонит, всё снова вернется». Лара ненавидела себя за это. Теперь она понимала, что от того, сможет ли она справиться, зависит всё, что будет дальше. Лара чувствовала, что скорее всего справится. Что в один из дней отрезвеет и скажет себе окончательное «нет».

А что, если не сможет? Что, если она не так сильна, как думает? Ведь сейчас в ней нет и капли хоть какой-нибудь силы. Внутри всё пусто. Почему она тогда не взяла трубку, когда он позвонил? Лара знала почему: в тот момент она интуитивно решила отсрочить своё падение. И сейчас она четко осознала, что в силах не позволить этому случиться.

Лара бросилась к телефону, выдернула провода. Закрыла окна и задернула шторы. В комнате воцарился мрак. Потом она открыла мобильный телефон, вынула сим-карту и сломала. Включила компьютер, вошла на сайт, где был зарегистрирован её почтовый ящик, и удалила его. Создала новый на другом сайте – отправила адрес только Жанне, попросив её никому не давать никакой информации о ней.

Она чувствовала, что нужно сделать что-то ещё, но пока к большим изменениям была не готова.

Вернувшись в кухню, она взяла початую бутылку вина, выпила её залпом, открыла новую. Остановилась перед зеркалом. Захотелось заплакать. И вдруг чувство подавленности и боли сменилось гневом и ненавистью – но не к Стасу или Лёве, а к самой себе. «Дура!» – закричала Лара, глядя на своё отражение. И с силой бросила бутылку вина в стену. Стекло разбилось, вино медленно потекло по белой стене. «Почему прошлое нельзя взять в руки, как школьную тетрадку, и разорвать на мелкие кусочки? Почему мне нужно с этим жить? Почему это нельзя оборвать, как я сделала только что с проводами?»